Когда-нибудь ты вернешься

Кэрол Маринелли, 2017

Итальянский магнат Рауль Ди Саво отправляется на деловую встречу со своим главным врагом, Бастиано, которого винит в смерти любимой матери. Там он знакомится с очаровательной спутницей Бастиано, утонченной красавицей Лидией. У Рауля сразу рождается коварный план мести, и для этого ему придется соблазнить новую знакомую. Однако ночь, проведенная в объятиях трогательной Лидии, меняет его представление об отношениях с женщинами. Рауль влюбляется… но что будет, когда Лидия узнает, что была лишь пешкой в чужой игре?

Глава 2

«Это мы забыли о времени», — подумала Лидия. Потому что, когда они вышли из отеля, луне следовало бы висеть в темном небе.

«Это просто завтрак», — убеждала она себя, пока он, держа за локоть, переводил ее через запруженную машинами улицу.

В то же время очень похоже на свидание.

Ее первое свидание.

В ресторане, куда они пришли, несколько столиков были за ограждением и, судя по всему, зарезервированы. Тем не менее метрдотель с готовностью пропустил их внутрь.

— У вас зарезервирован столик? — немного смущенно поинтересовалась Лидия, когда они сели.

— Нет.

— Тогда… — Она остановилась на полуслове, уже ответив на свой вопрос.

Для таких, как он, здесь всегда оставляют лучшие места.

Им принесли кофе и меню.

* * *

— Я даже не знаю, как вас зовут. — Лидия чувствовала себя несколько нервозно от того, что, возможно, его имя может ее разочаровать.

— Рауль.

Не разочаровало.

«Р» у него слегка грассировало, и она вдруг поняла, что старается повторить.

Лидия ждала, что он назовет свою фамилию.

Он не назвал.

— А меня Лидия.

— Я знаю. — Рауль снова посмотрел в меню. Он никогда не тратил время на милые разговоры. — Что бы вы хотели заказать?

Прошлой ночью ее просто тошнило от беспокойства, впрочем, она и сейчас нервничала, но это чувство было приятным.

— Я бы хотела… — Лидия заглянула в меню.

Ей нужно что-то съесть, хотя бы для того, чтобы оправдать свое присутствие здесь.

— Меню на итальянском, — заметила она и вспыхнула. Как это бестактно, думать, будто весь мир должен подстраиваться под них.

Но он не стал укорять ее, а просто терпеливо ждал, когда она сделает выбор. Наконец она нашла то, что ей было знакомо.

— Тирамису на завтрак? — удивилась Лидия.

— Звучит неплохо.

Возможно, он не услышал вопроса в ее голосе, потому что она считала, что тирамису подают только на десерт. Но звучало действительно неплохо.

Официант похвалил их выбор, и очень скоро Лидия смогла оценить его вкус.

— О! — Вкус был легким и не слишком сладким, а ликер придавал едва ощутимый оттенок декаданса.

Выбор, хоть и случайный, но действительно превосходный.

— Мило, — заметил Рауль и увидел, как она торопливо проглотила и промокнула губы, прежде чем ответить.

— Да, очень.

— Это был не вопрос.

Он смотрел на ее рот. Лидия подумала, уж не пристала ли к губам крошка.

Она провела по ним языком.

Крошки не обнаружилось.

Их взгляды встретились, и она нахмурилась, словно хотела сказать: «А вы вообразили, будто я могла подумать, что это был вопрос?»

Разумеется, она ничего не сказала. Лицо Рауля оставалось невозмутимым, зато черные глаза предложили ответ.

Она оглянулась вокруг, почти уверенная, что спектакль, который тут разыгрывался, заставил весь мир замереть.

Но нет, официанты продолжали принимать заказы, клиенты болтали, посетители веб-сайтов пялились в экраны своих смартфонов. Весь мир продолжал жить своей жизнью, не обращая внимания на пожар, разгоревшийся за их столиком.

Так же как и Рауль.

