Пельмени по-горбачёвски

Кирилл Юрьевич Аксасский, 2018

В пятницу 16 августа 1991 года председателя Совета народных депутатов города Среднеградск Приокской области Крестова Ивана Васильевича привезли в Форос в резиденцию Президента СССР для разговора с М. С. Горбачёвым. Но сначала Раиса Максимовна накормила их обедом, сама поговорила с Иваном Васильевичем, а уже потом они вышли на спецдорожку для терренкура…

По дороге в Форос

После того как самолёт закончил рулёжку по аэродрому Симферополя и замер на стоянке, к Крестову, сидевшему в салоне на первом ряду у прохода, подошла стюардесса и сказала: «Иван Васильевич, Вы выходите первым, Вас встречают прямо у трапа». Крестов достал из багажной полки лёгкую сумку с морским набором краткосрочно отдыхающего и пошёл к выходу вслед за стюардессой. Рядом с самолётом стояла чёрная «Волга», а рядом с нижней ступенькой трапа стоял неопределённого возраста и крепкой комплекции седовласый мужчина с усиками. Он поздоровался с Крестовым за руку и представился: «Добрый день, Иван Васильевич. Черняев, Анатолий Сергеевич, помощник президента СССР. Михаил Сергеевич ждёт Вас к обеду».

Они сели на заднее сиденье машины: Черняев слева за водителем, Крестов справа. Как только выехали с территории аэропорта, перед их «Волгой» появилась милицейская машина, и эта парочка двинулась по направлению к Севастополю.

— Первый раз в Крыму и сразу с таким сопровождением, — сказал Иван Васильевич иронично.

— С этим ничего не поделаешь, таковы правила безопасности, у всех своя работа, — серьёзно отреагировал помощник Горбачёва. — Я Вас сориентирую сейчас по темам Вашей предстоящей беседы с Михаилом Сергеевичем. Ехать нам больше часа, и Вы успеете поразмышлять на заданные темы.

— Очень хорошо. А то ко мне в Среднеградске в понедельник приходил начальник горотдела КГБ, объявил, что в пятницу, 16 августа 1991 года, я приглашён к президенту СССР по месту его отдыха, вручил авиабилеты до Симферополя на сегодня и на 18-е обратно. Вот всю неделю и гадаю: зачем, почему именно я, и что ещё должен буду здесь делать в субботу и воскресенье.

— Отвечаю на Ваши вопросы в обратном порядке. После встречи с Горбачёвым Вас отвезут в санаторий «Южный», это недалеко от президентской дачи, и Вы сможете просто отдохнуть в эти выходные. Захотите — сможем там пообщаться, я живу в этом же санатории.

— Я захочу, если Вам понадобится, — скромно вставил Крестов.

— Хорошо. Это будет зависеть от результатов Вашей встречи с Михаилом Сергеевичем, — улыбнулся Черняев. — Теперь о том, почему именно Вы. Для отбора кандидатуры участника беседы с президентом месяц назад президент задал такие параметры: председатель городского совета народных депутатов в среднем городе, не член КПСС, выигравший выборы председателя у первого секретаря горкома КПСС, молодой, хорошо образованный. Вы подошли лучше всех.

— Так уж и лучше всех.

— Если честно, то Вы были третьим в списке. Но первый сейчас на больничном, а второй — в отпуске.

— Если бы они узнали, что можно поговорить лично с Горбачёвым, то выскочили бы и с больничного, и с отпуска, — рассмеялся Иван Васильевич.

— Скорее всего, так и было бы. Но Михаил Сергеевич запретил их беспокоить.

— Значит мне повезло.

— Отчасти. Третьим-то Вы оказались не случайно.

— Постараюсь не разочаровать президента в качестве собеседника. Жду Вашей тематической ориентировки, Анатолий Сергеевич.

— Основных тем две. Первая связана с предстоящим через три дня подписанием нового союзного договора о преобразовании Союза Советских Социалистических Республик в Союз Советских Суверенных Республик.

— СССР сохраняется, а социализм, значит, становится необязательным. Красиво. Где можно почитать текст договора?

— Я бы сказал, что это вынужденная «красота». Текст пока не опубликован, но запланирована «утечка» в это воскресенье в «Московских новостях». Ну так вот, Иван Васильевич, после подписания этого союзного договора необходимо принятие новой конституции нового СССР. На её разработку отводится шесть месяцев, а до конца следующего, 1992-го, года она должна быть принята. Михаил Сергеевич настаивает, чтобы в этой конституции был раздел, посвящённый местному самоуправлению. Содержание такого раздела и будет первой темой Вашего разговора с ним.

