Сдвиги

Константин Александрович Костин, 2023

Мир сошел с ума. Весь, без исключения, и сразу! Вещи внезапно пропадают и так же внезапно возвращаются. А то еще и задваиваются! И не надо мне тут этих ваших намеков – я вообще не пью! Не пил, пока мир с катушек не поехал.Люди вокруг тоже как из психушки сбежали. Один умудряется бороду за ночь отрастить, другая татуировки выводит и доказывает, что их никогда и не было!А что, если с миром как раз все в порядке, а это я с ума схожу? Да не, бред какой-то!Обложка: Константин Костин.

Глава 2

По пути на работу я старался мыслить положительно. И положительное в моем опоздании было! Практически пустая дорога, никаких пробок, никаких дебилов, которые обгоняли всех по автобусной полосе, а перед самым светофором, внезапно, вспомнив, что нужно повернуть налево, начали ломиться через четыре ряда, неустанно сигналя.

Какой, вообще, идиот придумал вот эту хернотень, чтобы все одновременно просыпались и выходили на работу к девяти, создавая очереди перед лифтом и пробки на дорогах? Почему бы не придумать так, что одни едут на работу к восьми, другие — к девяти, третьи — к десяти… и так далее!

Эта мысль показалась мне гениальной! Но казалась таковой лишь до момента, когда я добрался до офиса. Да, вот тут-то я и понял, почему все стремятся на работу к девяти. Потому что к одиннадцати на парковке перед бизнес-центром яблоку негде упасть! Занят каждый клочок асфальта, включая тротуары и газоны. Мне пришлось кружить, как коршуну, сделав три круга, прежде, чем я нашел, куда можно приткнуться.

Я верю в то, что наступит то светлое будущее, когда человечество окончательно обуздает электронный разум, когда по дорогам будут колесить автоматические такси, обещанные нам писателями-фантастами. Такси, которые сами будут приезжать и уезжать, которые не будут занимать места на парковке. Но, главное — будут молчать в пути в тряпочку, не рассказывая душещипательные истории, что на самом деле у них — бизнес, а роботами — так, для души стали.

Хотя те же писатели-фантасты обещали нам покорение космоса уже в начале XXI века, грозились построить колонии на Марсе и запустить корабли к Альфе Центавра. И что мы имеем в итоге? XXI стремится к середине, а никто еще даже на Луне не высадился, эта американская пропагандистская постановка — не в счет. Короче говоря, нет никакой надежды на этих бездарей. На то они и фантасты — только лапшу на уши вешать.

А еще я верил в то, что даже в сегодняшнем поганом утре должно быть что-то хорошее. Что-то доброе. Что-то, что поправит мое настроение.

И оно свершилось! Едва я переступил порог своего кабинета, как заржал, аки конь. Потому что Димкина физиономия, обычно — выбритая до синевы, сегодня чернела густой, длинной бородой, как у Карабаса-Барабаса.

Харитонов приспустил очки и укоризненно уставился на меня.

— Что такого забавного вы, Николай Васильевич, увидели?

— Ну и морда у тебя с этим веником на подбородке, — простонал я, вытирая выступившие слезы.

— Раньше моя борода тебя так не веселила, — пожал плечами коллега.

— Раньше — это когда? Я тебя впервые в жизни с бородой увидел!

— Колян, ты головой не ударялся? Или Ольга у тебя последние мозги высосала? Я всю жизнь с бородой хожу, с рождения!

— Ну ты и загнул…

— Нет… да, загнул. С рождения, конечно — это я преувеличил, маленький я еще без бороды был. А потом как начала расти — вот и вымахала!

— Ой, Димон, хорош прикалываться, сними эту мочалку… или что ты там прицепил?

Шутка, конечно, дебильная, я не знаю, где друг откопал это реквизит, но настроение он мне здорово поднял! Еще б напялил пластиковый нос с очками и усами. Нет, тогда б было менее реалистично, менее неожиданно и не так смешно. А вот бутафорская борода, которая выглядит совсем как настоящая — другое дело. Потрясающий эффект!

Я ничуть не сомневался в том, что борода у Харитонова — накладная. Хотя бы потому, что в пятницу, когда мы с ним пьянствовали, типа как на рыбалке, никакой борода у Димки и в помине не было. Не было бороды и в субботу утром. Похмелье — да, было. Щетина — тоже была. Но та, субботняя, щетина, никак не могла вымахать за половину субботы, воскресенье и… ладно, пусть будет — половина понедельника, в такую косматую бороду.

Хотя в такой бороде, несомненно, есть свои плюсы — в ней пара банок пива точно спрячется. А пиво Димка любит. Даже живот специально под него отрастил, чтобы больше вмещалось.

— Снимай уже, не позорься, — попросил я.

— Кого снимать? — играл до последнего коллега.

— Бороду эту свою!

— Колян, я тебя вообще не понимаю…

Спектакль затянулся. Я уже собирался самолично дернуть Димку за бороду, чтобы оторвать эту мочалку, и, если приклеил особо сильным клеем — то сам виноват, но дверь в офис резко распахнулась и в помещение вошел Петрович.