— Ну, и как вам понравился Рим?

Лидия хотела сказать, что город прекрасен, но вместо этого выдала правду.

— В этот раз мне хотелось бы полюбить его.

— Это хорошо. — Рауль расслабленно откинулся на спинку стула, продолжая искать решение. Как заставить ее заговорить о Бастиано, не задавая прямых вопросов.

Она держалась очень формально, очень по-английски. Один неверный ход, и ему пришлось бы наблюдать, как, бросив на стол салфетку, она возвращается в отель.

К тому же она не флиртовала.

Совсем.

Не играла со своими волосами, не наклонялась вперед, не делала никаких загадочных намеков.

И в то же время была сексуальна.

Чертовски сексуальна.

Он почувствовал возбуждение.

«Тебе во что бы то ни стало нужно получить информацию», — напомнил себе Рауль, пытаясь вернуть внимание к разговору.

— Сколько вы здесь собираетесь пробыть?

— До воскресенья. Две ночи, — ответила Лидия. — А вы?

— Я здесь по делам.

Через час он должен встретиться с Алимом и его командой, а потом заглянуть в один из своих римских отелей. Времени в обрез.

Но Бастиано упускать нельзя.

— Когда вы уезжаете? — спросила она.

— Когда закончу с делами. — Его самолет заказан на шесть вечера. Но он никогда не делился столь приватной информацией за пределами своего круга. — Значит, вы и прежде бывали в Италии?

— Да, когда училась в школе. Вряд ли мое тогдашнее настроение позволило оценить его по достоинству.

— Где вы были?

— В Риме, Флоренции и Венеции.

— И какой город вам понравился больше?

Лидия на мгновение задумалась.

— Венеция.

— А меньше?

О, это как раз легко, ей даже не пришлось думать.

— Венеция.

Рауль понял.

И это так его поразило, что он даже забыл, к чему собирался привести разговор.

Он подумал о Венеции, городе, который любил и где теперь его дом.

Но Рауль не обмолвился об этом.

А когда она взглянула на него, то была награждена улыбкой, постепенно расцветающей на его губах.

А эта улыбка — редкий и искренний дар. Лидия увидела, как растянулись четко очерченные губы, блеснули белизной зубы. Однако настоящая красота таилась в его глазах, проникая настолько глубоко, что она почувствовала: спрятаться не получится.

Впрочем, Лидия не очень-то и стремилась.

— Венеция, — заговорил Рауль глубоким, резонирующим голосом, — может быть самым одиноким местом в мире.

— Да, — призналась она.

Ей словно опять стало семнадцать, и она шла одна вдоль Гранд-канала, всем сердцем желая полюбить этот город.

Конечно, почти каждая школьница, путешествуя по Италии, в глубине души надеется на романтическую встречу.

А рядом с ней не было даже друга.

Рауль прав: абсолютное одиночество — вот что она почувствовала тогда.

Его голос вернул ее к реальности.

— Но вы ведь простили ее?

— Ее? — удивилась Лидия, все еще размышляя о дружбе, которой у нее не было.

— Венецию.

Она покачала головой:

— Нет, не успела.

— А что случилось?

Ей не хотелось говорить, что за год до того умер ее отец, оставив после себя совершенный хаос в делах. Правда, даже это не могло все объяснить.

— Пятнадцатилетние девчонки бывают такими вредными.

— Не думаю, что это проходит с возрастом.

— Да, пожалуй. — Похоже, и здесь он прав.

Она посмотрела на свой телефон.

Арабелла так и не ответила.

— Однако что же случилось в Венеции? — Теперь Рауль знал, в какое русло направить разговор, но сейчас ему хотелось узнать про Венецию.

— Мы отправились в Мурано на фабрику стекла.

Она замолчала. Это походило на предательство. Денежные вопросы не стоило обсуждать вне дома.

— И… — подтолкнул ее Рауль.

«Зачем лгать», — подумала Лидия.

Все равно она его больше никогда не увидит.

