С тобой, словно в раю

Кристи Маккеллен, 2017

Калеба Арайю, испанского бизнесмена, долгие годы терзают гнев и обида на англичанку Елену Джонс, которую он когда-то любил, но она жестоко с ним обошлась. Внезапно Калеб теряет память, а ухаживать за ним волей случая приходится… Елене. Вспомнит ли он о ее давнем предательстве?

Глава 3

Калеб с нетерпением дожидался возвращения Елены. Перед его глазами до сих пор стояли ее голубые глаза и стройные ноги с испачканными, ободранными коленками.

«Просто друзья»? Хотелось бы знать, что же, черт возьми, удержало его от того, чтобы превратить их дружбу в роман? Она очень привлекательная, умная, заботливая — все эти качества Калеб выше всего ценил в женщинах.

В голове всплыли слова «английская роза». Да, это сравнение Елене идеально подходит.

Мгновение спустя она вошла в палату в сопровождении высокой темноволосой женщины.

— Извини, что так долго. Встретила твоего секретаря. Она просила передать тебе пожелания скорейшего выздоровления. А после я разыскала твоего лечащего врача.

— Сеньор Арайя, — обратилась к нему темноволосая женщина, подходя к кровати. — Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, — уверенно ответил Калеб, не желая надолго застрять в этой палате.

Он вообще чувствовал себя неуютно в больничных стенах: напряженно и уязвимо. Лучше поскорее вернуться домой. Может, тогда память восстановится?

Врач поджала губы и сказала на испанском:

— У вас сломано ребро, огромная шишка на голове, а в остальном, надо сказать, вы легко отделались.

— Не могли бы вы говорить по-английски, чтобы Елена нас понимала?

— Да, конечно. — Врач без труда перешла на этот язык. — Я бы хотела, чтобы вы побыли тут до утра. Черепно-мозговые травмы могут быть очень коварными. Хорошо бы понаблюдать вас еще — надо убедиться, что нет осложнений.

При мысли, что придется провести в больнице еще какое-то время, Калеба охватил ужас.

— Нет! — твердо возразил он. — Я хочу домой! Сейчас же! Со мной все в порядке. К чему зря занимать эту койку? Она может понадобиться кому-то действительно очень больному. А я могу полежать и дома.

— Не думаю, что…

— Мне плевать, что вы думаете! Я ухожу домой!

Калеб сел в постели, решив, что останется тут, только если эта докторша вызовет охрану и прикажет его скрутить.

Врач вздохнула так, словно ей уже приходилось сталкиваться с подобными упрямцами и убеждаться на опыте, что их не остановить.

— Я не могу удерживать вас насильно, сеньор Арайя, но не отпущу вас одного, — строгим тоном ответила она. — Кто-то должен присмотреть за вами на случай, если проявятся какие-либо осложнения. Компьютерная томография не выявила ничего серьезного, однако лучше перестраховаться.

— Все будет нормально. Если почувствую себя хуже, позвоню своему терапевту.

Доктор покачала головой:

— Так не пойдет. За вами нужен круглосуточный присмотр хотя бы следующие сорок восемь часов.

Елена, словно почувствовав, как хочется Калебу отдохнуть от суеты медиков вокруг него, шагнула вперед:

— Я смогу присматривать за ним.

— Вы его сожительница?

Елена замялась, но затем кивнула:

— Да.

Калеб удивленно посмотрел на нее, но она даже не обернулась к нему, уверенно глядя собеседнице в глаза. Врач кивнула, очевидно сочтя Елену серьезной и достойной доверия особой, — именно такое впечатление она производила, и это нравилось Калебу. Он не любил жеманных и бесполезно суетящихся женщин. Хорошо, что с ним рядом побудет именно Елена. Может быть, это даст ему время выяснить, каковы на самом деле отношения между ними. Несомненно, за этим «просто друзья» скрывается нечто большее.

Врач повернулась к Калебу и спросила, пристально глядя на него:

— С тех пор как пришли в себя, вы испытывали тошноту или головокружение? Нет ли у вас провалов в памяти?

Боковым зрением Калеб заметил, как напряглась Елена. Ну вот, сейчас она все расскажет этой докторше! Он приготовился протестовать, но Елена лишь посмотрела на него своими умными глазами и промолчала, словно дала понять, что заключила с Калебом негласный договор в качестве союзницы.

