Корпорация

Кирилл Андреевич Худяков, 2021

Полдень. XXIII век. Более пятидесяти процентов площади Земли непригодны для жизни человека. В попытках сохранить человечество как вид, крупнейшие корпорации планеты сформировали города-государства. Они скрыты от враждебной среды планеты непроницаемыми куполами, а под ними – полностью автоматизированные экосистемы замкнутого цикла. В 2233 году у одной из корпораций резко пропадает купол. Большая часть населения, адаптированная только к стерильным условиям города, перестала существовать. Что это? Случайное стечение обстоятельств? Саботаж? … или чей-то тщательно спланированный план по уничтожению последних осколков цивилизации?

Акт 1

«Что самое главное в жизни?»

Сократ, Притча «Рассуждение о счастье»

Глава 1. Власть

2245 год. 13 сентября. Земля. Пригород Нью-Йорка. Свободные территории.

Яркое солнце на облачном, голубом небе, временами освещало блеклые, низкие и захолустные здания трущоб. Ветра пыли обволакивали каждый уголок этого маленького города, придавая ему истинный, серый цвет вечной скуки и пустоты.

Подобная картина простиралась от горизонта до горизонта, переплетаясь с такими же тусклыми цветами умирающей природы, пока не упиралась в плетёно-синий, мерцающий купол корпорации «Нова».

Люди, что жили под куполом, жили в раю. Они полноценно не знали ни смертей, ни болезней. Вполне обычная картина людей корпорации «Нова» — пышные цветущие сады, вбирающие в себя всю палитру известных нам цветов и оттенков.

Жители маленького города, что располагался неподалёку, не имели возможность увидеть эти краски.

Купол был непроходим. А жизнь под куполом, на месте бывшего Нью-Йорка, казалась недостижимым идеалом. Так оно и было.

Люди, которым не повезло родиться не в корпорации, считали, что были обречены на вечные муки. С самого рождения. Без права что-либо исправить.

Однако не все были готовы с этим смириться. У одного из самых примечательных домов улицы, на каменистой дороге, стоял лимузин блестяще-черного цвета.

Странное, не вписывающееся в картину города средство передвижения привлекало внимание местных жителей, у которых даже одежда по цвету не отличалась от каменных стен.

Два высоких охранника стояли у капота автомобиля и прислушивались к тому, что происходило на последнем этаже двухэтажного дома. Охранник — странная, почти забытая профессия прошлого, которое не вернуть. Они нашли её здесь, в серой глуши. Жизнь в городе била ключом с такой же яростью, какой был насыщен голос местного должника со второго этажа наблюдаемого дома:

— Тебе что, лишней дырки в голове не хватает?! Знаешь, что она сносит наповал?! — Кричал низкорослый мужчина, направляя на человека в костюме серебряный револьвер. — Знаешь?!

Человек этот, несколько минут объяснявший ситуацию, даже не вздрогнул. Казалось, угроза собственной жизни его ни капли не смущала. Он только смотрел в глаза угрожавшему мужчине и не выражал на этот счёт ни капли эмоций. Даже запах квартиры более не смущал молодого мужчину. Он привык к тому, что люди не умели соблюдать правила личной гигиены, как и любые правила, о которых иногда вспоминало местное общество.

— Так что отменяй своё долбанное соглашение! — Продолжал должник, явно не контролируя своё слюноотделение. Даже то, что крикун был на две головы ниже собеседника, не мешало ему выражать всю глубину своих претензионных мыслей. Смелость была на лицо, заметил человек в костюме. Хорошее, но порой опрометчивое качество.

Делец продолжал быть невозмутимым. Он делал лёгкие, незаметные шаги, чтобы захватить больше пространства и зажать голосистого мужчину в тиски так, чтобы он ничего не заметил — эдакий психологический приём, что через раз даёт значительный эффект подавления эмоций.

— Соглашение не подлежит отмене. — Спокойно проговорил молодой делец, продолжая осуществлять свои замыслы.

Серо-голубой цвет глаз лаконично смотрелся с тёмно-синим оттенком костюма. Это солнце — именно оно, только выглянув из-за наступивших серых облаков, проникло в квартиру должника и осветило все черты одеяния дельца, так же показав грозный изгиб бровей и блестящее от лёгкой испарины лицо. Созданная картина сделала должника куда более злобным, чем он был моментом ранее, ведь столь внушительная личность плохо сочеталась с подсвеченным на его фоне бардаком. Всего одна секунда такого зрелища добавляла знатную порцию сюрреализма в происходящее и выбивала из колеи того, кто это видел.

— Я тебе что сказал?! — Увеличил свой голос мужчина. Он импульсивно, в порыве страха, подошёл ближе. Так, казалось ему, должно быть страшнее. Но непоколебимая уверенность человека с каждым моментом пугала должника ещё сильнее.

— Я слышал, что вы мне сказали, Яскерс. — Любезно и спокойно говорил делец, намерено проговаривая имя должника. Ещё один приём, что смягчал эмоциональные порывы. — Вы сами поставили подпись в кредитном договоре и с радостью взяли предложенные мной деньги. Мне очень жаль, что ваша жена всё же умерла. Очень жаль, что в дальнейшем скончалась ваша дочь, мистер Яскерс. Очень жаль. — Понизил голос человек, повторяя сочувствующие слова.

Он не знал его семью, но говорил то, что хотел услышать мужчина, облачённый в майку-алкоголичку — поддержку. И понимание. В подобном месте никто и не знал о существовании подобных слов, но Яскерс в них нуждался. Для дельца выстраивание доверия играло на руку, ведь подобные речи должны были подорвать гневные порывы должника и сделать человека более нестабильным и внушаемым.

Мужчина в костюме говорил то, что нужно было говорить. Всегда.

Глаза Яскерса заблестели от подступающих слёз. Прямая рука бывшего рейдера, держащая пистолет, начала слегка подрагивать. Человек, поймавший мимолётную слабость, не посмел ждать. Делец, не задумываясь, подался вперёд. Ослепляющее солнце сразу же захлестнуло ему глаза.

Удар вверх. Импульсивное нажатие спускового крючка и выстрел в исхудалый соломенный потолок. Через секунду комната заполнилась пылью, но дело уже было сделано. Яскерс, потеряв бдительность и пистолет, получил несколько ударов в грудь и упал на пол, сломав приоконный столик, за которым он обедал с семьёй месяцем ранее. Картина счастливого прошлого не имела возможности собраться в сознании низкорослого мужчины. Ошеломление от сломанного стола перебивалось резко захлестнувшим чувством ослепляющего страха.

Человек в костюме, что сильно выделялся на фоне повсеместных трущоб и разрухи, сделал несколько выверенных шагов к должнику. Тогда делец показался ещё массивнее, а упавший невольно сжался, пытаясь спрятаться.

— Что ж вы все не можете взять в толк, — проговорил крупный человек лежащему, наклонившись и слегка повысив невозмутимый тон, — что есть такая штука как «данное слово» и как «контракт». По своим обязательствам нужно платить.

Пыль, подсвеченная выглянувшим солнцем, таинственно обволакивала человека, а тот даже не думал чихать. Яскерс же, в свою очередь, не смог сдержаться и издал громкий звук, который человек в костюме, кажется, даже не заметил.

— Мне правда жаль, Яскерс. — Оглядывался мужчина на убранство квартиры, продолжая говорить. — Но сумма, которую ты взял, очень большая даже для меня. Ты же знаешь, что это значит?

Делец присел на корточки, смотря своей жертве прямо в глаза. Уверенный взгляд и ни капли не дрогнувшие мышцы лица очень напрягали испуганного мужчину, которому некуда было деваться. Переход на более неофициальное представление даже не смутил его.

— Но… — Подрагивал Яскерс, отводя глаза, так как был не в силах выдержать такой пристальный и пронизывающий взгляд собеседника. — Я не знаю, как их вернуть.

— Зато я знаю. — Улыбнулся делец, выпрямляясь. Немного подумав, он добавил: — Взамен я устрою твоей семье прекрасные похороны, покрою все твои долги и дам почётное место в моём бизнесе. Ты будешь контролировать этот район. И соседние. И вообще весь город, если покажешь, что способен на это.

Яскерс открыл рот, потеряв в момент все свои эмоции от такого поворота событий. Он не знал что сказать. Брови непроизвольно выгнулись, поддерживая вырывающуюся глубину отчаяния, и он хотел заплакать. Не здесь. Не сейчас.

Человек в костюме, возвращая Яскерса к реальности, сказал:

— А, да, и зубы мы тебе тоже вставим. Ты же не против? — Наклонил он голову. — А теперь вставай, раскисшая амёба! — Продолжил он непроизвольно властно, потянув человека за ближайшую руку. — На улице нас ждёт автомобиль. У тебя двадцать минут на сборы. Время пошло.

Человек подошёл к двери, обернулся, снял свои электронные часы, на которых завёл таймер на двадцать минут, и кинул их Яскерсу. Тот понял затею и принял бросок.

Далее делец ещё раз осмотрел разруху жилища должника и вышел из квартиры, а Яскерс ещё минут пять сидел в ошеломлении. Как только осознание ситуации вновь вернулось к нему, он сразу же засуетился.

Нельзя ждать.

***

Из сломанной двери подъезда двухэтажки должник показался уже через десять минут, и он тут же сел в чёрную машину. Одежда была сменена на рейдерскую форму цвета хакки, которую он носил пару лет назад. Единственное, что у него осталось от прошлой жизни, кроме персонального компьютера на предплечье. Вшитый с совершеннолетия полупрозрачный сенсор был его знаком причастности к «Нове», своеобразным билетом назад. Корпорация примет его несмотря ни на что, знал Яскерс, но не хотел возвращаться. Перспектива достойно похоронить семью его привлекала сильнее.

— Сэр, куда ехать? — Спросил водитель, пока второй охранник поправлял зеркало заднего вида так, чтобы он мог видеть нового пассажира. На пустующих дорогах это было более практично, приметил должник. Молодцы.

— На базу. — Сказал человек в костюме, что сидел рядом с Яскерсом на заднем сиденье.

— Но… — Выразил сомнение водитель, намекая на то, что новый человек в машине был не из их компании.

— Мы сейчас это обсудим. Езжай медленно. — Ответил спокойно босс.

— У вас довольно вежливый и приличный водитель. — Вставил своё слово должник, явно успокоив свои эмоции и включив джентельменские манеры. — Здесь такие редкость.

— Набираем только самых лучших. — Усмехнулся человек в костюме, всё ещё не снимая маску безразличия и превосходства.

— Я так и не узнал ваше имя… Ну, то есть, — растерялся он, — в контракте не было указано. Да и вы, вломившись в мою квартиру, не представились.

— Том. Просто Том. Этого достаточно. — Сказал мужчина в костюме, переводя тему. — А теперь нам надо обсудить ваше будущее.

— Если вы дадите мне с честью похоронить семью, то я готов отдать вам всё, что имею. — С грустью в голосе сказал Яскерс, вспоминая бушующее ранее отчаяние и отгоняя подобный настрой прочь.

В глубине своих размышлений должник понимал, что ему нечего предложить столь влиятельному человеку. А если бы он что-то и хотел, то мог бы забрать силой. Но тогда что ему нужно?..

— Мне не нужны ваши вещи. — Искренне посмотрел Том на собеседника. — Мне нужны ваши способности. Только они имеют настоящую ценность.

Автомобиль медленно ехал по улицам, разгоняя пыль и пугая местных. Охранники делали вид, что их нет, и, пока что, справлялись с этим превосходно, ни капли не стесняя важный разговор своего руководителя.

— Способности? В их числе только побег из цивилизации и неудавшийся бизнес. — Мешкался Яскерс, явно не понимая, зачем с ним связался подобного рода человек, и для каких таких целей ему понадобился рейдер в отставке.

— Да. — Ответил бизнесмен на первоначальный вопрос, продолжая поддерживать зрительный контакт. — Вы не боитесь — это ваше основное качество. Трусость вам не знакома. Я не могу вспомнить, когда на меня в последний раз наставляли ствол, а вас даже не остановила стоявшая внизу охрана.

Оба этих массивных человека имели бронежилеты, автоматы и знатную подготовку на суровых улицах Свободных территорий. Если поразмыслить, у бывшего рейдера даже не было шансов. Но он не думал о них, когда разговаривал с Томом в своей квартире, хотя и знал об их существовании.

— Вы понимали, что убив меня, вы погубите и себя, но всё равно продолжали стоять на своём, хотя у вас и дрожали коленки. Редкое качество человека — продолжать стоять на своём, даже когда всё идёт против него. Я ценю это. — Кивнул делец, выражая искренность сказанного и вновь посмотрев мужчине в глаза.

— Но я сижу в машине явно не ради того, чтобы слушать такие красивые слова. — Продолжал не понимать происходящее Яскерс, пытаясь добиться более внятных слов.

Эмоции снова начинали брать вверх. Должник чувствовал какой-то подвох. Вот, вроде он всё потерял, но страх, пускай и потаённый, всё равно оставался. Люди в смоляных черных костюмах, что начали шептаться на передних сидениях, только усиливали появившееся напряжение. У человека не было времени задуматься, специально они это делали или нет — он хотел сосредоточиться на разговоре и только на нём.

