Звёздный инженер

Йольз Джангерс, 2020

Не столь далёкое будущее… На Земле теперь всё в порядке? Ответ понимает каждый… И как быть тем, кто так и "не нашёл себя" в этом Мире? Может быть, при стечении обстоятельств можно оказаться в другом Мире, где нужны только твои руки, а ещё лучше – и руки, и голова! Версия такого варианта и рассматривается в фантастической повести.

ПРОЛОГ

Ещё много веков назад народонаселение планеты Земля стало постоянно увеличиваться. Постепенно количество живущих на всех её континентах, стали исчислять миллиардами, и настало время, когда число проживающих на планете, по разным оценкам, приблизилось к тридцати миллиардам. Прокормить, напоить, вдохновить и развлечь такое количество своих жителей естественным ресурсам одной планеты уже стало не по силам.

И, в результате, рост числа землян сначала прекратился, а затем, стал постепенно уменьшаться. Те, кто оказался многократно за чертой бедности, уходили быстро, хотя численность такой категории людей все равно росла. В умеренных широтах, под натиском сельскохозяйственных угодий, лесов уже почти не осталось, но ещё оставшиеся зелёные зоны уже давно стали частными владениями. Интенсивные аграрные технологии истощили плодородные почвы, в результате чего урожайность всех пищевых культур сильно упала, а ставшие популярными искусственные продукты на деле имели сразу несколько обратных сторон.

Средняя продолжительность жизни человека уже составляла 115 лет, но в холодных земных широтах, где для оставшихся лишними спасение ещё было, суровые условия и беззащитность, отмеряли им средний жизненный срок лишь жалким набором десятилетий.

В огромных городах, уличных пешеходов практически не осталось, но если и появлялся кто — то пеший, то с большой уверенностью можно было прогнозировать скорое пополнение им холодных широт. Прогресс и гениальные технологии создали все условия для жизни на планете Земля без серьёзных проблем и непреодолимых трудностей, но при этом, они же и породили у себя под носом не что иное, как низшую касту…

БОЛОТО

До этого Радомысл с мамой и бабушкой жили в маленькой комнатке в городе на берегу Волги. Денег не хватало всегда, поэтому никакого официального образования у всех троих не было. При возможности, они порознь иногда подрабатывали, но такое реальной пользы приносило мало. Иногда бабушка вспоминала, что её родители, когда состарились и уже не могли работать, получали какое — то денежное пособие, и она его как — то называла… Старым словом, очень похожим на слово песня… Но теперь вознаграждение платят только тем, кто, владея электронными технологиями, приносил истинную пользу обществу и достиг возраста сто лет.

То, что их, в конце концов, выселят из комнаты, все трое хорошо понимали. Поэтому, для переезда на север денежные крохи постепенно откладывались, часто в ущерб оплаты за стены, в которых они ютились. И вот, наконец, поступило последнее предупреждение: если к полуночи долг и штраф не будут погашены, то на следующий день их жильё будет аннулировано.

Хорошо, что предупреждение пришло не вечером, и мама успела договориться с одним из дальнобойщиков об их попутном перелёте. На сумму, которую тот запросил, накопленных ими денег вполне хватало.

Вертолёт дальнобойщика относился к тяжёлой серии, но он летал на нём без штурмана, может быть просто в целях экономии. Радомысл с интересом смотрел на плывущие внизу ровные полоски плантаций, на бегающие по ним аграрные автоматы, на разрезающие поля чёрным блеском полимерного покрытия стрелки дорог, на вычурные контуры дорогих особняков. Беспилотники, в том числе и совсем крошечные, не должны были залетать на вертолётные трассы, но кто мог за ними уследить? Поэтому, при появлении впереди по курсу постороннего объекта, дальнобойщик тут же включал пневматическую пушку.

Но, чем дальше на север, тем картина внизу постепенно прирастала более унылыми подробностями. А вот даже поле, на котором по старинке люди работают! Вон, в стороне город, но совсем, какой — то небольшой… А вот, кажется, и тайга… Но в этих окрестностях всё уже занято, а нам ещё лететь и лететь.

До места назначения они добрались, когда уже стемнело. Одинокий дальнобойщик их туда завёз, пожелал удачи на новом месте и полетел со своим грузом ещё дальше на север.

Когда — то здесь была шахта. Очень ветхие бараки всё же остались, ведь они были рассчитаны на долгие суровые зимы. Большинство бараков уже были заселены, но семья Радомысла успела вовремя — они заняли предпоследний пустой барак.

