Ветер чужого мира

Клиффорд Саймак, 1951

Клиффорд Дональд Саймак – один из «крестных детей» знаменитого Джона Кэмпбелла, редактора журнала «Astounding Science Fiction», где зажглись многие звезды «золотого века научной фантастики». В начале литературной карьеры Саймак писал «твердые» научно-фантастические и приключенческие произведения, а также вестерны, но затем раздвинул границы жанра НФ и создал свой собственный стиль, который критики называли мягким, гуманистическим и даже пасторальным, сравнивая прозу Саймака с прозой Рэя Брэдбери. Мировую славу ему принес роман в новеллах «Город» (две новеллы из него вошли в этот сборник). За пятьдесят пять лет Саймак написал около тридцати романов и более ста двадцати повестей и рассказов. Награждался премиями «Хьюго», «Небьюла», «Локус» и другими. Удостоен звания «Грандмастер премии „Небьюла“». Эта книга – второй том полного собрания сочинений Мастера в малом жанре. Некоторые произведения, вошедшие в сборник, переведены впервые, а некоторые публикуются в новом переводе. В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.

Кольты в кактусах

Джефф Джонс споткнулся на крыльце «Серебряного доллара», когда под ногой провалилась отошедшая доска. Ругнувшись под нос, он схватился за опорный столб, чтобы не упасть. Рывком высвободил ногу и огляделся, ожидая услышать громкий гогот свидетелей его оплошности.

Но никто не засмеялся. Некому было смеяться. Эта пыльная сонная улица Кактус-Сити пустовала, словно нежась в безмолвии. Жара давила на плечи, а солнечный свет, лившийся из раскаленной чаши небес, был таким ярким, что болели глаза. Лишь конь Джеффа, понуривший голову возле коновязи, нарушал мертвый полуденный покой.

За окраиной виднелась равнина, бурая от выжженной солнцем травы.

Джефф миновал крыльцо и распахнул дверные створки. На мгновение замер в сумраке, который показался непроглядной тьмой после ослепительного сияния снаружи.

Бармен, этакий мешок муки в фартуке, вяло протирал стаканы. У стойки стояли рядком трое мужчин. За столиком дремал бородатый пьянчуга. Поношенная шляпа свалилась с его макушки и теперь лежала на самом краю столешницы.

Джефф подошел к стойке, кинул доллар. Бармен придвинул к нему бутылку и стопку, и Джефф налил себе. Спиртное провалилось в горло, смыв пыль с языка. Левая щека Джеффа, та, что со шрамом, слегка подергивалась. Он налил еще.

Грубый голос за спиной прорычал:

— Джонс!

Джефф резко обернулся, рука сама метнулась к оружию.

Один из мужчин у дальнего конца стойки выпрямился, сделал шаг вперед и стал, широко расставив ноги. Его ладони лежали на рукоятях револьверов.

Глаза до сих пор не приноровились к полумраку, а потому Джефф не мог разглядеть лица того, кто его окликнул. Просто размазанное белое пятно. Однако в угрозе, которую выдавали движения рук у пояса, сомнений не оставалось.

Гадать, кто это и что ему нужно, было некогда. Мысли Джеффа внезапно обрели предельную четкость, все прочее вокруг будто исчезло, заслоненное грузной фигурой человека, готового выстрелить.

Залу накрыла стылая тишина. Двое, что у стойки, замерли. Пьянчуга проснулся и зашарил по столу в поисках шляпы.

Джефф судорожно выдохнул, мельком пожалел, что освещение такое скудное. Затем руки его противника пришли в движение.

Едва шевельнув запястьем, Джефф выхватил револьвер.

Перед лицом Джеффа промелькнули алые сполохи, а в следующий миг его револьвер дрогнул в руке и выплюнул сгусток пламени. За спиной осыпалось разбитое стекло — с дребезгом, похожим на перезвон колокольчиков.

Белое пятно лица перед ним исказилось в гримасе боли, револьверы упали на пол.

Джефф перевел ствол на сидевших у стойки.

— Еще желающие будут? — Он с трудом узнал собственный охрипший голос.

Один из мужчин пошевелился:

— Это не наша драка, незнакомец.

Тот, что вышел на середину залы, не пытался подобрать оружие. Он сложился пополам, точно маясь животом, и негромко постанывал, сжимая пальцами левой руки запястье правой.

Мужчина, который ответил Джеффу, отодвинулся от стойки и осторожно шагнул вперед.

