Последний день магии. Сердце никса

Ксения Андреевна Левонесова, 2020

Перед вами вторая часть дилогии «Последний день магии». Август Летов переместился в магический мир, успел обрести любовь, но тут же ее потерял. Теперь в его жизни две цели: найти Рину и вернуться домой, к родителям… Вэл же стал главным палачом этого мира. Он отнимает магию у детей, с каждым днем все больше погружаясь в пучину ненависти к себе и людям. Исправить все можно, лишь убив Рэймонда, который вот-вот уничтожит последние крупицы волшебства. Но куда безопаснее будет стать его правой рукой, властителем новой эры. Когда мир столкнется в последней схватке, на чьей стороне окажутся наши герои?

Глава 7. Булочки за горсть золотых

Вэл встретил рассвет, смотря в потолок. В бежевом ровном цвете ему мерещилось разное: падающее на голову чистое небо, мчащееся стадо белых лошадей. В какой-то момент Вэл даже увидел бледное лицо матери. Его перечеркивала трещинка на потолке. Эта черта разрезала воображаемое лицо мамы, словно глубокая морщина на постаревшем теле.

«Это я ее убил. Я во всем виноват».

Пытаясь отогнать наваждение, Вэл вскочил с кровати и подошел к окну. Рик, свернувшийся калачиком на соседней подушке, тоже проснулся, но не последовал за хозяином.

Вэл вглядывался в солнечные улицы Кэпитала. Он никогда прежде не бывал здесь, хоть все детство и мечтал о путешествиях. Отец не брал его, считая слишком маленьким. Теперь сын вырос, но отец все еще не хочет идти с ним одной дорогой.

После того как Вэл совершил первую казнь — так про себя он называл процедуру лишения магии — Рэймонд начал относиться к нему с особым вниманием. Обучал магии, повсюду брал с собой, даже делился планами, которые никому больше не доверял. Называл своим союзником, хотя Вэл чувствовал себя трусливым псом, который боится убежать от жестокого хозяина.

Порой они говорили про отца Вэла.

Ему предложили присоединиться. Тогда у него гарантированно останется магия, но он должен будет создавать новых никсов для нужд восстания. Отцу рассказали, что никсы помогают улучшать жизнь лишенцев, создавать новый мир, приближать человечество к новым вершинам. Алан плюнул в лицо мага, проводившего допрос, и больше ничего не сказал. Конечно, после этого его вновь отправили в темницу, но теперь без шанса выбраться. Вэл не пытался больше с ним связаться. Стоило ему подумать о том, чтобы спуститься к отцу, Вэл смотрел на клеймо на руке. Это отрезвляло. Отец не поймет этого, и никогда не простит. Он и смерть мамы не простил, а уж теперь…

Вэл и сам не мог найти себе оправдания. Решил только, что продолжит плыть по течению. Он постоянно вспоминал слова одного из охранников темницы: «предателей никто не любит». Клеймо — символ стороны, которую он принял. Если забыть о лишении магии, ничего плохого Рэймонд не планировал. Поселки вокруг полей действительно процветали. Там много счастливых детей, необычных игр. Взрослые занимаются полезной работой. В каждом пятом поселке — сколько их всего Вэл так и не узнал — расположена школа. Там детей учат по учебникам, взятым из другого мира. Не магии, потому что теперь ее нет — вещам более полезным. Уроки, посвященные растениям, домашним животным, космосу, литературе… Некоторые учебники до конца не освоили даже сами учителя, и загадки мироздания предлагалось решать вместе с учениками. Именно кто-то из старших подростков разгадал, по какому принципу можно добывать энергию из ветра. Теперь его проект планировали построить неподалеку от поселков. Там, как оказалось, некоторые люди живут уже почти десять лет, с детства обучаясь реальным вещам — бывшие подростки-лишенцы теперь стали учителями и учеными, которые создавали новый мир по украденным подсказкам из второй вселенной.

Вэл помогал строить новое общество и в какой-то момент понял, что уже не имеет права отказаться.

