Девять дынь

Корнеелла Люсиневская, 2023

Повесть «Девять дынь» рассказывает про то, как брат с сестрой провели свои летние каникулы в далёком Казахстане у родной тёти. Как Лиза и Шурик ходили в поход, преодолевали страх, растили птенца и отмечали десятый день рождения.Им ещё предстоял долгий обратный путь в Кузбасс. Дети и их родители даже предположить не могли, с какими приключениями им придётся столкнуться.

Предисловие

Дорогой читатель!

Если ты ребёнок и учишься в школе, значит, ты знаешь, что такое летние каникулы.

Это самая чудесная пора! Их ждут все дети, а потом скучают по ним и всю жизнь вспоминают лучшие из них.

Главные герои моей повести — это брат с сестрой Шурик и Лиза. О них я писала в своей предыдущей книге «Зарубить на носу, или Запомнить раз и навсегда». О том, как они сначала ходили в детский сад, а потом и в школу. И, конечно же, как и у всех детей, у них тоже были летние каникулы.

Каникулы бывают разными. Эта книга описывает одни из лучших — нет, самые лучшие каникулы Лизы и Шурика!

Лёгкого прочтения!

Глава первая

Два билета и чемодан

В последний учебный день все дети несутся из школы, как оголтелые, с криками: «Ура-а! Каникулы!».

Вот и начались летние каникулы!

Для Шурика и Лизы учебный год закончился успешно. И теперь можно было отдыхать с чистой совестью, не забывая вовремя играть на скрипке да читать книги по списку, выданному учителем на лето. Ребята разъехались кто куда, а вот Лизу с Шуриком ещё зимой было решено отправить на пару месяцев в Казахстан к маминой старшей сестре — тёте Тане.

Билеты куплены заранее. Чемодан собран. И вот через несколько минут дети выезжают в аэропорт.

Никогда ещё они не чувствовали себя такими взрослыми и не испытывали перед поездкой столь волнительное чувство, как сегодня. И это вовсе не потому, что они полетят на самолёте. Много раз им приходилось путешествовать и на самолётах, и на поездах. Только вот эти поездки всегда совершались совместно с родителями — с мамой и папой. Либо только с мамой. Либо только с папой. Сегодня же всё совсем иначе.

В полночь папа подъехал к аэропорту, достал из багажника автомобиля чемодан, и все направились к стойке регистрации. Несколько раз он повторил детям, что во Фрунзе их встретит дядя Коля — муж тёти Тани. А перед посадкой в самолёт он зачем-то подошёл к какой-то пожилой женщине. Пока они о чём-то разговаривали, Шурик с Лизой молча стояли напротив огромных окон и смотрели на взлетающие, готовящиеся к взлёту и идущие на посадку самолёты.

Тут папа и его собеседница подошли к детям:

— Шурик! Лиза! Ваши места расположены рядом с местом этой женщины. Вы всю дорогу будете сидеть вместе. Это ваша бабушка. Зовут её Таисия Ивановна, — убедительно сказал отец, указывая на незнакомку.

Женщина по имени Таисия Ивановна приветливо улыбнулась в знак подтверждения папиных слов и слегка кивнула головой. Вся эта конспирация предназначалась лишь для того, чтобы Лизу и Шурика не высадили из самолёта по той простой причине, что их отправляют одних, без сопровождения взрослых.

Так случилось, что мама с папой не смогли поехать с детьми в июне из-за того, что папе дали отпуск только в августе. И родители были вынуждены отправить детей к тёте Тане одних, чтобы не пропал месяц их каникул. Ну а сами остались дома.

Делать было нечего, и папе пришлось договориться с женщиной, сидящей в самолёте рядом с Шуриком и Лизой, о том, что она в случае чего представится их бабушкой. Ну, это так, на всякий случай, потому что детям одним летать в самолётах не положено. А с бабушками можно хоть на край света!

…Ночной полёт в столицу Киргизии длился часа два.

Кто-то из пассажиров спал, а кто-то читал газету. Лиза и Шурик не читали и не спали. Они тревожились. Тревожились не о том, чтобы не проспать остановку. Нет. А о том, чтобы сказать, если спросят, что они летят с бабушкой. Потому что бабушка спала, тихо похрапывая. Конечно, если бы спали все, то и спрашивать было бы не у кого. Но об этом дети не догадались.

