Грязные чернила. Книга вторая

Лана Ива (2024)

Я думала, что порвала с ним окончательно и начисто вытравила из своей глупой бедовой головы образ светловолосого демона. Я на это надеялась. Но Харрис не отпустил меня, не-е-ет, он ведь всегда получает, что хочет, и теперь я — его новая цель. Он вновь ворвался в мою жизнь, как к себе домой, и я решила рискнуть и дать ему шанс. Вновь поверила его сладким речам и красивым глазам, доверила свою честь и всю себя без остатка, как он и хотел. Если бы я только знала, чем это для нас обернётся… Заключительная часть дилогии.

Глава 8

В голове со скоростью света проносятся тысячи мыслей. От одного поцелуя, даже такого, какой был во сне, точно ничего не будет. Я знаю, что Лиам тоже этого хочет. Как минимум вчера точно хотел, вряд ли у него что‑то изменилось за одну ночь.

Хватит думать, Саммер, просто возьми и поцелуй его уже!

Да, чёрт возьми. Я резко и решительно вскидываю голову, но случайно врезаюсь лбом в челюсть Харриса, отчего он стонет и откидывается назад.

— Боже мой, прости! — Я обхватываю его лицо руками. — Очень больно?

— Язык прикусил. Ты чего дёргаешься?

Ну почему у меня всё всегда идёт через одно место? Хотела поцеловать, а в итоге лишь больно сделала. Я безнадёжна. Это полнейший провал.

— Сама‑то как? — Лиам касается моего лба. — Больно ударилась?

— Нормально, — бормочу я и опускаю голову, обхватывая себя за коленки. Мои щёки горят. Как же стыдно. Даже поцеловаться не могу по‑человечески и без травм.

— Что с тобой, Рид? — Харрис кладёт руку мне на плечо, пытается заглянуть в глаза, но я трясу головой.

— Извини, я просто… я случайно, — бормочу я. — Случайно.

— Посмотри на меня.

Я вздыхаю и оборачиваюсь к нему. Смотрю испуганно и нервно кусаю губы. Я просто маленькая, неопытная, глупая Мартышка. Он наверняка считает меня идиоткой.

Лиам выглядит обескураженным и касается большим пальцем моих губ, высвобождая нижнюю из захвата. Его нежные прикосновения для меня словно пламя. Я смотрю на его приоткрытые губы и облизываю свои. Он видит мой взгляд и тут же всё понимает. Не говоря ни слова, он тянет меня к себе на колени и закидывает мои лодыжки себе за спину.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я хрипло, смотря на него сверху вниз.

— Облегчаю тебе задачу, — говорит Лиам, убирая мои волосы за уши.

— Мне не легче.

— Просто расслабься. Можешь делать со мной, что хочешь. Я даже трогать тебя не буду. — Он поднимает ладони вверх и убирает руки за спину.

Моё сердце в груди так бешено колотится, что дыхание учащается, а между ног начинает пульсировать.

О боже, я сейчас рехнусь от сумасшедшего прилива адреналина. Харрис дал мне полную свободу действий, а я абсолютно не знаю, с чего начать.

Я упираюсь ладонями в его крепкую грудь, поднимаюсь выше, к плечам, чуть сжимаю их. Лиам обхватывает мои лодыжки и подтягивает меня ещё ближе, будто намекает, чтобы была смелее.

Теперь я сижу прямо на его твёрдости и сглатываю. Как мы опять до этого докатились? Зачем я опять это допустила? Зачем подпускаю его так близко? Не знаю, я просто очень по нему соскучилась. И очень его хочу.

Я продолжаю ласкать его напряжённые плечи и шею, а Харрис смотрит на меня, не отрываясь. Так, словно хочет целиком слопать, и я вдруг ещё больше осознаю свою неопытность перед ним. Я чуть подаюсь вперёд к его губам и провожу кончиком языка по нижней, чуть прикусываю её. О да.

Лиам стонет, шевелится подо мной, принимая более удобную позу и, не отрывая от меня взгляда, проводит языком по своей губе, тому же самому месту, будто пробует на вкус мою слюну. Это так дико, но так заводит.

Я ёрзаю на нём, пытаясь усесться поудобнее. Вижу, как темнеют голубые глаза и замираю на месте.

Мне хочется, чтобы он коснулся меня. Везде. Мне хочется сделать ему приятно. Но что он любит? Как ему нравится? Я ведь совсем ничего об этом не знаю. Обычно он брал инициативу в свои руки. Харрис опытный любовник и… лжец. Сраный змей искуситель. Твою мать!

Перед моими глазами тут же возникает идеальное лицо Барбары, и то, как он целовал её тогда в ресторане. Как она целовала его. И белоснежное лицо не менее идеальной Хейли, и её слова про их не очень нежный секс. О, они‑то уж наверняка знают, как ублажать и целовать его так, чтобы свести с ума. Всю мою решимость тут же как рукой снимает, и я сползаю с Харриса.

Долбаное помутнение рассудка, что ты делаешь со мной!