— Верно. — Продолжил с похвалой Том, снижая возникающее давление и возвращая собеседника в норму. — Верно. Вы мне нужны для конкретного дела. У меня есть конкурент. Он пытался подавить меня с самого начала, как только я начал вести дела, но явно недооценил мою изощрённость. Сейчас же он собирается с силами, чтобы разрушить созданную мной империю.

Яскерс попытался представить этого человека без огромного состояния за спиной. Не смог. Это рушило его картину мира. Казалось, он уже родился таким. Но как? Это не то место, где можно было рождаться богатым, а уж тем более умным и приверженным к экстетическому взгляду. Не то!

— И? — Уже заинтересовался должник, поддерживая создавшийся контакт, а не собственные мысли. Делец умел завоёвывать внимание.

— Мы действуем на опережение. — Продолжил тот. — И мне нужны люди. Много людей. Много умных людей. — Уточнял бизнесмен. — Таких, как ты.

— Вы планируете захват? — Сводил логические цепочки Яскерс.

— Нет, что ты. — Развёл в весёлой улыбке руками Том. — Никакого оружия или убийства. Я только покажу им настоящую конкуренцию.

И он всё рассказал, утаив несколько ключевых моментов, которые могли привести к нежелательному ответу.

— Если откажешься — ты не увидишь могилу своей семьи. Думаю, не стоит объяснять почему. Если согласишься — мы сегодня же закажем памятники и начнём подготовку.

Яскерс испугано смотрел по сторонам.

— Это…

— Я знаю. Безумство. Никто это ни разу так не делал за последние несколько сотен лет и бла-бла-бла. — Отмахнулся Том, показывая своё безразличие к устоявшимся нормам ведения дел. — Но в противном случае я рискую, что произведут захват моего бизнеса. А это куда страшнее.

На несколько секунд взгляд должника застыл. Он переваривал всё, что ему предстоит сделать.

— Вы очень рассудительны для своего возраста. — Сделал комплимент Яскерс, заметив, что бизнесмену не так давно перевалило за двадцать.

Это стоило должнику глубокого вдоха, убирающего волнение, но Том так и не ответил. Ещё томная минута бессмысленных размышлений и Яскерс сдался:

— Я в деле.

***

Здание, в котором они оказались, ранее было крупным заводом. Большая притемнённая и пустующая территория, на которой уже давно не осталось ничего ценного, стала домом для этого бизнеса. Местом, где деловые люди обсуждали свои потаённые планы, которые рано или поздно воплощались в жизнь.

Пока начальник стоял на небольшом выступе около своего кабинета, вокруг него, полукругом, собралось порядка четырнадцати человек. Все они были готовы к выступлению, ведь время оглашалось заранее. Яскерс стоял позади делового юноши, около двери в кабинет. Как-то иначе называть дельца было сложно, слишком уж тот был молод по сравнению с бывшим военным. Отсутствие морщин и массивной щетины выделяли его на фоне местных дикарей. Синий костюм, что был несколькими днями ранее, сменился на более изящный — белый с золотым отливом. Должнику же Том предоставил хороший серый костюм, белую рубашку и черные туфли.

— А вы тщательно подходите к одежде. — Сказал Яскерс, когда с него снимали мерки тем же вечером.

Тогда они оба сидели в кабинете дельца и обсуждали подробности своих будущих деяний. Стеснение Яскерса ещё и не думало убираться, а деловой шарм Тома так и не думал спадать. То было временем напряжения между едва знакомыми людьми и оба понимали, что подобный настрой необходимо менять. Этим они и занимались в тот вечер — общались. И только.

— Раньше все бизнесмены носили подобные костюмы. — Ответил сидевший Том, туша сигарету. — Сейчас же подобным добром обладают только компании.

— Это точно. — Ответил должник, понимая, что делец имеет в виду транснациональные компании. Их осталось всего шесть.

Тут же он поднял левую руку для того, чтобы её измерили.

Горбатый старик, что двадцать минут снимал мерки, мгновением позже откланялся и прогнусавил:

— К утру костюм будет готов.

— Хороший сервис, правда? — Сыронизировал Том после ухода портного, закуривая вторую сигарету.

Он любил шутить о контрасте бескультурья и созданной им империи. И откуда он только берёт такие колкие слова и образы? Яскерс не мог понять. В Свободных территориях не было понятия «сервис». Живущим здесь людям негде набраться такого понимания мира и таких сравнительных оборотов, какие проявляет этот юноша. Они же в культурной изоляции от обычного общества, в конце-то концов!

Вопрос так и остался в мыслях. Должник не осмелился проявить такую бестактность как вопросы, выходящие за рамки.

На собрании, адресованном всем важным людям в этом деле, Яскерс улыбался во все зубы. И не скажешь, что ранее он выглядел значительно хуже. Но тогда должник думал не о себе. Он до сих пор не мог поверить в реальность происходящего.

Прошло всего пару дней, а бывший рейдер до сих пор поражался вычурности Тома. Казалось, попади он на улицу один, его бы тут же ободрали местные воришки. Но, на удивление, это не происходило. И он понимал почему. Для этого хватало одного взгляда.

Харизма. Он не обладал какими-то выдающимися чертами. Не был слишком груб или грозен лицом, как казалось Яскерсу при свете солнца в его заброшенной квартире. Нет. Даже напротив, он внушал доверие. Но доверие то было холодное и проницательное. Казалось, он мог диктовать условия так, как он сам того хотел. Внушить леденящий душу страх? Да не вопрос. Заставить беспрекословно доверять себе? Нет проблем.

Вот и сейчас бывший должник поражался выдержке этого молодого человека. На вид ему было лет двадцать, но никто даже не думал ему сказать об этом. Авторитет делал своё дело.

— Сколько вам удалось собрать человек? — Серьёзным, но доверительным тоном обратился Том к своей команде.

Тут же в его сторону посыпались цифры. От пяти до полусотни. С минуту Том слушал голоса своих приближённых, заставив их говорить поочерёдно, и явно остался доволен получившейся картиной.

— И так, это отлично, друзья! — Радостно сказал он. — План тот же. Вы — руководители четырнадцати районов врага. Все финансы компании выделены для этих нужд. По подсчётам бухгалтера, нам должно хватить с лихвой на три месяца, далее придётся вылезать с помощью собственной прибыли. Все уверены в своих людях? — Грозно посмотрел он на своих приближённых. Недоумённое молчание. — Шучу. Я верю в вас. — Улыбнулся он, так как понимал, что правильные слова поддержки влияют на каждого присутствующего. — А теперь вспомним затею и освежим её в голове.

Он указал погасшей сигаретой на доску, что стояла за собравшейся толпой. На ней была нарисована вручную карта от Нью-Йорка до Олбани по реке Гудзон. Все, как один, обернулись.

— Каждый из ваших подчинённых открывает магазин. Ваша задача — контролировать, как они соблюдают образ нашей компании и как хорошо обслуживают клиентов. Магазины, по затее, открываем рядом с магазинами Никсона. — Впервые Яскерс услышал имя конкурента Тома. — Максимальная дальность — миля. Далее — мы понижаем цену до себестоимости, выходим в ноль, но забираем всю нашу общую целевую аудиторию. Месяца три, пять, и неподготовленный бизнес Никсона посыпется как карточный домик, а мы сможем вернуть цены в норму.

Разумеется, ваши подчинённые ничего не должны знать об этом. Вы ставите их только перед фактом, объясняя всё расширением компании и новой политикой. Особо умных, если они реально умные, направлять ко мне — я разберусь.

В глазах присутствующих, что вернули взгляд на Тома, вновь затаился лёгкий страх. Яскерс заметил это и был точно уверен, что Том не упустил этот момент, так как он даже сменил позу, сделав её более уверенной.

— Я понимаю, друзья, это рискованно. При любой ошибке мы все улетим в трубу и окажемся на обочине этой прекрасной жизни. — Высокопарно выражался юнец. — Вы ведь так думаете, да? Но представьте, что будет, если получится? — Он сделал ударение на этом вопросе, проговорив каждую его часть. — Если мы сработаем как слаженный механизм? Превратимся в один единый кулак, что разнесёт монополию Никсона? Представили? — Довольно спросил он, расставив руки после активной жестикуляции. — С прибыли, которую мы будем получать, мы сможем создать свой чертов Нью-Йорк! — Восторженно прикрикнул он, словно они уже победили.

Яскерс увидел смущённые улыбки и оценил ораторские способности Тома. Он явно знал на что нажимать.

— А теперь… За работу, парни. — Закончил Том лёгким, успокаивающим и поддерживающим голосом.

С минуту слушающие расходились по своим рабочим местам. Том, дождавшись полного опустошения зала, повернулся к своему гостю.

— Ну как тебе представление? — Спросил он, опираясь спиной на перила и скрестив руки.

— Ваш подход куда приятнее клиентам. — Дал оценку бизнеса Яскерс, ведь он слышал эти слова в машине. — Это может выгореть.

— Нет, это не выгорит, денег хватит только на два месяца. — Холодно ответил Том, следя, чтобы этих слов никто не услышал. — И это максимум. Клиенты даже не успеют узнать о нас.

— Но, вы же сказали… — Удивился мужчина в сером костюме, недоумевая. — Зачем?

Том прошёл в кабинет, и закрыл дверь за должником.

— Это четырнадцать человек, Яскерс. — Продолжил с тем же спокойствием Том. — Я не могу быть уверен в них на сто процентов. Да и к тому же, если сказать им, что все их труды будут только отвлекающим манёвром — они не будут стараться. А сейчас все эти дельцы думают, что именно они вершат судьбу компании. Ну не замечательно ли? — Поднял тот радостно брови так, будто это элементарно. — И все довольны.

Яскерс с уважением посмотрел на Тома. Он знал план в общих чертах, но наблюдать такое его осуществление он не ожидал. Должник думал, что его роль менее значима. Внезапное понимание обратного пугало и вдохновляло одновременно.

— Вы в два раза моложе меня, но у вас недюжинный ум. — Сделал тот осторожный, но искренний комплимент.

Том ухмыльнулся.

— Получается, вся надежда только на нас? — Отстранённо спросил мужчина. Надежда, что на него не свалится такая ответственность, ещё оставалась.

— Судьбы компаний и стран всегда решались не в прямом бою, а на переговорах. — Высказал философское суждение молодой человек.

— Мой язык не так хорошо подвешен. Я могу переходить в крайности, кричать. — Вновь пытался себя принизить Яскерс, показывая свои минусы. — А ещё у меня неудавшийся бизнес и…

— Мне плевать. — Честно сказал Том, прервав своего собеседника. — Я чувствую себя увереннее с вами, а, значит, вы лучше этих четырнадцати проницательных и умных ребят несмотря на все ваши недостатки.

— Это непрофессионально. — Заметил Яскерс. Он уже переходил на более официальный и деловой тон, который был присущ его босу.

— Профессионализм понятие относительное. — Холодно отозвался Том.

Яскерс не мог не согласиться.

***

Похороны проходили тихо, но роскошно. Так, как и хотел Яскерс. Белые памятники на тёмных надгробиях. Он плакал. И рассказывал.

Всё просто до безобразия. Очень просто. Его жена была беременна, но не смогла доносить дочку до назначенного срока. Медицина за куполами корпораций была ужасной. Точнее, её просто не было. Они обращались ко всяким знахарям и колдунам, которых было немерено в этих краях, но эффект нулевой. Яскерс знал, что всё бесполезно, но пытался до конца. Недоношенная дочка была слаба, а жена от полученного стресса увядала на глазах. Муж и отец делал всё, что мог, но в глубине души понимал всю безнадёжность ситуации. Всё банально до безобразия. И от того обидно, что человек, решивший начать свою жизнь сначала, получил ответ свыше: «Нет». Чёткое. Безозвратное.

Подобные мысли преследовали Яскерса. Они его поглощали. Не давали дышать. Он отвлекался, как только мог, начиная общение то с одним человеком, то с другим. Не помогало. Но бывший отец и муж пытался.

Уже стоя на коленях у могилы он давал обещание своей семье, что не забросит себя. Что он не потеряет себя в этих проклятых землях Свободных территорий. Он повторял это снова и снова, пока не поверил в эти слова по-настоящему.

Том же высматривал свою цель среди пришедших друзей и родственников, иногда поддерживая Яскерса словом или взглядом. Он знал, что такой член семьи не мог не приехать, но всё никак не мог его увидеть.

Постепенно время подходило к вечеру. Том сидел грустный, явно ратуя на то, что очередная затея связаться с Нью-Йорком провалилась. «Нова» была как недостижимый особняк в его жизни. Он жаждал получить хотя бы маленькую возможность попасть туда. Всё, что он делал, было направленно на это — прямо или косвенно.

— Том? — Подошёл Яскерс, оглядываясь слегка припухшим от слёз лицом. — Это Пит, мой брат.

За ним в небольшой шатёр прошёл плотный мужчина лет тридцати, что носил синий корпоративный костюм, защищавший его от окружающей среды. Том, пускай и в душе, тут же начал ликовать. Неужели получилось? Спустя столько лет?

Но нет, останавливал себя делец, дело ещё не закончено. Он только получил возможность. Маленькую, но всё же возможность. Ту, которую с таким нетерпением ждал. Игра началась, понял мужчина. Он уже устал находиться в томном ожидании.

Внешне бизнесмен только протянул руку и с условной, отрепетированной улыбкой сказал:

— Приятно.