Время от времени по борту проходила красивая тоненькая стюардесса с выкатным сервировочным столиком. Она мило улыбалась и вежливо предлагала лимонад и леденцы, чтобы не закладывало уши. Из тех, кто не спал, соглашались не все. Но Лиза с Шуриком не пропустили ни одного стаканчика и ни одной конфетки. Потому что и уши закладывало, и лимонад был вкусный.

Перед посадкой пилот объявил по радио тридцатиградусную жару за бортом, попросил, чтобы все пристегнули ремни безопасности, и самолёт, выпустив шасси, мягко приземлился. Спускаясь по трапу, дети вдохнули жаркое, душное облако. Они шли словно в хорошо натопленной бане. Дышать стало тяжело. Ветровки пришлось снять. От мысли, что же будет днём, захотелось вернуться домой.

В окне фрунзенского аэропорта Шурик увидел машущего руками дядю Колю. Обрадовавшись благополучной встрече, мужчина крепко обнял детей, взял у Шурика чемодан и провёл своих гостей к креслам в зале ожидания. До прибытия автобуса битых три часа. Спешить было некуда. И, чтобы скоротать время, дядя Коля стал расспрашивать Лизу и Шурика о родителях, школе и самостоятельном перелёте. Они с тётей Таней очень беспокоились о том, как дети доберутся на самолёте. Ведь им всего-то 9 и 11 лет.

На рассвете все уселись в автобус. Народу было немного. Ехали медленно, то и дело останавливались и высаживали пассажиров. Усталость брала своё, и, глядя в окошко, дети задремали, уже ни о чём наконец не тревожась.

Примерно через пару часов их разбудил дядя Коля.

— Приехали. Выходим.

Это и было село Новотроицкое, в котором жила мамина сестра. Оно находилось в Чуйском районе Алмаатинской области. Шурик с Лизой приехали сюда впервые.

К семи утра уже началась жара. Дядя Коля шёл легко и непринуждённо, чего нельзя было сказать о детях. По пути он зашёл на почту и отправил родителям Шурика и Лизы телеграмму об их благополучном приезде.

Глава вторая

Находка

Тётя Таня, как всегда, встретила племянников с распростёртыми объятиями. Горячо расцеловав, завела в дом, показала их комнату, потом уличный туалет, летний душ, кухню и сад. Места было много — сорок соток. Есть где разгуляться. Могло показаться, что они живут одни во всём селе.

Приняв душ и переодевшись в шорты и футболки, дети побрели осматривать владения.

Шурик, гуляя по саду, заметил большие грузные кисти ещё неспелого винограда, висевшие на одревесневших стволах, и топчан с разбросанными на нём тюфяками. Мальчик медленно ходил из стороны в сторону и что-то насвистывал, любуясь природой.

Лиза прошла мимо летней кухни, дальше вдоль забора и набрела на малинник. Это были высокие кусты, облепленные крупными душистыми плодами. Поедая ягодку за ягодкой, девочка наслаждалась вкусом. Она только сейчас поняла, что ничего вкуснее не ела, и теперь точно знает, что малину любит больше, чем любую другую ягоду.

Вскоре тётя Таня позвала детей отведать бешбармак и выпить горяченького чаю с румяным хворостом, посыпанным сахарной пудрой. Несмотря на жару, стол накрыли во дворе.

Может быть, здесь так принято, но вот для Лизы и Шурика это оказалось пыткой, какой они никак не ожидали. Разве можно было об этом подумать раньше? Конечно, нет! Откуда им знать, что есть такое беспощадное солнце и люди, которые в такую жару едят горячий бешбармак и пьют ещё более горячий зелёный чай!

И вот, просидев минут пятнадцать за столом на самом солнцепёке, Шурик и Лиза, изнывая, так и не притронулись к еде. Нет! Они не хныкали и не жаловались. Ничего не просили и не капризничали. Красные и потные, они молча страдали, крутя в руках ложки, и не знали, как правильно выйти из-за стола, оставив нетронутым свой завтрак.

Тётя Таня и сама обо всём догадалась! Скорее всего, она даже знала заранее, что дети откажутся. Потому у неё было заготовлено полное меню, в том числе и окрошка. О! Окрошка! Окрошку дети любили! Здесь их вкусы совпадали. Они всегда ей были рады.