— Ну что опять? — стонет Лиам, падая спиной на траву и закрывая лицо руками

— «Что опять»?! — завожусь я, но делаю глубокий вдох. Не хочу устраивать истерику. Я же не истеричка. — Это всё… неправильно.

— Что именно? — Он садится и внимательно смотрит на меня. — Что тебя волнует?

— Ты и все твои… Ты и Барбара. Всего несколько дней назад ты обнимал и целовал её в ресторане. Ты занимаешься с ней сексом, неважно, для пиара или нет, а после этого едешь ко мне и говоришь, как я тебе нравлюсь и как ты меня хочешь. Это неприемлемо. Для меня неприемлемо, Лиам. Я не собираюсь быть твоей второй подружкой для развлечений, как бы сильно ты мне ни нравился. Ты облизывал мою шею, а потом точно так же облизывал Барбару. Это просто… омерзительно.

Я пытаюсь подавить жгучее чувство ревности, мгновенно вспыхнувшее в груди при воспоминании о Гриффин и том дне. Слышу, как Лиам втягивает воздух сквозь плотно сжатые зубы, и смотрю на него исподтишка. Довольным он не выглядит.

— Да я пару раз коснулся её сраной шеи губами, Саммер. Я не облизывал её.

Если честно, я уже не помню, правда ли он облизывал её шею или действительно просто коснулся. Кажется, сейчас он говорит искренне. Но всё равно это не имеет значения.

— Ты мог так не делать.

— Нет, не мог, это всё было по долбаному сценарию.

— Ну конечно, она же целовала тебя как… как… Не как по долбаному сценарию, короче!

— Да, она целовала меня. Не я.

— Ты с ней трахаешься.

— Я не трахаюсь с ней. И я тебе это уже говорил.

— Извини, но в это как‑то слабо верится. Она же такая красотка. Просто маленький идеал. Вы ведь все любите маленьких женщин.

Лиам фыркает.

— Кто все? Я не люблю. По‑твоему, раз она красотка, то я обязательно с ней трахаюсь?

— Да ты же переспал со всеми подругами Саши и, наверное, с половиной девушек Лос‑Анджелеса или даже всего мира, и думаешь, я поверю, что ты не спал с Барбарой?

Моё сердце начинает быстро колотиться в груди от злости и очередного прилива адреналина. Не знаю, что меня больше волнует, количество его бывших любовниц или его настоящая «недодевушка».

— Ого, какие фантазии. Впечатляет. Мне приходится целоваться с Барбарой, потому что это одно из обязательных условий контракта, но трахаться с ней я не обязан. Всё, что я тебе тогда сказал за ужином, было правдой. Гриффин вообще меня не заводит.

— Это просто смешно, Лиам.

Он явно надо мной издевается.

— Смешная здесь только ты. Боже! — Он поднимается на ноги, разминает свои длинные затёкшие конечности и садится обратно. — Давай проясним всё здесь и сейчас, раз и навсегда, окей? Ты меня слушаешь?

— Конечно. — Я киваю и смотрю на него с предельной внимательностью.

— Во‑первых, я перетрахал не всех подруг Саши, а только тех, кто сами на меня вешались. Не нужно принимать каждое слово моей сестры за правду, она любит приукрашивать. Во‑вторых, я не спал с половиной девушек Лос‑Анджелеса и тем более всего мира, как ты выразилась, потому что это просто невозможно. Я, конечно, люблю секс, но я не озабоченный подросток. В‑третьих, Барбара, какой бы красивой и идеальной ты её ни считала, не привлекает меня сексуально, и точка. И если ты ещё не поняла, она трахается с Полом и Элиасом, а я не хочу быть в этой групповушке, это, как минимум, мерзко.

— Что? — Я смотрю на Лиама, опешив, и он усмехается.

— Это Голливуд, привыкай. Пол спал с ней ещё задолго до того, как познакомил со мной. Это он помог ей в начале её карьеры.

Ну надо же, какой Пол Шефер великий для всех помощник! Мерзость, и правда.

— Зачем ты тогда согласился на контракт с ней?

— Наши продюсеры решили, что было бы неплохо свести нас вместе. Я уже признанный музыкант, меня знают и любят, мне доверяют поклонники, а Барбару все считают красивой милашкой. Наша «влюблённость» только сыграла бы на руку нам обоим. Я должен был делать вид, что остепенился и по уши влюбился в неё, а моя популярность должна была помочь ей в её актёрской карьере. И это сработало. Людям нравится наша пара, они нас любят. Поэтому я должен целоваться с ней, ходить на все возможные мероприятия, и да, я должен чуть ли не трахать её у всех на виду, чтобы все видели нашу «любовь». Поначалу это было интересно, даже забавно, но совсем скоро я очень устал от Гриффин и всей этой показухи. И она никогда мне не нравилась, слишком активная и крикливая. Сейчас я жалею, что вообще на всё это подписался, но ничего уже не поделаешь.

— А секс разве не прописан в вашем контракте?