— Это ж кто тут у нас такой? — всплеснул руками шеф. — Николай, неужто, я тебя застал? А то как ни зайду — ты то за кофе пошел, то поссать. Ей-Богу, у меня уже подозрение появилось, что ты на работу только за тем приходишь, чтобы кофе халкать, а потом выссать его.

Я бросил беглый взгляд на Харитонова, тот хитро подмигнул. Да, с фантазией у него напряженно. Как только такого в дизайнерскую студию занесло? Мог бы что-нибудь поразнообразнее наплести.

— Так у него, Сергей Петрович, воду дома выключили. И туалет сломался, — вставил друг.

Забавно… Димкину бороду начальник оставил без внимания. Они — что, вместе договорились меня разыграть? Да нет, вряд ли, на Петровича это совсем непохоже. Не стал бы он в день презентации, когда решается судьба миллионного контракта, шутки шутить.

— Хорош, — отмахнулся директор. — Давай, Николай, показывай, что наваял. Чтобы, если вдруг накосячил, если меня клиенты в дерьмо с головой окунать начнут — я, хотя бы, понимал — за что.

— Плевое дело, — заверил я. — Это я мигом.

Вот уж за что, а за проект я был спокоен. Зря, что ли, месяц почти не спал? Выверял каждую линию, каждую окружность, подбирал выгодные ракурсы, рендерил. Улитки, которые собственный дом на себе таскают, и то не так затрахиваются, как я затрахался за эти две недели.

Достав из портфеля бук, я открыл крышку, воткнул вилку в розетку и смело ткнул кнопку. Компьютер зажужжал вентилятором, замигал лампочками, загружаясь. Шеф в ожидании нервно барабанил пальцами по столу. Легким движением руки, словно фокусник, я открыл файл, преисполненный гордости за свое творение…

— Чё за ботва? — прорычал Петрович. — Николай, ты издеваешься? Или просто дебил?

— Не понял? — удивился я. — Что не так?

— Почему оранжевый?

— Кто — оранжевый? — не понял я.

— Верблюд, блин, кто еще-то? — рассвирепел начальник. — Цвет у тебя почему оранжевый?

Я покосился на Петровича, но он точно не шутил. Лицо побагровело от гнева, губы тряслись в ярости, а в расширившихся глазах горело адское пламя. Хорошо, что врачи после первого инфаркта запретили шефу поднимать тяжести, а то точно стулом огрел бы. Но, главное — я вообще не понимал, в чем проблема!

— А какой он должен быть? — пожал я плечами. — Зеленый?

— Именно! — завопил Петрович. — Именно, что зеленый!

— Стоп! Стоп! Стоп! — залепетал я. — Была поставлена задача — разработать макеты в корпоративных цветах. А корпоративный цвет"Дикси" — оранжевый! Когда он зеленым-то стать успел?

— Николай, ты — дальтоник, что ли? Нет, я — человек открытых взглядов, я понимаю, что дизайнеру нужно в чем-то черпать вдохновение. Сам в девяностые много чего пробовал… да не надо вам, дети, знать про такое. Но ты берега-то видь! За буйки не заплывай! Лучше бухай, как все приличные люди! Вон, тот же Маяковский, Есенин — как бухали! А какие стихи писали!

— Сергей Петрович, я…

— Головка ты, Николай, от часов"Заря"! Короче, Склифосовский. Мне абсолютно перпендикулярно, каким Макаром, но чтобы через полчаса, когда клиенты будут сидеть в конференц-зале, чтобы все стало зелено! Совсем зелено, вкуриваешь? Или ты пойдешь на хрен. Пойдешь на хрен и из моей фирмы, и из своей ипотечной квартиры. Потому что платить за ипотеку тебе будет нечем! Все вкурил?

— Да, — кивнул я.

— Не слышу?

— Вкурил, господин директор!

— То-то!

Резко развернувшись, шеф покинул кабинет, громко хлопнув дверью и оставив меня недоуменно почесывать затылок.

— Колян, ты это… ты того, — покачал головой Димка. — Чего это ты сегодня?

— Я? — вскричал я. — Чего это сегодня — я? Да я-то сегодня ничего, это вы все сегодня — того! И ты со своей бородой, и Петрович со своим зеленым…

— Тихо-тихо, — замахал руками коллега. — Хочешь, валерьянки тебе капну? Для успокоения?

— В жопу себе валерьянки капни, — ответил я. — И сними ты эту чертову бороду!

— В смысле — сбрей? — переспросил Харитонов.

Устав от его затянувшейся шутки, я вскочил с кресла, решительно пересек кабинет и столь же решительно ухватился за растительность на лице товарища, пытаясь отодрать ее.

— Больно! — завопил друг, отбиваясь от меня. — Ты реально больной, что ли?