«Я делаю ужасные вещи. Люди боятся меня, но только потому что не понимают, насколько это важно! Возможно, никогда и не поймут. Они будут жить счастливо, проклиная меня», — размышлял Вэл, глядя в окно. Кэпитал отличался от других городов. Здесь маги жили в полной гармонии с лишенцами, перенимали традиции из того мира. Дети, например, бегали по дворцовой площади и пускали по ветру парящего воздушного змея. Не магического — змей парил, благодаря физике! Вэл, едва приехав в столицу, попытался присоединиться к детям. Ребята сконфужено передали ему клубок с нитками и воздушного змея, а сами в страхе убежали. Даже малыши знали, что нельзя связываться с людьми, у которых клеймо на руке. Вэл остался один посреди площади и стоял так, пока змей не упал рядом. Теперь, где бы Вэл ни был, вокруг него образовывалась мертвая зона. Палача обходили стороной все, и дети, и взрослые.

В дверь постучали. Вэл очнулся от размышлений.

— Войдите!

В комнату неуверенно зашла молодая девушка. Похоже, дочь прислуги. Вэл попытался ей улыбнуться, но девчонка боязливо опустила взгляд.

— Господин, вас ждут в тронном зале.

— Хорошо. Я сейчас приду.

Девчонка скрылась за дверью. Вэл обернулся на Рика. Никс, словно послушный пес, сидел на кровати и молча ждал. В последнее время хозяин не брал его с собой. Рик к этому почти привык и уже не просился, только всегда замирал в ожидании, когда Вэл приближался к двери.

В этот раз Рик снова остался в комнате один. Вэл закрыл дверь и запечатал ее защитой, чтобы никс не смог сбежать. Делал он это уже автоматически, не задумываясь. Рэймонд научил его этой магии.

Вэл старался не думать, почему отдаляется от Рика. Никс всегда был голосом совести, но сейчас он все больше молчит и с укором наблюдает за хозяином. Вэл не мог вытерпеть немого укора и старался держаться от Рика подальше.

Первый день без вечного спутника прошел тяжело. Но спустя неделю Вэл уже почти привык, что никто не сидит на плече и не болтает без умолку. Даже ремешки с плеча он снял, зная, что они уже не пригодятся.

Вэл изучил немного дворец и неплохо в нем ориентировался. Зачем они сюда приехали, он пока не знал. Как не знал и того, почему их с таким почтением встречают в столице. Догадался только, что Рэймонд как-то связан с королевским троном. Отца Рэя они тоже взяли с собой. Мартин повсюду ходил за сыном, но практически не говорил. Вэл слышал его голос лишь один раз, когда тот тихо переговаривался с Рэем.

Несколько слуг встретилось Вэлу, пока он перемещался из зала в зал, но, завидев маленького палача, они тут же скрывались из виду. Слухи о его клейме распространились по всему дворцу. В другое время здесь наверняка оживленнее.

Вэл добрался до тронного зала. Он не слишком отличался от остальных комнат: повсюду безвкусный золотой цвет, украшенные узором стены, бесконечные зеркала. Зал отличался только размерами. Если во дворце и проходили приемы или балы, то наверняка в этой комнате — просторной и аляповатой. Рэймонд в первый день тоже посмеялся от вычурной обстановки, и от этого Вэлу стало немного легче. Он-то уже начал думать, что только ему дворец кажется безвкусным.

В тронном зале не было никого, кроме Рэя и его отца. Вэл прикрыл за собой дверь и вошел. Мартин почему-то сидел на троне. Вместо привычной черной одежды на нем красовался богатый бордовых цветов наряд. Вэл уставился на блестящие, светящиеся изнутри синие пуговицы, сделанные из драгоценного камня. Они совершенно не сочетались с темно-красным жилетом. Одежда Мартина была такая же безвкусная, как и вся комната, как и весь дворец.

— Доброе утро, — поздоровался Рэй. Вэл пожал ему руку. Мартин молча кивнул. — Как тебе наряд отца?

— Ужасно, — честно ответил Вэл, и Рэймонд засмеялся.

— Полностью согласен! Но такая уж мода в столице.

— А ты почему не по моде одет? Как обычно, в белом.