Жизнь в барачном посёлке оказалась почти средневековой. Старое понятие «натуральное хозяйство» здесь было определяющим. Пока на дворе было лето, все собирали грибы и ягоды, ходили на рыбалку. Строить теплицы разрешалось, но на какие денежные средства… Воровство друг у друга, не то чтобы процветало, но и необычным явлением не было. Только самым напряжением для переселенцев было ожидание грядущей полубесконечной зимы, в связи с чем, все, как могли, утеплялись.

Ровесников у двадцатилетнего Радомысла почти не было, а кто и был, то их интеллект вполне вписывался в создавшиеся условия. Поэтому, совсем не видя своего будущего, Радомысл световой день проводил на болоте, невдалеке от посёлка, которое, ближе к своей середине, уже становилось озером.

Несмотря на то, что люди вернулись в бараки только в этом году, кто — то им уже успел нашептать о дурной славе данного болота. Оно было даже на местных картах и именовалось как «озеро Злое». Но рыба в нём была, даже крупная, и Радомысл, без конкурентов, обычно приносил домой неплохой ужин. Мест для эффективной рыбалки вокруг было много, и главы семейств уже поговаривали о создании рыбоперерабатывающего кооператива. Но на Злом озере Радомысл был всегда один.

Зайдя за берег озера в старых болотных сапогах, он привычно закинул длиннющую самодельную удочку почти к середине и стал методично отбиваться от полчищ комаров, и в таких боях он уже причислял себя к асам. Только сегодня, что — то, клёва не было… Радомысл решил сменить наживку, но удочка леской за что — то зацепилась. Пришлось двигаться вглубь, благо, хоть озеро и считалось болотом, намёка на трясину здесь не было.

Вдруг, из середины озера медленно поднялось нечто… То ли только хребет, то ли спина огромного животного! В сказки Радомысл не верил, в проснувшихся динозавров тоже, но уж если такой исполин попробует напасть, то укрыться за могучими соснами на берегу труда не составит. Как же эта тварь там помещалась? Хотя на дне может быть и карстовый пролом, известняка здесь много… И что теперь делать?

Если мой крючок «поймал» этого Водяного, то лучше тупо не упорствовать. В бараке запас крючков и лески есть, с удилищем в тайге проблем быть не может. Радомысл аккуратно положил удилище на воду и, на всякий случай не отворачиваясь, попятился к берегу.

Нередко люди, когда им что — то не удалось, поднимают глаза к небу. Данный мимический жест исполнил и Радомысл. Над озером висело большое облако. Он опустил глаза, но потом поднял голову. Странно, вон маленькие тучки бегут себе, а это облако — на одном месте… Впрочем, облачность бывает и на разных уровнях, а ветер там не везде одинаковый.

В бараке была только бабушка. Говорить ни ей, ни кому — либо другому, о причине своего раннего возвращения, Радомысл не собирался. Но масла в огонь подлила сама бабушка:

— Не ходил бы ты на Злое озеро… Вон, местные говорят, что там люди пропадали… Водолазов туда никаким калачом не заманишь!

— И это тоже местные говорят? Сама — то ты слышала?

— Но ведь, говорят же…

— Рыбу вчера ела? Понравилась?…А как называется у местных их любимая жидкость? Вот тебе, бабушка, и все ответы.

Несмотря на то, что Радомысл поставил свою бабушку «на место», её слова, как это не редко бывает, куда — то в него всё же протиснулись. Быть в тайге, не имея с собой ничего веского, равно полному безрассудству. В рюкзаке он нёс ржавый охотничий нож, найденный при заселении в барак, и возможно даже оставленный ещё прежними хозяевами. Но уверенности он ему сейчас совсем не придавал. К болоту Радомысл, фактически, крался.

Показался берег, прищурившись он всматривался в гладь… Что — то не видно никого… А вокруг? Свежих поваленных сосен, кажется, тоже нет. Тогда надо рыбачить.

Подойдя к своему излюбленному месту, он увидел оставленную им удочку, скромно выглядывавшую из воды. Если даже так, то новая теперь будет просто запасной… Наживки на крючке с легко вытянувшейся из воды леской, не было. Это что, моего мотыля съел, тот самый Чудо — юдо рыба кит?

В итоге за этот день он поймал только одну маленькую рыбёшку и уже стал подумывать о смене места лова. Но на следующий день всё же пошёл опять на Злое озеро, откуда уже вернулся с таким уловом, что часть его даже отдали соседям.

Хороший улов Радомыслу стал доставаться довольно часто. Даже,

как — то не верилось, что, вобщем — то не очень большое заболоченное озеро, может кормить собой столько рыбы. Излишки озёрной добычи стали продавать желающим, мама с бабушкой занялись ремонтом приносимой одежды, благо имели в этом ремесле хороший навык, и семья его понемногу поднималась на ноги. Женщины вслух уже не раз жалели, что не уехали из своего города гораздо раньше.

