Река

Козырь (2024)

Мы сами придумываем свои страхи? Или они объективны? Столкнуться с необычным и таинственным придется героям повести — группе молодых людей, решивших окунуться в атмосферу детских воспоминаний. Любовь, дружба и красота родной природы красной нитью пройдут через их молодые сердца, стремящиеся разгадать страшную детскую загадку.

Глава 3

Я проснулась с жуткой головной болью. Голова болела вся, от корней волос до кончиков ресниц. Где-то внутри тревожная кнопка мягко пульсировала, напоминая о чем-то важном, что я никак не могла вспомнить через боль. Я протянула руку и наощупь нашла телефон, он молчаливо показывал девять, и это разом вернуло меня к действительности: экзамен, только что начался экзамен!

С жутким стоном я поднялась с кровати, доползла до кухни, с отвращением перетряхнула аптечку и нашла затертую старую пачку цитрамона. Дрожащей рукой я налила стакан воды и проглотила пару таблеток, не вполне уверенная, что это мне поможет, но времени на что-то еще у меня не было совсем. Я рисковала опоздать. На телефоне маячило пять пропущенных звонков. Я наспех кинула его в сумку, туда же сунула ноутбук, одела то, что первым попало под руку и, превозмогая головную боль, опрометью бросилась из дома, не догадавшись вызвать такси.

Несмотря ни на что, к десяти я была в университете. Последние трое трусов еще толпились под дверью, так что мне повезло. На скамейке под раскидистой пальмой сидела Мара и недоуменно смотрела на меня. Она, видимо, никак не могла взять в толк, что со мной стряслось. Я лихорадочно помахала ей рукой и вошла в кабинет в совершеннейшем смятении мыслей; мне было не до экзамена.

Пятерку мне поставили благодаря хорошей репутации, не иначе. Экзаменатор с мрачным лицом слушала мои сбивчивые речи, но совесть не позволяла ей меня завалить.

Красная, как помидор, вспотевшая, как мышь, больная, как старая собака, я выползла из кабинета и рухнула на скамейку подле Мары.

— Привет, — слабо сказала я.

— Привет, — недоуменно ответила она.

Ослепительное солнце грело спину. Я, поморщившись, повернула голову к Маре и сказала:

— Еще и пять поставили.

Мара пожала плечами.

— Что это с тобой?

— Угадай.

— Ты ходила на вечеринку к Никите! — с восторгом воскликнула она. — Неужели ты решилась? И что?

Любопытство так и изливалось из нее, и топило меня.

— Ничего хорошего, — тягостно вздохнула я.

— Почему? — в голосе Мары послышалась настороженность.

— Потому что я умудрилась пригласить его на мой дурацкий пикник, — вяло ответила я.

— Ну это же замечательно! Уверена, не пройдет и пары дней, как он рухнет к твоим ногам! Или уже рухнул?

— Ничего не выйдет. Он вчера признался, что как женщина я его не интересую.

— Не вздумай верить! — предостерегла меня Мара. — Это очередная мужская ловушка. Он просто хочет, чтобы ты еще сильнее в него влюбилась, чтобы окончательно потеряла голову. Играет с тобой, как с мышкой.

Мара была права. Как только мне самой не пришло это в голову: просто игра! Ладно, дорогой, я устрою тебе отличный пикник!

— А у вас вчера ничего не было? — спросила Мара.

— Какой там! — я махнула рукой. — Напилась, как свинья, неведомой гадости, сегодня чуть не проспала на экзамен.

— Ну и ну, ты же почти не пьешь!

— Вот именно, почти. Так, ладно, — я встала и лихорадочно потерла виски, стараясь привести себя в состояние стояния, — сессия закончилась, ура каникулам! Ты говорила с мужем?

— Воспринял все в штыки, — Мара подала мне бутылку с водой, и мы пошли по длинному коридору, ярко освещенному солнцем. — Ну ничего, если даже Никита едет, то я обязательно его уболтаю. А дочку, если что, возьмет мама, она у меня безотказная. Надо же иногда отдыхать от ребенка!

— Зачем же ты ее тогда рожала, если уже надоело? — насмешливо спросила я.

— Вот когда у тебя будут дети, сама и ответишь на свой вопрос, а сейчас меня не допекай. Я позвоню тебе завтра или послезавтра и сообщу свое решение насчет пикника.

