Измена. Ты нам не нужен

Кира Фарди (2024)

— Наш брак фальшивый, — басит Кирилл. — Понимаю, — лепечу я, едва дыша от страха. Сама пришла в компанию к Владимирскому с протянутой рукой, до зарезу нужны деньги. — Но раз я плачу за товар, то буду его использовать. — Что? К-как? — В постели. Ты будешь со мной спать. Усекла? — тяжелый взгляд из-под бровей пронзает до печенок. — Но… мы так не договаривались. А вдруг… ребенок. — Никаких вдруг! — он поднимает палец. — Я бесплоден! И вот теперь я сжимаю в руке тест с двумя красными полосками и убегаю на мороз в домашних тапочках.

Глава 3

— Ну, как, проспался? — Руслан сидит у дежурного полицейского и хитро поглядывает на меня.

— Отвали.

Говорю, а во рту будто пустыня Сахара: язык едва ворочается, горло пересохло.

— Какая муха вчера тебя укусила, Кир?

— Дай попить.

Русич протягивает бутылку. Опрокидываю в себя воду и жадно глотаю.

— Вы свободны, — говорит дежурный.

— И все? А штраф?

— Наказание назначит суд.

Мы выходим на улицу. Кошусь на брата, но он шагает как ни в чем ни бывало, словно вчера мы не обменялись тумаками. В машине молчим. Я мечтаю добраться до дома и залезть под душ. А потом съесть гору яичницы с сыром, помидорами и зеленью. Лилька ее знатно готовит.

Лилька! Черт!

Память сразу подсказывает вечерние события.

— Русич, Лилька где?

— Стоп! Ты сам ее из дома выгнал.

— Так где она?

— Не знаю.

Я в упор смотрю на брата, а внутри закипает огонь. Ладно я спятил, отмечал вчера с партнерами подписание контракта, перепил, увидел у Лильки в руках тест и взбесился. Но Руслана я не зря директором назначил. Он никогда голову не теряет.

— И ты ее не искал?

— Зачем? Чтобы ты избил жену? Я за нее беспокоюсь.

— Я на монстра похож? — сердито соплю, надуваюсь как пузырь и ненавижу себя за это.

— Вчера — да. Бедная женщина чуть концы не отдала.

— Не преувеличивай! — смотрю в окно. Недоволен собой, женой, братом и в целом жизнью.

— Нисколько.

— Она взяла документы и деньги? — спрашиваю у Руслана.

— Не знаю.

— Как не знаешь?

— Ты кулаками размахался так, что мне не до твоей жены было.

Закрываю глаза и откидываюсь на спинку кресла. Голова раскалывается от боли, мысли свалились в кучу, как шерсть старой овцы. Я и сам баран! Надо было сначала разобраться, а потом уж из дома гнать.

— Сколько у нас по контракту осталось этого брака?

— Последний месяц пошел.

— Расторгни его. Хватит, наигрался в семью, тошнит уже.

— Я тебя жениться не заставлял, сам хотел что-то Марианне доказать. Только зачем? Все уже в прошлом.

Я молчу. Прошлое, как гончий пес, преследует меня, не оставляет в покое. Разве можно забыть первую любовь, да еще такую, какая была у меня? Марианна вывернула меня наизнанку, высосала все соки и с милой улыбочкой выбросила на помойку, а я все не могу ее забыть.

Разглаживаю грудь, сердце ноет, стоит только вспомнить эту стерву, которая такого огромного и сильного мужика, как я, сумела сломать.

— Ладно, — боль отпускает, расправляю плечи. — Не гожусь я в мужья, но и измену у себя под носом терпеть не буду.

— Кир, не гони лошадей. Может, сначала с Лилей поговоришь.

— С предателями у меня разговор короткий — развод и девичья фамилия.

— Она и так осталась Лебедевой.

— Ну, ты меня понял! Больше не поднимай эту тему.

Русич сворачивает к дому и паркуется на подземной стоянке. Я вываливаюсь из машины, еще штормит, но уже не так сильно, поднимаюсь на свой этаж.

Рассматриваю разбомбленную квартиру и сразу взглядом натыкаюсь на раздавленную палочку теста на беременность. В душе мгновенно просыпается бешенство.