Короткое лето, не прощаясь, убежало, пошли серьёзные заморозки, болото стало покрываться льдом. Радомысл почти перестал вспоминать о могучей спине увиденной им тогда в озере, попутно склоняясь к факту оптического обмана. Сидеть с удочкой стало холодно, зато и самое страшное явление в тайге перестало пищать возле ушей.

Лёд пока ещё тонкий, на него выходить опасно, но сделать полынью брошенными с берега камнями, было вполне возможно. Всё, теперь есть куда забросить наживку.

При размахе для дальнего метания, лицо невольно поднимается вверх.

…И что — то показалось ранее виденным. Радомысл посмотрел в небо. Над озером висело облако, возможно даже такое же, как из того случая с оптическим обманом… Впрочем, так ли я помню все подробности?

С середины озера раздался треск льда… Опять! С мощной спины, поднявшейся из воды, спадали кусочки льда. Теперь точно, что здесь никакого оптического обмана… Ну, нет! Это моё озеро!

— А ну проваливай! — Радомысл постарался придать голосу басовый тембр. — Не пугай мне тут рыбу!

Даже удивляясь собственной смелости он запустил в чудовище камень. Недолёт… Но камней — то я собрал много!…Увесистый пятый камень угодил, наконец, в самый хребет!

Никакого рычания или воя… И где поднявшаяся голова или, хотя бы, хвост? Стоп, а действительно ли, что это «нечто» живое? Его камень, которым он поразил мишень, от неё даже не отскочил, и в воду тоже не сполз. Были бы хоть какие — нибудь доски, чтобы пройти по льду…

Старый мостик для полоскания белья оказался неплохим плотом. Лёд впереди по курсу Радомысл разбивал охотничьим ножом. Чем ближе он подплывал, тем больше росла уверенность, что никого живого под всплывшей кожей нет, а то, что это была именно звериная кожа, ему, не раз работавшему на мясозаводе, уже было ясно.

Облако над ним будто примёрзло к небу… А что если… Ну, конечно же! Это не облако, а аэроантенна! Кто — то меня здесь вычислил и хочет развести на какую — то игру! Только не слишком ли всё закручено?

Он осторожно потрогал кожу, явно всплывшую на воздушном пузыре. Оказывается, всё так просто… Ну что играть будем? Его мысленный вопрос не был задан вслух, однако тут же лазерный лучик уткнулся в его победный камень, слегка вдавившийся в воздушный пузырь. Хотите, чтобы я его убрал? Пожалуйста. Хотя, все равно вы с меня ничего не получите. Это я над вами посмеюсь.

Радомысл наступил на кожаный пузырь и наклонился к камню…

ОБЛАКО

Кожа сработала как капкан и мгновенно захлопнулась над ним! Радомысл вздрогнул, но тут же пришёл в себя, тем более что в руке был нож. Конечно, вода холодная, но игру я вам могу серьёзно испортить! А их игра уже и началась — появились две виртуальные кнопки, но вместо банальных «да» и «нет», они являли собой два глазика: открытого и закрытого. Радомысл коснулся закрытого, имея в виду при этом, что в кожаном мешке — я в никакие игры не играю. Реакции в ответ — никакой. Понятно, неужели сюда меня честные сетевики заманили… А открытый — то глазик они потрудились сделать особенным — зрачок в виде мелкой спирали и вытянутый сверху вниз, значит кто — то талантливый на них работает, красиво получилось.…Ладно, коснусь открытого, но если — опять без пользы, то начну резать мешок.

Радомысл прикоснулся и глазик заморгал… А кожа, свёрнутая теперь в мешок, закрутилась как электродвигатель! Ему приходилось бывать на аттракционах, но такого… Он сжал руками голову, заодно прижимая её к рукояти ножа. Да можно ли выдержать такое! Хотел крикнуть

что — то нехорошее, но голос будто пропал…

Возможно кожаный электродвигатель всё же выключили, а Радомысл, повалившись на бок, по инерции ещё прокатился как валик.

— Ну вы и злые!

Голос вернулся — это уже хорошо. Хорошо было и то, что кувыркаясь внутри мешка, он не порезался о собственный нож. Но

его — то в дело я сейчас и пущу! Радомысл с трудом встал на непослушные ноги…

Вдруг сверху обозначилось голубое небо, а сам мешок безжизненно рухнул, вновь являя себя просто очень большим куском кожи.