— Хорошо, — я кивнула и раздраженно толкнула старую дверь университета, которую раздраженно толкали все студенты хотя бы раз в своей жизни.

— О, вот и Ахмет подъехал, — Мара кивнула на красную машину. — Давай, мы тебя подбросим.

— Давай.

Настроение было отвратительным, все казалось лишенным смысла и цели. Лето не радовало, солнце жарило немилосердно, над городом стоял страшный смог, в котором задыхались люди, запертые в мегаполисе, словно в лабиринте Минотавра. Идея с пикником была очень своевременной, и мне с какой-то убийственной тоской хотелось ее ускорить. Но проблема усложнялась.

На следующий день я позвонила Ире. Миниатюрная девушка превратилась в хорошенькую толстушку, преуспевающего сельского экономиста с богатым и влиятельным супругом. И у нее уже была пятилетняя дочь, семейные проблемы и любовница мужа. Быт съел романтическое и прекрасное очарование юности, она бабела на глазах.

— Ирочка! — восхищенно кричала я в телефон. — Как твои дела?

Грустный и сдержанный голос буднично отвечал, что все хорошо, все по-прежнему.

— У меня есть к тебе интересное предложение, Ирочка, — радостно сказала я. — Что ты делаешь в ближайшие две недели?

— Как всегда, ты же знаешь, — отвечала она. — Работа. Закончу отчет, полетим с мужем куда-нибудь отдохнуть.

— Как насчет Б.?

— Что насчет Б.? — удивилась она.

— Не хочешь съездить в Б.?

— Но там же нет деревни уже по меньшей мере года три! — изумленно сказала она. — Одни развалины фермы.

— Да я не о деревне говорю, — ответила я. — Я хочу устроить небольшой пикник в ее окрестностях.

— Комаров кормить! — усмехнулась она.

— Почему сразу комаров! — возмутилась я. — Устроим пикничок, шашлычки, купания, никаких тебе туч туристов. Бери своего мужа и давай с нами.

— Ну, не знаю, — без энтузиазма сказала Ира. — Посоветуюсь с Игорем.

«Плохо», — подумала я. Если Ира не поедет, ничего не получится. Не сможем мы тогда восстановить добрую атмосферу детства, нашу потрясающую сплоченность. Что ж, у нее свои проблемы, почему-то у взрослых всегда проблемы, это только у детей жизнь.

Следующим на очереди был Ромка, серьезный механик, не отличающий женщину от машины, и столь же увлеченный обеими. Встречался он со всеми подряд, с кем-то дольше, с кем-то меньше, и в итоге умудрялся оставить каждую довольной и починенной.

Пробиться на сотовый я смогла только с сотого раза, после того, как связалась с его мамой: он постоянно менял номера, частенько забывая давать их родственникам и друзьям. Рома был в хорошем расположении духа и очень рад меня слышать.

— Что-то ты давно не писала, — сказал он после добрых приветствий.

— Ты опять сменил номер, а я похоже, не отношусь к группе людей, которых ты хочешь слышать.

— Неправда! — возмутился он. — Я случайно забыл, кстати, сменил я его совсем недавно.

— Неважно, я уже привыкла, — примиряюще ответила я. — Я звоню не просто так, я делаю тебе официальное предложение.

— Наконец-то! — воскликнул Ромка. — Кто он?

— Кто? — удивилась я.

— Твой жених.

— Тьфу на тебя! Приглашение не на свадьбу, а на пикник. Предлагаю смотаться в Б., с палатками, порыбачить. Возьми с собой девушку, будет совсем весело.

— Прикольно! — ответил он. — Я бы с радостью, но я обещал Светке съездить к ее маме в деревню.

— Это что, серьезно? — удивилась я.

— Да нет, просто жаль девчонку, она у мамки одна.

— Ну нет, это засада какая-то. Зачем ты потащишься в глушь с девушкой, с которой у тебя нет серьезных отношений, давай лучше с нами.

— Ладно, подумаю, — после небольшой паузы ответил он. — Но ничего не обещаю.

Нет, это было уже слишком. Сговорились они что ли! Подумаю, подумаю, — а в итоге ничего. Уж если Ромка втемяшил себе что-то в голову, то это колом не вышибешь. Полный облом, как говорится.