— За год до этого умер мой отец.

Он не сказал, что ему очень жаль, не предложил этот автоматический штамп.

И Лидия почувствовала себя свободнее.

Каждый сказал бы, что сожалеет, или: «Могу ли я что-нибудь для вас сделать». Эти слова рассыпались, как черные конфетти на похоронах.

Но никто, никто ничего не сделал!

Когда стало ясно, что денег нет, исчезли и все «друзья».

— Я сказала Арабелле, моей подруге, что у нас финансовые проблемы. — Ей стало жарко, над верхней губой выступили капельки пота. И дело совсем не в палящем солнце. Сиди она сейчас даже на льду, результат был бы таким же. — И сообщила ей, что мы можем потерять замок. — Замок принадлежал матери, но занимался им отец. — Я думала, у нас все в порядке, но все оказалось далеко не так.

Рауль никак это не комментировал, просто слушал.

— У него была своя жизнь.

Никогда еще Лидия не говорила об этом вслух.

Просто потому, что никогда себе этого не позволяла.

— Сочувствую, что вам пришлось пройти через такие испытания.

И поскольку ранее он не выразил сочувствия, теперь из его уст это прозвучало искренне.

— До сих пор не могу поверить, что он оставил меня…

— Иметь дело со всем этим, — закончил за нее Рауль.

На мгновение она задумалась, а потом кивнула.

— Да. Дела действительно были плохи. Мать продавала вещи, чтобы заплатить за мое обучение. Путешествие по Италии было обязательным. Я немного подрабатывала, чтобы хоть как-то компенсировать потраченные на поездку деньги. Конечно, это несравнимо с тем, что было у моих одноклассников. Они ходили по бутикам, а Арабелла постоянно спрашивала, почему я ничего не покупаю. В конце концов я ей призналась и взяла с нее клятву, что она никому не скажет.

Рауль невесело усмехнулся: он понял.

Оба замолчали.

И в этот момент они встретились.

Не за столом ресторана, а в пустынном одиноком пространстве далеко-далеко отсюда.

Они встретились и вместе, рука об руку, двинулись дальше.

— На фабрике после демонстрационного показа, — продолжала она, — все начали покупать себе сувениры. Я, разумеется, нет. Там стоял стол с бракованными изделиями, и Белинда, еще одна моя подруга, раскопав какую-то трехногую лошадь, сказала, что уж это я наверняка могла бы себе позволить. Тогда я поняла, что Арабелла все рассказала.

Лидия до сих пор чувствовала боль.

Она помнила, как все вокруг начали хихикать и перешептываться. Но Арабелла даже не покраснела.

— И вы ушли?

Она покачала головой и вздохнула:

— О нет! Я достала все свои деньги и сумму, которую мне выделили на подарок ко дню рождения, и купила самую дорогую вазу.

Лидия ненавидела себя за столь глупые выходки.

— Это мелко, да? — спросила она.

— На мелководье, бывает, и тонут.

— Да, плавать там нелегко. Впрочем, я их потом почти не видела.

— Вы ушли из школы?

— Я перешла в другую школу. Это вполне разумно, но там был ад.

С самого первого дня все: и то, что она новенькая, и любая мелочь, от произношения до почерка, — просто кричало о том, что ей там не место.

Да, это действительно был ад.

Рауль мог представить, как повели бы себя его одноклассники, если бы итальянская версия Лидии появилась в их школьном дворе.

— Для них это была шутка, конечно, — продолжала она.

Рауль сжал ее руку.

Доброе прикосновение.

— Немного чересчур, чтобы справиться?

Она кивнула и даже улыбнулась.

Но потом вдруг что-то случилось с ее улыбкой.

Лидия никогда не плакала.

Никогда.

Даже когда умер отец.

Так стоит ли начинать сейчас?

Она высвободила руку.

Ей даже сделалось стыдно, что она так много ему рассказала.

— Рауль, почему я здесь?