— Мне тоже. — Сказал человек из корпорации. — В «Нове» давно не выходят на внешнюю территорию, посылая только отбитых на голову рейдеров, но учитывая, что случилось с моим братом… Я нашёл способ попасть сюда.

— Братом? — Недоумённо спросил Том, сделав вид, что не слышал, как его представили. Он знал об этом факте, знал изначально, ровно, как и о самом Пите, но необходимо было сыграть роль лёгкого непонимания.

— Да, — сказал Яскерс, — когда-то давно я жил там, пока не увлёкся торговлей с внешним миром. Ох уж эти рейды… — Ностальгически протянул должник. — В итоге я и сам оказался в этом внешнем мире из-за одной прекрасной особы. Захотел начать всё сначала и… — Отвёл глаза Яскерс, подавляя переплетение романтических воспоминаний со смертью супруги.

— Это очень грустная история, Яскерс. А как ваше настоящее имя? — Любезничал Том, отвлекая бывшего рейдера от разрывающейся души.

— Джек. — Поддался тот, вновь поднимая глаза, ведь с ним вели беседу.

— Вы выбрали себе интересное прозвище, Джек.

— Я уже отвык от этого имени, Том, называйте меня Яскерсом.

— Хорошо. Пит, — резко переключился он, довольный результатом, — а как ваши дела в корпорации? Вы уже обзавелись семьёй?

— Нет, пока не выдалось случая, но рано или поздно всё должно получиться. Однако… — Взглянул он на брата. — После случившегося… Я даже боюсь.

Гости начали уже расходиться с открытой полянки с двумя могилами. Шатёр, в котором сидела троица, был только для организаторов, что принимали друзей и родственников — Яскерса и Тома соответственно. Делец посмотрел на братьев и решил разрушить возникшую неловкость.

— Ничего, ваш брат бойкий. Сразу видно корпоративного. — Улыбнулся он, порой с уже добродушной улыбкой поглядывая на Яскерса. — Приезжайте через два месяца, мы завершим одно дельце, и вы даже не узнаете своего брата! — Подмигнул Том.

Пит с непониманием посмотрел на Яскерса, словно пытался добиться конкретики. Тот лишь облегчённо и понимающе кивнул, говоря этим движением, что говорящему можно довериться.

— Хорошо, Том. — Вернул взгляд Пит. — Яскерс очень хорошо о вас отзывался, и я не могу не принять это предложение.

— Вот и славно. — Заключил Том, восторгаясь в душе и молчаливо протягивая руку.

Всё шло по плану.

***

— Я рад, что тебе не надо объяснять как это опасно. — Говорил Том, запихивая лезвие в подкладку штанов у пояса.

— Вы сделали для меня достаточно сэр, чтобы я отдал за вас жизнь. — Более уверенно, чем при первых разговорах, говорил Яскерс.

Том искренне улыбнулся и ехидно проговорил:

— А ты научился за этот месяц подготовки подлизываться к людям.

Яскерс улыбнулся в ответ:

— Не так, как вы, но тоже стараюсь.

Том засмеялся, слегка опрокидывая голову. Когда они были один на один, делец не скрывал свои эмоции. Он не замечал за собой такого поведения ранее. Возможно, бизнесмен просто не мог найти хорошего собеседника? Ну да, правильно заметил Яскерс при их первой поездке — в этом месте огромных дефицит хороших людей.

Они стояли в кабинете Тома. Было раннее утро. Солнце, слегка выступив из-за горизонта, осторожно проникало в верхние окна завода, освещая его испещрённый тренировочными выстрелами потолок. Это добавляло ощущения пустоты и обреченности, но готовившимся к важному делу людям было не до меланхолических мыслей. Мужчины во всём искали поддержку.

Том понимал, что поддержка нужна его компаньону. После смерти семьи, Яскерсу нельзя было останавливаться. Эмоции от таких потерь убиваются только временем и делом, помнил делец. Переключением. Он занимал каждую свободную минуту друга так часто, как только мог себе позволить. Это помогло. Напарник словно позабыл о прошлом, погружаясь с головой в дела. Хорошее качество характера — уметь приспосабливаться.

— Ну всё, всё. Готов? — С улыбкой спросил Том, отмахнувшись от очередной полушутки-полуправды. — Второго шанса не будет. Чуть больше или меньше наглости и мы улетаем в царство Аида.

Яскерс уловил отсылку к греческой мифологии.

— Вы точно не из корпорации? — Всё больше и больше напирал откупившийся должник с этим вопросом. — Ваши познания порой слишком глубоки.

— Ага. Именно поэтому я здесь, да? — Улыбнулся он. — Для ума трущобы не помеха, Джек. — Порой нарушал субординацию Том, чтобы вернуть своего друга в чувства, ведь тот не любил слышать своё настоящее имя.

— Войну очень легко выиграть тогда, когда противник о ней даже и не знает. — Продолжил Том через пару мгновений. — Удар, может два — и он повержен, даже не сообразив, что произошло.

— Ну да. — Согласился напарник. — Верно подмечено. На это и ставка, да?

Делец промолчал, продолжая подготавливаться. Сейчас он заряжал пистолет.

— Ты стал для меня за этот месяц другом. И я никогда это не забуду. — Сказал Том спустя какое-то время, чтобы поддержать партнёра перед началом столь нелёгкого дела и выразить свои скопившиеся чувства.

Яскерс осторожно улыбнулся.

— Машина приедет с минуты на минуту. Путь до Олбани недолгий, но достаточно ухабистый. — Сказал Том, показательно передёргивая затвор и засовывая пистолет за пазуху. — Игра началась.

Яскерс опасливо отстранился.

— Шучу-шучу. Просто нравился подобный ход в книгах. Сейчас поставлю на предохранитель и засуну в кобуру.

***

— Привет, дорогой! — Сказал Том, входя в покои Никсона. — Скучал?

Делец шёл медленно, величаво, вскинув автомат на плечо. Он давал себе прочувствовать всю романтику момента, а полному старику понять всю глубину своего отчаянного положения.

— Кто вы такие? — Возмутился толстый мужик, который даже не мог встать со своего блестящего кресла посреди просторного, пустующего серого зала, имевшего по одному коридору посередине, на каждой из четырёх стен.

Местный царёк тут же позвал одну из своих жён и через минуту, с её помощью, всё же смог встать. Худенькая и заплаканная шатенка с красивым личиком сразу же скрылась в одном из коридоров. У него свой гарем? Яскерс не знал, но слухи об этих «райских» местах ходили достаточно интересные.

— Если не хочешь лишиться всего, что заработал — нам надо поговорить. — Прямо, но одновременно дружелюбно и грозно сказал Том. Он наслаждался моментом и тем, что может дать прочувствовать этому человеку всё, что прочувствовал однажды сам.

— Как вы смеете?! — Никсон до сих пор не понимал своего положения.

Том дал знак Яскерсу, и он начал сыпать подробностями. Стал полностью раскрывать карты, показывал, как вся магазинная сеть Никсона была просто задавлена сетью магазинов Тома. Он рассказывал это минут двадцать, держа голос именно так, как просил Том. Ни один адрес не был потерян, ни одно слово не было сказано иначе. Он тренировался несколько недель, с утра до вечера с того момента, как похоронил семью. И вот, это производило впечатление — грозное и пугающее, какое и хотел слышать Том. В процессе Никсон плюхнулся на свой трон и поник, даже не поднимая глаз, только слушая.

Когда Яскерс закончил, Том перехватил инициативу, выставляя напоказ все чувства, что хранились годами.

— Знаешь, я скучал. — Доламывал он до конца настроение Никсона. — Двенадцать лет назад я был здесь с отцом. Мы нуждались в помощи и… С тебя всё и началось, тварь! Именно с тебя! — Вспылил Том, поддаваясь буре эмоций.

Никсон даже не дрогнул, так же продолжая смотреть в пол. Яскерс недоумённо посмотрел на напарника, но тут же вернул самообладание.

Том рассказал о себе и об отце, но полный мужичок так и не смог вспомнить.

Конечно он не помнит, понимал бизнесмен, которым овладели неконтролируемые воспоминания. Это было давно, да и этот царёк часто оказывает подобные услуги гостеприимства. Надо было что-то сказать, чтобы вывести Никсона из депрессивного настроения, которое задал Яскерс и укрепил сам Том.

— Дела обстоят так. — Жёстко продолжил он, ломая уже возникшее недоумение Никсона. — У меня хватит ресурсов, чтобы сломать твой бизнес. Полностью. Под ноль. Я оптимизирую всё, что у меня есть, но оставлю тебя без цента.

— Или? — Всё же произнёс Никсон, проглатывая скопившуюся от волнения слюну. Не смотря на это, ответ после получасового молчания оппонента произвёл впечатление.

Его голос казался слишком глухим, грозным и протяжённым для этой комнаты. Ещё бы, столько лет говорит только здесь и не выходит наружу. Понятно, что он подстроил голос под акустику. Том даже не шелохнулся, Яскерс тоже натренировался так, чтобы выдерживать подобные трюки.

— Или ты сворачиваешься. — Обречённо для собеседника, с облегчением продолжил Том. — Возвращаешь всё своё дело в родное Олбани, а в ответ я сворачиваю все свои дела здесь и даю слово, что не вернусь. Цифры были озвучены. И они явно были не в вашу пользу.

Никсон сидел развалисто в своём кресле. Он думал. Или делал вид.

— Присядьте куда-нибудь, не маячьте, пожалуйста. — Уже любезно сказал царёк, дёргая рукой так, словно отгонял назойливых мух. Цели внушить страх больше не было, он обдумывал свою капитуляцию.

— Ты не рассказывал мне об отце. — Сказал Яскерс Тому, когда они отошли коридор. — И его имя. Оно…

— Давай потом это обсудим. — Резко прервал его Том. — Потом.

— Получается, Никсон не планировал захват твоего бизнеса? Это всё просто месть?

— Да. — Честно сказал Том. — Но и нет тоже. Я и правда рисковал, оставляя в живых такого конкурента. И ты мне помог, дружище.

Яскерс отвёл взгляд, понимаю всю гнилую сущность напарника и последнего друга в этом потерянном мире.

— Джек. — Нарушил субординацию Том, возвращая сознание друга. — Не у тебя одного есть тайны и вторые имена. Я всё расскажу. — Говорил с полной искренностью Том. — Абсолютно всё. Но сейчас мне нужна твоя уверенность и поддержка. Ты справишься?..

Яскерс потихоньку пытался смотреть в глаза Тому. Столько водить за нос напарника… Он был зол. Но закончить дело, к которому они готовились более месяца и за которое должник получил достойные похороны семьи, было необходимо.

— Да. — В очередной раз поддался Яскерс. — Конечно.

— Том. — Тихо позвал Никсон через пол часа раздумий.

Мужчина, что стоял в одном из коридоров, закончил свой очередной беззаботный разговор с Яскерсом и медленно пошёл по каменному полу в сторону царька, вслушиваясь в его слова.

— Это хороший ход, хвалю. Я даже не заметил, как ты загнал меня в угол. Молодец.

Никсон в ответ на проигрыш восхитился качествами победителя? Что ж, понимал Том, у местного властителя больше не было рычагов давления. В подобной ситуации самое лучшее, что оставалось — это с честью признать своё поражение. Парень даже на мгновение почувствовал уважение к врагу, ведь не каждый так может сделать. Далеко не каждый.

— Мне очень жаль, Никсон. Но это бизнес. И жизнь. — Выразился пафосно Том, как того и желал во многих своих снах и фантазиях.

Царёк устало кивнул, закрывая глаза и засыпая. Видимо, переволновался.

Том и Яскерсом тихонько удалились.

Один виновник из двух наказан, подумал Том. Наказан достаточно. Жизнь, судя по выбитым глазам Никсона, его и так потаскала. С него хватит.

Остался второй.

***

Стол был собран по максимуму. В кабинете дельца было трое.

— Пит — Сказал Том. — Яскерс. — Поднял он бокал в их честь. — Я собрал вас здесь не просто так. Как вы знаете, месяц назад у нас получилось выиграть у Никсона огромную территорию. Покинутые магазинчики были объединены с новыми и получилась единая огромная сеть, где мы с Джеком… С Яскерсом, — поправился Том, поднимая бокальчик в сторону друга, — провели расширение ассортимента. Это принесло недюжинный доход. Теперь бизнес, пару месяцев назад стоявший на краю гибели, приносит прибыль в четыре раза большую, чем ранее. Теперь одного года работы хватит, чтобы выкупить целый город!

Том улыбался, а Пит не понимал, почему они находятся в этой комнате втроём. Ведь он был абсолютно непричастен к этому успешному делу.

Яскерс уже всё знал, но хранил молчание. Это не его слова, не ему их и озвучивать.

Разумеется, когда Том ему рассказал о том, что всё это было холодным расчётом — он обиделся. Но потом Том сказал, что дружба была настоящей. Врал? К сожалению, ответ на это не знал и сам Том. Он только надеялся, что дружба с Яскерсом обеспечит ему выход на его брата. А если тот сможет сюда прийти, то и сможет протащить Тома и на территорию корпорации. Всё как он и хотел. Захват территории другой компании был просто предлогом, но и необходимостью тоже, которая всё же чуть меньше волновала Тома. Основной виновник сидел за стеной. В самой высокой и охраняемой башне, что имелась на планете Земля. Это ни капли не пугало Тома. Он знал, что справится. Прагматичность и холодный расчёт всегда побеждают.