Вот же стерва! Я ее пригрел, одел, дал социальный статус, а она…

Скриплю зубами, сил нет терпеть боль, разливающуюся в груди.

— Кир, это Лилина сумка? — Русич протягивает мне кросс-боди от Диор.

Сразу вспоминаю, где и когда ее купил для жены, а внутри просыпается странная тоска. Ничего не испытываю к этой деревенщине! Совсем ничего, но все равно тревожно и тяжело на душе. Я же не последний подонок на земле. Человек все же.

— Дай сюда!

Выхватываю сумку, открываю. Карты, паспорт, ключи от дома — все на месте.

— Это ее телефон?

Русич держит в руках мобильник, а у меня в груди ворочается дикий зверь.

— Я в душ, а ты звони консьержке. Наверняка эта сплетница что-то знает.

В ванной лью и лью на голову холодную воду, а черепушка раскалывается от мыслей. Куда Лилька могла пойти?

Есть несколько вариантов.

Во-первых, подружка Варвара. Та точно должна что-то знать. Во-вторых, собственная квартира жены. А в третьи-х…

— Кир, — стучит в дверь брат, — консьержка вызвала Лиле такси. Его номер лежит на столе.

Выскакиваю из ванной, толком не вытерев тело. Какое-то беспокойство сжигает изнутри. Не может быть беременной жена у бесплодного мужа, если только она не изменила ему. Но с кем?

И первое подозрение опять падает на Русича.

«А чего это он такой спокойный?» — свербит виски вопрос. — Неужели знает, где Лилька прячется?»

— Звони в такси. Я сейчас.

Несусь в спальню, одеваюсь. Ловлю в зеркале свое отражение. Большой мужик с небритым подбородком сверкает бешеными глазами и прыгает на одной ноге, не попадая в боксеры.

Вылетаю в гостиную в одних штанах. От нетерпения не могу толком одеться.

— Держи водителя, — Русич протягивает мне телефон. — Он на линии.

Адрес, куда таксист отвез Лилю, очень странный. Первый раз такой слышу. А район, куда мы приехали, еще более убогий. Растерянно смотрю на старые пятиэтажки, кольцом окружавшие большой гастроном.

Что Лилька здесь забыла?

Подозрение сводит с ума, никогда еще так не бесился.

Ну, попадется мне жена! Я ее…

У этой тихони оказывается, свои тайны. Вот это влип! Женился, чтобы избавиться от одной бабы, а попал в сети к другой.

Нет, со мной так нельзя! Не прощаю!

— Слушай, бро, куда Лилька поехала? — смотрю на брата и очень стараюсь говорить жестко. — Что это за место? Я даже не знал, что в Москве есть такие нищие районы.

Но Рус невозмутимо стоит, прижав телефон к уху, словно его ситуация не касается. Он лишь косится на меня, дергает плечом и спрашивает собеседника:

— Варвара Ивановна, вы точно не знаете, куда могла пойти Лилия Михайловна?

Вежливый, сукин сын! Бешенство возвращается и приводит с собой в компанию ярость и злость. Я вырываю трубку из пальцев Руслана и ору:

— Говори, стерва, куда мою жену спрятала! Иначе…

Что будет «иначе» Руслан не дает сказать. Он выхватывает мобильник, отталкивает меня и отключается.

— Ты с дубу рухнул? — рявкает на меня.

Я даже встряхиваюсь: редко вижу невозмутимого брата таким взвинченным.

— Я не собираюсь со своими сотрудниками сантименты разводить.

— Ты бандит или владелец охранной компании?

— А какая разница? — все-таки удалось Русичу смутить меня.

— Методы разные. Хочешь быть уважаемым человеком, научись разговаривать.

— Да пошел ты!

Сплевываю на асфальт и растираю подошвой. Мне сейчас не до нотаций братца. Надо что-то делать с женой.

— Но и угрозами ничего не добьешься, — не успокаивается Рус.

— Ошибаешься! Всем своя шкура дороже чужой. Дай-ка телефон!

Протягиваю ладонь, но брат прячет мобильник в карман.

— Даже если Варвара знала, где прячется твоя жена, она уже ее предупредила.

— Дай мне телефон жены.

— Зачем?

— Дай.

Русич нехотя протягивает мне Лилькин смартфон. Я просматриваю журнал вызовов, ничего необычного, зато горит красная кнопочка уведомления на приложении сбербанка.