Радомысл проваливался ногами, видимо под кожей была пустота. Дойдя до её края, он увидел, что до земли ещё метра два. Надо прыгать, пока ещё что — нибудь произошло… Спрыгнув, он упал; ноги его ещё не восстановились. А пресловутая кожа, которая, как оказалось, висела в воздухе, прикинулась опавшим листиком и, в точности копируя его полёт, лениво легла на землю.

…Но где это я!? Значит, эти продвинутые сетевики умудрились меня заманить, затем закрутили и куда — то закинули. Сейчас начнут требовать денег за возвращение.

А здесь сравнительно тепло, да и тайги нет… Надо же, какие у них возможности! Эх, что меня дёрнуло плыть к этой «спине». Поймали, меня как мальчика! Ну вот, пожалуйста, уже идут…

Действительно, к Радомыслу направлялся человек, судя по походке молодой. Но для контактного расстояния ещё было не меньше минуты. Радомысл принял независимую позу, демонстративно поигрывая ножом. В независимом состоянии поглядывают по сторонам, что и было проделано. Так, а в самом деле, что это за местность? Вон река… Вылитая Волга в бывшем моём городе! Только где город?… Но пора было говорить с вымогателем.

Тот, видя в руке большой нож, остановился в метрах десяти. Судя по плохенькой одежде, парень к главным не относился. Затем, он стал, чуть ли не по стойке смирно, поклонился и, учитывая расстояние, почти крикнул в сторону Радомысла:

— О-хаё годзаимас, сэнсэй!

— Что… — Радомысл даже засмеялся. — Ты под кого это косишь? Приключения японца в России?

— Хай, нихондзин!

Вообще — то, в парне было что — то не наше. Но если меня уже легко обвели вокруг пальца, то игра может и продолжаться.

— Что ты от меня хочешь? — Радомысл не переставал упражняться с ножом. — И не валяй дурака, говори по — русски.

В это время за спиной прозвучал краткий сухой щелчок. Радомысл оглянулся в сторону звука… Кожи нигде не было! Была мешком, спиной зверя, теперь стала невидимкой… Он посмотрел на парня, который стоял лицом к событию. Тот, в ответ на немой вопрос, просеменил пальцами, а затем раскинул руки: мол, была и нет.

А сзади зашуршала трава: к Радомыслу ещё кто — то подходил!

Пришлось быстро развернуться на два фронта. Подходившие, мужчина и женщина, смотрелись тридцатилетними, и тоже были одеты весьма просто. Но как только Радомысл развернулся и к ним, они сразу остановились, а мужчина, указав пальцем на охотничий нож, затем сделал понятный всем жест — выброси. В ответ на это Радомысл неуклонно покачал головой:

— Пока не узнаю, что вы от меня хотите, он побудет у меня в руке. Так что вам всем нужно?

Мужчина с женщиной переглянулись и кратко перебросились

какими — то словами. Что, и эти будут японцев изображать? Вид — то у них северный!

— Заканчивайте цирк! Повторяю, что вам нужно?

Мужчина пристально посмотрел на Радомысла, а потом развёл руками:

— Ви форшто рикке рюссиск! — Потом он медленно приложил ладонь к своей груди, а потом к плечу женщины. — Норге!

Женщина шлёпнула себе по щеке и засмеялась. У неё было сумочка, и она из неё что — то достала. «Что — то» было похоже на комок белой ваты, который она положила на сдвинутые ладони и проделала ими какую — то манипуляцию. Из «комка ваты» прочертилась лазерная стрелка, точно такая же, какая ранее указывала на меткий камень Радомысла и спровоцировала его сделать самый неверный шаг. Лазер из рук женщины был устремлён куда — то к небу. Радомысл взглянул на выдававшего себя за японца, — тот тоже смотрел в небо. И что же сейчас оттуда упадёт?

А нет ли здесь того самого облака, что было над болотом? Похоже, что нет, не видно… А это ещё что за наваждение? Совсем небольшое облачко с положенной ему высоты спускалось вниз, может быть даже к ним, и делало это по примеру улиток, то сжимаясь, то растягиваясь. Радомысл посмотрел на окружавших; с десятиметрового расстояния уверенно оценить их реакцию было нельзя, но, то, что такое их не смущало, читалось легко.

А может эти трое такие же как и я? Просто, их метнули раньше? Но что за события происходят? И не очень — то похоже на продвинутую анимацию…

Облачко уже было близко, и ползло оно, разумеется, именно к Радомыслу!

— Эй, туман! Кто тебя вызвал, вот их и обволакивай. Мне, только недавно, твоя сестра чуть голову не открутила.