Дома у Шурика с Лизой первую окрошку начинали готовить в апреле и вместо зелёного лука добавляли колбу, или, как её ещё называют, черемшу. Это очень вкусно! Но! Есть побочный эффект — неприятный запах изо рта! После такой окрошки из дома лучше не выходить и ни на кого не дышать. А ещё, в отличие от тёти Таниной, мама готовила окрошку на квасе. И почему-то у Лизы после неё ноги и руки тяжелели, глаза соловели, и она шла спать. Не сразу родители разобрались, в чём тут дело. Оказывается, девочка от кваса хмелела.

Тётя Таня же приготовила окрошку по местному обычаю — на кефире. Не менее вкусной, что и говорить! Причём целое ведро! От такой жары дети с радостью окунулись бы в неё целиком или спрятались в каком-нибудь погребе. Непривычная жара для сибиряков. Да и всё здесь было непривычным.

Новотроицкое — небольшое и чистое село. Почти в каждом дворе сад, виноградник и огород, а ещё топчан, балдахин и достархан. Вдоль заборов высокие пирамидальные тополя и глубокие, наполненные водой арыки. Вместо колодцев во дворе водяные колонки. Из таких колонок воду нужно качать специальным поршнем с рукояткой, а не доставать ведром. Такая колонка имелась и в тётином дворе.

Арыки, или небольшие каналы для орошения, тянулись по всему селу. Вдоль улицы шёл самый главный арык. Его ширина могла достигать метра. А от него уже отходили более узкие канальцы в каждый двор и перекрывались шлюзами, словно маленькая плотина. Вся оросительная система была похожа на уменьшенную копию Венеции, города в Италии, в котором люди передвигаются по улицам исключительно на лодках. В воображении Шурика и Лизы жителей города перевозили плескавшиеся в арыках утки да гуси. Может, кому-то и хотелось охладиться в жару в таком арыке, но в селе это строго запрещалось: арыки могли достигать большой глубины.

В отличие от сибирских чёрных изб, дома белёные. Ставни, оконные рамы и входные двери выкрашены в небесно-голубой цвет. Идёшь вот так по улице, и кажется, что кругом только небо с белоснежными облаками, а домов-то и нет вовсе. А поскольку белый цвет не притягивает солнечных лучей и окна всё лето, до самой осени плотно закрыты ставнями, то в жару в домах тихо и прохладно. Так тихо, что слышно, как бьётся в груди сердце и в углу паук плетёт паутинку.

Повсюду пёстрые удоды и чибисы, незнакомая растительность, странные постройки, непривычная атмосфера и люди в тюбетейках. Всё для детей было непривычным, неправдоподобным, красивым и даже немного сказочным. Шурику и Лизе казалось, что всё это происходит во сне: и самолёт, и дивные уточки в арыках, и тётя Таня, и южные тополя.

Первый день получился очень насыщенным и показался длиннее обычного. С момента посадки в самолёт произошло немало событий, о которых долго разговаривали перед сном. Но самым значимым стало спасение голубиного птенца. А произошло это совершенно случайно.

Сразу после обеда, прохаживаясь по двору, Шурик с Лизой нашли на земле гнездо с птенцом. Перед их приездом дядя Коля спиливал высокие разросшиеся тополя. Вот с какого-то из них и упало это гнёздышко. В нём сидел один-одинёшенек покрытый пухом птенец. Пожалев малыша, дети подняли его и принесли показать дяде Коле. Им хотелось узнать, найдёт ли мать гнездо, если его положить на другое дерево.

Дядя Коля принёс высокую лестницу, взобрался на самую верхнюю ступеньку и положил гнездо на другой тополь, как можно выше. Птенец пищал до самого вечера, но мать так и не прилетела. Солнце уже садилось, а голубёнок всё пищал и пищал.

— Дядя Коля, снимите его, пожалуйста! Мы сами прокормим птенчика. Только скажите чем, — обратился с просьбой Шурик.

— Да. Пожалуй, так будет лучше. Думаю, вы справитесь. И он вырастет здоровым, — сказал дядя Коля и полез на дерево.