Открываю…

— Что там?

— Твою ж мать! — невольно вырывается у меня. — Эта стерва меня еще и ограбила!

Начинаю бегать по тротуару, в бешенстве даже забываю, как думать. Руслан вырывает телефон.

— Н-да. А твоя жена не дурочка, быстро сообразила. И не ограбила, а взяла свое. Она целый год тебя ублажала. Имеет право на зарплату. Ты же ее из фирмы уволил.

— Не уволил, — скриплю зубами. — Числится.

— Тогда просто забрала свое. Погоди…

Руслан куда-то звонит. По разговору понимаю, что он мучит вопросами бухгалтера компании.

— Ну? — от нетерпения даже подпрыгиваю.

— Лиля — умница. Она сняла с твоей карты только свою зарплату за год.

— Дьявол! — боль снова простреливает виски, зажимаю голову в ладонях. — Теперь у нее есть наличные, невозможно будет разыскать.

— Оставь ее в покое. Ты же хочешь развестись.

— Кукиш! — я сую в нос брату сложенные в узелок три пальца. — Никакого развода, пока не выясню, с кем, шмара, нагуляла приблуду!

— О боги! Дайте мне терпения, — вздыхает Русич и идет к машине. — Семь пятниц на неделе.

— Ты меня здесь бросишь?

— А ты решил дома по одному обходить в поисках жены?

— Нет, но…

— Предлагаю наведаться в магазин.

— Зачем?

— Лиля выскочила в одних тапочках, а на улице холод собачий. Если у нее есть деньги, она могла утеплиться.

— А если приехала к кому-то знакомому, могла просто пойти к нему домой, — язвлю я.

Руслан презрительно смотрит на меня, только что пальцем у виска не крутит, а в его зрачках вижу свое отражение, и оно мне совершенно не нравится.

— Как знаешь, — говорит наконец он и садится в машину. — Поехали! На одиннадцать утра назначено совещание.

Я плюхаюсь на пассажирское сиденье. Что-то жизнь пошла под откос. Жена нагуляла на стороне ребенка, я, конечно, ее выгнал, но она могла переждать бурю у соседей или у консьержки, а не удирать, как заяц. Раз сбежала, значит, есть что скрывать.

Эта мысль терзает меня весь день. А еще с ума сводит неизвестность. Еле дожидаюсь конца совещания и вызываю к себе начальника группы быстрого реагирования. Степаныч — башковитый мужик, быстро сообразит, как Лильку найти, и будет держать язык за зубами.

— Вызывали? — заглядывает он в кабинет.

— Проходи, Иван Степанович, разговор есть.

Короткими фразами передаю ему информацию. Он молча слушает, делает пометки в планшете, так и хочется взглянуть на экран, но держусь из последних сил. Наконец я замолкаю. Степаныч отрывает взгляд от планшета.

— Вы хотите найти сбежавшую жену, так? — я крякаю: из чужих уст слова, как нож, вонзаются в сердце.

— Ну…

— И узнать, кто ее любовник.

— Ну…

— У Лилии Михайловны есть некая сумма наличных.

— Ну… И что дальше?

Чувствую, что скоро замычу, как бешеный бык. И чего он тянет кота за хвост? Получил разнарядку от босса, выполняй!

— Будет сложно найти вашу жену.

— Твою ж мать! Так я тебя, профессионала, и прошу об этом! Ее таксист высадил в спальном районе. Посмотри камеры, опроси людей. Или мне тебя учить надо?

— Кирилл Андреевич, не злитесь. Я обозначил трудности, но не отказался от работы. Просто говорю, что придется набраться терпения. Лилия Михайловна жила замкнуто, круг друзей ограниченный. Я сомневаюсь, что у нее был любовник. Никаких предпосылок к этому не наблюдалось. Или вы что-то подозреваете?

— Н-нет! Хитрая стерва, — кулаком жахаю по столу и вскрикиваю от боли. Но она на миг отключает душевное страдание. — Главное, у меня под носом… гадина!

— Вот видите! А почему вы решили, что ребенок не от вас?

— Я же бесплоден!

— Кто вам это сказал? Вы давно у врача были?

Я открываю рот, чтобы покрыть Степаныча словесным дерьмом, да так и зависаю с отвисшей челюстью…