«Значит, она меня не выдаст! Получается, Елена ко мне неравнодушна, раз готова соврать, чтобы помочь выбраться отсюда» — эта мысль приятно согрела Калеба.

— Нет, ничего такого у меня не было. Я прекрасно себя чувствую.

Доктор, похоже, поверила.

— Тогда ладно. Пойду заполню бумаги на выписку. Но на следующей неделе вам придется вернуться, чтобы пройти дополнительное обследование, сеньор Арайя. Необходимо убедиться, не проглядели ли мы что-нибудь.

Калеб молча кивнул.

— Тогда одевайтесь. Ваши вещи — в тумбочке у кровати. — Врач направилась к двери. — Из-за сломанного ребра вы вряд ли справитесь с этим самостоятельно. Я позову медсестру, чтобы она помогла вам одеться.

— Не нужно, — небрежно бросил Калеб.

— Если потребуется, я помогу ему, — поспешила вмешаться Елена, бросив на него укоризненный взгляд, и тепло улыбнулась: — Спасибо вам, доктор!

Едва та вышла за дверь, Елена вынула вещи Калеба, разложила их на кровати и, взяв рубашку, скривилась:

— Она испачкана в крови.

— Плевать! Давай ее сюда!

Калеб потянулся за рубашкой и поморщился от боли.

Елена шлепнула его по руке и сердито свела брови:

— Я сама. Надо только усадить тебя поудобнее…

Не обращая внимание на недовольное фырканье Калеба, она обхватила его за плечи и осторожно помогла чуть наклониться вперед, чтобы можно было натянуть на него рубашку.

Застегивая пуговицы, прохладные руки Елены коснулись горячей кожи Калеба, и ему снова захотелось притянуть эту женщину к себе, чтобы поцеловать. Но даже затуманенными мозгами он понимал, что сейчас это совсем неуместно.

Злясь на то, что он, без сомнения, кажется сейчас Елене слабым и беспомощным, Калеб раздраженно проворчал:

— Это просто смешно! Я ведь не ребенок!

Легкая улыбка коснулась ее губ.

— Прекрати задаваться и разреши мне помочь, а не то скажу врачу, что передумала присматривать за тобой, и придется тебе остаться в больнице. Вот тогда вместо меня над тобой будут хлопотать медсестры.

Калеб опять фыркнул, но позволил застегнуть на себе рубашку. Несмотря на подспудную мысль о том, что Елена пользуется его беспомощностью, он оценил ее готовность прийти на помощь. Большинство женщин в такой ситуации пошли бы на попятный, а она не оставила его наедине с возникшими проблемами. Елена — не такая, как остальные.

Но всему есть предел. Когда она попыталась помочь Калебу в надевании брюк, он решительно отвел ее руку и кое-как, несмотря на боль, натянул их самостоятельно, тихо радуясь, что, раздевая его, сотрудники больницы оставили на нем хотя бы трусы. Повозившись немного, Калеб сумел застегнуть на брюках молнию и пуговицу и перевел дух.

Затем он встал, борясь с накрывшей его волной тошноты, и ощутил, как начинает проваливаться в черноту. Наверное, нужно двигаться медленнее и осторожнее.

— Это твой адрес? — спросила Елена, протянув его бумажник, где в отделении с пластиковым окошком Калеб хранил свои водительские права.

Поморгав, чтобы прояснилось зрение, он ответил:

— Да.

— Хорошо. Я пойду вызову такси, чтобы отвезти тебя домой.

Эти слова Елена сопроводила пристальным взглядом, словно говорящим: «Будь паинькой, я скоро вернусь», и Калебу внезапно подумалось, что эта женщина, похоже, еще покомандует им. К своему удивлению, он обнаружил, что эта мысль ему даже немного приятна.

Такси остановилось перед домом, в котором жил Калеб, и у Елены все внутри сжалось. Ну вот они и приехали. В больнице она была занята хлопотами, связанными с выпиской Калеба, но сейчас ей предстоит остаться с ним наедине — впервые с той ужасной утренней встречи. Елена уже начала сожалеть о своем обещании присмотреть за Калебом в течение предстоящих двух дней. Но это ее долг, ведь, не приди она к нему сегодня, этот человек не попал бы под мотоцикл.

Конец ознакомительного фрагмента.