Вечером я позвонила Жене. Женя теперь был веселым студентом-первокурсником на факультете информатики. Весь день, свободный от учебы, и пол ночи он проводил в интернете и принципиально не отвечал на сообщения и звонки, только клочок вечера его телефон был свободен, чтобы друзья могли пригласить его выпить пивка или позалипать в игре.

— Здорово, — в тон ему поздоровалась я. — Что делаешь?

— Да собираюсь в студклуб.

— Какой студклуб, учебный год подошел к концу!

— Прощальная вечеринка, завтра еду домой.

— Неужели очень хочется? — спросила я.

— Нет, не хочется, но не торчать же здесь до осени, когда все разъехались кто куда, залягу на диван, буду телек смотреть, хоть все новости знать буду.

— Ага, знаю я твой телек, — засомневалась я. — Поселишься в интернете. Присоединяйся лучше к нам. Мы едем в Б. на природу, пиво пить да комаров кормить.

— Без проблем. Только закончу одну программку. Когда собираетесь?

— Через неделю, в выходной.

— До выходного успею. Надейся на меня.

Ура! Хоть кто-то с радостью едет в Б.! Я невольно начала подозревать, что Ира и Ромка отказывались только потому, что Б. ассоциировалась у них с той неприятной историей, что имела беду с нами случиться. А Женя был еще мал, к тому же он не отведал того страха, что нас потряс.

Согласие Жени меня очень радовало, я даже была готова перенести дату, чтобы он успел сделать все свои дела.

Тем же вечером мне позвонил Никита. Он был ласков и мил, осведомился о моем самочувствии, об экзамене. Мы с ним обсудили некоторые организационные вопросы. У меня была палатка, а у него машина, наша небольшая компания вполне в нее вмещалась. Вторую палатку можно взять напрокат. Никита обещал организовать все для шашлыка и термоконтейнеры. Я весело посоветовала ему купить мясо живьем, чтобы в дороге не испортилось, при этом сердце мое билось ровно и счастливо.

Как и было обещано, Мара устроила настоящий скандал, но сумела отвязаться от своего ревнивого мужа. Каких только небылиц она ему не наплела, — заставила меня раз десять позвонить Ахмеду и объяснить, что будут одни девочки, водитель — женатый мужчина с тремя детьми, едет с женой, к тому же мой брат, что весь пикничок продлится два-три дня, что совсем близко большая деревня, в которой живет моя тетя, и дядя будет регулярно нас навещать, мало ли что… в общем, ей удалось его уговорить.

И начались бурные приготовления, настолько бурные, что я не замечала удушающей жары, городской суеты. Пришлось закупать воду, продукты, все, что не портится, и столько, чтобы хватило, ведь в радиусе пятидесяти километров нет и признака жилья. Нужно было запастись средствами от комаров, походной одеждой, компасом, спичками и таким огромным количеством разных мелочей, что просто голова шла кругом. И еще, втайне ото всех я купила две лопаты и ведро, ну а что — я ехала откапывать свои страхи.

К концу недели все было почти готово. Женя дописал свой заказ и даже купил пять! ящиков пива, сообщив, что не собирается терять времени даром, к тому же это отличное средство от комаров. Все амуниции и припасы были свалены в моей квартире, поэтому оставшиеся до путешествия два дня я провела в ощущении, что уезжаю открывать Америку. Спуск корабля был назначен на субботу, шесть утра. Мара должна была ночевать у меня, а Никита рано утром забрать нас, вещи и заехать за Женей.

Вечером в четверг мы с Марой сидели на кухне, цедя прохладный лимонад и болтая о пустяках и о Никите. Опытная подруга давала мне советы по быстрому и верному соблазнению предмета моих грез, ибо как она утверждала, это было неизбежно.

Сладкие мечты прервал телефонный звонок, я засмеялась:

— Наверное, мамочка. Контроль!

Нет, это была Ира. Голос ее озабоченный и немного расстроенный заявил прямо:

— Мы с Игорем принимаем предложение. Я насчет пикника, — пояснила она. — Когда едем?

Это заявление очень меня удивило: Ира и вдруг согласилась!

— Вообще, мы собираемся в субботу. В шесть выезжаем от меня.

— Это значит, что часам к пяти вы будете под Б.?

— Да раньше, если быстро погрузимся.