— Пит. — Посмотрел он в глаза человеку из корпорации. — Я предлагаю вам своё дело.

У того округлились глаза.

— Я не шучу. — Твёрдо сказал он. — Яскерс доказал, что он может удержать мой бизнес на плаву и даже развивать его, чего я изначально не ожидал. Он не смог построить бизнес по продаже оружия с нуля на взятые у меня деньги в долг, но смог расширить большую компанию в Свободных территориях, вместе со мной. Порой мне жалко этот мир, ведь подобный талант чуть не пропал. А скольких мы потеряли? — Задал он риторический, философский вопрос. — Так вот. К чему я это? Я хочу отдать вам свою компанию. Но… За ваше место в корпорации, Пит.

Тот ещё больше погрузился в шоковое состояние.

— Вы говорили, что у вас нет семьи. Это сразу дало мне знак, что подобное можно сделать без особых проблем. — Продолжил Том. Он знал об этом факте изначально. — Единственное, вам придётся поменять работу. Необходимо полностью сменить ваш круг общения, чтобы в лицо вас никто не знал. Плюс, вы мне покажете того охранника, который проводит вас в компанию.

Том говорил об этом так, словно Пит уже решил в положительную сторону.

— Он не врёт. — Только и сказал Яскерс, пытаясь успокоить воспалённый от размышлений разум брата и прерывая наплывающую тишину. — У нас будет всё. — С лёгкостью произнёс он.

Пит смотрел в глаза Тому. Долго. Две минуты. Столкновение сильных взглядов? Скорее глубокие размышления.

— Я в замешательстве. — Сказал Пит. — Как мы решим вопрос с вашим персональным компьютером и костюмом?

Иммунитет корпоративных не был пригоден к агрессивной среде Свободных территорий, поэтому они носили герметичные костюмы. Но это был решаемый вопрос. Больше всего Пита волновал персональный компьютер, что вшит в предплечье руки. Он не хотел лишаться своего, да и это нельзя было сделать безопасно — они имплантировались по достижении совершеннолетия, когда врачи понимали, что человек намного больше уже не станет.

Том расстегнул манжету на левой руке и закатил рукав. Взору окружающих предстал маленький, но работающий персональный компьютер.

— Подростковый, да. Растягивающийся, но и у него были пределы. Поэтому кожа вокруг и треснула. — Кивнул он на свою руку. — Я слишком сильно вырос. — Усмехнулся Том.

— Но… — Замялся Пит. — У нас не делают подростковых персональных компьютеров. Это делали только в «Арконе», но его не стало…

Глаза человека из корпорации округлились. Яскерс уже давно знал об этом, ведь Тому пришлось всё рассказать после его откровений в логове Никсона. Подобное поведение, для сохранения дружбы, требовало правдивых объяснений. Том не собирался терять единственную приятную ему дружбу в его жизни и открылся. По-настоящему. Впервые с одиннадцатилетнего возраста.

— Двенадцать лет назад. — Закончил Том. — Андрей, двадцать три года, не женат — посмеялся тот и протянул руку, — приятно познакомиться.

Пит всё ещё сидел, не в силах поверить своим глазам и ушам.

— Но… Как вы оказались здесь? Санкт-Петербург на другом конце Земли!

— Долгая история. — Выгнул он бровь, презирая подобные разговоры. — Главное, что я хочу вернуться в цивилизацию. Любыми способами.

Пит продолжал смотреть непонимающим взглядом.

— Я знаю, как перепрограммировать персональный компьютер. И у меня есть костюм корпорации. — Перечислял Андрей степень своей подготовки. — Единственное, чего у меня не было — это личности. Без неё в корпорации меня арестуют на первом же входе в любое здание, ведь так? — Спросил Андрей.

— Да. — Всё ещё мешкался Пит. Не торопится ли он с решением?

— Вот. Поэтому мне нужна была личность. Ваша личность, Пит. — Посмотрел он ему в глаза.

Пит перевёл взгляд на брата.

— Нет. Он не подходит. — Сразу дал ответ мнимому вопросу Андрей. — Рейдерское прошлое и долгое отсутствие создало почву для многочисленных проверок. А вы чисты, Пит. И я предложил вам сделку. Независимо от того, как пойдёт моя жизнь в дальнейшем, вы получите компанию. Здесь вы будете настоящими властелинами мира.

Пит растерялся. Андрей знал, что у него врат ли есть что-то успешное в Нью-Йорке. Величие в движениях и поведении было обусловлено его презрением к жителям Свободных территорий, но как только он узнал о происхождении Андрея, то сразу же начал теряться. Нет, такие не получают многого естественным путём. Обычно жизнь их сильно обламывает и они только рады получить билет в лотерее и выиграть. На этом и играл Андрей. Он предлагал победу.

— Я согласен. — Выдал Пит.

Андрей взглотнул. Его план удался. Целых семь лет он строил империю только ради того, чтобы найти вход в «Нову». Выстраивал связи, налаживал отношения. Устроил монополию, в конце-то концов!

Он мог за эти деньги построить свой собственный город. Ещё одну корпорацию — немыслимый ход. Пока что корпорации не возникали на пустом месте. Он даже знал, что у него хватило бы сил. На это ушла бы вся его жизнь, но он бы справился.

Однако цель его была не в этом. Все эти годы он скрупулёзно искал способ попасть под прозрачно-синюю стену купола. Столько разных способов перепробовано, столько людей использовано… И всё без толку. В один момент он понял, что однозначно может сработать только замена личности. Он должен был поменяться с кем-нибудь жизнями.

Но и это должно быть добровольно. Ведь человек, который на это согласится, должен создать определённую почву для подмены и передать свои данные. Том всё это знал. Не с самого начала, но знал.

И он несколько лет искал подобных людей. Оценка биографии клиентов было увлечением молодого бизнесмена. И, когда он отбил у Яскерса пистолет, его осенило. Он же бывший военный и рейдер, прямиком из «Новы»! А ещё у него есть брат за стеной и он не имеет семью. Эврика!

Нужно идти ва-банк, понял бизнесмен. Что нужно предложить человеку из рая, чтобы он переехал в ад? Нужно предложить ему власть.

И Том сделал это. Щёлкнул пальцем. Пригрозил призрачным оружием другому бизнесмену и создал целую империю — то, на что мог согласиться брат Яскерса. Всё было сделано ради этого.

У него получилось.

Правда теперь ему начинать всё сначала, думал он, но теперь Андрей не совершит столько ошибок, как совершил на Свободных территориях.

Он давно разобрался с тем, как работает этот мир.

— Только моя должность далеко не совпадает с тем, что вы имеете здесь. Там я простой работяга. Перебираю бумажки и обслуживаю толстосумов. Да и подменить фотографию в базе данных не такое простое дело. — Начал сомневаться мужчина из корпорации.

— Я разберусь, Пит. Не волнуйтесь. — Выдал он ответ на вполне ожидаемую реплику.

Яскерс светился от радости, Пит смущённо улыбался, а Андрей слегка задумался.

Двенадцать лет подготовки и семь лет ведения бизнеса вели именно к этому моменту. Всё было сделано ради того, чтобы получить один единственный билет.

Андрей думал о том, что ему вскоре придётся переезжать. Навсегда.

— Игра началась. — Выразил он свои мысли через несколько часов в пустое пространство ночи, смотря на голубое мерцание Нью-Йорка, окружённого куполом.

Власть оказалась лишь инструментом для чего-то большего.

Глава 2. Семья

2233 год. 27 мая. Земля. Санкт-Петербург. Корпорация «Аркон».

— Па-ап? — Протянул вопросительно юноша одиннадцати лет, выглядывая из-за лакированной, деревянной двери своей комнаты.

Солнечный свет, проникая в окно детской, освещал слегка синеватым светом полнейший порядок домашнего убранства. Парень не любил, когда что-то лежало не на своём месте уже в своём, столь малом возрасте.

— Не сейчас, сын. — Твёрдо сказал высокий мужчина, что выглядел для ребёнка куда массивнее входного проёма.

Отец подошёл к двери и закрыл её. Замка на ней не было, но твёрдо очерченные мужчиной границы не давали юноше даже возможности подумать о том, чтобы открыть эту дверь снова. Парень остался в тесном пространстве своей детской комнаты и, подсвеченный солнцем до самого пояса, притаился, вслушиваясь в голоса из-за двери.

— Началось? — Опасливо спросил женский голос. За ним скрывалась тридцатилетняя брюнетка среднего роста. Красота и цепкий ум, что однажды пленили высокого мужчину, даже не думали покидать её.

Подросток не видел этого. Он так и стоял там, в полуметре от двери в своей комнате, и слушал. Чётко отпечатавшийся в голове образ матери и отца, а так же хорошая память на их обычные действия позволяли юноше воспроизводить происходящее хотя бы в воображении, пока он стоял в одиночестве и безмолвии.

— Да. — Чётко сказал отец. — Но я не ожидал, что так быстро. Думал, Андрей успеет подрасти. Я… — Его голос задрожал. Подросток никогда не слышал в голосе отца таких ноток. Он был ошеломлён и замер ещё сильнее, боясь выдать себя.

— Тише. Тише. — Говорила мать. Она явно обняла отца, думал юноша. Иначе не могло быть. Правда голос… Был слегка радостный и в какой-то мере безразличный. — Назад уже ничего не вернёшь. Мы сделали, что хотели.

— Правда?! — Вспылил отец. Но тут же остыл. Явно вспомнил о своём сыне, подумал парень. Но нет, понял тот, причина другая. — Давай не будем ворошить прошлое. Мы и правда сделали всё, что хотели. — Выдохнул отец. Его голос стал выверенный, эмоции контролировались. Таким его видел подросток только на сложных совещаниях. — Тут ты права. Поэтому мы уезжаем.

— Только попробуй! — Вскрикнула женщина.

— После того, что ты сделала?! — Немного повысил голос отец. И тут же стал говорить полушёпотом.

Юнец, испугавшись того, что упустит что-то важное, резко прислонился к двери и смог отдалённо услышать сказанное отцом. Тот приблизился к матери, представил Андрей. Слишком сильно приблизился. Его любимый приём. Нарушил её личное пространство и продолжил:

— Только попробуй нас найти. — Твёрдо сказал отец, и сердце юноши сжалось. Как он мог говорить такое маме? Как? Зачем? — Ты же знаешь, что я умею мстить не хуже тебя. Твои уловки, которые ты использовала здесь, больше не сработают.

Послышались звуки шагов. Андрей всё так же прижимался к двери и не понимал, куда идёт кто-то из его родителей.

— Да и… — Продолжил мужской голос иронически, всё так же продолжая контролировать свои эмоции. — Не найдёшь ты нас. — Усмехнулся он, повторяя ранее сказанное, чтобы самому поверить.

Андрей представил, как отец улыбнулся. Голос способствовал этому. Но всё это отдавало сильным неправдоподобием. Не вписывалось в картину мира подростка. Задумавшись о ситуации, парень даже не заметил, что глухой бас отца стал намного чётче. И ближе.

— Ты не посмеешь! — Яростно ответила мать.

Андрей уже не мог представить, что она могла делать в тот момент. Он никогда не слышал от неё такой интонации. Брать скалку? На папу?! Стоять в оцепенении? Возможно. Идти к нему? Нет, не слышно звуков шагов. Стоп, задумался парень. Шаги были ранее.

Это явно был отец. Тяжёлый, размеренный и выверенный шаг. Он остановился, чтобы ответить матери. Теперь же шаги продолжились и стали громче.

— А ты попробуй меня остановить. — Сказал он спокойно и дверь открылась.

Юноша упал на мягкое место и опустил глаза вниз, сгорая со стыда. Он увидел, что его мама стояла около кухонной стойки в пяти метрах от его комнаты. К ней вёл коричневый линолеум, что симулировал деревянный настил и только нагонял мрачной атмосферы. Парень увидел, как она гневно сжимает кулаки. Было видно, что женщина сдерживается из последних сил, а подросток всё так же боялся посмотреть на отца, но смотреть на маму ему было ещё больнее.

— Собирайся. — Сказал грубый голос сверху. Андрей, забывшись, поднял глаза. Он тут же понял, что отец знал о подслушивании, но всё равно не обратил на это внимание. Играл роль Незнайки? Да, ему явно было не до этого. У семьи появились проблемы, которые надо было решать.

— Куда? — Произнёс он. Испуг не удалось скрыть.

— Путешествовать. — Отец смягчился. — Ты же мечтал снова увидеть Венецию?

Юноша не знал, как реагировать. Да, это была его заветная мечта и даже в глубине души он обрадовался. Но мама всё так же неподвижно стояла, вытянувшись стрелой и сжимая кулаки. Ощущение радости и испуга перемешались, и подросток не смог ничего выдать другого, кроме:

— А… А мама? — Говорил он, пытаясь встать. Пора было восстанавливать своё достоинство и показать, что он не трус.

— У мамы здесь ещё остались дела. Да, дорогая? — Спросил он со всей любезностью, слегка обернувшись.

Теперь Андрей злился. Он не понимал, когда отец выражает наигранные эмоции, а когда настоящие. После слов, услышанных ранее, эти были всего-лишь притворством для невинного ребёнка. Но подросток не чувствовал фальши.