— Я Оуэн, — назвался он.

Джефф взял его на мушку:

— Твое имя должно мне что-то сказать?

Оуэн благоразумно остановился. Он выглядел огромным — настоящий медведь, затянутый в лощеный черный сюртук, с черным же галстуком, на котором посверкивал зажим.

— Я тут хозяин, — сказал он. — В толк не возьму, что нашло на Джима. Мы разговаривали, а потом он вдруг кинулся на тебя.

Раненый медленно распрямился.

— Это же Миляга Джонс! — выкрикнул он. — Я узнал его по шраму на щеке.

Джефф сунул револьвер в кобуру.

— И что с того? — поинтересовался он.

— Тебе ли не знать, приятель?! — не унимался Джим. — Там, в Техасе…

— Заткнись! — оборвал его Оуэн. — Радуйся, что тебя падальщики не жрут.

— Я не убиваю безоружных, — произнес Джефф.

— Эй, Бак, подбери-ка его стволы и положи на стойку, — велел Оуэн. — А ты, Джим, вали лучше к доку, пусть он тебя подлечит.

Раненый заворчал, но послушался: направился к двери, продолжая держаться за запястье. Из-под пальцев сочилась кровь. Бак подобрал револьверы и хищно усмехнулся Джеффу.

— Выходит, к нам пожаловал Миляга Джонс, — проговорил Оуэн.

Джефф помешкал с ответом. Ну да, он Джонс, вот только никакой не Миляга. Во всяком случае, раньше в глаза никто его так не называл.

— Я тебя ждал, — сообщил Оуэн и настороженно оглядел Джеффа. — Думал, не затеять ли нам с тобой на пару одно дельце.

— Я вроде как занят, — буркнул Джефф. — Ищу кое-кого.

— Ага, все так говорят. — Оуэн не сдавался. — Пойдем в закуток, приятель, выпьем.

Он взял бутылку, которую бармен ставил перед Джеффом.

Джефф задумался. Раз он не Миляга, может, лучше избавить себя от лишней докуки и втолковать парням, что обознались? Но ведь он прибыл в Кактус-Сити за неприятностями и уже успел их найти…

— Пожалуй, не повредит, — не спеша согласился он.

Пьянчуга, как успел заметить Джефф, снова задремал, а его шляпа наконец свалилась со стола.

Заднее помещение с голыми стенами навевало тоску. На столе стояла пустая бутылка в окружении нескольких стаканов и колоды засаленных карт.

Джефф уселся, а Оуэн наполнил два стакана.

— Так тебя, получается, нанял банкир Слемп, — бросил он.

Джефф взял стакан и повертел в пальцах. Оуэн глядел в упор, дожидаясь ответа.

— Выкладывай начистоту, приятель, — сказал Джим. — Что у тебя на уме?

— Не любишь ходить вокруг да около, как я погляжу.

— У меня есть работа.

— От Слемпа, — уточнил Оуэн.

Джефф кивнул.

— То есть против меня, — ровным голосом подытожил Оуэн.

— Об этом я ничего не знаю, — возразил Джефф. — Слемп меня нанял, а остальное мне неведомо.

Оуэн залпом опорожнил стакан и со стуком поставил на стол.

— Верно, хочет вытянуть из тебя половину денег, — заявил он. — Как уже облапошил всех здешних ранчеро.

— Приятель, кончай юлить! Что тебе от меня нужно? — сурово спросил Джефф.

Оуэн подался вперед вместе со стулом, перегнулся через стол.

— Что, если банк ограбят, а Слемпа пристукнут?

У Джеффа перехватило дыхание. Он наклонил голову, уставился на свой стакан. Мысли понеслись вскачь. Надо хорошенько все обдумать, прежде чем отвечать.

— Тогда Слемп больше не будет путаться под ногами, — сказал он.

— А ты быстро схватываешь, — похвалил Оуэн. — И с револьверами ловко управляешься. Мне это нравится.

— Банк ограбить — это не по нужде сходить, — указал Джефф. — Опасное дело.

Оуэн хохотнул:

— С нами не опасное, приятель. Ты внутри, мы снаружи — все сладится. Выберем ночку, когда Слемп будет проверять свои книги, и свалим все на банду с холмов. — Он снова хохотнул. — Никто на нас и не подумает.

Джефф проглотил виски, поставил стакан, затем поднялся и застегнул револьверный пояс.