Он пожал плечами:

— Просто потому, — и добавил, сделав хитрый ход и пропев на мотив какой-то песенки: — Однако Морис стоит на пути.

Лидия рассмеялась, удивившись самой себе.

Секунду назад она готова была расплакаться.

— Морис мой отчим.

— Хорошо.

Но она не уловила намек.

— Не очень.

Лидия не ответила на его заигрывание, как обычно делали другие. Он решил перейти к делу. Остальное потом, сейчас ему нужна информация.

— Морис хотел, чтобы вы сегодня отправились на какую-то вечеринку?

Лидия кивнула:

— У него важная встреча с потенциальным инвестором, и он хочет, чтобы я тоже там присутствовала.

— Почему?

Она пожала плечами, не желая обсуждать именно это.

— Вероятно, я не пойду. Собираюсь встретиться с подругой или, скорее, знакомой.

— Какой?

— С Арабеллой, — нехотя призналась она. — Ну, просто она сейчас работает в Риме.

— А я думал, вы поссорились.

— Это было давно. — Лидии не нравилась эта тема.

Они вовсе не ссорились.

Инцидент похоронен, как, впрочем, и все остальное.

После этого они общались только в соцсетях, перекидываясь короткими сообщениями. Лидия не была уверена, что ее так уж обрадует перспектива их встречи. Не желая ничего объяснять, она решила вернуться к его предыдущему вопросу.

— Дело в том, что наш замок сейчас превратился в место для проведения свадеб.

— Вы тоже в этом участвуете?

Лидия натянуто улыбнулась:

— Да. Я заказываю продукты и оформляю свадебный стол. — То, чем она зарабатывает на жизнь, очень сильно отличается от того, о чем мечтала. Когда был жив отец, ей нравилось, когда к ним приезжали гости. Он показывал им замок, рассказывая о его богатой истории, и всякий раз Лидия узнавала что-то новое для себя.

— Кстати, вы по-прежнему там живете?

— Да.

Она не обмолвилась о том, что у нее просто нет выбора. Бизнес не приносит никакого дохода, помощь они получают скудную, у нее нет ничего. Даже зарплаты.

— Человека, с которым мы сегодня встречаемся, Бастиано, весьма успешно использует старые здания. У него есть несколько реабилитационных центров, и Морис полагает, будто нечто подобное можно устроить и в нашем замке. Тем не менее это потребует немалых денежный вливаний.

— Замки требуют постоянной, а не одноразовой подпитки, — поправил Рауль.

Все старые здания этого требуют.

Его задело, что Бастиано оказался способен превращать их в успешные предприятия. На бумаге это никогда не работало.

— Верно, — согласилась Лидия. — Однако больше, чем в инвестициях, мы нуждаемся в его деловой сноровке. — Она неверно истолковала сузившиеся глаза Рауля как проявление интереса. — Многие подобные начинания прогорели, а вот у Бастиано все идет как по маслу.

— Интересно, почему столь успешный бизнесмен заинтересовался вашим замком?

Его вопрос просто оскорбителен. Их замок действительно хорош, а деловые качества Мориса оставляют желать лучшего.

— Я уверена, Бастиано просчитал его потенциал.

— И хочет, чтобы сегодня вечером вы поделились с ним собственными представлениями о перспективах развития замка?

Лидия покачала головой. Она-то как раз против превращения его в рекреационный центр.

Правда, кто бы прислушался к ее мнению, оно не имеет веса.

— Тогда зачем вам туда идти?

— Меня пригласили.

— Лидия, у меня было куда больше деловых встреч, чем праздничных обедов. Тем не менее я как-то не припомню, чтобы просил кого-нибудь привести с собой дочь или падчерицу.

Она вспыхнула.

На кремовых щеках появились предательские красные пятна.

— Прошу прощения, — резко бросила она.

— Зачем? Зачем вы идете?

— Я имею в виду, что очень грубо намекать, что там могло случиться и кое-что еще.

