Балтийский флот в революции. 1917–1918 гг.

Кирилл Назаренко, 2017

Красный флот значительно отличался от Красной армии тем, что до середины 1920-х годов почти все командные посты в нем занимали офицеры «старого флота», причем не офицеры военного времени, а кадровые, окончившие учебные заведения еще тогда, когда в них действовал жесткий сословный отбор. Морское офицерство было настоящей замкнутой корпорацией, кастой. Чем объяснялся политический выбор представителей этой касты? Каковы были взаимоотношения флота и власти? Насколько матросские лидеры и адмиралы могли повлиять на политические решения? Как изменялись материальное и служебное положение моряков во время революционных потрясений? Наконец, были ли матросы верной «гвардией Октября»? В этой книге на основе уникальных архивных источников подробно освещена политическая роль флота в переломных для российской истории событиях 1917–1918 годов.

Рекомендовано к печати научной комиссией в области истории и археологии Санкт-Петербургского государственного университета.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект «Русский морской офицерский корпус Первой мировой и Гражданской войн: сплошное просопографическое исследование» № 15–31–01267.

Рецензенты: д.и.н., проф. Н. К. Гуркина (Северо-Западный институт управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы); к.и.н. П. Ю. Мажара (Российский государственный архив Военно-морского флота).

Серия «1917. К 100-летию Великой революции»

© Назаренко К. Б., 2017

© ООО «Издательство «Яуза», 2017

© ООО «Издательство «Якорь», 2017

© ООО «Издательство «Эксмо», 2017

* * *

Введение

Основной функцией вооруженных сил считается защита страны от внешнего врага. В то же время сам факт наличия стройно организованной вооруженной массы не может не оказывать разнообразного влияния на политическую жизнь. Время от времени возникает ситуация, когда конфликт внутри общества может вызвать вооруженные силы на политическую арену. В большинстве случаев вмешательства военных в политику от имени вооруженных сил действует их верхушка — генералитет и офицерство, а солдаты и матросы остаются статистами политического спектакля. Однако бывают ситуации, когда и рядовые обретают свой голос. Именно так произошло в России в 1917 г. Матросы Балтийского флота сыграли существенную роль в установлении Советской власти и в ее поддержании в течение полугода после Октябрьской революции.

Когда речь идет об истории России, то, как правило, политической роли вооруженных сил уделяется внимание лишь в связи с эпохой дворцовых переворотов. Применительно к периоду XIX–XX вв. в массовом сознании и в исторической литературе создан образ отечественных вооруженных сил, априорно лояльных существующим в данный момент властям. Именно на тезисе о безусловной верности политическому руководству страны вооруженных сил в целом и различных групп их командного состава в частности основывается ряд распространенных воззрений на исторические события первой половины XX в. В частности, на этом зиждется уверенность в том, что офицеры дореволюционной формации в массе своей сохранили верность «старому режиму» и выступили бескомпромиссными борцами против большевиков в годы Гражданской войны. С другой стороны, убежденность в том, что офицерство ни при каких обстоятельствах не могло иметь собственных политических целей и желания выступить против гражданских властей, позволила сконструировать концепцию о беспочвенности и абсурдности репрессий против руководства армии и флота в 20–30-е гг.^[1]. Распространению таких поверхностных взглядов способствует апелляция к понятиям «офицерской чести», «верности присяге», которые, будучи рассматриваемы абстрактно, лишь запутывают дело и затемняют представление об истинном лице офицерского корпуса русских армии и флота в конкретный исторический период. Некоторые авторы и вовсе утверждают, что «репрессии против командно-начальствующего состава Красной Армии проводились всегда, во все годы ее существования, практически без длительных перерывов»^[2], рисуя все происходившее как театр абсурда. Фактически в таких работах возрождаются старые взгляды эмигрантов 20–30-х годов — историков и мемуаристов, которые заявляли, что «сразу же после Октябрьской революции для буржуазно-дворянских специалистов начался «путь на Голгофу»: массовые репрессии в качестве «главного метода» воздействия на них «со стороны государственной власти»^[3].

В центре настоящего исследования — период наибольшего политического влияния флота — осень 1917 — весна 1918 г. События от февраля до осени 1917 г. рассматриваются постольку, поскольку в них намечаются тенденции политического влияния матросов и офицеров. После июня 1918 г. оно значительно падает и практически не ощущается вплоть до Кронштадтского мятежа, который должен быть предметом отдельного изучения.

Чтобы судить о тех условиях, в которых матросы и офицеры флота в 1917 г. должны были делать свой исторический выбор, следует отчетливо представлять себе эти социально-профессиональные группы, их материальное положение, традиции, ментальность. Данные структуры должны рассматриваться в сравнении с аналогами в крупных иностранных флотах. Поэтому в этой книге уделено такое большое внимание этим вопросам.

Павел Ефимович Дыбенко и Алексей Михайлович Щастный — две символические фигуры для истории Балтийского флота периода Февральской и Октябрьской революций в России. Матрос и «адмирал» (в действительности капитан 1 ранга) прокладывали свой курс в бурном море политики, исходя из собственных представлений о благе Родины и долге моряка. Опираясь на флот, оба попытались стать политическими деятелями, и обоих ждал крах на этом пути. Эти две судьбы, как красные нити, вплетены в пеньковый канат истории флота, который едва не лопнул под тяжестью исторических испытаний.

Морское ведомство в 1917–1918 гг. как бы раздвоилось — с одной стороны оказались учреждения, которые вели свою рутинную и, надо признать, не всегда осмысленную, зато хорошо оформленную в бумажном смысле работу. С другой стороны — политические лидеры матросов, такие, как Дыбенко, занимались лихорадочной деятельностью по спасению революции, деятельностью, которая оставила не так много источников, потому что была предельно антибюрократической. Также очень мало свидетельств сохранилось об офицерах флота, которые вступали в более или менее оформленные заговоры с целью повлиять на ситуацию на флоте и в стране, удержать Россию от пропасти, в которую она, по их мнению, неуклонно катилась.

Мы попытаемся подробно рассмотреть обозначенные проблемы.

Все даты до 1/14 февраля 1918 г. даны по старому стилю, после — по-новому.

Примечания

1

См., напр.: Тинченко Я. Ю. Голгофа русского офицерства в СССР. 1930–1931 гг. М., 2000; Черушев Н. С. 1937 год: Элита Красной Армии на голгофе. М., 2003; Звягинцев В. Е. Трибунал для флагманов. М., 2005 и др.

2

Черушев Н. С. «Невиновных не бывает…»: Чекисты против военных. 1918–1953. М., 2004. С.5.

3

Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на службе Республики Советов. 1917–1920 гг. М., 1988. С.5.