— Мне-то что с того?

Оуэн расхохотался еще громче:

— Да хоть все забирай, честное слово. Мне деньги не нужны, я за Слемпом охочусь.

— Ладно, увидимся.

— Мы за тобой приглядим, приятель, — предостерег Оуэн.

— Предупреди своих, чтобы под руку не попадались, — ответил Джефф и вышел.

Снаружи, перед «Серебряным долларом», он помедлил, разглядывая городскую улицу. На одной вывеске значилось «Еда», на другой — «Седла», а на третьей — «Банк».

Конь по-прежнему стоял у коновязи, не поднимая головы, и лениво перебирал копытами. Откуда-то прибрел пес, улегся в теньке возле угла гостиницы.

Джефф двинулся по улице. Каждый его шаг вздымал облачко пыли. Пес грустно наблюдал за ним издалека.

Банк оказался просторной комнатой, разделенной надвое стойкой, которую венчала черная чугунная решетка, наводя на мысли о тюрьме… Одно-единственное окно… Сидевший за столом мужчина поднялся, стоило Джеффу войти.

— Ты Слемп? — спросил Джефф.

Банкир кивнул.

— А я Джонс.

Под жиденькими усиками проскользнула улыбка.

— Вы изрядно торопились, мистер Джонс. Я вас ждал денька через два-три, не раньше.

— Ехать так ехать, это про меня, — пояснил Джефф.

— Сейчас я вам все расскажу, мистер Джонс.

— Меня кличут Милягой, — прибавил Джефф.

— Так, запру только дверь. Все равно пора закрываться. Дела нынче не ладятся, знаете ли.

Слемп достал из кармана связку ключей, выбрал нужный и двинулся к входной двери.

Джефф услышал лязг замка, а затем Слемп вернулся и распахнул дверцу, что вела за стойку, в клетку.

— Садитесь, — сказал он.

Джефф ногой выдвинул стул из-за стола и уселся:

— Зачем звал-то?

Слемп повел рукой:

— Эти ваши револьверы… Насколько понимаю, вы с ними на «ты»?

— Можно и так сказать, — кивнул Джефф.

— Ну, вам выпал случай это доказать, — заявил Слемп.

— К чему клонишь, Слемп? Что, ранчеро покоя не дают?

— Вы о чем? — насупился банкир.

Джефф ухмыльнулся:

— Вас, банкиров, не больно-то любят. Поговаривают, что вы три шкуры с должников дерете.

— С этим у меня все в порядке, — твердо возразил Слемп. — Я никогда не нарушал закон. Все мои требования — это лишь желание обезопасить ссуду.

— Ну да, ну да, — покивал Джефф.

— Человек, который мне досаждает… — Слемп подался вперед и понизил голос: — Его зовут Оуэн. Он владеет «Серебряным долларом».

— Угу, уже знаю. Я заглянул туда промочить горло.

Слемп нахмурился:

— А с Оуэном вы, часом, не повстречались?

— Мы с ним пропустили по стаканчику.

— Он знает, кто вы?

— Похоже на то, — не стал отрицать Джефф. — Один омбре^[4] в салуне меня узнал. Стал задираться. Все кричал, будто я ему подгадил в Техасе.

— Вы его убили?

— Нет, просто ствол из руки вышиб.

Слемп покачал головой:

— Это никуда не годится, Джонс. Вам следовало явиться прямиком сюда.

Рука Джеффа метнулась вперед и ухватила Слемпа за воротник. Ткань сморщилась под пальцами. Джефф подтянул банкира ближе.

— Нечего меня поучать, понял?! — прорычал он. — И не вздумай вести себя со мной как с наемником! Давай выкладывай, чего тебе надо, и пошустрее! Хватит вилять, говори как есть.

— Это все Оуэн, — выдавил Слемп. — Он начал меня пугать. Что-то замышляет, я чувствую. Мне докладывают разное.

— То бишь стучат?

Лицо банкира перекосилось.

— Ну, можно и так выразиться. Люди из шайки Оуэна рассказывают мне то, что я хочу знать. А я им плачу.

— С чего тебе бояться Оуэна? — осведомился Джефф. — За что он на тебя взъелся?

Слемп замешкался, и Джефф его встряхнул.

— У нас были кое-какие дела. — В глазах банкира легко читался неподдельный страх.

— Ты его надул, что ли?