— Это правильно. А то в действующей конституции у нас слово «местное» не употребляется вовсе, а слово «самоуправление» встречается один раз в преамбуле, но с прилагательными «общественное коммунистическое», — ухмыльнулся Крестов.

— Мы, похоже, сделали правильный выбор, — улыбнулся Черняев.

— Вы о чём, Анатолий Сергеевич?

— Я о Вас, Иван Васильевич. Вы что, конституцию наизусть знаете?

— Ну, не до буквы, но по смыслу знаю. Да и я ведь после вручения мне авиабилетов, не просто гадал, зачем меня приглашают, а пытался логически вычислить и по возможности подготовиться.

— Вот и хорошо. Значит первая тема, стратегическая, Вам понятна и можно переходить ко второй?

— Можно.

— Вторая тема тактическая. Вы ведь беспартийный, Иван Васильевич, поэтому на всякий случай напомню, что в резолюции «О демократизации советского общества и реформе политической системы», принятой XIX Всесоюзной конференцией КПСС 1 июля 1988 года, решающим направлением проводимой Михаилом Сергеевичем реформы политической системы признано «обеспечение полновластия Советов народных депутатов как основы социалистической государственности и самоуправления в нашей стране».

— Я хоть и беспартийный, Анатолий Сергеевич, но содержание этой резолюции знаю хорошо. Чуть больше года назад коммунисты-депутаты нашего горсовета двигали в председатели своего первого секретаря Среднеградского горкома КПСС, а в качестве главного аргумента использовали вот это предложение из резолюции: «Повышению роли представительных органов способствовала бы рекомендация на должности председателей Советов, как правило, первых секретарей соответствующих партийных комитетов».

— Но не додвигали же, Иван Васильевич, Вы помешали им выполнить эту партийную рекомендацию, — рассмеялся Черняев.

— Да дело не во мне лично, меня просто демократическая волна вынесла наверх и превратила на выборах председателя горсовета в альтернативу секретарю горкома. А знаете, что было главным контраргументом против выполнения этой рекомендации партконференции? — начал заводиться Крестов.

— Ну-ка, ну-ка.

— Сомнительно, чтобы повышению роли местной советской власти в глазах жителей города способствовало бы избрание её лидером руководителя местного отделения партии, которая довела до такой жизни нашу страну.

— Логичный контраргумент. Но Вы не горячитесь, а попробуйте вникнуть в скрытую логику той самой партрекомендации. И подумайте о процессе передачи власти на местах от местных партийных комитетов местным советам. Вот прошли выборы местных советов, больше года они уже работают в стране. Как лучше, не нарушая управляемости территорий, организовать взаимодействие местных партийных комитетов с местными советами так, чтобы к концу срока полномочий избранных советов они превратились в реальную местную власть, которой доверяют граждане. Именно об этом хочет поговорить с Вами Михаил Сергеевич.

— Вторая тема мне тоже понятна. Но возникает ряд вопросов.

— Иван Васильевич, все вопросы будете выяснять в разговоре с Горбачёвым. Он строго велел мне только обозначить эти две темы вашей беседы, но не давить на Вас своей позицией по ним. Михаил Сергеевич хочет услышать, так сказать, чистый голос с места. А мы с Вами сможем поговорить в санатории «Южный» в субботу, если понадобится.

— Ладно, понял. Не будем замутнять чистоту места, — усмехнулся Крестов.

Оставшуюся часть пути до дачи президента СССР они ехали молча. Иван Васильевич разглядывал в окошко машины невиданные им ранее крымские пейзажи, а Анатолий Сергеевич немножко вздремнул. Крестов слышал, что дача эта находится где-то около посёлка Форос и пытался теперь сообразить, как они едут, вспоминая карту Крыма, которую он вчера разглядывал весь вечер у себя дома. Не доезжая до Инкермана, они повернули в сторону Ялты, дорога ушла в горы, и в окошко стало смотреть ещё интереснее. «Волга» остановилась у пункта охраны, к ним подошёл офицер КГБ, заглянул в салон, поздоровался с Черняевым, порассматривал паспорт Крестова и дал команду открыть ворота.

Конец ознакомительного фрагмента.