Не слушая возражений, я продолжал тянуть за бороду, умудряясь при этом уворачиваться от Димкиных ударов. Наша схватка продолжалась минут пять — пять бездарно потраченных минут из получаса, дарованного мне Петровичем. Пять минут беспрестанного визга Харитонова.

На пол полетели бумаги, ручки, карандаши, сметенные в борьбе со стола. Монитор чудом устоял! Наконец, уперев колено мне в грудь, товарищ изловчился и оттолкнул меня. Теперь, тяжело дыша, мы смотрели друг на друга. Я — с азартом охотника, Димка — с неподдельным испугом в глазах и клавиатурой в руках, готовый отбиваться.

— Ошалел, что ли? — пробубнил он.

Подняв руку, чтобы вытереть пот, проступивший на лбу, я заметил вырванный клок волос, зажатый в кулаке. Кажется — настоящие!

— Она чего… настоящая? — нахмурился я.

— Колян, я тебе в десятый раз говорю — настоящая! Самая, что ни на есть, настоящая борода!

— Вашу Машу… — тряхнул я головой. — Ты когда отрастить-то ее успел?

— Блин… Колян, тебе повторить все это — про детство, как она вымахала?

— Нет, не надо, — мотнул я головой. — А"Дикси"когда зеленой стать успела?

— Да всю жизнь зеленой она была, — заверил Харитонов. — Тебе точно валерьянки не капнуть?

— Нет, — повторил я. — Сгоняй лучше вниз, возьми мне кофе. С ореховым вкусом!

— Ага, сейчас… это я мигом, — заверил Дима.

Сторонясь меня, прижимаясь к стенке, не выпуская клавиатуру, готовый дать отпор в любую секунду при повторении приступа, коллега просеменил к двери и пулей вылетел из офиса. Кажется, он и сам рад был свалить подальше.

Все еще сидя на полу, я закрыл лицо руками. Что за бардак? Что за бред творится? Может, это все мне снится? Не могла у Димки за двое суток вырасти такая борода! Не могла — хоть тресни! И"Дикси", опять же… как она из оранжевой в зеленую превратилась? Не стал бы Петрович так шутить со мной, тем более, когда до приезда заказчика осталось меньше часа. Он с деньгами вообще не шутит! Да и выбесился шеф вполне реалистично.

Не могли ж сегодня все одновременно посходить с ума! Я, вообще, не любитель спорить, но сейчас я был готов спорить на что угодно, что"Дикси", сколько я себя помню, была оранжевой! Белая буква"Д"в оранжевом круге. Я миллион раз проезжал мимо"Дикси". Тысячу раз заходил в"Дикси". А уж сколько их буклетов выбрасывал из почтового ящика, когда возле дома магазин открылся — не перечесть. И всегда все было оранжевым! И, вдруг, нате вам — позеленело.

Вытерев лицо рукавом Димкиного пиджака, забытого им на стуле, я сел за свой ноут. Похоже, придется переделывать. Но полчаса! За полчаса проделать такой объем работы — совершенно нереально! В лучшем случае это — часов восемь, не меньше. Похоже, сегодня мне реально кранты…

Но и деваться некуда. Переезжать из квартиры на теплотрассу я не собирался. Закатав рукава, я начал исправление макетов. Нет, я не надеялся поправить все — хотя бы что-то успеть. Чтобы показать хотя бы часть сделанной работы, а остальное — в концептуальном виде. Залечу что-нибудь, типа, случайно бук в стиралку попал, полиняли макеты. Откуда эти буржуи знают, могут ли цвета на харде ноута полинять в стиралке?

Я красил и красил, перекрашивал и перекрашивал, ожидая обещанный Харитоновым кофе. Куда он запропастился? Сейчас еще, чего доброго, вернется в компании пары крепких ребят в белых халатах — и все, упекут меня в палату с белыми стенами.

Работа постепенно приближалась к концу, а коллега все не возвращался. На удивление и Петрович не беспокоил. Заговаривает, что ли, зубы клиентам, выигрывая мне время? У него-то тоже на кону стоит бабло, нешуточное бабло, побольше моей зарплаты и премии.

Димка появился как раз вовремя, когда я докрашивал последний элемент. Он поставил кружку с дымящимся кофе на мой стол и спешно шмыгнул на свое кресло.

— Все, — облегченно выдохнул я.

— Что — все? — вздрогнул друг.

— Победил!

— Так быстро? Да ну?

— Какой — быстро? Часа два прошло…

— Какие два часа? Я туда-обратно метнулся минут за десять… ладно, лифт долго ждал — пусть будет пятнадцать. Я думал, ты до ночи сидеть будешь…

Недоверчиво покачав головой, я отхлебнул кофе из бумажного стаканчика. Ванильный?

— Тьфу, блин! Димка, я ж просил ореховый!

— Колян, я не тупой. И со слухом у меня все хорошо. Ты просил ванильный!

— Да?

— Да!

Вашу Машу! Что за день-то сегодня такой безумный! Думаю одно, говорю — другое. Вроде, головой не ударялся…