— Нет-нет, Джонс, ни в коем случае! Мы с ним делим здесь власть. Но Оуэну этого мало. Он хочет править в одиночку, и боюсь, что…

Джефф отпустил воротник.

— Сдается мне, что не зря, — проворчал он.

Слемп поискал на ощупь стул и осторожно сел.

— Значит, ты позвал меня оберегать твою шкуру? И чего от меня хочешь? Чтобы я тебя просто охранял — или чтобы вышвырнул Оуэна и его парней из города?

Слемп сглотнул:

— Просто охраняли, всего лишь месяц или два. Я сейчас договариваюсь кое с кем, чтобы выгнать Оуэна. Это будет наблюдательный совет или общество охраны порядка, что-нибудь в таком роде.

Джефф сплюнул:

— Ну да, вы же добропорядочные граждане. И не такое можете.

— Даже не сомневайтесь, — подтвердил банкир.

— Думаешь, все те ранчеро, которых ты ограбил, примут твою сторону?

Слемп вдруг взъярился:

— Я никого не грабил, Джонс! Парни прекрасно знали, когда брали у меня ссуды, что расплачиваться нужно вовремя. Я их предупреждал, прежде чем выдавать деньги. Не моя вина, что они не справились.

— Будь по-твоему, — сказал Джефф. — Ладно, начну завтра.

— Вы уже начали, — заявил Слемп. — С этой минуты вы должны быть рядом со мной. Есть со мной, спать в моем доме, оставаться…

— Завтра, — перебил Джефф, — все завтра. А сегодня я буду пить. На работе я ни капли в рот не беру, а после дороги в горле пересохло.

— Мне это не нравится, — попробовал было возмутиться Слемп.

— Да мне плевать, что тебе нравится, а что нет, — бросил Джефф. — Доставай свой ключ, выпускай меня.

Солнце тонуло в багровом мареве, по пыльной улице пролегли синеватые призрачные тени. Пес бегал между домами. У коновязи перед «Серебряным долларом» появилось еще несколько лошадей. Какой-то прохожий поздоровался с Джеффом.

Кактус-Сити оживал.

Джефф отвязал своего коня и направился по улице к платной конюшне.

У дверей никого не оказалось, но Джефф все равно завел коня внутрь и расседлал в приглянувшемся стойле. Насыпал в кормушку овса из стоявшего поблизости ведра и принялся вытирать коню бока.

Из-за спины упала тень, и Джефф резко обернулся. Из прохода на него смотрел мужчина с перевязанной правой рукой.

Джефф выпрямился, бросил скребок на солому.

Мужчина усмехнулся:

— Не тянись за револьвером, чужак. Я повел себя глупо. Наверное, шрам меня обманул.

— Все как-то сразу завертелось, некогда было объясняться, — проворчал Джефф. — Вот и пришлось стрелять.

— Ты и вправду похож на Милягу, но я уже понял, что ты — не он. Иначе мы бы с тобой не разговаривали, потому что ты бы меня прикончил. — Мужчина протянул здоровую руку. — Сочту за честь. Не возражаешь?

Они обменялись рукопожатием.

— Я Черчилль, — назвался мужчина. — Джим Черчилль. Это моя конюшня. Ты как, все нужное нашел?

— Все, — ответил Джефф. — Даже овес. Но есть кое-что, о чем бы я тебя попросил. Не говори никому, что я — не Миляга. Хотя бы пока я тут.

— Как скажешь, приятель.

— Да, я Джонс — Джефф Джонс. И слыхом не слыхивал раньше про этого твоего Милягу. Я ищу моего брата Дэна. У него ранчо где-то к востоку отсюда.

— Дэн Джонс, — задумчиво произнес Черчилль. — Был тут такой. Но куда-то сгинул то ли два, то ли три месяца тому. А ранчо забрал себе Слемп.

— Знаю, — кивнул Джефф. — Проезжал мимо по дороге сюда. Встретил там парня по имени Феллер, он сказал, что присматривает за хозяйством для Слемпа. Вроде как Дэн у него ссуду брал.

— У нас многие ребята задолжали Слемпу и расстались с землей, — сказал Черчилль. — Тут порой такая жуть творится… Кого прибили, кого просто ограбили, а кто и вовсе исчез без следа. Этому Слемпу будто везет напропалую. Хотя все участки, скажу я тебе, не бог весть что, не дороже ссуд, которые под них выдавались.

— А убивает кто? — спросил Джефф.