Кулаки разжались. Юнец уже стоял на ногах и продолжал смотреть из-за спины отца на свою мать.

— Да. — Выдохнула она, расслабляя руки. — Конечно. Мне надо помочь тёте Саре с герберами. Она захотела их выращивать, посадила, но совершенно не знает, как за ними ухаживать. — Произнесла она отстранённым голосом и прошла к кухонному гарнитуру, теряя визуальный контакт с сыном. Там она, вставив наушники, начала что-то готовить. Интенсивно. Выплёскивая энергию.

— Сын. — Произнёс отец, присаживаясь на одно колено, чтобы быть с ребёнком на одном уровне. — Это будет замечательная поездка, но самолёт уже через два часа. Собери всё необходимое и предупреди всех своих друзей. Через час мы пообедаем в ресторане и сразу отправимся в дорогу.

— В ресторане? — Удивился парень.

— Да. — Ответил отец, словно это обыденность — кушать в ресторане, когда мама готовит на кухне.

Андрей смотрел на него и не понимал что происходит. Разумеется, столь юный мозг не мог оперировать сложными понятиями, но мысли, что бегали в его голове в тот момент, решали: его семья — лицемеры, или ему всё это померещилось? В глубине души он надеялся, что это всё ему показалось. Он любил своё семейное убранство. Уют, создаваемый матерью и холодную, спокойную силу, что демонстрировал отец. Так юноша чувствовал себя в спокойствии и вполне защищённым. Однако он понимал, что не мог такого нафантазировать. Слишком страшно. Слишком не по-настоящему.

Поэтому подросток просто смотрел на отца. И не знал что предпринять.

— Андре-е-ей? — С лёгкой дружелюбной и отцовской строгостью спросил мужчина, улыбаясь одним уголком губ. Он всегда так делал, когда хотел поиграться и вызвать шквал смеха у сына. Сейчас же душа юноши сжалась ещё сильнее.

— Николай! — Вскрикнула мать, кладя нож, которым она секундой ранее нарезала лук. — Подойди сюда на минутку.

— Давай, Андрюш. Это будет крутая поездка! — Улыбнулся мужчина ещё сильнее, подбадривая сына.

Отец словно проигнорировал слова матери, но всё же после своих слов встал и вышел, вновь закрывая дверь.

У Андрея не было сил снова подойти к двери и продолжить слушать. Он стоял как вкопанный. Гамма эмоций разрывала его изнутри и сеть несостыковок, что образовалась в его голове за пару секунд, говорила: «Обычная жизнь кончилась. В семье начались проблемы».

Единственное, на что надеялся мальчик, это то, что проблемы временные. Все же иногда ссорятся, правда? Он съездит с папой в Венецию, куда так давно мечтал слетать ещё раз, а мама и правда проведёт время с тётей Сарой. Неделя, и они снова будут все вместе.

Именно с такой мыслью мальчик пошёл собирать свой чемодан, даже не задумываясь, что он видит свою комнату в последний раз.

***

Вид из иллюминатора самолёта был превосходный.

Жители Санкт-Петербурга сейчас собирались отмечать очередной юбилей — пятьсот тридцать лет со дня основания города. Красивая дата для такого города.

Одного из последних, что сохранил свой первозданный вид.

За несколько сотен лет после апокалипсиса, что устроил безумный программист Тим Роджерс, Земля сильно изменилась. Сначала человечество хотело потеряться. Вернуться в средние века и забыть об электричестве вовсе, страшась его последствий. Но потом, когда появились сообщения, что это не повторится — колония на Марсе уничтожена и виновник случившегося вместе с ним — к человечеству начал возвращаться энтузиазм.

Несколько десятилетий хаоса и разрухи, так как многие страны просто перестали существовать, а те, что не перестали, явно ослабли, и человечество пришли к благоденствию. На арену вышли корпорации.

Всё могла решить только конкуренция. Жёсткая, беспринципная, карающая всех без разбора, но выделяющая самых лучших и удачливых.

Именно так создалась семёрка транснациональных компаний среди творящегося хаоса. Каждая отвоевала по континенту, а Евразию поделили целых три корпорации. Все они столетиями набирали силу и сейчас, незримой рукой, управляли всеми ресурсами мира, хотя и были друг другу прямыми конкурентами.

Не смотря на своё величие, по-настоящему они владеют всего-лишь несколькими городами и маленькой частичкой мирового населения.

Всего лишь семь городов под куполами, помнил Андрей из курса школьной истории. Раньше было больше, но мир меняется и, благодаря конкуренции, выживают только сильнейшие компании.

Повезло тем единицам детей, что родились на территории этих райских садов. Потому что хотя бы здесь тебя не зарежут ночью, пока ты спишь, говорила учитель истории. Андрей не совсем этому верил и надеялся, что за территорией компании всё точно так же. Не могло быть иначе. Ведь так?

Санкт-Петербург был столицей компании «Аркон». Корпорация занималась всем, ровно как и остальные компании, но всё же сильно развивала именно научную составляющую всего мира и имела солидную долю прибыли с нефтяных месторождений на территории бывшей России. Так называлась страна, что стояла здесь до апокалипсиса. Говорят, она была большая, и компании достался её язык.

Огромную гордость компания испытывала за то, что сумела восстановить такой исторически важный город после столетий разрухи. По записям начала двадцать первого века можно было восстановить весь мир. Но записи эти были не у всех — интернет перестал существовать с наступления апокалипсиса. Информация теперь стала дорого стоить.

Но и ценить её стали гораздо больше.

Центром информации, кстати, стал Нью-Йорк и его компания «Нова». Они имели доступ к заливу Сан-Франциско. Кажется, в начале двадцать первого века там располагались крупные компании по сбору и хранению информации.

Сейчас же, по заверению отца, они летели в Венецию — столицу третьей по значимости компании «Европа». Незамысловатое название, зато показывающее, что она контролирует весь континент. Кроме восточной части, конечно. Там располагался «Аркон», что имел гораздо большую силу на мировой арене. Но Андрей обладал достаточным количеством знаний, чтобы понимать, что это всё довольно условно. Все из них имеют силу.

— Смотри. — Произнёс отец, он сидел левее. Андрей же сидел прямо у иллюминатора. — Видишь то маленькое здание?

— Да. — Произнёс мальчик, посматривая направо и замечая знакомые черты.

— Это Эрмитаж, мы в него много раз ходили. — Улыбался мужчина. А там, за ним… — Продолжал он, но Андрей уже перестал слушать.

Они часто летали в «Европу», когда парню было семь-восемь лет, и отец ни разу не устраивал ему экскурсии. Андрей заподозрил в этом что-то неправильное, но оставил эти мысли, отдаваясь проходящим видам родного города.

Несколько минут спустя самолёт встряхнуло. Задремавший Андрей открыл глаза и увидел, как синий мерцающий купол его города пропал. Людская серая масса, что стояла у основания исчезнувшей стены, тут же ринулась на чистую территорию компании. Грязный воздух, которым дышат варвары, начал проникать в корпорацию, отравляя каждого её жителя. Ребёнок не мог ничего сказать. Не мог даже открыть рот. Он никогда такое не видел и только начал пугаться, как услышал грозное отцовское слово:

— Не смотри.

И пока мальчик отходил от шока и пытался послушать папу, тот встал и прошёл в кабину пилота.

— Мы успеваем подняться в воздух до пригородной территории?

— Нет, сэр. — Сказали из кабины.

— Вы же понимаете последствия? — Спросил их отец.

— Конечно, сэр, но мы не предполагали, что…

— Набирайте высоту, чёрт возьми! — Выругался он.

И только в этот момент Андрей заметил, что в самолёте больше нет никого, кроме их двоих и пилотов. Обычно рейсы набирали человек десять важных представителей компании и только в редких и очень важных случаях пяток.

Но никогда они не летали в одиночку.

— Сэр, мы рискуем потратить слишком много топлива и…

Отец вошёл в кабину пилота и жёстко сказал, забыв о присутствии сына в кабине:

— А тут мы рискуем остаться на земле. Причём знатной бороздой, что прочертит такая здоровенная махина, если упадёт с такой высоты! — Андрей чувствовал, как его отец прожигает взглядом одного из пилотов. — Набирай высоту, если не хочешь разбиться нахрен!

Юноша вжался. Он никогда не видел своего отца ругающимся и таким беспокойным. И… если на город напали…

— Что будет с мамой? — Спросил подросток, когда его отец вернулся на место.

— С ней всё будет хорошо. — Спокойно произнёс Николай. — Она сильная. Справится. У нас есть иммуностимуляторы.

— Ты врёшь! — Перестал контролировать свои эмоции сын. — Вы ругались перед уходом. Говорили о чём-то непонятном. О чём-то важном!

— Замолчи! — Вскрикнул отец. Он никогда не кричал на Андрея, поэтому тот, от неожиданности, вжался в кресло.

Пилоты слышали разговор, но побоялись что-либо спросить. Николай был в компании важным руководящим человеком. Только один пилот, через минуту, посмел прервать тишину:

— Сэр. Из-за резкого подъёма высоты, что я понимаю, было необходимостью, — деликатно пытался тот высказать проблему, — топлива нам хватит только до штата Мэн. Мы может остановиться в Венеции и дозаправиться.

— Нет, продолжаем полёт. — Жёстко отрезал Николай.

— Но сэр, это территория варваров и при плохих погодных условиях мы рискуем остаться в Атлантическом океане.

— Я сказал — нет. — Ещё раз отрезал отец. Андрей всё так же сидел, вжавшись в кресло. Он боялся подать признаки жизни, страшась необузданных эмоций отца. Пилоты, видимо, ощущали то же самое, но один из них, что был настойчив в своих разговорах, секунд через десять продолжил свою реплику:

— Тогда, сэр, прошу пройти в кабину пилота для обсуждения дальнейшего плана действий. — Выдал спокойный, натренированный голос.

Отец тут же встал и ушёл от своего сына. Того начало трясти. Отец обманул его. Они не летят в Венецию, осознал юноша. Они летят в Америку. Но там одни бесчестные торгаши, говорил папа… Зачем?

***

— И так, что вы предлагаете? — Спросил Николай, закрывая за собой дверь в кабину, чтобы сын не подслушивал.

— Для начала, — начал болтливый пилот, что сидел слева, — нам бы хотелось прояснить ситуацию. Что происходит? Это мировое правительство?

— Вы же старший пилот, верно? — Задал отвлечённый вопрос Николай. Он был высоковат для этой части корабля, и ему приходилось наклонять голову, из-за чего мужчина казался ещё более крупным.

— Да.

— Заметно. Цепкий нрав. — Похвалил он пилота, проверяя дверь и присаживаясь за смотровое кресло. — Мировое правительство чушь, запомни. Сказка, которую рассказывают детям на ночь. Марсианский рай и контролирующее нас всех правительство — откуда только такие выдумки берутся?

Николай зажмурился, останавливая свой рассказ и вспоминая заданный вопрос.

— Я даже не знаю с чего начать, ребята. — Приглушённо сказал он, уже сидя за креслом. — Если кратко — сегодня компания «Аркон» перестала существовать.

Тут он сделал паузу, смотря на реакцию пилотов и ожидая испуг. Он его получил. Хорошо, что самолёт был в данный момент на автопилоте, а погода была ясной.

— Случилось это, — продолжил Николай, — за несколько часов до нашего вылета. Собственно, как вы понимаете, я об этом знал. Поэтому и улетел.

— Но… — Начал второй пилот. Он был крупнее и выше первого, но, видимо, трусливее. — А как же мы теперь?..

— Никак. — Прервал Николай глупый вопрос. — Мы летим в Америку.

— Почему мы не можем дозаправиться в Венеции? — Спросил первый пилот давно мучавший его вопрос.

— Потому что мы персоны нон-грата. Представители самой крупной компании, которая прекратила своё существование. Плюс я человек, который очень много взаимодействовал со всеми компаниями и далеко не в самом лучшем свете. Венеция уже давно не мечтает о том, чтобы меня видеть, скорее даже наоборот.

Но даже будь я обычным рабочим — всё равно было бы нельзя лететь в Венецию или любой другой город, кроме Нью-Йорка. Во-первых, теперь любой из компаний незачем поддерживать с нами отношения. Мы не являемся представителями одной из компаний, а, значит, автоматически становимся дикарями. Сами знаете, как с ними поступают. Остановись мы в Венеции, нас бы в лучшем случае вышвырнули на Свободные территории. А во-вторых — нам надо где-то остановиться на постоянное проживание. Компания «Нова» самая простая в этом понимании. Её внутренняя конкуренция создаёт самые простые условия для подделки документов. Там мы можем остаться жить. — Заключил Николай.

— Почему нам не позволили взять с собой семьи? — Продолжил докучать вопросами первый пилот.

— Поднялась бы преждевременная паника. Компания прекратила своё существование из-за внутренних распрей. Если бы мы допустили поднятие паники, то людей нельзя было бы контролировать. Тогда дикари покорили бы город, даже не подавившись. А сейчас все жители будут думать о том, что их защищает компания, хотя, на самом деле, это делают отдельные её остатки.

— Как я понимаю, назад мы не вернёмся? — Спросил с надеждой первый пилот.

— Нет. — Чётко сказал Николай, посмотрев ему в глаза. — Мне очень жаль.