«Туман» направления не изменил, но и ползти перестал, зависнув

где — то в метре от головы. Затем словно всплыли со дна на поверхность два уже знакомых глазика. Ну, уж нет! Второй раз — да на те же грабли!

А вокруг — море эмоций. Все трое поочерёдно закрывали один глаз и указывали пальцем в открытый, обилие нерусских слов, доводы и доказательства на непонятных языках, и такое на берегу Волги! Хотя, Волги ли? Мужчина, наконец, осмелел и направился к Радомыслу, говоря что — то интонацией для самых бестолковых. Подошёл и застыл в прицеле пальцем в спиральный зрачок.

Ругая себя за безволие, Радомысл, всё же сделал то, на чём все настаивали, причём, если бы это был и правда глаз, то такое бы стало его последним мигом.

Но на сей раз в ротор электродвигателя его не превратили. Облачко внутри себя расступилось, обозначив водяной экранчик. Мужчина рядом ткал пальцем возле экрана, и глядя на Радомысла, шевелил всей пятернёй у своих губ — говори, мол.

— Что мне говорить? Поздороваться?

Оказалось, что и такого было достаточно. Из облачка взвился вверх красноватый лазерный лучик. Получалось, что технологии пучковой энергетики сейчас достигли предельных высот, и теперь они уже просто витают в облаках. Но, а если серьёзно… Возможно, что я с самого начала вводил себя в заблуждение… Что это за аэроантенны такие самоумные?

Радомысл посмотрел на близко стоявшего норвежца, предварительно указывая на него для убедительности, спросив «Норге?» и услышав поспешное «Йа, йа». Так вот, в глянцевые журналы такой облик не проходит, в Голливуд — подавно, но и ничего «чёрного» в этом худощавом человеке не высвечивается, скорее так выглядят простачки. Как бы украдкой, подошла и женщина; вблизи уже чётко стало видно, что оба они одного покроя, а значит, муж и жена.

Пора убедиться — Волга ли там поблёскивает под солнцем? Радомысл сделал жест, как он считал понятный, о том, что скоро вернётся, но норвежец схватил его за руку, другой рукой указывая на дежурившее около них облачко. Радомысл свою руку буквально вырвал и поводил медленно пальцем:

— Культурная Европа… Мне теперь что, присягу принимать?

Говорят, северяне не многословны. Эти двое, о таком явно не слышали. Молчал при их «объяснениях» только японец.

Наконец облачко вновь соединилось лазером с небесами. И на его водянистом экране появились русские слова, но тоже из воды, чтобы прочитать такое, надо было ещё изловчиться. К ним подошёл и японец, но сначала все трое уговорили — таки Радомысла положить нож на землю. Он положил, но, на всякий случай, наступил на него сапогом.

Экран облачка нередко выдавал слова с ошибками, но общение с незнающими русского всё же стало возможным. Радомыслу было даже интересно увидеть свои фразы в иероглифах или на норвежском. Японца звали Риоси, но это было не имя, а прозвище, переводимое, как рыбак. Рыбаками оказались и норвежцы — Ингвар и Таня, которые категорично не соглашались с тем, что Таня это русское имя.

Но главное… Все они здесь находились на Земле… Но без людей! Радомысл в такое долго не хотел верить, но находящиеся здесь уже по пять дней его оппоненты, на этом настаивали. Животных здесь тоже нет, хотя есть насекомые и немного непонятных птиц. Только вот облака здесь особенные, и такое уже было совершенно очевидно.

Попались и прибыли сюда его невольные соседи по той же самой схеме, только у них всё происходило в море. Спина кита, которого Ингвар со своего сейнера загарпунил и отбуксировал к берегу, далее помощь жены в строповке улова лебёдочным тросом… И всё у них шло гладко до тех пор, пока супруги вместе не оказались на китовой спине. Риоси же, так вообще кита не трогал, а оказался на своей лодке прямо над ним. Его лодка теперь лежит здесь, на берегу той большой реки.

Но некоторая разница со случаем Радомысла у них всё же была: никакие виртуальные глазики всем троим не представлялись, их они увидели в первый раз уже здесь, когда получали вводную информацию от облака. Во вводной информации было прямо написано, что их перевезли сюда, чтобы они занялись здесь своим привычным делом — ловлей рыб.

— И много вы за пять дней наловили? — Поинтересовался Радомысл.

— Мы ещё не ловили. Нам обещали доставить снасти, а их пока нет.

— А нет ли здесь какого — то обмана? И что, пять дней вы ничего не ели?

Когда они видели перевод его вопроса на свои языки, то реакция была единой — смущённая улыбка. Их кормили, но едой были те же облака, вернее, их маленькие кусочки. Вкуса — никакого, но есть после таких обедов не хотелось.