— Шайка налетчиков с холмов. Ну, мы все думаем, что они оттуда приходят. Их так и прозвали: Холмовая банда. В одиночку с ними не справиться.

Внезапно в воздухе словно пахнуло смертью — это ощущение Джефф распознавал безошибочно.

Может, лучше уехать отсюда, пока не началась стрельба? Он ведь намеренно забросил наживку, не подумав о последствиях. И что теперь? Выдает себя за Милягу Джонса, выслушивает хладнокровные рассуждения Оуэна об ограблении и убийстве, сходил к Слемпу и выдал себя за парня, которого ждал банкир…

В общем, когда начнется заварушка, ему прилетит со всех сторон; это он понимал отлично.

Оба — и Слемп, и Оуэн — люди безжалостные. Оуэн рассчитывает избавиться от Слемпа, а тот, окруженный доносчиками, об этом осведомлен. И никому из них, по твердому убеждению Джеффа, нельзя доверять вот ни на столечко.

Сгорбившись над тарелкой с яичницей, он смотрел в окно харчевни на вечернюю улицу. Проехали несколько конных, должно быть, в «Серебряный доллар».

Рассказывая о том, почему боится Оуэна, Слемп упомянул, что у них были совместные дела. Нетрудно вообразить, какие именно… Нетрудно понять, почему людей, задолжавших Слемпу, убивали или грабили — или почему они бесследно исчезали.

У Дэна имелись средства расплатиться со Слемпом, это Джефф знал наверняка, потому что сам отправил брату деньги, собираясь приехать попозже и обустроиться на выкупленном участке. Об этом, припомнилось ему, они с Дэном говорили на протяжении многих лет… Мечтали о том дне, когда вместе вступят во владение своей землей.

Пальцы стиснули вилку с такой силой, что та затряслась и кусок яичницы упал в тарелку.

Скорее всего, Дэн погиб. С этим придется смириться. Он покоится где-то в окрестностях. Дэн Джонс, брат, наверное, был застрелен из засады, не имея ни малейшего шанса ответить ударом на удар.

Джефф доел яичницу, подобрал куском ветчины растекшийся по тарелке желток и допил кофе.

Снаружи сгустилась ночь, вдоль улицы распустились цветки фонарей, отливавшие тусклой медью. На черном небосводе проглядывали редкие звезды, а задувший ветерок разносил над Кактус-Сити негромкий, словно выхолощенный, звук.

Джефф побрел к банку. Он знал, что Слемп работает допоздна, — там светилась пара окон.

Поравнявшись с банком, он было двинулся через улицу, но тотчас снова отступил в тень. Слемп был не один.

Джефф огляделся. Вроде поблизости никого. У коновязи «Серебряного доллара» виднеются несколько лошадей, да перед платной конюшней проступают из сумрака человеческие фигуры…

Он быстро пересек улицу и подкрался к окну. Отсюда было видно и Слемпа, и второго мужчину в распахнутой настежь задней двери. Они о чем-то беседовали. Но вот второй ушел, Слемп закрыл за ним дверь и задвинул тяжелый засов.

Джефф успел узнать второго. Высокий, неряшливый, с хищной усмешкой… Ошибки быть не может. Тот самый Бак, что торчал днем в «Серебряном долларе». Тот самый, что подобрал револьверы, которые выронил Черчилль.

Джефф выждал десять минут, подпирая спиной стену и беззвучно насвистывая. Затем постучал в окно и прижался лицом к стеклу. Слемп оторвался от своих учетных книг, глянул сквозь решетку над стойкой, точно напуганный кролик. Джефф постучал опять.

Медленно, неуверенно Слемп выбрался из клетки и приблизился к окну. Разглядел стучавшего и махнул рукой в направлении двери.

Он отодвинул засов и впустил Джеффа.

— Значит, вы решили приступить к работе немедленно, — проговорил он, потирая руки.

— Бери шляпу, — велел Джефф.

— Шляпу?

— Ну да, шляпу. Мы идем в «Серебряный доллар».

С этими словами Джефф подступил ближе и выхватил из кобуры банкира шестизарядный кольт.

— Это тебе не понадобится. — Он провел рукой по сюртуку Слемпа — не припрятано ли другое оружие.

Банкир раскрыл было рот, но слова не шли у него с языка, лишь слюна летела. Джефф снял шляпу с крюка возле двери и нахлобучил на голову Слемпу.