— Шурик! Пойди и возьми на кухне большую коробку. Лиза! А ты нарви подсушенной травы и принеси тюлевую занавеску, — распорядился он. — Положите птенца в короб на траву и накройте тюлем. Ты, Шурик, налови мух. Нет. Лучше слегка намажь вареньем лист бумаги, сверни газету, дождись, когда мухи облепят этот лист, и убей. Так будет быстрее. Сразу десяток убьешь. Это точно. А ещё можно накатать хлебных шариков. Отщипывайте маленькие кусочки хлеба и сминайте в комочки. И так за раз давайте пять-шесть мух и два-три хлебных шарика каждые два часа. Этого ему сейчас будет достаточно. Потом порцию нужно будет увеличивать. Воду давайте пипеткой по несколько капель.

Дети послушно выполняли все задания: Лиза держала птенчика и раскрывала его клюв, а Шурик запихивал в него то мух, то хлебные шарики, капал воду. Сытого и потяжелевшего птенца уложили в коробку на летней кухне и накрыли её тюлем от непрошенных гостей. Да и для того, чтобы он сам не смог из неё выбраться.

— Лиза! А давай назовём его Гошей, — предложил Шурик.

— Давай, — согласилась Лиза, любуясь спящим птенцом.

Тётя Таня постелила детям в комнате на полу и на диване — кто где пожелает. Эта комната была самой просторной в доме. На её стенах висели большие часы с маятником и боем. А ещё одна из любимых картин дяди Коли «Итальянский полдень» художника Карла Брюллова с изображением красивой черноглазой девушки с виноградом и портрет любимого тёти Таниного поэта Сергея Есенина. Напротив дивана стоял шкаф с посудой и книгами, а в углу — трельяж. На окнах плотные гобеленовые шторы, а с улицы — закрытые ставни.

Лиза улеглась на диван, а Шурик — на пол.

— Совсем ничего не видно, — прошептал Шурик.

— Даже своей руки, — согласилась Лиза. — И тихо так…

Но вдруг раздался бой часов. Дети слушали и считали. Два. Три… Пять… Восемь. Девять. Десять. Неужели только десять?! Нет. Им не показалось. Они оба сосчитали до десяти. И не поверили. Не может такого быть! Неужели только десять? Это так неожиданно, что пришлось встать и посмотреть. Лиза включила свет.

— Действительно, ровно десять. Но на улице такая темнота, какая бывает в Сибири далеко за полночь. Как такое может быть?! — удивлялись они.

Тётя Таня объяснила это географическим положением региона. Оказывается, в зависимости от удалённости от экватора (воображаемого круга на земном шаре, который делит Землю на Северное и Южное полушария), на определённых территориях рассветы и закаты начинаются в разное время суток. В городе, где жили Лиза с Шуриком, закат солнца в летнее время начинался в полночь. И только после этого наступала темнота, да и та не была такой кромешной, как в Казахстане.

Стало быть, Лиза с Шуриком привыкли к тому, что летом до полуночи ещё светит солнце, хотя отбой в девять вечера для них никто не отменял. Но не всех детей загоняли домой в половине девятого. Некоторым разрешалось гулять чуть ли не до полуночи. И Лиза с Шуриком из-за этого часто злились. Особенно когда через форточку слышали, как Стасик и Витя играют в бадминтон, а девочки — в резиночку.

В Казахстане же всё по-другому! Земля не чёрная, а песчаная. Трава не зелёная, а пожелтевшая и сухая. Вместо густых высоких лесов — равнина с редкими низкорослыми деревцами, полупустыни и пустыни… Вечером воздух наполняется запахами сена, остывшего песка и ночных фиалок. И к девяти часам солнца на горизонте уже не видно. А ещё через полчаса наступает ночь. Тихая и тёмная.

…В кустах, мелодично баюкая, звенели сверчки, а из-под крыши бесшумно вылетали и проносились над головами летучие мыши. Над вечерними душистыми цветами порхали увесистые мотыльки с красно-огненными глазами. Где-то в саду небольшими стайками летали светлячки, а в траве шуршал и пыхтел ёж. С приходом ночи в соседних домах и дворах становилось совсем темно, а на улицах безлюдно.

