Милена. Продолжение «Истории Милы»

Крисия Ковальски

Девушка, которую встречает Влад, вернувшись в деревню, не совсем обычна. Но не азарт движет им, когда он осмеливается нарушить запрет, который установил её суровый и безжалостный отец…

Глава вторая. Не хочу быть для тебя как все

«Без нежности нет на земле любви,

Как нет и листвы без весенних почек»

Эдуард Асадов

— На работу нужно одеваться скромнее, — заметил Джавид, придирчиво разглядывая дочь в лёгком летнем сарафанчике с тонкими лямками. Милена смотрелась в зеркало и закалывала длинные волосы в пучок.

— Но там же я всё равно надену халат. Да и Таисия Петровна сказала, что жарко на кухне, одеваться надо полегче.

— Тогда без платья иди, — усмехнулся Джавид, — И вот ещё что, доча. Мужиков там много, а ты девка красивая. И постоять за себя не умеешь, веришь всем. Как только люди скажут, что мужики возле тебя ошиваются, больше не отпущу туда. Не хватало, чтобы ты с пузом к концу сезона была.

Девушка смутилась, покраснела.

— Ну, всё, иди, доча. Да посерьёзнее там веди себя, — напоследок дал указания Джавид.

Через несколько дней Алина поинтересовалась у поварихи, как ей работается с Миленой.

— Ох, хорошо, — ответила она, — Исполнительная, аккуратная. Прежняя-то моя напарница выпить любила, и бывало, как уйдёт в загул, а мне одной тут кохаться… Теперь другое дело. Мила и посуду всю быстро перемоет и овощей мне ещё с вечера начистит и приготовит, и полы помоет, и на склад сбегает. Я вчера отлучалась с утра в больничку, попросила Милу кашу приготовить к завтраку, справилась, молодец, и накормила мужиков перед сменой. Вот скоро в город мне надо будет съездить, научу Милу суп варить, да и оставлю её на день, думаю, справится.

Алина улыбнулась, соглашаясь, и сказала:

— Она вкусные супы варит.

— Ну, так я ей раскладку покажу, как сделать, и можно заместо себя на день оставить.

Теперь Влад старался ни дня не пропустить, чтобы вовремя приехать с участка к обеду и вернуться к ужину. Он даже завтракать стал в столовой молочной кашей, хотя до этого ограничивался по утрам чашкой крепкого кофе. А всё дело в Милене, которую даже на пару минут в день было счастьем увидеть. Милена вытирала тряпкой столы, раставляла аккуратно стулья и исчезала в кухне. За стойкой на раздаче стояла Таисия Петровна, и только однажды она сдала свои полномочия, уехав на день. Тогда Милена сама разливала суп и подавала второе. Влад каждый раз старался заговорить с девушкой, но она убегала, сторонилась. Ни слова не промолвила, даже когда он принёс ей букет красных саранок и синих колокольчиков. Цветы взяла, вспыхнула от смущения и убежала в кухню, куда Таисия Петровна никого не пускала. Влад чувствовал, что одержим Миленой, и никакой логике его чувства не поддавались. Они не перемолвились и парой слов за всю неделю, да и нельзя было сказать, что девушка — красавица. Да, миловидная, но не более. Вот Инна, та — да, яркая, дерзкая, манкая. А Милена… И роста небольшого, и грудь небольшая, и кое-где ещё по-девичьи нескладная. И рот чуть большеват, и пятно родимое на левом виске. Но странным образом эти недостатки возбуждали мужчину сильнее, чем точёная, идеальная красота других женщин. Тем не менее, колдовское наваждение, а иначе никак не объяснишь, овладело молодым мужчиной. Когда он заходил в столовую, всегда раньше, чем другие, чтобы застать в обеденном зале Милену, он глаз от неё оторвать не мог. Так и сидел за столом с горящими одержимыми глазами, даже не замечая, как его поведение странно выглядит со стороны. Он всегда приветливо здоровался с ней:

— Доброе утро, Милена!

Или день, или вечер, в зависимости от времени суток, она застенчиво кивала и продолжала вытирать столы. Иногда он осмеливался и приближался к ней, но тогда девушка испуганно вздрагивала каждый раз и убегала. Тогда Влад решил не подходить к ней, тогда хоть была возможность чуть подольше ею полюбоваться. Как-то он принёс плитку молочного шоколада и быстро положил его в кармашек в фартуке Милены. Девушка ничего не сказала, но и ничего не возразила, только взглянула на него большими влажными глазами. И в этих глазах Влад с удивлением прочитал не испуг, не смущение, а мольбу. Она о чём-то просила его взглядом, но о чём — Влад не понимал. С ним она не разговаривала.

Влад мог и дальше тихо и безрезультатно любоваться девушкой только издали, если бы не его напарник Вовка Пермяков. Он заметил всё и часто подтрунивал над Владом во время обеда:

— Ты глаза на Миленке оставил. Долго будешь с ней в переглядки-то играть? Взрослый мужик уже, а нерешительный, как школьник.

Однажды Влад не сдержался и признался Пермякову:

— Да не знаю я, как к ней подойти! Не похожа она на остальных девушек.