— «Серебряный доллар»?!. — наконец выдавил тот. — Но Оуэн…

— Именно так, — прервал его Джефф. — Вам с Оуэном нужно потолковать. — Он прижал ствол к животу банкира и кивнул на дверь. — Ты идешь первым. Не торопишься, но и не плетешься. Попытаешься удрать, и я наделаю в тебе дырок.

— Как вы смеете?! — пролепетал банкир. — Я вас нанял меня защищать! Я тот, кто…

— Ты нанял Милягу Джонса, — перебил Джефф, — а он сюда пока не добрался. Я другой Джонс, и мы с ним не родня.

— Вы не Миляга Джонс?

— Нет, я Джефф Джонс, и у меня был брат по имени Дэн. Может, ты его даже помнишь. Он брал у тебя ссуду.

— Но послушайте, Джонс! Я никогда…

— Знаю, знаю. Ты никогда не нарушал закон и делал все по правилам. Раз он не явился с деньгами, ты забрал его землю. Идем, скоро мы узнаем, что известно об этом Оуэну.

— Вы пожалеете! — пригрозил Слемп. — Пожалеете о своей дерзости, это я вам обещаю!

— Может, и пожалею, — согласился Джефф. — Когда-нибудь. — Он снова ткнул револьвером в живот Слемпу. — Топай и помни мое обещание.

Слемп вышел за дверь, и Джефф последовал за ним.

Из «Серебряного доллара» доносились голоса, звяканье стекла и жестяное треньканье пианино.

Джефф криво усмехнулся. Вот и все, пожалуй. Если не выгорит, ему воздастся сполна, и мало не покажется.

Слемп вышагивал впереди, не глядя ни вправо, ни влево. Он втягивал голову в плечи, будто ожидая в любой миг получить пулю в спину. У крыльца салуна повернул и начал подниматься по ступенькам. Джефф не отставал.

Вдруг он оступился, угодив ногой в щель между треклятыми досками…

Из темноты за крыльцом бахнул шестизарядник, яростно сверкнуло алое пламя. Джефф упал на колени, широко раскидывая руки, и пуля сердитым насекомым прожужжала у него над головой. Прогремел второй выстрел, и прямо перед лицом во все стороны разлетелись щепки.

Развернувшись, Джефф прицелился между опорами крыльца и выжал спуск. Стрелок, пустившийся было бежать, зашатался, как пьяный, медленно опустился на колени в уличную пыль, в сноп света, что падал из окна трактира.

Кони тревожно заржали, стали рваться с привязи. Из салуна на улицу ринулись мужчины, едва не снеся двери. Пианино тотчас умолкло.

Джефф высвободил ногу, мысленно помянув добрым словом самую доску, с которой уже познакомился днем. Эта доска спасла ему жизнь. Не провались он, стрелок бы не промахнулся.

Мужчина, стоявший на коленях у трактира, снова поднял револьвер. Громыхнуло, пуля скользнула по ребрам, и у Джеффа онемел бок.

У него за спиной раздался выстрел, человек взмахнул руками и повалился навзничь. И застыл в скрюченной позе, неестественной для живого.

Джефф обернулся, схватил и выкрутил руку, что держала дымящийся револьвер. Оружие упало на крыльцо.

— Кто-то отнял у меня ствол! — пожаловался голос. — Взял и отнял, вот прямо сейчас! Ну погоди, я до тебя доберусь…

— Оружие на крыльце, — процедил Джефф. — Нагнись и подбери. — Он повернулся к человеку, которого привел. — С твоей стороны было крайне любезно спасти мне жизнь.

Слемп задергался в его хватке, лицо исказила гримаса ужаса.

— Ты все подстроил, — продолжал Джефф. — Велел ему ждать в засаде. Надо было догадаться, когда я увидел вас вместе. Это один из твоих доносчиков. Ты испугался и решил от меня избавиться.

Слемп хотел было возразить, но Джефф рявкнул:

— Заткнись!

Трое мужчин подошли со стороны трактира, склонились над лежащим.

— Это Бак, — сказал один из них. — И он неживой. Мертвее не бывает.

Труп положили на крыльце, кто-то принес одеяло и набросил сверху.

Джефф обернулся и увидел Оуэна. Тот стоял на крыльце и смотрел.

— Ясно, — протянул он. — Ты приступил к делу, не откладывая.

— Сам видишь. — Джефф кивнул на убитого. — Один из твоих парней, как я понимаю?