И все замолчали. Через секунду все опустили взгляд. Через две движения замедлились. Десять, и вновь послышались слова:

— Существует два сценария исхода событий. — Продолжил Николай, стремясь успокоить пилотов. — Либо один из отголосков компаний возьмёт вверх, — а он знал, что так и будет. И даже знал, кто возьмёт вверх, — либо варвары разгромят Питер.

— Нам не легче. — Произнёс обиженно второй пилот и отвернулся к приборам.

Николай понял, что дипломатическим языком проблему не решить.

— Где вы проживаете? — Спросил он обоих.

— В Московском. — Сказали оба, называя район.

— Там сильная группировка. — Сказал Николай. — Район будет удержан, жителей эвакуируют и обеспечат таблетками.

Он знал, что этот район первый пойдёт под раздачу варваров, как и ещё два больших района, прежде чем хоть что-то начнёт приходить в норму. Возможно, пилоты и сами это знали, но слово авторитетного руководителя удерживало их мысли от негативных эмоций.

После этого разговора они все замолчали. Гнетущая атмосфера держалась слишком долго, но Николай и не думал уходить, поэтому они приступили к обсуждению маршрута.

— Мы потратили не так много топлива, как предполагалось, но для Нью-Йорка нам всё равно не хватит. — Констатировал факты первый пилот. — Конец нашего маршрута будет пролегать над материком для безопасности. Понимаю, что риск обстрела высок, но нам должно хватить топлива до Олбани. Лучше упасть на землю, чем в воду, сами понимаете. — Посмотрел он на Николая. — Оттуда до Нью-Йорка двести километров. Это несколько дней пути. При хорошей погоде мы можем спуститься по реке Гудзон, но рискуем, что нас заметят. Сухпайков хватит на неделю. Если мы не будем задерживаться или сбиваться с пути, то нам и не придётся есть пищу дикарей. Всё пройдёт по маслу. — Договорил первый пилот. — Но всё же есть у меня вопрос — что с поддельными документами?

— Я всё приготовил. Вас, как пилотов, я знаю давно, поэтому всё уже сделано. Наша задача — незаметно прилететь на континент. Так, чтобы основные филиалы «Новы» не увидели нас. А потом так же незаметно попасть в город. Проще простого, так? — Он посмотрел в глаза пилотам. Сначала второму, что уже повернулся в сторону Николая, но держал взгляд опущенным, а потом первому, что почти сразу отвёл взгляд. — Мы справимся. Вы ещё увидите свои семьи. Я обещаю.

Эти слова вернули лёгкую надежду потерявшим семьи людям, и Николай поспешил удалиться на этой хорошей ноте.

Мужчина вернулся на своё место. Он посмотрел на мирно спящего сына и, переводя взгляд на голубое небо в иллюминаторе, улыбнулся.

***

— Николай! — Крикнул первый пилот.

Мужчина, слегка не помещавшийся в кресло, открыл глаза. Он прислушался к лёгкому сопению сына и понял, что у него сейчас всё хорошо.

— Мы приближаемся к континенту.

— Хорошо, сообщите мне о посадке. — Как можно тише сказал мужчина, приготавливаясь снова впасть в полудрём.

Пилоты переглянулись. Из открытой кабины это было видно как на ладони.

— Но… — Продолжил первый. — Сэр… Посадки не будет.

Понимание того, что Николай что-то не учёл впервые за такое долгое время, выбило его из колеи и окончательно разбудило. В душе всё сжалось. Он просчитался.

— Мы не садимся на территорию компании. А варвары не строят свои посадочные полосы, которыми мы могли бы воспользоваться. Единственное, мы можем рискнуть сесть на полосу, что создали до апокалипсиса, но асфальт давно разрушен и это очень близко к городу — мы выдадим себя.

— Сесть в поле? — Начал накидывать свои предположения Николай, успокаиваясь ритмичными вдохами и выдохами.

— Не вариант. Здесь нет таких больших полей. По крайней мере, на карте. Да и это, в любом случае, далеко не самая ровная поверхность. Шансов выжить при такой посадке маловато.

— Ваши предложения? — Спросил Николай, понимая, что они попали в довольно затруднительное и безвыходное положение.

— Парашюты. — Ответил второй пилот, словно ему даровали голос. — А самолёт придётся разбить.

Николай понурил взгляд и посмотрел на сына. Выдержит? Тот мирно продолжал спать, не обращая внимания на разговор.

— У нас есть всё снаряжение.

— Да… — Продолжал смотреть первый пилот на второго с взглядом, полным шока и потерянности. Удивление от познаний напарника или страх? Николай так и не смог ответить на этот вопрос. — Но снаряжение не проверялось лет десять. Сразу после окончания войны с оппозицией варваров, когда мы скидывали на их территорию десант.

— Значит тоже риски? — Нахмурился Николай.

— Но куда меньшие, чем с посадкой. — Заключил первый пилот, всё же проанализировав ситуацию.

— Хорошо. Сколько осталось лететь до Олбани?

— Тридцать минут. — Среагировал второй пилот, перехватывая инициативу первого. Казалось, они начали воевать за то, чтобы отвечать Николаю. — Мы начнём собираться через пятнадцать. Вам же советую пройти и начать облачаться в снаряжение уже сейчас. Без подготовки это займёт много времени. Мы придём и распределим парашюты.

— Хорошо. — Сказал Николай, понимая здравость его мыслей.

Он разбудил сына и пошёл с ним в хвостовую часть самолёта. Николай всё объяснил Андрею, и тот с мужеством воспринял информацию. Отец понимал воодушевление юношеского азарта, ведь это возвысит его мужество в глазах других людей, и не поспешил ему говорить, что они полетят вместе, в сцепке. Ему это не понравится.

***

Николай и Андрей уже стояли в снаряжении. Пилоты же, что прошли сюда пять минут назад, тоже умудрились одеться. Быстрые ребята, оценил Николай.

— Я направил самолёт в глухие дебри. Но до города нам придётся пройти километров пятнадцать. Это всё для того, чтобы самолёт заметили наименьшее количество людей. Кто-то забудет, кто-то не обратит внимания или не сочтёт нужным сказать кому-либо. — Сказал первый пилот, явно волнуясь. — И о нас забудут, словно и не было никакого самолёта.

Это был первый прыжок для всех их, понимал Николай. Так бывает.

— Ничего. Вы молодец. — Улыбнулся мужчина, похлопывая его по плечу.

Первый пилот тоже улыбнулся и опустил глаза.

— Вот. Парашюты. Этот вам, этот вам. — Начал распределять второй пилот. — Этот мне.

— Знаете… — Поднял глаза первый пилот. Он наигранно посмотрел на рюкзак, якобы читая, и продолжил. — У этого парашюта, по характеристикам, большая плотность. Значит, он выдерживает больший вес, чем ваш. Нам нужно поменяться, Николай.

Второй пилот ошарашено смотрел на своего напарника, явно растерявшись.

— Без проблем. — Поддержал инициативу Николай, обмениваясь парашютами. — Сын, прицепляйся.

— Что? — Спросил Андрей ошарашено. — Нет! Я уже большой. Я смогу! — Отошёл он от отца.

Места у двери было мало. Он прижался к стенке, и, почувствовав себя в ещё большей опасности, округлил глаза. Всего лишь прыжок с отцом, но он самостоятельный! Он может сам!

Николай растерялся и посмотрел в пол. Почему-то в голову резко пришло понимание, что он так и не узнал имена пилотов.

— Парень. — Сказал тихо и спокойно первый пилот, уже надев рюкзак.

Он снял со своей шеи верёвку и присел на корточки, подойдя к испуганному Андрею:

— Можно? — Держа верёвку в двух руках и предлагая таким движением надеть его на шею юноши.

Парень отошёл от стены, заинтересовавшись.

— До прыжка осталось четыре минуты. — Сказал второй пилот, ещё раз напугав мальчика. Но он не успел снова прижаться к стене.

— Эту фигурку сделали ещё до апокалипсиса. — Сказал уверенно первый пилот. — Говорят, такие талисманы приносят удачу владельцам. Большую. Очень большую. Они становятся бессмертными, а прыжок с парашютом очень опасен. Хочешь?

— Да… — Протянул юноша. У него загорелись глаза.

Первый пилот надел талисман на шею Андрея и улыбнулся, глядя ему в глаза.

— А теперь скажи мне, хочешь ли ты поделиться этой удачей со своим отцом?

— Да, — сказал парень, посмотрев на своего папу.

— Тогда ты знаешь что делать. — Сказал пилот и подмигнул. Он начал подниматься.

— Две минуты. — Заключил второй пилот.

— Цепляйся. — Сказал Николай, улыбаясь и благодаря в уме первого пилота.

Юноша спрятал фигурку под свитер и с энтузиазмом стал прикрепляться к своему отцу, забыв о своей самостоятельности и взрослости.

Второй пилот продолжал ошарашено смотреть в пол, а первый улыбался, смотря на юнца.

Секунда. Другая. Минута.

— Пора. — Сказал первый пилот. Он приблизился к Николаю и посмотрел его сыну в глаза. — Ты сильный. Твой отец сильный. А талисман сделает вас неуязвимыми, помни.

Они надели маски, и второй пилот открыл дверь. Из разгерметизированного салона по одному начали выпрыгивать люди, а самолёт стало косить в сторону, в лесные дебри.

***

— Как так могло случиться?! — Гневно спросил Николай у второго пилота, грубо нарушая его границы личного пространства.

Они сидели на бревне, смотря на созданную иноземцами картину. Недалеко от них, метрах в двухстах, в поле, лежали два раскрытых парашюта.

— Я… Мы…

— Он поменял парашюты. — Вспомнил Николай, прерывая слабые и растерянные попытки объяснения второго пилота. — Вы это спланировали?

Он повернул голову на пилота. Тот виновато опустил глаза. Андрей был недалеко, в поле. На виду у отца. Он плакал.

— Да. — Протянул пилот. — Это была моя идея.

— Парашютов было только три? — Продолжил задавать вопросы Николай.

— Нет. Но на сто процентов исправных было два. Это парашюты пилотов.

— Ясно. — Закончил Николай. Он продолжал смотреть на плакавшего в ста метрах от него сына. — Как его звали?

— Мэт.

— Он отсюда? У нас не принято давать такие имена.

— Да. В юношестве посещал «Аркон» и встретил красивую девушку. Мы дружили семьями. У них была красивая любовь…

— У него был сын? — Предположил Николай. Он пытался найти объяснение этому поступку. На красивую историю любви он не обращал внимание. У всех она была. И у всех она рано или поздно заканчивалась.

— Дочь. Примерно такого же возраста.

У Николая ёкнуло сердце, но он тут же прервал зарождающуюся мысль. Мэт спас его сына, а он погубил его дочь. Иронично… Забыли.

— Андрей! — Крикнул отец в поле.

Тот не подал даже знака, что услышал.

Николай встал, так и не посмотрев на второго полота.

— Меня тоже зовут Николай. — Решил он продолжить разговор с почти ушедшим мужчиной. — Но вы должны были это знать… — Непонимающе растерялся пилот.

— Хреновый из тебя тёска, Николай. — Грубо отозвался он и, не обращая внимания на последнюю реплику, пошёл к сыну, оставляя второго пилота обдумать содеянное.

Он понимал, что исправных парашюта было только два. Понимал, что два пилота не могли решить иначе, но… Один из них решил поступить по совести, а второй нет. В итоге один сейчас сидит на бревне, а второй распластался на земле. Вот так вот был устроен мир.

— Сын, это ужасно. — Подошёл он к Андрею.

— Почему он не раскрылся? — Ревел тот навзрыд.

Николай понял, что теперь ему никто не поможет успокоить сына. Что ставки повышаются. Что теперь игра пошла жёстче. Это нельзя объяснить сыну. Его надо через это провести. Это сделает его сильнее.

Отец резко развернул стоящего юношу так, чтобы он не видел распластавшееся тело первого пилота и присел так, чтобы глаза были с парнем на одном уровне.

— Так бывает, сын. — Специально опустил он глаза, чтобы Андрей думал, что ему так же больно.

Это и правда было так, но Николай слишком много испытал в этой жизни, чтобы полноценно уметь контролировать свои эмоции. В итоге все они были показные. Всегда. Или почти всегда.

— Как так произошло? — Не мог удержать слёз Андрей. — Как?! — Переходил он на истеричные тона.

Николай обнял его. Так сильно прижал к себе, что даже почувствовал его новый талисман, от чего проникся тонким уколом в самое сердце. Через несколько мгновений он расслабил хватку.

— Он всегда будет с тобой. Его озорная и болтливая натура, что старалась поступать правильно, всегда будет с тобой. — Показал он на талисман. — Запомнил? — Специально выдал он вымученную улыбку.

Сын проникся показным словам.

— Да. — Улыбнулся он так же. — Мы сильные.

— Именно. — Выдохнул отец. — А теперь нам надо идти.

Николай взял Андрея за руку. Тот слегка обернулся, последний раз смотря на останки первого пилота, и левой рукой схватил талисман. Пока они шли по поляне, парень со всей силой его сжимал, а когда её покинули — почувствовал проницающее тепло на расслабившейся ладони.

— Вставай, Коля. — Обратился Николай ко второму пилоту, слегка пиная по бревну, на котором тот сидел. — Нам надо попасть в город. А перед этим собрать снаряжение. — Кивнул он в сторону тела первого пилота.