— Ладно, мы выедем в двенадцать и встретимся где?

— Давай на старом мосту, который возле кладбища, помнишь?

— Помню. Милое местечко для ожидания, неназойливая компания покойников, — пошутила она.

— Это удобнее всего, чтобы нам не объезжать лес.

— Да ладно, ладно. Увидимся тогда, что ли?

— Конечно.

Я ошарашенно положила телефон, который в ту же минуту возмущенно загудел: это был Ромка. Я с опаской ответила.

— Привет. Что так долго не берешь? С кем болтаешь? — спросил он.

— С Ирой, — неуверенно ответила я.

— Слушай, вы еще собираетесь на пикник?

— Да, собираемся, в субботу в шесть утра выезжаем.

— Тогда мы с вами. Уболтал все-таки Светку на природный интим. Вы захватите нас по дороге?

— У нас места в машине мало, трое пассажиров плюс куча всего.

— Ладно, поеду на своей. Что взять?

— Ну, палатку возьми, не в машине же спать, продуктов, воды, все для похода, компас, часы, фонарик, спички… — начала перечислять я, но Ромка меня перебил.

— Да понял я, понял. Не в первый раз участвую в последнем герое. Тогда если что, мы выезжаем, когда проснемся и быстренько вас догоним.

— Попробуйте, — весело приняла я вызов.

На этом разговор и закончился. Я положила телефон и сказала Маре, которая даже замерла от удивления:

— Это судьба, не иначе.

Мара только кивнула мне в ответ.

Так все и произошло.

Проснуться в пять утра было невыносимо тяжело, но будильник бессердечно играл марш Мендельсона, и я невольно улыбнулась: какое хорошее начало дня! Мара еле-еле продрала глаза и мило сморщилась:

— Я посплю еще пять минут, — пробормотала она и накрылась одеялом с головой.

Я бесцеремонно стащила его со своей подруги и сказала:

— Опоздаем ведь, того и гляди Никита подъедет, а мы еще ни с чем пирожок — так моя бабка говорила.

На улице раздалось нетерпеливое бибиканье, и мы обе высунулись из окна.

Картина! блестящий черный джип и стоящий с ним рядом красавец-мужчина в белой футболке и обтягивающих голубых джинсах. Во что же превратятся этот джип и его хозяин после восьмичасовой поездки по проселочным пыльным дорогам!

— Я же говорила! — недовольно воскликнула я. — Собирайся скорее. Поднимайся! — крикнула я Никите, приглаживая взлохмаченную шевелюру.

Погрузиться быстро нам не удалось. К тому же Мара настояла на том, чтобы сделать макияж и прилично одеться. Не помогли нисколько мои уверения, что после получаса езды по пыли не будет видно даже ее лица. Она настояла на своем: сначала же мы поедем по Городу!

Закидывая в багажник лопаты, Никита удивленно спросил:

— А лопаты-то зачем?

Мы с Марой молча переглянулись.

— Мало ли, так написано в справочнике туриста, — ответила я.

Никита только рассмеялся.

— Я раньше думал, что у меня большая машина, — сказал он, — теперь я понимаю, что очень сильно ошибался.

Действительно, джип был забит под завязку всем-всем, осталось свободным только заднее сиденье, машина изнутри выглядела комично со всеми этими узлами, сумками, красным пластиковым ведром и пивом.

— Ну, по коням! — скомандовал Никита.

— С Богом, — шепотом сказала я, садясь на переднее сиденье. Мара устроилась позади.

Никита завел машину, и мы не спеша поехали по пустым городским улицам. Свежий утренний ветерок обдувал салон, а сердце как-то счастливо щемило: мы едем. Мы так увлеклись, мирно разговаривая о том о сем, что забыли про Женю, пришлось возвращаться и терять время, лавируя по дворам.

Женя, высокий, худой, с взлохмаченными ото сна модными волосами, со спортивной сумкой на плече, сонно стоял возле подъезда общаги.

— Что так долго? — невнятно поинтересовался он, пока Никита пытался запихать его сумку хоть куда-нибудь.

— Знакомься, — вместо ответа сказала я, — Мара это Евгений, Евгений это Мара.

— Привет, — сказал он, садясь рядом с нею. — Это уже интересно.

И путешествие началось.