Оуэн покачал головой:

— Тут что-то не то и не так, Джонс. Бак не полез бы к тебе.

— Но полез же.

— Он свое получил, — равнодушно произнес Оуэн, после чего повернулся и направился внутрь. — Выпивка за счет заведения!

Мужчины немедленно столпились у барной стойки.

— Идем. — Джефф подтолкнул Слемпа.

Вместе они поднялись по ступенькам, вошли в салун и остановились возле дверей.

Все сгрудились у стойки — все, за исключением одного. Пьянчуга по-прежнему дрых на стуле, а его шляпа, которую подняли с пола, опять лежала на краю столешницы. Он похрапывал, и усы при каждом вдохе развевались, словно под ветром.

— Оуэн! — Голос Джеффа, точно нож, рассек общий гомон.

Люди у стойки дружно обернулись, и воцарилась тишина.

Пауза затягивалась, но вот из-за спин выступил Оуэн:

— Слушаю, Джонс. Чего тебе?

Джефф сильным толчком отправил банкира на середину залы. Тот не устоял на ногах и с размаха плюхнулся на пол.

— Слемп хочет спросить тебя о деньгах, — сказал Джефф. — О ссуде, которую так и не получил обратно.

— Он спятил! — взвизгнул Слемп. — Понятия не имею, о чем он говорит!

— У меня был брат, Дэн, — произнес Джефф. — Он поехал в Кактус-Сити, чтобы вернуть ссуду, но не добрался до города. Он…

За стойкой кто-то шевельнулся, его рука двигалась стремительно. В свете лампы сверкнул револьвер.

Джефф потянулся к своим кольтам, прекрасно понимая, что не успеет. Игра окончена, ему и не могло повезти…

Оглушительно прогремел выстрел, и человек за стойкой вдруг странно скособочился, изо всех сил стараясь не упасть. Он сделал шаг, другой, выронил револьвер, неуклюже опустился на пол. Плечо покраснело от крови.

Пьянчуга, уже совершенно трезвый на вид, сидел на корточках за столом и держал два револьвера. Над одним курился дымок.

Толпа рванулась к нему, но Джефф навел свои кольты.

— Всем стоять! — гаркнул он. — И молитесь, если помните, как это делается.

Они замерли, попятились, уперлись спиной в стойку, осторожно подняли руки.

— Среди вас, омбре, есть хорошие ребята, — продолжал Джефф, — но не все, не все. Мне не разобрать, а потому давайте так: кто пошевелится, тот плохой. Договорились?

Пьянчуга произнес почти небрежно:

— Держи их с этой стороны, малыш, а я зайду с другой.

— Дэн! — воскликнул Джефф.

— Ну а кто еще? Не отвлекайся, следи за ними. Хмырь на полу, похоже, из той компашки, что прижала меня в ущелье. Иного объяснения у меня нет.

У Джеффа заломило в висках, но он бдительно следил за людьми у стойки. Дэн жив! Мало того, он здесь! Вдвоем им надо справиться со Слемпом и Оуэном.

Все на мгновение замерло. Толпа людей у стойки молча выжидала с поднятыми руками. Слемп все еще сидел на полу, Оуэн стоял в нескольких футах от него. Раненый корчился от боли — голова опущена, левая ладонь прижата к искалеченному правому плечу.

Джефф знал, что скоро все придет в движение.

Он прошелся взглядом по обращенным к нему лицам. Единственным, кого узнал, был Джим Черчилль. Но наверняка среди посетителей найдутся те, кто готов сражаться за Слемпа и Оуэна.

Раненый бормотал:

— Я думал, что прикончил его. Было темно, но я не промахнулся… Его лошадь ускакала, было темно… Деньги лежали в седельной сумке, это я точно знал… Я…

— Заткнись, болван! — рявкнул Оуэн.

— Ага, не хочешь, чтобы он говорил? — прорычал Джефф.

— Парни, да что вы стоите?! — не унимался Оуэн. — Вы что, позволите этому омбре себя запугать?

Кое-кто зашевелился, но ни один не рискнул опустить руки и уж тем более потянуться за оружием.

Черчилль с поднятыми руками сделал шаг вперед.

— Ты бы лучше все объяснил, Джонс, — сурово произнес он.

— Да пожалуйста, — согласился Джефф. — Оуэн и его шайка убивали ранчеро, которые ехали в город вернуть ссуду. Оуэн забирал деньги, а Слемп получал землю.