— Но это мародёрство! — С округлившимися глазами сказал Коля.

— Это выживание. — Твёрдо сказал отец. — Андрей, ты посидишь пока здесь, хорошо? Нам предстоит длинный путь, подготовься.

— Конечно, — сказал Андрей, полностью слушаясь отца. Он догадался, что хочет сделать отец, но старался не думать об этом. У него был медальон. Талисман. Фигурка самолёта.

У него была память. И знание, что всё будет хорошо.

***

— Что это, пап? — Спросил Андрей, когда они подошли к городу.

Они шли змейкой, стараясь страховать друг друга даже в относительно безопасном лесу.

С момента, когда они покинули поляну, юноша так и не вспомнил о произошедшем, хотя моментами и цеплялся за медальон. Костюм, загерметизированный ещё в кабине самолёта, не давал ему это сделать в полной мере. Отец улыбался. Он был рад тому, что его сын такой сильный. Много сможет в этом новом мире. И сможет забыть старый, надеялся отец.

— Раньше это назвали бы бараками. Деревней, построенной на останках города. Но сейчас это можно назвать развитой общиной дикарей. Помни, они сами себя так не называют. — Сказал наставление Николай.

— Хорошо. — Ответил Андрей.

Второй пилот шёл позади. Он нёс с собой своё снаряжение, а так же снаряжение первого пилота. Оно отдавало лёгким запахом, но на рынке его можно будет очень хорошо продать, говорил Николай.

— Твои документы будут у меня, Коля. — Сказал отец второму пилоту. — Чтобы не выкидывал фокусов.

Тот фыркнул, но продолжил идти.

— Помни, что в таком снаряжении для местных ты враг. А для рейдеров «Новы» без документов ты ещё и опасный враг. Люди не привыкли видеть такие скафандры. Здесь униформа синяя, а не черная.

Второй пилот понурил взгляд.

Путь продолжался.

— А кто это такие, рейдеры? — Поинтересовался Андрей.

— Специальные обученные люди, в какой-то мере военные, что ведут торговлю с дикарями или разведывают территории. Работают здесь, на Свободной территории. Опасное место.

— Страшное. — Сказал Андрей, жадно поглощая все краски окружавшего его пространства.

Николай усмехнулся, понимая, что страшно сейчас именно у них дома — в Питере, а здесь они в большей безопасности, как бы то абсурдно не звучало.

— Да, страшное. Но это наш мир.

— А его можно исправить? — Задал наивный вопрос Андрей, чтобы разбавлять томный путь к городу.

— Ты сможешь. — Удовлетворил наивные порывы сына Николай. Он не хотел сейчас говорить. Он хотел достигнуть города и надеялся, что в нём будут рейдеры. Мужчина понимал, что путь до Нью-Йорка очень опасен и его нельзя проделать пешком.

Путники достигли высотных зданий. Их сделали ещё во времена былой цивилизации. Окон давно не было, их заменяли серые тряпки. Везде. Казалось, будто это слепой человек. И слепые здания. В городах компаний образ городов сохранился в должной мере и даже получил своеобразное развитие.

— Это жилой район. — Говорил отец своему сыну. Здесь живут дик… Люди. — Проявлял он осторожность, так как их уже могли слышать. — То, что мы прошли — это были рабочие районы. — Говорил он про поля, где работали люди и про маленькие здания, где так же бегали люди, словно муравьи. И тогда и сейчас от путешественников настороженно отстранялись, словно от прокажённых. — Не обращай внимания на взгляды. Они не привыкли видеть нас часто. Ну, людей из корпорации. Особенно не из «Новы».

Они прошли спальный район и вышли на довольно оживлённую улицу, экономический центр города. Люди стояли за множеством прилавков и вели беседу с теми, кто к ним подходил. Андрей пытался вспомнить из школьного курса истории, как это называлось, но отец успел быстрее.

— Это рынок. Примитивная, но эффективная форма организации торговли. Здесь-то и могут обитать рейдеры. Будем искать.

Николай подошёл к одному прилавку, ко второму, к третьему. Каждому он задавал один вопрос:

— Нет ли здесь рейдеров «Новы»?

Давно принятый английский, как международный язык, упрощал общение. В «Арконе» было принято общаться по-русски, но международные переговоры, в которых принимал участие Николай, велись на английском. Он заставлял и сына его учить. И теперь мужчина был очень рад своему упорству — юноша всё понимал и не задавал лишних вопросов.

Все торговцы говорили отрицательно. Николай уже думал отчаиваться, купить тройку велосипедов и добираться вручную, но всё же спросил ещё одного торговца. Он сначала отвёл взгляд, задумавшись, и только потом дал отрицательный ответ. Николай не упустил это из виду.

— А хотите ботинки? Профессиональные, рейдерские! Никакие морозы не будут им помехой.

Торговец сглотнул. Пытался набить цену, подумал Николай. Так не пойдёт.

— Ну нет, так нет. Спасибо за информацию.

Он развернулся и сделал несколько шагов, прежде чем его остановил звонкий голос торговца:

— Стойте! Дайте посмотреть ботинки!

— Так вы что-то знаете? — Повернулся мужчина.

— Да. Но мне надо посмотреть товар. — Стал искренним торговец.

— Хорошо. — Сказал он. — Коля, подойди.

Он подошёл и отдал ботинки. Торгаш минуту рассматривал товар и продолжил гнуть свою линию:

— Запах. И следы крови. Боюсь, этого мало.

— Это не оружие. — Заключил Николай. — Одна стирка в Гудзоне и они будут как новенькие. Не выёживайтесь. Да-да, нет-нет. Всё. Торговаться я больше не хочу. Не думаю, что вы одни тут что-то знаете.

— Хорошо. Я не знаю, когда прибудут рейдеры, но знаю, кто знает. — Размыто ответил человек за прилавком.

— Та-а-ак… — протягивал Николай, надеясь, что торговец продолжит. Но тот явно не хотел говорить.

— Это Никсон, он контролирует этот рынок. Опасный тип и…

— Где он? — Прервал лишнюю информацию мужчина.

Он указал на здание.

Трио продолжило путь.

***

— Нам нужно поговорить с Никсоном. — Сказал он охране властным и вызывающим голосом, звучавшим слегка приглушённо из-за массивного шлема. — Мы представители «Новы», хотим обсудить некоторые вопросы. В противном случае вы знаете, как мы поступаем с непослушными.

Один из них вопросительно посмотрел на троицу и произнёс:

— Ваша форма не похоже на рейдерскую форму «Новы». — Проговорил тот факты.

— Хочешь сказать, это послужит отягчающим обстоятельством на твоей казни? — Нагло и дерзко выдал Николай, стараясь напугать охранников.

Двое высоких мужчин расступились, пуская незнакомцев внутрь. Небольшая лестница, длинный коридор и они оказались лицом к лицу с местным правителем. Просторный зал с креслом посередине внушал опасение.

— Здравствуйте! — Начал Николай звонким голосом, представляясь. — Меня зовут Николай. Это мой сын Андрей. А это Коля, мой тёзка. Я Николай, он Коля. Так проще. — Улыбнулся мужчина.

— Приятно познакомиться. — Сказал очень тучный мужчина, вставая со своего кресла. — Меня зовут Никсон. Это мой город. — Расправил он руки, показывая пустующее пространство своего тёмного зала. — Добро пожаловать. Вы с какой-то целью?

— Не совсем. — Начал говорить Николай отточенную несколькими минутами ранее в голове речь. — Мы секретным рейдом обследовали близлежащую местность, но вступили в схватку с лестными дикарями. Остались только мы трое. — Опустил он взгляд и сделал вид, что ему плохо от воспоминаний, и он пытается их подавить. — Нам надо вернуться в «Нову», передать важную информацию. Взамен мы вас вознаградим.

— Те рейды, которые я знаю, не собираются сюда в ближайшее время. Но если ваша награда будет достойной, то я готов сделать всё возможное, чтобы вы вернулись домой. — Дипломатично выразился местный правитель, делая вид, что он не заметил ребёнка в составе «секретного рейда».

Николай предполагал, что торговаться не будет смысла. И знал, что владелец столь крупного города будет в силах собрать для них сопроводительную команду.

— Мы готовы предложить всё наше снаряжение. — Отчаянно выразился Николай, понимая, что ему нечего больше предложить. — Как только доберёмся. — Уточнил он.

Всё с самого начала пошло не по плану. Они должны были долететь до Нью-Йорка и провернуть всё по-тихому. Сейчас же у них встал выбор — либо добираться пешком эти двести километров, серьёзно рискуя повредить костюмы, либо сдать их, добравшись до города.

— И сухпайки.

— Не все. — Возмутился в душе Николай такой наглости. Но выхода не было. — Так, чтобы нам хватило до «Новы», остальное забирайте. А вот сколько останется, будет зависеть от вас. Сухпайков на неделю.

— Что ж, справедливо. — Оценил упорство гостей Никсон. — Через два часа на барже отправляется команда до Йонкерса. Оттуда до Нью-Йорка тридцать километров по прямой. Да и рейдеры там чаще, чем здесь. Несколько человек сопроводят вас прямо до купола, обеспечьте им безопасность.

— Договорились. — Сказал Николай, протягивая руку.

Жест был не понят. Местами культура претерпела сильные изменения.

— Договорились. — Просто сказал Никсон и вернулся на своё место. — Пройдите в гостевую комнату. — Показал он рукой в левый коридор. — Вас там обслужат мои жены, а через пару часов зайдёт команда.

***

Берега медленно проплывали перед взглядом Андрея. Он всё смотрел и смотрел, наслаждаясь местными видами.

Они плыли на большом кораблике, по борту которого то и дело пробегали низкорослые местные. Их было не так много, порядка пяти-шести, но для управления кораблём хватает.

Здесь всё по-другому, понимал парень. Не как дома. Разруха, хаос… Как люди могут жить в таких условиях всю жизнь? Он бы точно не смог. Точно.

Отец сидел рядом. Дремал. Много спорил и торговался. Много сделал, чтобы они оказались здесь.

Андрей всё это понимал. Он гордился своим отцом. Проникался уважением. Но всё же у него оставалось несколько вопросов.

Да и в протест тому, что отец не хотел на них отвечать, сын перестал его слушаться. Парень болтал ногами, что свисали с края палубы. Отец не разрешал это делать, но он сам знает, что можно, а что нельзя. И сам разберётся, что ему делать.

Они прошли пол пути, судя по словам смотрящего. Отец уже начинал потихоньку открывать глаза.

— Почему мы оставили маму? — Спокойно задал вопрос Андрей, ошеломляя Николая.

— Это очень долго рассказывать, сын. — Сказал отец, осматриваясь на предмет подслушивающих их людей.

— У нас ещё пол пути. — Наиграно сказал он.

Николай поводил взглядом, подбирая слова.

— Мы с мамой поссорились. Разошлись во взглядах. — Спокойно начал он.

— Вы всё знали, да? — Спросил проницательный юноша.

— Да, сын. И мы были разных взглядов на всё это.

— И… Что с ней теперь будет? — Продолжил он через секунду замешательства.

— Она сильная. Я не раз говорил тебе это. Да и… — Слегка терялся отец. Частично… Она всё это устроила и контролирует.

— Что? — Ошеломило Андрея.

— Да, сын. Ты уже взрослый. Ты должен это знать. Мы с матерью всё это сделали.

— А как? — Не понимал тот.

— Долгая история. — Закатил глаза Николай, сказав резко уставшим голосом. — Просто со временем наши взгляды разошлись, мы стали работать раздельно. Я хотел отложить разрушение компании до твоего совершеннолетия, чтобы ты успел подрасти. Она же хотела сделать всё здесь и сейчас, объединившись с одной из группировок втайне от меня.

— Поэтому она осталась? — Пытался быть взрослым и серьёзным подросток.

— Да.

— А зачем вам нужно было разрушить компанию?

— Чтобы на её останках построить новую. С нами во главе, сын. Многие решения руководства были нерациональны. Мы с матерью могли лучше. Мы планировали уничтожить компанию на секунду. По факту, это был перехват власти. Ты же читал те книги, которые я тебе давал?

— Не все. — Слушал внимательно отца Андрей.

Он врал. Он не читал ни одной книги. Ему было стыдно перед отцом, но гулять на улице было куда интереснее.

— Тогда ты должен понимать, о чём я говорю. Ты же понимаешь?

— Да. — Частично лукавил он. Он понимал слова, но не понимал, как родители это делали. Не понимал до конца, почему отец не мог взять мать.

— Мама, — продолжил отец, — сделала неправильное решение. Или я. Там уже не разобрать. Но мы разошлись и стали слабее. Стали воевать против друг друга. И в итоге вместо смены власти мы разрушили компанию. И не смогли создать на её базе свою. Почему? Потому что каждый из нас считал себя лучшим, но на самом деле мы были лучшими только вдвоём. Было поздно, когда мы это осознали. Слишком поздно.

Андрей отвернулся.

— Ты же всё понимаешь? — С надеждой спросил Николай.

Сын не отреагировал.

— Сын?

Андрей резко вцепился в шлем, разгерметизировал его и снял. Его стошнило на палубу. Парень встал на колени, и его продолжило выворачивать.

Николай не успел остановить отчаянный поступок сына и выругался, через секунду крича во всё горло доктора. Тут же он вспомнил, с кем имеет дело, и поискал взглядом второго пилота.