— Что ещё здесь необычного? — Радомысл, хоть и готовился к куда более худшим событиям, но узнав о таком питании погрустнел. — Не кажется вам, что солнце здесь какое — то не такое? Слишком маленькое, что ли…

— Про солнце, мы как — то не замечали, а вот ночью на небе звезд нет совсем. И луну мы тоже ни разу не видели.

— Так на Земле ли мы?

Ответом было недоумённое пожатие плечами.

— Радомысл, ты, я чувствую, человек очень образованный. — Даже в вопросе по — норвежски Ингвара уже слышалась интонация уважения. — Если что — нибудь не такое сам здесь заметишь, ты нас известишь?

— Разумеется. Только официального образования у меня никакого нет.

Моей семье такое было не по карману.

За спиной Радомысла послышался краткий щелчок, такой же, какой совсем недавно он уже слышал. В той же точке, где до этого появлялся он сам, висел иссиня — чёрный мешок, который уже по известной схеме, безжизненно рухнул, образовав собой чёрный ковёр — самолёт. Но вот пассажира, что — то было не заметно… Таня потянула Ингвара к объекту, за ними пошёл и Радомысл. Снизу промятая китовая шкура выдавала фигуру лежащего на ней человека. Ингвар подсадил Таню, и наблюдая за её шагами стало понятно, что она дошла до него. Она что — то прокричала, муж в ответ тоже что — то крикнул, а затем посмотрел на Радомысла и показал на свои плечи.

Глубоко проминаясь, Радомысл подошёл к лежавшему. Таня хлестала его по щекам, пока тот, наконец, не начал морщиться. Радомысл попробовал поднять его, но на таком неустойчивом полу это оказалось не просто. В конце концов, человек стал осознанно шевелиться и стал ногами искать опору. Вдвоём они протащили его к краю и передали Ингвару и подошедшему Риоси.

Несколько минут потребовалось, чтобы, побитый чудовищной центрифугой, темноволосый мужчина полностью пришёл в себя. Облачко с экраном, назад, в небеса, не торопилось, и новичка повели к нему для знакомства. Охотничий нож Радомысла лежал возле облачка бесхозный, и сам этот факт стёр его последние сомнения. Опередив всех, он поднял противоречивую для окружающих вещь и засунул в свой левый рукав. Однако новенький заметил данную процедуру, остановился и пристально посмотрел на Радомысла.

— Не обращай внимание, амиго! — Радомысл сделал успокаивающий жест ладонью. — Так уж получилось.

— Амиго?! — Удивлённо почти крикнул тот. — Абла кастельяно устед?

— Нет, совсем даже не абла… Вы тут его сами подрессируйте, а осмотрю окрестности. — Радомысл и не надеялся, что его дословно поймут, но иллюстрация жестами всё же какой — то смысл определила.

Но детально посмотреть, что есть что, ему одному не получалось: за ним увязался и пристроился рядом японец. Радомысл трогал руками траву, ветки кустарников, всё было настоящее. Так здесь не настоящие только облака? Он поднял голову. Да нет, вон плывут себе, как и везде… Поискать недвижимое облако? Но такие поиски оказались безрезультатными. Почти все, что Радомысл совершал, за ним повторял и японец, но ни одного японского слова так и не проронил.

Значит их, уже теперь четверых, заманила китовая «шкура», а меня, почему — то, «шкура» животного… Почему? Кто — то сверху читает мысли? Я работал на мясоперерабатывающем заводе, шкуры животных хорошо знаю, а китов, вживую, никогда не видел. И почему мне явили импровизированные кнопки, а им, минимум троим, нет? Может только потому, что я уже предположил, что сейчас будет виртуальная игра? И где здесь прячется этот «кто — то»? А не могут быть события обусловлены лишь каким — то явлением? Тоже не сходится — облачные лазеры и умная переводчица из того же теста — это реальность, если я конечно в полном здравии.

— Скажи что — нибудь, Риоси! Ты правда настоящий?

Японец заморгал и только очень тихо повторил своё прозвище, которое в японской речи звучало малопохоже с написанным ранее русскими буквами.

Вот и берег реки… Но это же Волга! Волга в моём городе! Только где мост? Где тепличный парк? Где сам город?!

По очертаниям волжских берегов Радомысл вычислил, где должен был стоять, дом, в котором он до этого жил и пробрался сквозь заросли к тому месту. Нет его! Исчез! Он присел и потрогал землю… Тёплая… Вообще — то, сейчас середина осени!

— Риоси! Вы как здесь спали?