Изнеженный городской человек боготворит природу на расстоянии. Он ратует за то, чтобы на Земле оставались нетронутыми уголки, где первозданная природа такова, какой ее сделал Бог. И он будет ходить ради этого с плакатами и голосовать за умные законы. Но бросьте этого человека в лесу, в поле, затащите его на высокую гору, и он после недолгой борьбы проклянет всю эту первозданность, яростно тоскуя по горячей воде и электричеству.

Наш пыльный джип ухабисто катился по разбитой бетонке уже несколько часов подряд. Шумный город остался далеко позади, вокруг были лишь зеленые поля, кое-где процветшие сурепкой, клочки лесов вдалеке и бесконечно тянущиеся лесополосы уродливых длинных тополей. Машина подскакивала на кочках, падала в ямы, и всех, кроме Жени, уже порядком мутило. Он сладко спал, привалившись к открытому окну, и горячий ветер трепал его волосы, как речное течение — водоросли. Мара с кислым лицом смотрела на знойные пейзажи, она сильно потела, и никакой кондиционер не мог справиться с этой жарой. Никита, болтавший почти всю дорогу, иссяк и только морщился, когда очередной ухаб грозил покалечить его тачку. Я сидела с картой на коленях и злорадно думала, что скоро бетонка закончится и мы попадем в лоно природы.

На очередном сейсмическом толчке Женя стукнулся головой о дверцу и проснулся. Выглядел он бодрее всех.

— Может, пообедаем, — предложил он.

Все с радостью согласились. Мы съехали на ближайший перекресток и с облегчением выбрались из машины. Никита сладко потянулся и достал из багажника сумку с обедом, я расстелила одеяло, Женя укрылся в кустах, а Мара свалилась в густую зеленую траву.

— Что-то я уже вкусила радости от общения с природой, — пробурчала она со своего ложа.

— Ты лишь познакомилась с дорогой, — с улыбкой возразила я. — Скоро привыкнешь. Осталось несколько километров, и дорога станет просто колеей.

Из травы раздался горестный стон, и мы с Никитой весело переглянулись.

— Да ты слабачка, — поддразнил ее Никита. — Лучше бы порезала хлеб, чем мять траву.

— То не одна трава помята, — сказала она, поднимаясь, — помята вся моя краса.

Мы быстро развернули обед, разлили из термоса чай и сели в тень машины.

— Вот это я люблю, — сказал Женя, наворачивая бутерброд. — Такой зверский аппетит разыгрывается на свежем воздухе.

Аппетит, в самом деле, оказался чудовищным. Кто бы мог подумать, что после сумасшедшей тряски мы будем способны есть, да еще так много.

Но час отдыха прошел, и настала пора ехать, ведь нужно было добраться до темноты, чтобы успеть разбить лагерь.

И потянулись эти пейзажи. Дорога превратилась в накатанную машинами грунтовую полосу, серый и грязный столб пыли мчался за нами, как смерч, и пришлось закрыть окна. Через стекло я с русской тоской смотрела на голубое-голубое небо, радующее душу своей чистотой и смущающее легкой дымкой жары, которая плавила и накаляла эту лазурь. Дорога ковыляла среди зеленых полей ржи, резво ударявшей по дверцам машины. Все поле замерло в едином моменте роста, и казалось, что машина вовсе и не движется, что она поглощена этим полем, и никогда не выберется больше. Только лес, мелькавший на горизонте, нарушал эту иллюзию всесогласности, он то вырастал громадой, то прятался за холмом, то вдруг шаловливо выглядывал макушками деревьев, — и это все, что можно было видеть.

Женя усиленно внушал Маре любовь к компьютерам, и Мара удачно делала вид, что это ей нравится, Никита молчал, напряженно и внимательно глядя вперед на серую дорогу, а я не знала, куда девать свое сердце.

Часа в четыре, когда даже Женя выдохся, и мы ехали молча и устало, позади раздалось превеселое гудение. Я быстро открыла окно и высунула голову: метрах в пяти от нашего смерча по колеям пробиралась бывшая когда-то желтой машина.

— Рома! — закричала я и помахала рукой.

В ответ машина еще раз бибикнула.

— Закрой окно! Ты что! — возмутилась Мара, проведя ладонью по своему предплечью. — Пыли напустишь.

Я закрыла окна, но мне, в отличие от остальных, стало хорошо.