Глава третья

Фруктовый лес

Часы пробили семь. Тётя Таня кашеварила у плиты, а дядя Коля собирался на работу. Когда солнечный луч проник в комнату через открытую входную дверь, Шурик с Лизой проснулись. Это тётя Таня заглянула в дом, чтобы узнать у детей, что им приготовить на завтрак. Проснувшись, Лиза вспомнила о том, где находится и как вчера они приехали к тёте Тане в Казахстан. И о Гоше.

— Гоша! — вскрикнула девочка и подскочила с постели.

— Ой! Как же мы про него забыли! Его же надо покормить! — уже надевая майку, возмущённо кричал Шурик.

Дети со скоростью света заправили постели, оделись и выскочили во двор к умывальнику. Пока Лиза чистила зубы, Шурик убил с десяток мух и сложил в спичечный коробок. Наспех умывшись, они достали Гошу из коробки и принялись кормить и поить.

Всё ничего, но в природе мать своим клювом чистит птенцам пух и перья, отчего они всегда чистые и пушистые. Гоша же стал каким-то замурзанным, с грязным клювом. То ли это от рук Шурика и Лизы, то ли ещё от чего. И так как сам он себя чистить ещё не умел, об этом решили позаботиться дети.

Выспросив всё у дяди Коли, они налили тёплой воды в маленький тазик и посадили туда Гошу. Долго он принимал ванну — барахтался в воде, переставляя лапки и шевеля крылышками. И когда весь пух намок, птенец уже не был похож сам на себя. Он стал худым и каким-то уродливым. Даже страшно было на него смотреть.

— Фу! Какой он… — с брезгливостью сказала Лиза. — Шурик, давай его уже вытаскивать.

Шурик вытащил птенца из тазика, завернул в полотенце и положил сохнуть на солнышко. Завёрнутый в полотенце, Гоша долгое время сидел с закрытыми глазами. Когда же его развернули, то каков был результат! Вместо прежнего заморыша в коробке сидел распушённый, чистый и ухоженный птенец.

И снова ближе к обеду началась невыносимая жара. Казалось, что все жители села попрятались в свои дома от палящего солнца. На улицах не было ни единой души. Устало покачивалась листва деревьев. К раскалённой колонке не подлетала ни одна птичка. Бельё на веревке висело неподвижно, словно накрахмаленное. Раскрыв клювы и приподняв крылья, плавали в арыке утки.

Шурик, лёжа на полу, читал книгу «Золотой ключик, или Приключения Буратино», а Лиза, развалившись на диване, — сказку «Муфта, Полботинка и Моховая Борода», которую написал Эно Рауд. Эти книги тётя Таня взяла в библиотеке специально к приезду детей, потому что телевизор давно сломался. Но без телевизора никто не страдал. Детям и так здесь было очень интересно. Всегда есть чем заняться. А новости слушали по радио.

Тем более в те времена в селе Новотроицком имелись небольшой аэродром, кинотеатр, библиотека (в которой и работала тётя Таня), центральный парк с прудиком, лебедями и уточками, речка Чу и Чуйский канал. И если кому-то уже показалось, что Казахстан — это бескрайние степи и выжженные солнцем безводные просторы, то будьте уверены — это не так.

Реки и озёра Казахстана полноводны и прекрасны! Это, к примеру, судоходный, богатый нельмой, севрюгой и лещом Иртыш. Красавица Ишим и загадочная Чу! Могучий Урал, в котором водятся осетры и по которому ходят суда. Азиатская красавица Сырдарья! И начинающаяся в Тянь-Шане на высоте три тысячи метров река Или. Большая её часть приходится на территорию Казахстана. И впадает она в озеро Балхаш. Да. На территории Казахстана расположены и озёра. Причём и пресные, и солёные. Среди них есть самое большое во всём мире — Каспийское море. Его окружают Россия, Казахстан, Туркмения, Азербайджан и Иран.

И да! Несмотря на пустынные просторы, в Казахстане насчитывается порядка семи тысяч рек и около сорока тысяч озёр!

Так вот, дополняя и без того интересную и насыщенную жизнь Лизы и Шурика, тётя Таня с дядей Колей взяли за правило дважды в неделю ходить после ужина вместе с детьми в кино.

Отличное правило, не правда ли! Ну кто ж откажется от этой затеи?