— Меня не изменить. Да никому до меня и дела нет, все внимание — королю! — Рэй показал на отца. Тот восседал на троне, поглаживая бороду.

— А где прошлый король? — спросил Вэл. — Свергли? Мы же только вчера приехали.

— Никого мы не свергали. Мой отец является королем уже более двадцати лет.

Вэл с недоверием посмотрел на Мартина. Этот мрачный тип мало походил на того жизнерадостного человека, чьи портреты он видел в детстве. Разве что густая темная борода и костюм как у правителя. Еще и имя — но мало ли Мартинов на свете? Он выглядел настолько безвольным человеком, что Вэл даже не допускал мысли о его благородной крови.

— Ты серьезно?

— Ага. Не ожидал, что дружишь с наследником престола? Единственным сыном короля?

— Ты на принца похож, — признался Вэл. — А вот он на короля — нет.

Вэл не боялся говорить при Мартине. Тот будто бы не слышал ничего, что происходит вокруг, и отзывался, только если Рэймонд укажет.

— Просто ты не все знаешь о моем отце, — снисходительно отозвался Рэймонд. — Ну да ладно. Готов сегодня к свершениям?

Вэл вздрогнул, представив, что ему вновь придется лишать детей магии. Рэй сделал его своим личным палачом, хоть сам он называл это по-другому. Правая рука, помощник, союзник. Слова, за которыми скрывались ужасные преступления.

Вэл кивал, соглашаясь с такой должностью, но чувствовал себя каждый раз все хуже. Первый парень принял свою участь спокойно. Второй — хныкал, как от падения плачут дети, еще не научившиеся залечивать ранки. Третьей была девочка лет пяти — она кричала и вырывалась. Вэл почти задушил ее, стараясь поставить клеймо. В тот день ладонь болела особенно сильно, но потом, словно по щелчку, отпустило. Вэл перестал запоминать лица детей, клеймо на руке почти перестало саднить.

— Не беспокойся, сегодня работы не будет, — заверил Рэй, увидев, что Вэл погрустнел. — Можешь побродить по городу, если хочешь.

— Лучше в комнате посижу.

— Проветрись! — настойчиво сказал Рэймонд. — Не каждый день в столице бываешь. Возьми денег, купи что-нибудь.

— Я не спал всю ночь. Лучше поваляюсь на кровати.

Рэй подошел к Вэлу и положил руку на плечо. В таком простом движении чувствовалась искренняя поддержка. В чем-то Рэй напоминал Вэлу отца, хоть и был значительно младше.

— Все еще снятся кошмары?

Вэл кивнул, не отрывая взгляд от пола. Ему снились не только кошмары. Еще и другие вещи: поля, горы, Мистер Конь у реки. Какая-то темноволосая девчонка. Ночью Вэл будто переносился в другую жизнь, и там все было легко, спокойно. Каждое утро возвращало его в жестокую реальность.

— Ты делаешь важное дело. На такое решится не каждый. И не каждый поймет твою жертву, Вэл. Главное, чтобы ты сам понимал.

Слова Рэймонда всегда действовали успокаивающе, проникали в самое сердце, даже если он не говорил ничего важного. Вэл попрощался и вышел из тронного зала. Возвращаться в комнату действительно не хотелось — там ждал верный Рик. Молчаливый, с какой-то вселенской печалью в глиняных глазах. Вэл не мог спокойно говорить с никсом. Хранитель тянулся из далекой, давно позабытой мирной жизни. Теперь все по-другому.

Вэл вышел из дворца, прошелся вдоль деревьев — они росли в небольшом придворном парке. Помимо прочих растений, Вэл нашел яблоню с огромными алыми плодами. Одно гигантское яблоко он сорвал, но укусил лишь несколько раз, почти не почувствовав вкус.

Наконец Вэл решился выйти в город, хотя и знал, чем это обернется. Стоило ему появиться на улице, как она подозрительно быстро пустела. Люди поспешно уходили, то и дело оборачиваясь в его сторону. Если Вэл оказывался слишком близко к зазевавшемуся прохожему, тот шахарахался от него, как от прокаженного. Люди быстро замечали главное: белую перчатку на правой руке. Ее подарил Рэймонд, чтобы Вэл не пугал людей клеймом. Яркая перчатка привлекала не меньше внимания, но снимать ее не хотелось.

