Татьяна Онегина и Юджин

Ксения Куприна (2024)

Она потеряла память и не помнит одиннадцать месяцев своей жизни. Она забыла то, как бросила своего мужчину ради того, кого больше никогда не желала видеть в своей жизни. Она не помнит как простила его, как вышла за него замуж, как родилась их дочь. Удастся ли ей вернуть утраченные воспоминания и чувства?

Глава 2

И Женя продолжил рассказ.

— Потом, после обморока, тебя увезла скорая из офиса радиостанции. Так ты оказалась в больнице. Об этом я узнал из новостей. Нигде не сообщалось о твоем диагнозе, это держалось в строжайшей тайне. Думаю, журналисты дали бы весьма солидную сумму за такую информацию. К работе ты вернулась только через две недели. Я не был с тобой в больнице. На твои вопросы о том, что происходило там, ответит Илья.

Я попросил начальника нашей службы безопасности собрать как можно более подробную информацию о тебе. Я всегда так поступаю, со всеми женщинами, на которых у меня романтические планы. Этого требует политика безопасности компании. Оказалось, что все охранники, дежурящие в ночные смены, постоянно слушают твои эфиры. То есть, ты парафинила сына главы компании при подчиненных. Я решил срочно положить этому конец.

Во время твоего первого после перерыва эфира я набрал номер. В трубке раздались короткие гудки. Слишком много было желающих дозвониться. Я буквально повис на телефоне, включил автодозвон и, наконец-то, дозвонился в эфир. Меня попросили выключить радиоприемник и ожидать. Меня держали на линии и не выводили в эфир до тех пор, пока не закончилась музыкальная композиция. Все это время я собирался с мыслями и готовил какие-то гневные речи.

— В нашем ночном эфире следующий гость, — услышал я твой голос в телефонной трубке. — Добро пожаловать.

— Здравствуйте, меня зовут Евгений Тышский, — представился я, набрав в грудь побольше воздуха, чтобы произнести все заранее заготовленные речи.

Но тут случилось неожиданное…

— Здравствуй, Юджин. Как поживаешь? — поздоровалась ты со мной.

Я замер в недоумении на несколько секунд. Юджином меня называли только самые близкие друзья и еще один человек. Точнее, одна. Ты. «Ужель та самая Татьяна», — мелькнула мысль у меня в голове.

— Что, не признал? Сильно изменилась? — задала ты вопрос.

— Не может быть, — только и смог выдавить из себя я.

— Еще как может, Юджин. Не желаете ли приватный разговор? Или нам нечего скрывать от общественности? — спросила ты меня.

— Лучше приватный, Татьяна, — ответил я.

Я всегда предпочитал не придавать широкой огласке события тех далеких дней.

— Вот и славненько. Дорогие мои радиослушатели, господин Тышский желает побеседовать со мною тет-а-тет. Через несколько минут я обязательно вернусь в эфир для общения с вами. А пока прослушайте хит на все времена «Mon mec à moi» от Патрисии Каас, — услышал я в телефонной трубке.

— Интересно, я специально поставила эту песню, или просто так случайно совпало? — задала я как бы самой себе вопрос без ответа, прервав монолог Жени. — Она же как будто про тебя написана.

Взглянув на меня, он продолжил:

— Юджин, у меня всего пара минут в запасе. Что ты хотел мне сказать? — задала ты вопрос, когда музыкальная композиция перестала звучать в телефонной трубке.

— Таня, прости ты нас, дураков. Молодые мы были, глупые.

— Да ты и сейчас не поумнел, Юджин. Я уже давно на тебя и Эда обиды не держу. Дело прошлое. Что дальше? — ответила ты мне.

«А вот я держу обиду, Юджин. И я не собираюсь тебя прощать, что бы ты там мне ни пел, — проговорила я про себя. — И никакая я из будущего мне не указ».

— Не могли бы мы где-то в другом месте поговорить? — задал я тебе вопрос.

— Я же дала тебе номер телефона тогда. Он не изменился. Звони. Трек заканчивается. Мне пора в эфир. Пока, Юджин, — сухо ответила ты и завершила разговор, — закончил свой рассказ Юджин.

«Наш человек, — одобрила я действия себя будущей. — Не надо таких парней как Юджин слишком близко к себе подпускать».

— Если ты хочешь узнать, что происходило утром на радиостанции, тебе лучше прослушать твою аудиозапись, — сказал Евгений и включил воспроизведение файла на смартфоне.

Я услышала мой голос:

— На следующее утро новостные ленты и газетные полосы взорвались кричащими заголовками типа «Что скрывают Евгений Тышский и Татьяна Онегина?» Хорошо, что я не забыла переключить телефон на беззвучный режим, иначе журналисты не дали бы мне спокойно выспаться и восстановить силы после ночного эфира.

В день моего эфира к зданию радиостанции приплыли косяки пираний пера и охотников за сенсациями с микрофонами наперевес.

Заранее предупрежденный о произошедшем в ночном эфире, директор радиостанции Илья Лазарев выставил у входа в здание охранников. Иначе все эти охотники за скандалами-интригами-расследованиями помешали бы всему производственному процессу. Служба безопасности организовала коридор для беспрепятственного прохода сотрудников радиостанции. Эфир — прежде всего. Прорвемся, не впервой.

Все ждали Татьяну Онегину. А я, «надев широкий боливар», т.е. солнцезащитные очки в пол-лица хрен-ты-что-у-меня-по-глазам-прочитаешь и фирменную улыбочку мальчиш-кибальчиш-шиш-вам-буржуины-а-не-военную-тайну, как дельный человек, сперва «еду на бульвар» «думать о красе ногтей», а именно стилисты, визажисты, маникюр и небольшой шопинг. Надо же предстать во всей красе перед толпой журналистов.

Смеркалось. Когда я прибыла к зданию радиостанции, толпа журналистов ринулась было мне наперерез, но охрана как волнорез быстро разделила их на две половины, образовав коридор для прохода виновницы всей этой шумихи, т.е. меня. Смайл на покерфейсе, на любые вопросы ноу комментс и степ бай степ в сторону входа. Наконец-то двери за мной закрылись. Можно выдохнуть. Все-таки трудно быть объектом внимания мажорчика, сынка миллиардера.

Выйдя из лифта, я сразу же заметила в коридоре гигантскую корзину с розами. Мерзкое чувство подсказало, от кого сей сюрпрайз и не ошиблось.

Записка гласила: «Таня, прости. Женя».

«Твою же ж… Никогда такого не было и вот опять начинается.

Он что, на полном серьезе думает, что прислав гору роз можно избавиться от чувства вины?

Да простила я тебя уже давно, простила. Отъявись от меня. Сделай это во второй раз. Просто дай мне жить спокойно.

Спрятался там у себя на Рублевке и в ус не дует, а мне здесь со всеми этими журналюгами разбираться. Капец. Да засунь ты себе все эти розочки сам знаешь куда стеблями вперед», — подумала я с раздражением, как же меня выводили из себя все эти выходки Юджина.

«Молодец, подруга, — молча одобрила я свои мысли. — Юджин дай мне букет роз, я тебе эти цветики-семицветики лично своими руками запихаю в указанное место».

Я погрузилась в свои воспоминания событий тех дней. Они были настолько далекими, что мне казалось, они происходили с кем-то другим, не со мной.