Фильмы показывали разные: советские, индийские и даже чехословацкие, комедии и драмы, музыкальные и танцевальные и, конечно, про любовь. После фильма обычно все дружно обсуждали сюжет и персонажей.

Как-то после очередного просмотра дядя Коля упомянул историю из своей жизни про поход с ночёвкой в шалаше, рыбалку и уху на костре. И уж так увлекательно он обо всём этом рассказал, что глаза у Лизы и Шурика загорелись. И потеряли они покой и сон с того самого дня.

Не было покоя и дяде Коле, потому что с утра до вечера Шурик с Лизой только и делали, что донимали его уговорами пойти в поход, и обязательно с ночёвкой.

Честно сказать, никогда ещё дети в поход не ходили. И никогда им эта мысль даже в голову не приходила. А теперь появилась такая мечта и возможность. Ну почему бы и нет? Это же так здорово!

После долгих уговоров дядя Коля согласился. По правде сказать, ему и самому хотелось вспомнить детство, проболтать всю ночь в лесу у костра и проснуться на рассвете в каком-нибудь шалаше.

Решено! После работы, когда жара уже спала, дядя Коля подозвал детей, попросил переодеться и взять воды. В свой рюкзак он положил топорик, верёвку, спички и фонарь. Когда всё было готово, дядя Коля надел на руку часы, и все отправились в путь.

— Сейчас мы идём на разведку. Сначала выберем место и построим шалаш. А уже завтра пойдём в поход, — сказал дядя Коля.

— Дядь Коль! А мы в поход пойдём с ночёвкой? — поинтересовался Шурик.

— А как же! — ответил дядя Коля.

Какое-то время шли вдоль пашни по асфальтированной дороге. В полях стояли взлохмаченные стога и сильно пахло сеном. Солнце заходило алым бубном, и от его косых лучей над покосом плыла радужная дымка. Изредка попискивал степной сурок.

И вот с правой стороны показался небольшой низкий лесок с дикими фруктовыми деревьями, карагачем и цветущей акацией. Несмотря на всю свою карликовость, этот лесок оказался достаточно густым и необыкновенно красивым.

В привычном понимании Лизы и Шурика лес — это высоченные сосны и ели, дубы и берёзы, пихты и кедры, а ещё грибы, мох и ягоды. Поэтому очень чудным показался им лес с сизой голубикой, дикими абрикосами, маленькими румяными яблочками и грушами и ароматно цветущей акацией. Это было больше похоже на заброшенный сад.

Следуя за дядей Колей, дети медленно пробирались вглубь сквозь заросли кустарников, придерживая их раскидистые ветви, чтобы они не хлестали по лицу идущего следом. Дядя Коля заранее предупреждал об опасных местах: «Осторожно! Здесь яма! Шурик! Не запнись об пень. Лиза! Бери правее. Здесь большая коряга. Вон, посмотрите-ка. Там, возле акации, вижу подходящее местечко, — с этими словами он прошёл ещё немного и остановился у большого дерева. — Тут мы и разобьём наш шалаш», — уверенно заявил дядя Коля и достал из рюкзака топорик.

Он рубил по две-три большие ветки с дерева и отдавал Шурику, чтобы тот срезал с них мелкие и укладывал большие и длинные в одну сторону, короткие — в другую. Лизе поручили собрать в кучу сушняк и коряги.

Шалаш дядя Коля сделал сам довольно-таки быстро. Лиза с Шуриком и глазом моргнуть не успели, как под акацией вырос аккуратный, ровный стожок.

— Ой, как тут уютно! Я в домике! — сидя в шалаше и сияя от счастья, сказала Лиза.

— Дядя Коля! Так, значит, мы завтра останемся здесь с ночёвкой? — не унимался Шурик.

— Да. Завтра вечером идём в поход! Как я и обещал, — подтвердил дядя Коля. — Посидим у костра и в шалаше заночуем.

— Урааа! — хором закричали дети.

— А вы не забоитесь?

Вопрос показался детям странным.

— С Вами нам не страшно. Да и кого тут бояться? Сусликов, что ли? — иронично заметил Шурик.

— Даже не верится, что это будет завтра! Это будет завтра! Скорей бы уже наступило завтра! — восхищённо тараторила Лиза, разглядывая шалаш.