И пожалел о том, что сказал сразу же, потому что Вовка с готовностью подхватил:

— Да, это уж точно ты подметил — не похожа. Она ж того маленько… Ну, не хватает у неё, полоумная. Не совсем дурочка, конечно, но со странностями. Но красивая, шельма, это да. Я сам как-то за ней пытался приударить, так её батька заметил, чуть не пришиб меня лесиной на деляне. Вроде как случайно брёвна толкнул, когда я мимо проходил. Хорошо, реакция у меня, отскочить успел, как брёвна повалились. Он вообще неадекватный, злой и часто пьяный. Поэтому пацаны к его дочке-то и боятся подходить. Это я тебя заранее предупреждаю, чтобы поостерегся.

— Хорошо, я понял, — сдержанно ответил Влад, — А что она совсем ни с кем не разговаривает?

— Ну почему ни с кем… Чужих боится, но если привыкнет, то говорит. Вот с Петровной она подружилась, с Алинкой, а так… С мужиками, да, не общается. Не знаю, почему, то ли из-за папаши своего, то ли сама боится, не знаю. Но если увидишь, что она с кем-то заговорит, значит — очень близко к себе подпустила.

Вовка Пермяков сам не подозревал, насколько он был прав в своих догадках. Милене очень нравился новый горный инженер, рослый, высокий, ладный, и главное — не наглый, не злой. Злобу в людях Милена сразу чувствовала, даже до того, как они говорить начинали. Ей нравилось встречать его каждый день в обеденном зале и украдкой бросать на него беглые воровитые взгляды. А когда он опять подошёл к ней, Милена так испугалась, что кто-нибудь это увидит и расскажет отцу, что умоляла этого парня глазами не оказывать ей знаки внимания так явно… Если только отец узнает, он запретит ей здесь работать, и придётся ей опять сидеть дома одной. Если отец серьёзно разозлится, то даже к Алине и к бабушке её не пустит. Уж это Милена хорошо знала.

Милена боялась, когда отец был пьян, но больше всего она боялась друга и собутыльника отца — Генку Осипова. Его она знала с детства, но в детстве он не приставал к ней. И только когда Милена стала превращаться в женщину, она заметила похотливые взгляды дяди Гены. Но при отце он боялся с нею и словом перемолвиться, зато, если удавалось встретить девушку на улице, он позволял себе обнимать Милену как бы в шутку, при этом быстро ощупывая её тело влажными жадными ладонями. Девушка вырывалась и убегала.

Но в этот раз он вёл себя сдержанно, когда встретил её возле столовой.

— Я слышал, ты работаешь здесь, Милочка? — ласково спросил он, — И как тебе здесь, нравится?

— Да, хорошо, спасибо, — ответила Милена и заметила, как к столовой приближается Влад. Он тоже её заметил и даже слышал, что она сказала.

— И мне тоже нравится, что ты стала чаще из дома выходить. Негоже такой красавице дома сидеть и от людей прятаться.

— Мне нужно идти, — произнесла Милена и быстро скрылась в открытых дверях столовой, пробежала мимо Влада, спряталась в кухне и даже столы к обеду не вытерла, стулья не расставила.

Влад тем временем обдумывал то, что увидел и услышал. Этот мужик говорил с ней, и более того — она ему отвечала! А какими масляными глазками он смотрел, а она позволяла… А теперь вот увидела его, Влада, испугалась и не показывается из своего убежища, как будто он изверг какой. А ведь день так хорошо начинался… Золота намыли больше нормы, взвесили и даже опечатать успели. Вечером вся бригада собралась в балке у маркшейдера отметить удачное начало промывки. Засиделись допоздна, даже на ужин в столовую не пошли. А когда расходиться начали — всё-таки завтра утренняя съёмка запланирована — то вечерние сумерки уже окрасили небо в тёмно-синий цвет. Кто разбрёлся по своим балкам и комнатам в общежитии, чтобы лечь спать, кто, наоборот, направился в деревенский клуб на дискотеку, а Влад остался на веранде общежития вместе с Вовкой Пермяковым. Огонёк сигареты уже догорал, когда Вовка насмешливо произнёс:

— А вон и твоя коханая идёт. Задержалась сегодня чего-то… Или кто задержал.

Влад напрягся, всмотрелся в темноту и увидел стройную девичью фигурку в светлом лёгком платьице.

— Эх, я бы не медлил, Влад, — произнёс притворно сочувственно Вовка, — Если нравится — действуй, а то сорвёт цветок другой, если уже не сорвал. Сегодня перед обедом видел, хахаль с ней беседовал? А она ничего так, любезничала с ним. Это с тобой она марку держит, а с другими…

Влад слушать дальше не стал. Что произошло в его замутнённом и разгорячённом крепким спиртным напитком сознании в тот момент, он не знал. Но что-то сильное и неудержимое толкало его вперёд, за этой едва уловимой как призрак девушкой.

Она заметила его преследование и ускорила шаги. Но он нагонял её, первобытный азарт погони завладел им. Как преследуют добычу охотники, так и он преследовал девушку. За оградой конторы постройки закончились, Милена выбежала на неосвещаемую деревенскую улицу и устремилась вниз по дорожке. Её светлое платье предательски белело в темноте, и Владу не стоило усилий заметить её. Он наглал её возле какого-то огорода, прижал к деревянной изгороди. Милена тяжело дышала, устав убегать, а Влад, наоборот, дышал спокойно и глубоко, догнать девушку не стоило ему больших усилий. Она сразу поняла, что он пьян, почувствовала запах алкоголя, такой знакомый и ненавистный.

Конец ознакомительного фрагмента.