Подробное объяснение, сколько времени и как они свой вели диалог, каждый на своём языке, можно было бы оформить отдельной брошюрой. Но в итоге, Радомыслу стало ясно, что спали они в облачных домиках, из того же материала были и кровати, а земля, на которых лежали их кровати, была всегда тёплой.

— Тогда, мы не на Земле. — Заключил, в итоге Радомысл. — Узнать бы ещё, что здесь считается ловлей рыб.

Непонятно было всё, в том числе и почему здесь в точности почти родная ему местность, и она ещё притянула сюда иностранцев? Притянула, конечно же, не сама местность, но почему именно сюда?

Вдруг Риоси что — то заговорил, нервно показывая на небо. Над ними проплывало облако несколько необычной формы; оно немного напоминало шар. Риоси же показывал на него и, говоря что — то, часто кивал головой. Получалось, что он это облако уже знал! Радомысл тоже стал провожать глазами данный объект, ожидая очередного лазера. Но…

Облако — арбуз вдруг проявило на себе несколько десятков им уже известных глаз с теми же спиральными зрачками! Сторона облака, обращённая к земле, просто была усыпана часто моргающими глазками!

…Однако, так ничего и не произошло. Поморгали — и все разом исчезли… А само облако грациозно удалялось прочь.

— Здешняя хозяйка? — Спросил Радомысл у Риоси.

Случайное совпадение или нет, но Риоси в ответ кивнул. А почему хозяйка, а не хозяин, то такое напрашивалось само собой: глазки — то были явно женские.

БЫЛЬ

После того, как Радомысл так и не вернулся с болота, со следующего утра начались поиски. Его мама первой пришла на берег Злого озера и нашла вмёрзшую в лёд удочку и рюкзак, заполненный камнями. Но его охотничьего ножа нигде не было. Раньше она никогда сюда не приходила, однако, то, что старый бельевой мостик торчит изо льда на середине озера, ей показалось странным.

Весть о пропаже младшего Кольчугинцева расползлась очень быстро. Мужская часть барачного населения, для смелости, собралась вместе, но их визит на болото ровным счётом ничего не прибавил. Зато теперь, чуть ли не каждый не упускал случая, чтобы блеснуть умом: «Ведь говорили же ему!».

Через трое суток к озеру Злому прилетела следственная группа, но свои выводы они не сообщили даже семье.

Но ещё через пару дней, с чьей — то лёгкой подачи, фамилия Кольчугинцева засветилась в сетях. Редко его называли правильно по имени, но подробности события и выводы росли как грибы. Заголовки, не редко с грамматическими ошибками, раскрывали одну сенсацию за другой! «Раскрыта тайна исчезновения Кольчугинцева!», «Очередная жертва Злого Духа!», «Болотный монстр не щадит никого!»… Появились даже фотографии и болотного монстра, и Злого Духа…

Маме и бабушке Радомысла такая нездоровая активность только подливала горя. Но они себя утешали — ведь его же так и не нашли, даже водолазы, которые просканировали болотное дно. А в монстров и в прочую нечисть они, конечно, не верили.

Но поднятая шумиха возымела и неожиданное продолжение. К Кольчугинцевым прилетел на современном электролёте бизнесмен, он расспросил маму о сыне, опросил детали последнего похода Радомысла на рыбалку, и, в утешение, оставил семье неплохую для них сумму. Сам он, как потом выяснилось, озеро Злое купил, и на его берегу быстро вырос средний по размерам, но комфортабельный наблюдательный пункт. Там, сменяясь, дежурили люди в форме, им помогало, развешенное по периметру озера, видеонаблюдение.

По посёлку пошли слухи, будто бы интерес бизнесмена и военных к озеру вызван результатом донного сканирования. Дно болота, якобы имеет провал прямоугольной формы, глубину которого не определил даже сканер. Масла в огонь подлил и факт разгрузки военными в посёлке водолазного снаряжения, так как к самому Злому озеру можно только подлететь на вертолётной технике. А электролёт бизнесмена видели в воздухе почти каждый день.

И вот, однажды днём в небе послышался нарастающий свист. Оказалось, что это мчится уже ставший знакомым электролёт, но, видимо, уже на предельной скорости. Что — то там случилось… Бывшие в тот час в посёлке мужчины вышли из бараков.

К болоту они пробирались крадучись, за ними семенила и мама Радомысла. А вон и само болото…

— Смотри, видишь что там. — Шепнул один, показывая рукой на середину. — Огромная спина. Это зверь из ямы.

Кольчугинцева тихо зарыдала…

— А электролёт прямо над ним. Не боится богач.