— Нам с вами повезло. Смотрите, какая на небе большая круглая луна. Это называется полнолунием. При таком ярком свете нам завтра проще будет найти шалаш, — пояснил дядя Коля, собирая все инструменты в рюкзак. — Ну, всё! На сегодня хватит. Идём домой!

Они вышли из леса и направились домой. Путь освещала огромная и яркая луна. Она томно улыбалась им вслед. Ночь была тёплая и уютная. От неё веяло ароматом сухих трав и цветов. Как всегда, пели сверчки, и шарканье шагов гулко раздавалось в ночной тиши.

Домой пришли только к полуночи. Спать совсем не хотелось. Дети так разгулялись, что даже проголодались. Поэтому попросили тётушку, чтобы она покормила их чем-нибудь вкусненьким. Им было о чём поговорить перед сном, и разговор за чашкой чая с пирожками получился длинным и интересным.

Всю ночь Лизе снились Муфта, Полботинка и Моховая Борода, с которыми она в дремучем лесу искала маленький флажок. А Шурику приснилось, будто он капитан корабля, который отправился в дальнее плаванье по океану.

Глава четвёртая

Навстречу мечте

Каждое утро теперь начиналось с кормления Гоши. Он уже заметно подрос и оперился. Правда, брюшко всё ещё было покрыто пухом. При виде Лизы или Шурика он начинал беспорядочно двигать крылышками и вытягивать шею. В один из дней дети позволили ему немного полетать — так, как показал дядя Коля. Это были первые учения, или, вернее сказать, тренировки.

Шурик сажал Гошу на свою ладонь и осторожно поднимал её вверх. Затем медленно опускал. Гоша делал взмахи, но оставался сидеть на ладони. Такие упражнения мальчик повторял несколько раз, но птенец с руки не слетал. Он работал крылышками, то поднимаясь на лапках, то опускаясь. Так неуклюже и несмело.

— Хоть мы и не птицы, но мы обязательно научим его летать! — уверенно заявила Лиза.

— Хоть мы ему и не родители, но мы обязательно вырастим его! — добавил Шурик.

— А потом он улетит от нас. И больше никогда не вернётся, — печально сказала девочка.

— На самом деле каждый повзрослевший детёныш должен покинуть родительский дом, — с умным видом сказал Шурик и посадил Гошу на карниз кладовой.

…И вот их час настал!

Тётя Таня заворачивала в газету бутерброды, а её племянники укладывали в сумку помидоры с огурцами и варёные яйца. Наливая в термос чай, Дядя Коля вспомнил, что им нужно взять с собой ещё три старых покрывала.

— Не будем же мы спать на голой земле. У нас будет культурный поход. Постелем соломку и накроем покрывалом, как белые люди. Так гораздо мягче. И не будет колоть, — сказал он и, как бы проверяя, добавил: — Так, спички, фонарик, газеты, игральные карты я положил. Ну, в путь, ребятки!

Ах, если бы у детей были горн и барабан, то они бы шагали в поход с торжествующим видом под барабанную дробь и звуки горна. Ну, а дядя Коля возглавлял бы их строй со знаменем в руках.

Какие же счастливые улыбки озаряли их лица. Ведь они шли навстречу своей мечте!

Вскоре зазвенели сверчки и на небе взошла круглая ярко-жёлтая луна. Она хорошо осветила лес, к которому приближались туристы. Но в чаще всё равно понадобился фонарик. С его помощью была найдена вчерашняя тропинка, и по ней все трое вышли к шалашу.

Первым делом Лиза вытащила из кармана красную тряпочку и привязала её уголки к длинному прутику, который воткнула в верхушку шалаша прямо над входом. Так на шалаше появился маленький красный флажок. Тем временем Шурик с дядей Колей натаскали хвороста и сухой травы, разложили по трём сторонам, сделав на полу мягкие матрасы. Место для сна готово!

Недалеко от входа в шалаш дядя Коля развёл костёр, и все мирно улеглись по своим местам. Лизе досталось место справа от входа, Шурику — слева, а дяде Коле — напротив. Он достал колоду игральных карт, перетасовал и, не спрашивая, раздал по шесть. Все любили играть в «Дурака» и по умолчанию играли в «Переводного».

Дядя Коля был великолепным рассказчиком. Его истории всегда впечатляли и запоминались надолго.