«Пусть шарахаются от меня. Пусть знают, что я опасен! Чем дальше от меня люди, тем лучше. В моем городе меня бы давно убили, а в дурацкой столице только боятся».

Внезапно Вэл вспомнил хозяина ярмарки, с которой сбежал из Эсона. Тот мужчина все время перематывал ладонь, но никто не обращал на это внимания. Похоже, в столице даже простые жители знали больше, чем в других городах.

Взгляд упал на магазинчик, почти затерявшийся среди больших красочных вывесок. Вэл решил заглянуть туда, сам не зная, что его привлекло. Стоило подойти чуть ближе, как сладковатый запах выпечки ударил в нос.

В замке кормили неплохо, готовили все из натуральных продуктов. Но Вэлу все время чего-то не хватало: то не досолили, то в супе плавает противный жирок, то каша вся с комочками. Все это, конечно, было вкуснее пресной окары, но уже не вызывало такого восторга, как прежде.

Магазинчик оказался скромным, маленьким. Даже тесным. В темной, душной из-за работающей печи комнатке стоял стеклянный прилавок с хлебом, булочками и пирожками. Продавца за прилавком не оказалось, но Вэл все равно подошел поближе, чтобы рассмотреть товар. От запаха выпечки побежали слюнки, хоть Вэл и не чувствовал себя голодным.

«Если они увидят мою ладонь, не выгонят из магазина?» — внезапно подумал он и спрятал руку в карман. Сквозь тонкую перчатку он нащупал пару монет и, не задумываясь, перекатывал их между пальцев, пока рассматривал выпечку.

Внимание привлекло рассыпчатое печенье в виде звезды. Вокруг пирамидки сладостей валялись крошки, напоминавшие далекие созвездия.

— Ой, простите! Я заправляла печь! — послышался женский голос из-за прилавка. Вэл отвлекся от созерцания хлебных звезд и взглянул на продавщицу. Голос показался знакомым.

— Здравствуйте! Можно мне… — Вэл застыл. — Белла?

Морщинистое, доброе лицо уже не казалось таким пугающе старым, как раньше. Женщина выбежала из-за прилавка и сжала Вэла в объятьях.

— Вэл, ты живой! Ох, малыш, я столько думала о тебе! Нельзя было отпускать тебя одного, нельзя!

Белла, старая добрая повариха с ярмарки. Вэл всегда чувствовал исходящую от нее материнскую нежность. Он закрыл глаза, представляя на секунду, что все хорошо, и его обнимает мама. На ужин сегодня — хлеб. Не настоящий, конечно, но зато запах такой натуральный!

— Где ты был? — Белла разорвала пелену воспоминаний и отступила на шаг, рассматривая Вэла.

— Искал отца, — ответил он. — Потом много чего приключилось. Что вы здесь делаете? Разве не должны путешествовать с ярмаркой в Меркену?

— Ай, никогда не любила жару, — отмахнулась Белла, зашла за прилавок и начала перебирать пирожки и булочки, выбирая самые лучшие. — Столько всего творится в мире! Страшно надолго покидать дом. К тому же денег, вырученных с ярмарки, хватило на небольшой закуток здесь, почти в центре города. Посетителей пока мало, но это ничего. Как только они распробуют мои булочки — от покупателей отбоя не будет! Вот, возьми!

Белла вытаскивала на прилавок печенье разных форм, какие-то сплетенные, словно косички, кусочки теста с сахарной пудрой поверх, булочки с розовым джемом внутри. Пирамидка из сладостей все росла, а Вэл не знал, что выбрать. Наконец он решился и взял левой рукой одну из круглых булочек с дыркой посередине.

— Я возьму вот это, — сказал он. Белла нахмурилась.

— Что значит «возьму вот это»? Забирай все, что я вытащила! Сейчас я принесу сумку!

Белла направилась в заднюю комнатку, но Вэл ее остановил:

— Подождите! Я живу здесь неподалеку, лучше зайду потом и возьму что-нибудь еще. А пока только это.