— Я ни на что не намекаю. Просто говорю, если у вас нет прав на замок, или вы не играете ключевой роли в будущей инновации, нет никакой причины, чтобы Бастиано настаивал на вашем присутствии.

— Он и не настаивает.

Рауль пожал плечами:

— Тогда не ходите.

— У меня нет никакого повода.

— А вам он и не нужен.

Лидия по-прежнему сердилась на него за столь оскорбительный намек.

Или, скорее, на то, что Рауль может быть прав.

— Лидия, можно я вам кое-что скажу?

Она не ответила.

— Точнее, дам бесплатный совет.

— С какой стати мне прислушиваться к советам незнакомца?

— Меня уже вряд ли можно назвать незнакомцем.

Это верно. Она рассказала ему больше, чем кому-либо другому.

— Так можно?

Ей понравилось, что он спрашивает ее разрешения.

— Да.

— Вы можете уйти от кого угодно, и вам не нужно искать никаких отговорок.

— Я знаю.

В конце концов, ушла же она сегодня от Мориса.

Хотя это и не одно и то же. Его совет подходит для его мира. Но не для нее.

— Тогда почему бы вам не сослаться на встречу с подругой?

— Я уже сказала об этом.

— А если вам не нравится Арабелла, почему бы вместо этого не встретиться со мной?

Она невесело рассмеялась:

— Вы не подруга и не друг.

— Верно, не друг. Хотя и мог бы им стать на сегодня.

Она усмехнулась, не совсем понимая, что он сказал, или, скорее, не думая, что он действительно имел это в виду.

— У вас много друзей? — спросила Лидия. Вероятно, это нескромный вопрос, но ведь она тоже немало рассказала о себе.

— Есть несколько.

— Близких друзей?

— Никого, чей день рождения мне надо помнить.

— Я думаю, это избавляет от необходимости тратить время на поиски подарков.

— Не совсем. Мне нравится делать подарки утром.

На этот раз Лидия поняла. Однозначно.

Она немного поежилась.

Он темный, опасный и ужасно притягательный. Она же совершенно не его уровня.

— Я здесь, чтобы осмотреть город, Рауль.

— Значит, вам нужен эксперт.

Уж он-то им был определенно.

Она хотела взять стакан воды, но остановила себя, не уверенная, что ей удастся исполнить этот простой жест, когда воздух вокруг буквально бурлил незнакомой энергией.

— Итак, какие у вас планы на сегодня?

Его голос доносился откуда-то издалека, тем не менее беспрепятственно проникая в ее сознание.

— Я же сказала: осмотреть город. Ну и пройтись по магазинам, чтобы купить платье.

— Хотелось бы мне посмотреть на это.

— Я думала, мужчины не любят шопинг.

— Обычно я тоже.

Его глаза скользнули по ряду пуговиц на ее платье, проступившим сквозь ткань соскам, жаждущим его прикосновений. И снова вернулись к лицу.

— Мне нужно идти, — сказал Рауль и встал.

Лидия осталась сидеть.

«Пожалуйста, иди», — думала она, чувствуя себя буквально опьяневшей от желания.

Рауль позвал официанта. Он говорил по-итальянски, но достаточно медленно, чтобы и Лидия могла понять.

Он попросил забронировать столик на шесть часов вечера.

А потом повернулся туда, где сидела она — теперь спиной к нему, — и наклонил голову. На мгновение Лидия подумала, что он поцелует ее.

Рауль не поцеловал.

Она почувствовала теплое дыхание на своей щеке. Тонкий аромат одеколона. Блестящие черные волосы оказались так близко, что она боролась с собой, чтобы не поднять руку и не запустить пальцы в эту шелковистую массу.

— У вас есть время подумать. До шести, — заявил он.

Лидия моргнула, пытаясь сделать вид, что это просто завтрак, и у нее по-прежнему все под контролем.

— Я уже говорила, сегодня не получится.

— Ну что ж, выбор за вами.