— Рома нас догнал, — с победной улыбкой посмотрела я на Никиту. — Теперь будет веселее.

Никита устало улыбнулся в ответ, и ничего не сказал. Это как-то сразу немного охладило мой пыл, и я все с тем же ожиданием непонятно чего уставилась в окно.

По мере того, как мы приближались к деревне, по мере появления знакомых мест, на душе у меня становилось все более неспокойно, щемяще-странно, я бы даже попросила вернуться, если бы это не было стыдно. Вот мы проехали лес, в котором всегда было много грибов, особенно поганок, вот черной громадой мелькнул бор, а вот и развилка дорог, и старое кладбище со сломанными ржавыми воротами, покосившимися памятниками и могилами, истоптанными скотом, вот и белая машина мужа Иры, и располневшая Ира с той же тоской, что и я на лице.

— Приехали, — глухим голосом сказала я, не поворачивая головы, чтобы никто не увидел навернувшиеся на глаза слезы.

Мы остановились, и я бегом бросилась к Ире. Мы долго обнимались, плакали и не могли никак оторваться друг от друга. Для меня будто бы вернулась та прежняя Ира, — хорошенькая девушка, которой я пыталась подражать.

— Хватит вам, — прервал наши объятия Рома, вырывая у меня Иру. — Я тоже хочу.

Ира счастливо рассмеялась и повисла у него на шее. Никто и подумать не мог, что наша встреча будет столь сентиментальной.

Я оглянулась на Никиту: он со смущенной улыбкой, но и с удовольствием смотрел на эту сцену воссоединения растерянной семьи. Я тепло ему улыбнулась и сказала:

— У нас всегда так. Давайте будем знакомиться. Я Ольга.

— Это мы знаем, — усмехнулся муж Иры. — Игорь, — и он поочередно протянул руку всем незнакомым мужчинам.

— Никита, мой друг, — отрекомендовала я его окружающим, — и Мара, подруга.

Рома в свою очередь представил всем Свету — милейшее и скромное создание с крашеными соломенными волосами, татухами и пирсингом.

— Ну и прекрасно, — подвела итог Ира. — Теперь скажите мне, где мы остановимся, а то ребятки, скоро ночь, не спать же в машинах.

— Остановимся на опушке вон у того леса, — я указала рукой на березовую рощицу, недалеко от которой возвышался злосчастный холм. — Там удобно, и рядом есть родник. Вот только подъехать проблемно: нет дороги.

Никита поднес руку к лицу и внимательно всмотрелся в окрестности.

— Ничего, пробьемся, — уверенно сказал он. — Попробуем объехать этот холм, а там прям по травке и подкатим.

Мы расселись по машинам и после недолгих маневров благополучно оказались на указанной поляне, только Рома слегка поцарапал свою тачку о толстую ветку упавшего дерева. Это сразу же ввело его в состояние, как он выразился, черной меланхолии и лишило энтузиазма.

И работа закипела. Мне очень хотелось поболтать со своими давно невиденными родственниками, но было некогда даже присесть. Вечерело. Мы лихорадочно разбивали стоянку. Парни устанавливали палатки, Женя таскал из рощи сушняк на дрова, девушки распаковывали вещи и начинали готовить ужин.

Вскоре в центре палаточного городка родился первобытный огонь, над ним повис котелок с водой, которая нашими стараниями со временем превратилась в суп, а затем его сменил чай.

И вот когда солнце почти село, и настали сумерки, мы молча сидели и ели. Все устали, были голодны, многие хотели спать. После ужина не было долгожданных разговоров, обмена новостями и впечатлениями, была просто группа уставших, сытых и засыпающих на ходу туристов.

— Значит так, — сказал Женя, ибо он выглядел самым бодрым из нас. — Комары медленно съедают меня, — и он красноречиво хлопнул себя по затылку. — Предлагаю всему бойцовскому составу разбрестись по палаткам и дрыхнуть.

Что и было сделано без разговоров. Ира с Игорем разместились в своей пятнистой палатке, что стояла ближе всех к костру, Рома со Светкой в самой крайней у леса, я и Мара расположились в небольшом брезентовом чуланчике с другой стороны костра, а Женя с Никитой основали жилище на шаг от нашего.

Ночь выползла из леса и накрыла наше поселение. Все уснули без задних ног, а Мара даже не смогла раздеться.