— Следи за ним, понял? — Грубо сказал он. — Если станет хуже, немедленно найди меня.

Тот испуганно кивнул и с отвращением посмотрел на Андрея. У Николая не было выбора. Ему больше не с кем было оставить своего сына. Он взбежал на палубу в каюту капитана и жёстким властным голосом отчаявшегося отца сказал:

— Ускоряйтесь, мать вашу, если не хотите окрасить Гудзон в красный цвет!

От высокого плечистого мужчины, владеющего глубоким басом, эти слова возымели успех.

Коля продолжал с оцепенением смотреть на ухудшающегося на глазах Андрея. Николай резко подошёл к пилоту и развернул его к себе спиной.

Потом он отпустил его и осторожно оглядел ранец сына.

— Что случилось? — Спросил потерявшийся Коля.

Отец, продолжая смотреть на сына, снял свой шлем и глубоко вдохнул.

— Они открутили клапан подачи фильтрованного воздуха, пока мы спали. Наши костюмы были негерметичными уже минимум несколько часов.

— Но мы не пили таблеток! — Прикрикнул Коля. — По персональному компьютеру передавали о вспышке пневматического вируса в этих краях! Это невозможно! — Протараторил пилот, не веря такому совпадению.

— Возможно, Коля. — Спокойно ответил отчаянный отец, наблюдая бессознательное падение сына. — А ещё у него смертность восемь из десяти с лечением. Забавно, да? — Истерично засмеялся он, подхватывая тело сына.

Всё, что сейчас мог Николай — это отчаянно обнимать бессознательное тело сына, надеясь, что слова первого пилота окажутся правдой. Выжить им позволит только удача.

Он поглаживал голову сына, понимая, что за сутки потерял всё, что было ему так дорого.

Семья оказалась шаткой основой жизни, потеряв которую, ты рискуешь потерять всё.

Глава 3. Работа

2233 год. 30 июня. Земля. Пригород Нью-Йорка. Свободные территории.

Место, лишённое руки корпорации, встретило Леона и юного Андрея благополучно. Не было ни нападений, ни воровства. Всё-таки близость к Нью-Йорку окультуривала население. Здесь много беженцев из «Новы».

Леон, мужчина средних лет с седыми волосами и такой же бородкой, привык к подобной атмосфере. Он давно обихаживал этот дом и знал, что им есть куда уходить после всего, что произошло. Леон так же знал, что он был слишком важной фигурой, чтобы пропасть просто так. Его начнут искать. А когда поймут, что его нет на территории города, то и поймут, что у них есть лазейки на границах. Это закроет ему путь назад.

Хотя мужчина и не думал возвращаться. Он познал всю подоплёку корпораций и их внутреннего устройства. Конечно, Свободные территории были не лучше, но там не было монополии глупых и ничего не понимающих в истинной сути вещей людей. Здесь они могли жить спокойно. Он и Андрей.

Вроде умный юноша. Зарылся в книги, пока Леон заканчивал обустройство дома. В основном это была психология, чего не мог осмыслить Леон. Неужели он не хочет понять физическую основу мира или почему, к примеру, с лица Земли исчезли бабочки? Леон не разделял этих интересов, но разнообразие его библиотеки всё-таки делало своё дело — юноша находил, чем занять свой досуг. А теперь всё время было свободно, школьного образования здесь он получить не мог.

Андрей был молчалив поначалу. Не хотел ни о чём говорить. Кушал, ходил в туалет и оставался в библиотеке, даже не выходя на улицу.

Леон понимал его, пускай и частично. Парень всю жизнь прожил в элитном обществе. В самой крупной корпорации Земли, в самом её центре. Теперь её не было. А у Леона оставались последние крупицы знаний. Карта. Всего-лишь одна карта, подаренная одним настоящим человеком…. Эта информация стоила целой корпорации и могла сделать им состояние. Но об этом потом, рановато пока. Да и Леон решил иначе. Он решил, что с этого юноши достаточно. Парень пережил столько, сколько редко может осилить обычный человек. Единственное, что ему нужно — это душевный покой. Пускай зарывается в книги, станет библиотекарем, улыбнулся в душе Леон. Давненько на Свободных территориях не открывали библиотек, только если в отдалённых монастырях.

И да. Через несколько месяцев парень стал выходить из библиотеки, в которой пропадал всё это время. Иммуностимулирующие таблетки от Свободной зоны, которые взял сюда Леон, закончились. Но он знал, что они сработали. Теперь мужчина с мальчиком могли свободно бродить по всем территориям, не боясь свалиться от первой же простуды. Парень тоже это знал, учебники биологии были в достатке.

И Андрей стал выходить на улицу. Поначалу на пять минут, осматриваясь, потом на пятнадцать и пол часа, обходя округу. Тогда он ходил очень расстроенный, так как контраст его прошлой жизни и окружавших их серых трущоб был очень сильным. Однако Андрей умудрился завести разговор с местными подростками. Им нечего было обсуждать, знал Леон, а значит, они занимались чем-то общим. Делали какие-то дела. Это смущало Леона, из-за того, что местные часто приобщались к саморазрушению — наркотикам, сигаретам и алкоголю, но понимал, что чем больше он будет останавливать юношу, тем больше он будет появляться на улице. Пусть уж лучше так, методом проб и ошибок. Прошлая жизнь не позволит ему совершить глупых ошибок, надеялся седовласый мужчина.

Часто Андрей приходил грустным и вновь уходил в библиотеку на несколько дней, а порой и недель. Одни книги по психологии, замечал Леон. Парень был иногда очень грустен. Видимо, у него что-то не получалось.

Полгода. Год. Андрей стал всё меньше запираться в библиотеке и всё больше пропадать на улице.

Однажды он принёс свежий кусок мяса, обернутый в полиэтилен. Леон был поражён этому, хотя парень ожидал увидеть радость.

— Андрей, мы не можем себе это позволить. — Смущённо сказал мужчина, недоумевая, откуда парень мог взять кусок свежего мяса в таких местах.

— Почему? — Искренне удивился он.

— Потому что мы бедные. Но большего нам и не надо, этот мир слишком жесток, чтобы тратить свои нервы на зарабатывание денег. Лучше пойти работать и что-то делать. Вон, библиотекарем, ведь ты так любишь читать!

— А смысл?

Леон не нашёл что ответить. Это был чертовски хороший вопрос.

Андрей недоумённо посмотрел на Леона и осмотрел серое убранство кухни. Его это бесило. Тогда подросший юноша спрятал большой отбитый кусок мяса в рюкзак и ушёл.

Леон хотел защитить юношу от злости этого мира. Он знал, что если Андрей начнёт связываться с бандами, то его начнут презирать. А если кто-то узнает его прошлое, ему станет ещё хуже. Мальчик и без того много пережил.

Жалость к юноше была у Леона до того момента, пока он не увидел, что тот, лет в пятнадцать, собрал десяток таких же как он подростков на придомовой территории. Движения его рук было властным, а парни, которые окружали его, беспрекословно слушались. Только один, заметил Леон, осмелился подойти к Андрею со злобным лицом. Тогда мужчина услышал следующее:

— Том, ты же знаешь, что это рискованно?! — Огрызнулся парень. Бугай был раза в полтора выше юноши, а тот даже не шелохнулся.

— Знаю. Но если вы отработаете так, как я сказал, то шансы на успех стопроцентные. — Чётко сказал он. — Единственное, что мне надо — чтобы вы меня слушались. Да, понимаю, это немного не в вашем стиле, но подумайте о награде! — Обращался он уже ко всем, раскрывая руки. — Если мы это сделаем, то сможем открыть свой первый магазин! Вы же понимаете, что это значит?

— Но что, если твои «магазины» не сработают? Люди привыкли к людям. — Сказал кто-то из толпы мальчишек, намекая, что рынки куда привычнее для жителей свободной территории.

— Я хоть раз ошибался? — Спросил Андрей всех. Он прошёлся по каждому своим напущено грозным, юношеским взглядом. — То-то. Если затея провалится, то вам нечего терять, а я потеряю свою репутацию. Верно? А это, как вы понимаете, дорогого стоит. Но когда у нас получится, мы сможем зарабатывать легально и честно больше денег, чем могли на улице.

Мальчишки притихли. Они были под впечатлением от такого уровня обещаний.

Леон смотрел на это и поражался. Андрей, проявлявший в основном интровертные черты дома, преображался на улице. Становился таким же, как и его отец. Леон и радовался, и огорчался этому. Радость была в том, что мужчина выполнял пожелание Николая — сделать Андрея сильным человеком. Но был ли он настоящим? Это смущало Леона больше всего. Что, если предназначение этого парня было стать хорошим психологом, раз он так любил это занятие? Но жизнь решила за него, не оставив тому особого выбора. Такая профессия была нужна только в корпорации, куда путь им был заказан.

Леон понимал действия юноши. Они были в высшей степени рациональны. Путь в «Нову» был закрыт, но путь Андрея в недра собственной памяти не будет закрыт никогда. А там был сущий ад, от которого парень стремился убежать. Двигаться не останавливаясь было самым лучшим лекарством от прошлого.

Юноша помнил «Аркон», поэтому он презирал окружающее его пространство, от того становясь более смелым и рассудительным — ему нечего терять, смерть казалось даже лучшим исходом, чем жить в трущобах.

Поэтому он пытался вернуться, понял Леон. Вернуться, не смотря на то, что случилось. Ничего, думал мужчина, рано или поздно юноша перестанет смотреть на красоту этого мира. Жизнь его ещё поломает. Пару лет и к своему совершеннолетию он остынет и станет как все.

Пойдёт работать. Возможно, они всё же создадут библиотеку и будут жить припеваючи до конца жизни. Леон с любовью смотрел на эту затею, но юноша с горящими глазами не разделял его страсть.

У него была своя. Ключ к которой лежал у Леона в сундуке, но парень об этом не знал. Его дядя спрятал карту подальше в надежде, что Андрей всё же остынет, и они смогут жить нормальной жизнью.

Видимо, всё было зря.

***

2245 год. 11 декабря. Земля. Нью-Йорк. Корпорация «Нова».

Андрей впервые за последний десяток лет вдохнул абсолютно чистый воздух корпораций. Он опьянял, давая в мгновенье ока забыться о том, чем дышал мужчина последние двенадцать лет. Нет, понимал молодой бизнесмен, он не вернётся назад. Никогда.

Синие здания, отражающие солнечный свет в множестве его оттенков, создавали прекрасную световую игру. И ни капли серого цвета, приметил бывший бизнесмен. Почти все люди ходят в цветастых костюмах. Правильно, это же самая большая торговая площадь мира. Каждый из живущих здесь был одет с иголочки, с восторгом замечал Андрей. Он не хотел закрывать глаза. Никогда. Остановиться на месте и стоять так всю жизнь, наслаждаясь красотой.

Чистота. На улице была чистота. Такая же, какую он создал у себя на базе. Но здесь она была везде. Он восторгался. Он был восхищён и даже забывал смотреть под ноги.

— Мой профиль теперь на твоём персональном компьютере, Том. — Сказал человек, что шёл рядом. — По нему ты сможешь управлять своим персональным автомобилем, если купишь его. Пока что у тебя есть только велосипед. Также ты можешь управлять домом, связываться с босом, и вообще всё, что твоей душе угодно.

— Неплохо. — Сказал Андрей, всё-таки выходя из экстаза. — Значит теперь я Пит?

— Да. И я уверен, что ты не пропадёшь. — Сказал Пит. — В твоём персональном компьютере указаны координаты дома и твоей новой работы. Завтра на неё к восьми.

— И кем я работаю?

— Продавцом обуви в одном близком магазине. Эта компания, в отличие от остальных, не является филиалом или дочерней компанией — она сама по себе. — Объяснял Пит суть вещей. — У нас тут чистая конкуренция, но многие компании не обращают на это внимание и укрупняются всеми правдами и неправдами — именно они создают экономику. А есть корпорация — она выше бизнеса в любом случае, так что остерегайся её. Если они обратят на тебя внимание, вскроются не состыковки в твоей биографии. Хотя ты и так это знал. — Отмахнулся Пит, продолжая оглядывать корпорацию в последний раз.

— Не состыковка только одна — это лицо и рост. Но то же можно объяснить операциями в случае чего. — Уточнил Андрей давно продуманным объяснением.

— Да, но всё равно будь осторожен. — Засмущался Пит своей недальновидности.

— Спасибо. — Искренне сказал Андрей. Или Том. Или Пит. Кому как удобнее. Бывший бизнесмен усмехнулся разнообразным выбором имён. — Будешь навещать?

— Непременно. — Улыбнулся Пит. — Непременно.

— Замени ему семью. — Проговорил молодой человек. — Я запихнул его в дела с головой фактически сразу, так, что он даже не смог опомниться, но теперь он может начать вспоминать и…

— Я разберусь. — Чётко промолвил Пит.

— Хорошо.

Старший брат Яскерса развернулся и ушёл, оставляя Андрея одного созерцать величество открывшегося перед ним города.

Температура, вечно поддерживающаяся на уровне двадцати двух градусов внутри купола корпорации, не давала зиме вступить в свои владения. Здесь было вечное лето.

Рай, думал Андрей.

И ошибался.

Конец ознакомительного фрагмента.