— Нет конечно. Никто не может заставить людей трахаться против их воли, даже за большие деньги, — криво улыбается Лиам, и я еле сдерживаюсь, чтобы не вздохнуть от облегчения.

— Почему не расторгнешь контракт?

— Нельзя. Ещё полгода мы должны быть вместе, а потом «расстанемся» бурно и с фанфарами. Если бы можно было с этим покончить раньше, я бы давно уже это сделал. Но Пол сказал, что вариантов нет, там всё строго. Мы с ней всего лишь пешки, и за всем этим стоят огромные деньги. Такая вот золотая клетка.

Я смотрю на свои сцепленные руки. Не думала, что у них так всё запущено. Как вообще можно заставлять кого‑то встречаться по контракту в двадцать первом веке? Мне никогда не понять этот дикий мир шоу‑бизнеса.

— Теперь‑то ты, наконец, веришь, что я с ней не сплю? — спрашивает Лиам, и я пожимаю плечами.

— Может быть, хотя это странно. Саша говорила, ты не очень разборчивый.

Лиам закатывает глаза.

— Хватит во всём слушать Сашу. У моей сестры слишком длинный язык.

— Но это же правда.

— Нет, не правда, я очень разборчивый, — улыбается он, и мне почему‑то хочется его стукнуть. — Не веришь, что я не трахал Барбару, спроси у неё сама. Она любит жаловаться на эту тему.

Ну уж нет!

— Всё равно у тебя было слишком много этих… «связей», — бормочу я и отворачиваюсь от него.

— Это был просто секс, без чувств и обязательств.

Сердце куда‑то падает. Он, безусловно, прав, я даже не имею права и в мыслях злиться на него за это, но не могу контролировать эмоции. Я морщусь и прикусываю нижнюю губу.

Не хочу смотреть на Лиама, но всё же поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом.

— Неужели переспав с таким количеством разных девушек, ты ни с кем не захотел встречаться?

Лиам качает головой.

— У моих друзей в универе были девчонки, и все, как одна, постоянно закатывали им истерики и вечно что‑то требовали, ревновали, контролировали. Я не хотел с этим связываться, пустая трата времени и энергии. На первом курсе я уже познакомился с Полом. В начале моей музыкальной карьеры я мог думать лишь о том, как выступать на большой сцене, собирая толпы. Мне стало плевать на всё, кроме музыки. Я днями и ночами торчал в студии, писал, репетировал, снимался в рекламах, параллельно с этим пытался как‑то учиться, чтобы не отчислили. У меня просто не было времени, чтобы ещё успевать с кем‑то встречаться и выслушивать упрёки. Когда моё имя стало узнаваемым, от фанаток, которые хотели со мной переспать, отбоя не было, и у меня просто башню сорвало. У меня были как дни безумного ежедневного секса, так и месяцы затишья, где я просто никого уже не хотел. Я не горжусь своим прошлым, Саммер, но и не стыжусь его. То, что я люблю секс, не делает меня плохим человеком. Есть ещё вопросы?

— У тебя вообще были серьёзные отношения?

— Нет. Никаких отношений.

— Почему?

— Я же сказал, это пустая трата времени и энергии.

— Откуда ты можешь знать, что это пустая трата, если у тебя их даже не было?

— Чтобы знать это, необязательно вступать в серьёзные отношения.

— Значит, ты хочешь быть один всю жизнь?

— Возможно.

— Ты вообще веришь в любовь?

— Что за допрос, Рид?

— Просто любопытно.

— Не знаю, я ещё никого не любил.

— И даже не влюблялся?

Лиам усмехается и вздыхает так тяжело, будто у него воздух из груди вышибли. Смотрит в мои глаза так, будто хочет пробраться мне в душу, затем переводит взгляд на мои губы. Я понимаю, что во рту у меня ужасно пересохло. Почему он так уставился?

— Нет, не влюблялся, — наконец отвечает он и отводит взгляд, сжимая челюсти, будто сердится на что‑то. Наверное, я просто его достала.

Я чувствую больной укол разочарования и тоже отворачиваюсь от него.

Ну а чего ты ждала, глупая, что он тебе сейчас в любви признается?

Кусаю губы и ощущаю себя полной идиоткой, что подняла эту дурацкую тему про любовь.

— А ты влюблялась? — спрашивает Лиам спустя напряжённую минуту молчания.

— Да, — отвечаю я, прежде чем успеваю подумать, и боковым зрением вижу, что Харрис вновь на меня смотрит. Блин, мой язык как веник!

— В кого?

— Какая разница?

— Просто любопытно, — передразнивает он меня, и я закатываю глаза.

— В одного придурка.

— Это Сэм?

— Нет, и Сэм не придурок!

— Он из Сисеро?

— Неважно, Лиам, это было очень давно. Я пойду прогуляюсь.

Я вскакиваю на ноги и, не обращая внимания на явно удивлённого моей реакцией Харриса, быстро спускаюсь вниз по холму к океану.