Цвет счастья

Клара Багус (2020)

Абсолютный бестселлер в Германии. Идеально для любителей Пауло Коэльо. Как отпустить прошлое, открыться новому и обрести счастье? Сильным и изящным языком Клара Мария Багус показывает, что все мы несем в себе собственную карту жизни, в которой все чудесным образом взаимосвязано. В этом романе каждый читатель найдет свой цвет счастья. «Этим романом я хочу вселить надежду и уверенность. Если смотреть со стороны Вселенной, мы — песчинки. Но мы не ничто. В мире столько всего прекрасного, и каждый человек этого достоин. Даже тот, кому сегодня не везет, завтра может стать счастливым». — Клара Мария Багус, автор романа Одно неправильное решение навсегда меняет жизни трех семей. Судья Жюль вынуждает медсестру Шарлотту подменить его смертельно больного новорожденного ребенка на здорового. Если Шарлотта откажется, Жюль лишит ее приемного сына. Мир героев рушится, но за всем этим стоит таинственный план жизни… Никогда не поздно исправить ошибку, ведь иногда это начало чего-то прекрасного. «Если к вам в руки попала эта книга, значит — так было задумано. Она наполнена мудрыми цитатами, которые, как хороший разговор с психологом, дадут утешение, когда одолевают сомнения и страхи, и направят по пути к обретению себя». Мария Седова, редактор журнала «Лиза»

Глава 2

Постельное белье пахло свежестью. Нежно-желтый утренний свет падал сквозь щели бамбуковой рулонной шторы, разрезавшей его на тончайшие ломтики. Антуан жмурился. Понемногу его разум освобождался ото сна. Наконец мальчик открыл заспанные глаза. Он огляделся, и его накрыло леденящее осознание: это был не сон. Его мать ушла. А он остался один в доме у незнакомки.

В комнате было светло, даже слишком светло. Мальчик снова закрыл глаза в поисках темноты, в которой можно было спрятаться, с которой можно было слиться.

К счастью, начались дожди, и шли целыми днями. В дом проникла сырость. Антуан сидел на корточках у камина и смотрел в огонь. Шарлотта краем глаза наблюдала за ним. У нее из головы не выходили его ожоги и шрамы. Ей хотелось спросить, быть может, в надежде, что они никак не связаны с его матерью. Но она молчала.

Как она ни старалась, ей не удавалось вытащить мальчика из этого потерянного состояния. Он почти не ел и отощал, у него все сильнее выступали скулы. Недели напролет он молча сидел на корточках на кровати или у печки, подтянув коленки к груди и уткнувшись в них лбом, и смотрел в пустоту. Словно наполненный тишиной мыльный пузырь, который в любой момент мог лопнуть.

Поначалу, когда Шарлотта заговаривала о чем-то, что напоминало день, когда она нашла Антуана, на его лицо ложилась тень, и глубокая печаль покрывала все вокруг. Он уклонялся от разговора, и она теряла мальчика. Поскольку боль, которая росла в такие моменты в них и между ними, была невыносимой, однажды Шарлотта тоже стерла воспоминания о том ужасном зимнем дне и больше не задавала вопросов.

Антуан осваивался в незнакомой обстановке очень медленно. Поэтому одна подруга посоветовала Шарлотте найти невролога. Шарлотта на это лишь нахмурила лоб и сказала:

— С Антуаном все в порядке. Просто его броня пробита, а на душе зияет рана. Вполне естественно, что ему нужно время.

— Зачем тебе это, Шарлотта?

— Я знаю его с рождения.

— Это не ответ.

— Я его, можно сказать, сама рожала. Ты ведь помнишь ту ночь. Такую черную, что с тьмой не справлялась даже луна.

— Кто же не помнит? Ты его тогда спасла. Его и Марлен. Но ты не обязана делать это во второй раз.

— Теперь не я его спасаю, а он меня, — сказала Шарлотта и замолчала. Затем продолжила:

— С детьми становишься ближе к миру. От него становится не так просто убежать. Благодаря Антуану я снова возвращаюсь в место, которое мне самой стало таким чужим.

— Тебе всего двадцать два. Ты и так прошла достаточно испытаний за свою жизнь. К чему еще одна ноша? Многие тебя не понимают. Мальчик…

— В моем сердце нет места тем, в чьем сердце нет места Антуану, — перебила Шарлотта подругу.

— Дело не в этом. Им тебя жаль.

— Я сама о себе позабочусь. Меня не надо жалеть. Я знаю, что делаю. И это правильно. Для него. И для меня тоже.

Время унесло подробности и сняло немного тяжести с сердца. Шарлотта позволяла Антуану быть собой, что бы он ни чувствовал. Она говорила с ним просто и непринужденно, чтобы не заставлять отвечать. Она спрашивала, не задавая вопросов. Чувствовала, что это ему помогает. Со временем они оба притворились, что забыли надпись на его лбу, хотя думали о ней каждый день.

— У многих людей нет семьи, которую они заслуживают, — говорила Шарлотта. — Наша с тобой история — не единственная.