В эту ночь он рассказывал о казахстанских зимах, которые начинались в ноябре и длились до апреля, как и в Кузбассе, о сильных ветрах и суровых пятидесятиградусных морозах, притом что летом температура достигала пятидесяти градусов жары, о весьма засушливом климате. А ещё о незабываемых видах заснеженных казахстанских степей.

Лиза билась королями, а Шурик с дядей Колей всё подкидывали ей новые и новые карты. Отбой!

Костёр потух, а дядя Коля всё рассказывал и рассказывал. Увлёкшись, он перешёл от зимы к истории из своего детства, проведённого в Ашхабаде, и потянулся к колоде добрать карты. Как вдруг неподалеку послышались шаги. Вмиг все замерли. Шаги уверенно и тяжело приближались к шалашу. В полной неподвижности все оставались на своих местах. Лиза не дышала. В её голове громкими ударами колотилось сердце. Она вспомнила про флажок, который водрузила над входом. Теперь-то шалаш не останется незамеченным. «Ах, зачем?! Ну зачем нужен был этот флажок? Кабы знать заранее, где соломку постелить!..» — с досадой думала она.

Шурик вжался в сухую траву. Он почти не дышал и от напряжения сильно смял в кулаках карты.

Ещё через мгновение все поняли, что сейчас шаги будет не только слышно, но и видно. За стенкой шалаша с Лизиной стороны что-то хрустнуло. От страха в ушах засвистело, и Лиза поджала под себя ноги. Колени тряслись. Все трое с широко раскрытыми глазами неподвижно смотрели в сторону выхода и ждали. Не зная чего. Несколько секунд. Тишина. Ещё шаг. Другой…

И! В шалаше появилась большая рогатая коровья голова.

— Тьфу ты, чёрт! — с бледным видом еле выговорил дядя Коля. — А ну пошла отсюда!

Минуту спустя все как будто опомнились и, сглотнув ком, который всё это время стоял в горле, Лиза проговорила дрожащим голосом:

— Давайте пойдём домой. Я больше не хочу здесь ночевать.

— Я тоже, — тихо сказал Шурик. — У меня до сих пор от страха ноги трясутся.

С большим сожалением, собрав все вещи в рюкзак и потушив водой остатки костра, Лиза, Шурик и дядя Коля пошли спать домой.

А флажок? Флажок остался на шалаше. Кто знает, может быть, ещё когда-нибудь появится желание провести время в этом чудесном лесу. И это место можно будет отыскать без труда. Ведь лето длинное!

Глава пятая

Список дел

Чтобы племянники меньше переживали из-за неудачного похода, тётя Таня с утра пораньше взяла их с собой в гости к своей подруге тёте Алиме.

Тётя Алима — красивая молодая казашка. Её имя в переводе на русский язык означает Людмила. Она всегда с искренней радостью и неподдельным гостеприимством встречала своих гостей.

И в это утро тётя Алима отворила калитку с сияющей доброжелательной улыбкой. На ней были шаровары, расшитые золотой парчой, и ярко синяя туника.

В доме тёти Алимы царили порядок и уют. Нарядные султанки для дорогих гостей всегда стояли у входа. А на стульях и диване лежали мягкие синие подушечки, обрамлённые золотой каймой с позолоченными кистями. На столе стоял медный поднос с расписными пиалами, заварником и колотым кусковым сахаром.

Пока на плите в турке варился кофе, тётя Алима достала из духовки ароматные рогалики с ореховой начинкой и посыпала сахарной пудрой, а из большого эмалированного ведра — огромную гроздь винограда «дамский пальчик». Её срезали к приходу гостей и положили в ведро с водой охлаждать. Гроздь была тяжёлая, не меньше пяти килограммов, и еле помещалась на подносе.

Очень приятно было ощущать себя столь дорогими гостями. От ярких красок и вкусов, от великолепия застолья и столь радушного приёма Лиза и Шурик разомлели и позабыли обо всех печалях. Пока тётя Таня с тётей Алимой пили кофе и разговаривали, дети валялись на тюфяках, как султаны, пили чай из пиал, ели рогалики и «дамские пальчики». Сахарная пудра летела во все стороны, но это их нисколечко не смущало.

Конец ознакомительного фрагмента.