— Я тут ни при чем! — завопил Слемп. — Это все Оуэн затеял…

Толпа у стойки внезапно раздалась. Громыхнул выстрел, и пуля вонзилась в опорный столб рядом с головой Джеффа.

Оуэн бросился к выходу. Джефф вскинул револьвер, надавил на спуск, но верзила уже очутился рядом.

Загремели новые выстрелы, лампа упала на пол, разбрызгивая масло.

Джефф метнулся наперехват Оуэну, но поскользнулся в луже масла, и его руки лишь коснулись верзилы. Дверцы будто порывом ветра распахнуло, и Оуэн исчез.

Пуля ударила в пол, Джеффу в лицо полетели щепки. Выстрел прогремел над ним, совсем рядом. Он потерял один револьвер, зато второй был при нем. Рывком Джефф встал и кинулся наружу.

Оуэн стоял на четвереньках в уличной пыли, точно пойманное в ловушку животное. Его нога застряла в окончательно сломавшейся доске крыльца.

Джефф завопил и прыгнул вперед, замахиваясь револьвером, в тот самый миг, когда Оуэн сумел высвободить ногу.

Предупрежденный криком, верзила развернулся ему навстречу и выбросил руку. Джефф напоролся на кулак и почувствовал, как немеет локоть, как револьвер выпадает из мигом ослабевших пальцев.

Второй удар угодил в челюсть и отбросил его на крыльцо. Оуэн отчаянно пытался встать на ноги, одновременно шаря руками по земле в поисках оружия.

Джефф снова прыгнул, замахиваясь здоровой рукой. Он попал в висок, и верзила покачнулся. Джефф не давал Оуэн спуску, все бил и бил, пока тот искал оружие.

Один из револьверов Оуэна начал подниматься. В новый удар Джефф вложил все оставшиеся силы. Голова Оуэна резко откинулась назад и врезалась в стойку крыльца. Грохнул выстрел, пуля обожгла ногу Джеффа.

Оуэн, тяжело дыша, лежал у стойки. Джефф шагнул к нему, но в ноге вспыхнула боль. Револьвер двигался вверх, медленно, неуверенно, сжимаемый дрожащей рукой.

Кулак Джеффа угодил противнику в подбородок. Оуэн обмяк, словно из него выпустили воздух, и револьвер выпал из пальцев.

Держась за перила, Джефф наклонился и подобрал оружие, потом осторожно выпрямился. Он знал, что ему не ступить и шага самостоятельно. Надо держаться.

Он поднял голову и посмотрел на дверь салуна. Изнутри доносились возбужденные голоса, но выстрелы не гремели. Из окон по-прежнему лился свет.

Голова закружилась, и пришлось стиснуть зубы, чтобы устоять на ногах. А перила будто норовили вырваться из хватки. Джефф понимал, что еще немного — и он рухнет лицом в уличную пыль.

Очнулся он от приступа кашля, раздиравшего горло. Мутным взглядом различил перед собой полупустую бутылку виски в чьих-то пальцах.

Кое-как уселся и наконец смог оглядеться. Его окружали мужчины, и среди них выделялось знакомое бородатое лицо.

— Как дела, Дэн? — хрипло прошептал он, еле шевеля губами.

— Все отлично, малыш. Слемп выдал себя с потрохами. У нас достаточно доказательств, чтобы всех повесить.

— А ты сам? — спросил Джефф. — Как ты тут оказался?

Дэн засмеялся:

— Слемп единственный видел меня вблизи. Мне хватало забот на ранчо, я не мог часто ездить в город. А когда отросла борода, то и Слемпа легко удалось одурачить. Вдобавок никто не присматривается к запойному пьянице. Я выяснил, что тут и как, но надо было собрать доказательства. А ты едва все не испортил. Сегодня днем, когда ты ворвался в салун, я чуть не выдал себя — хотел уже вмешаться, когда к тебе полез Черчилль.

— Повезло мне, что ты не вмешался, — подал голос Черчилль.

— Правда, одно меня смутило, — сказал Дэн. — Откуда у тебя этот шрам?

Пальцы Джеффа притронулись к щеке.

— Получил в ту же неделю, когда ты уехал. Конь взбрыкнул, и я упал прямо на изгородь из колючей проволоки.

Примечания

4

Распространенное на Диком Западе обращение к незнакомцам (от исп. hombre — мужчина).