Белла развела руками.

— Как хочешь, Вэл! Кстати, это называется бублик. Ты нашел отца? Вы вместе живете здесь? Если хочешь, можешь приходить и помогать мне с выпечкой, кое-какую копейку заработать сможешь. Двери моей лавки всегда для тебя открыты!

— Да, наверное… Спасибо. Я подумаю. Вот, возьмите, — Вэл достал одну из монет — целую серебряную — и отдал Белле. От сдачи он намеревался отказаться.

Женщина уставилась на его руку. Вэл чуть не ударил себя по лбу от досады — забыл снять перчатку! Он положил монету на прилавок и поспешно спрятал ладонь в карман, но было поздно.

— Малыш, так это о тебе все говорят? Покажи мне руку!

Вэл неуверенно протянул ладонь. Сопротивляться совсем не хотелось, к тому же Белла оказалась единственным человеком, который не попытался от него сбежать.

Сухими, чуть трясущимися руками она стянула перчатку и посмотрела на клеймо. Точно такое же, как у нее на шее. Вэл зажмурился, ожидая, что сейчас начнутся причитания или вопросы. Или еще хуже — что его выгонят из магазинчика!

— Как же ты так? — с сочувствием спросила женщина и провела пальцем по ладони, будто надеясь, что сможет стереть шрам. — Идем со мной, я отведу тебя к Артуру! Он поможет тебе, найдет выход…

— Нет! — резко ответил Вэл и отдернул руку. — Он не поймет. И никогда меня не простит.

На месте Артура Вэл представил отца. Не зря они были друзьями, в чем-то они очень похожи.

— Нет ничего, что нельзя простить! — уверенно сказала Белла и попыталась взять юного мага за плечо.

— Я отнял магию у полсотни детей, — жестко ответил Вэл, и женщина невольно отдернула руку. — И не жалею. Ни о чем не жалею.

Вэл вытащил из кармана все монеты и вывалил их на прилавок. Целая горсть золотых — отец столько за полгода не зарабатывал.

— Это вам. Спасибо за все и прощайте.

Не дожидаясь слов Беллы, он вылетел на улицу и почти побежал в сторону дворца. Взгляд помутнел, Вэл стиснул зубы, стараясь сдержать слезы.

Золотая отделка залов дворца смешалась в желтое блестящее пятно. Вэл почти вслепую добрался до своей комнаты и с разбегу упал на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Рик оказался тут же и провел холодной маленькой ладошкой по плечу хозяина. Вэлу не стало легче. Наоборот, он почувствовал себя жалко. Даже никс ему сочувствует!

— Отвали, Рик, — пробурчал Вэл, и хранитель убрал ладошку.

— Хозяин, давай сбежим?

— Что?

— Давай я перенесу тебя к Августу. Рэй не найдет нас. Август тебе поможет!

Вэл сел на кровати. Слезы больше не текли.

— Рик, ты хочешь меня убить?

— Нет, но ведь…

— У меня на руке — клеймо, за которое меня могут зашвырять камнями, — Вэл посмотрел на ладонь и понял, что забыл у Беллы перчатку. Рэймонд сказал, чтобы Вэл носил ее как знак, что никого не собирается лишать магии. Голая рука означает готовность к битве.

— Вы просто уедете подальше от городов, — пропищал никс.

— И я буду до конца жизни жить в лесу? Вместе с этим твоим Августом? С чего ты вообще решил, что ему есть до меня дело?

— У меня с ним договор, — сказал Рик и закрыл рот ладошками. — Прости, Вэл!

— Что еще за договор?

— Я помогу ему встретиться с Аланом, если он…

— Если что?!

— Если… он поможет тебе стать прежним.

— Что ты сказал? — Вэл поднялся на ноги и схватил Рика. Обхватил маленькое тельце, сжал так сильно, что что-то хрустнуло. — Не нравится, каким я стал, Рик? Не нравится путь, который я выбрал? Мне и не пришлось бы выбирать, если бы кое-кто не поддержал мою идею сбежать из дома!

Конец ознакомительного фрагмента.