Что произошло дальше новые северяне не забудут никогда! «Спина», вывернувшись наизнанку, захлопнулась над винтокрылой машиной! Все были в оцепенении. Что же теперь будет? Может, пару минут спустя, огромный мешок развалился и оттуда спрыгнул в ледяную воду грузный бизнесмен, который правда был в гидрокостюме. Но только он это сделал, над электролётом мешок снова захлопнулся и, не раздумывая, резко ушёл под воду.

— Все видели?…А ты говорил зверь. Тут какая — то техника, не зря же здесь военные.

А мама Радомысла перестала плакать и даже заулыбалась…

Бизнесмен выбрался на лёд и подошёл к дежурным. Вопреки ожиданиям, он не бился в истерике от потери винтокрылой машины, а увлечённо что — то им рассказывал. Говорил он явно дольше того времени которое провёл в «мешке», очень часто двигая пальцами вниз, будто что — то нажимая. Потом все трое, словно спохватившись, быстро поднялись в домик.

Большинство из мужчин, посчитав, что интересного больше не будет, вернулись в посёлок. Но двое, вместе с Кольчугинцевой, всё ещё сидели на корточках в засаде. Наконец военные с бизнесменом медленно вышли и с явно недоумённым видом. Они поочерёдно подходили к видеокамерам, внимательно осматривали их, и только разводили руками.

Ни сразу же, ни сколько — то дней позже, в сетях об исчезновении электролёта так и не появилось ни слова. Один из поселковых мужчин, подглядывавший за событием, пытался выложить о нём заметку, но его старенький компьютер, при данных его действиях, тут же зависал. И любые повторные попытки сделать это неизменно заканчивались тем же результатом.

СОТРУДНИЧЕСТВО

Радомысл находился в своём доме и ломал голову над порученной творческой работой. Хозяйка заметно выделяла его из всех прибывших, что вообще — то благотворно сказывалось на самолюбии. И Радомысл старался.

На самом деле всё то, что было сейчас вокруг него, являлось «Землёй ноль». Планета — 0 это изначальная первая копия такой планеты, где оказались в наличии условия для развития высоких форм жизни. Но это совсем не означает, что по естественным законам Вселенной на Планете — 0 не возможно временное присутствие носителей любых форм разума.

Облачная Цивилизация, а именно такая формулировка была представлена Хозяйкой Радомыслу, была, уже, по его мнению, образцом очень высокого интеллекта. Идеи, которые ими передавались, детально рассчитывались и нацеливались именно на нужный эффект. Но их физическая особенность — это отсутствие твёрдой плоти. Воплотить свою идею они могут, только создав что — либо из воды. Хотя, знало бы человечество, на что на самом деле способна обыкновенная вода!

Впрочем, здесь и не совсем обыкновенная. Здесь, если что и создаётся, то из Н₃О; на Земле такая молекула при определённых условиях образуется и именуется гидроксонием, но там она не стойкая, а здесь — это естественное и устойчивое соединение. Ну а здешние реки, обыкновенные облака, дожди — всё это традиционное Н₂О, то есть неисчерпаемый запас сырья для водного материала при увеличенном водороде.

То, что простые рыбаки именовали Живыми Шкурами на самом деле можно приравнять к многофункциональному роботу, пластичному по свойствам. Да, в первый раз и сам Радомысл попался в расставленные сети, но теперь он о том случае совсем не жалел. Конечно, пришлось учиться, но преподавали ему через водный экран настолько толково, что никакой путаницы в информации не происходило. Но «облачную академию» закончили только он и, с оговорками, Риоси. Остальных, уже после первых лекций, перестали трогать и отправили ловить рыбу.

Ловля рыбы для Облачной Цивилизации, по смыслу, не имела ничего общего с традиционными земными понятиями. Представители этой цивилизации, проще — Белотучки, подпитываются естественными водными испарениями — это и их пища, это, говоря земными понятиями, и их здоровье. Реки, моря и океаны на Земле — 0 были сначала совершенно чистыми, поэтому, в своё время состоявшееся их новоселье, говоря образно, было радостным. Но очень быстро сначала в реках, затем в солёных акваториях появились водоросли, а вслед за ним и весь известный землянам водный мир. А вот его размножение буквально мчалось не по — земному быстро. В Облачной Цивилизации считают, что такие события, на самом деле, являются чьими — то происками, и они догадываются, чьими именно.

Обилие подводных обитателей привело к значительному ухудшению качества водных испарений и, в результате, отсюда уже многие Белотучки вернулись назад.

Конечно, люди, что оказались здесь, а их теперь уже более ста человек, Облачной Цивилизацией фактически были похищены. Но все эти люди на родной планете фактически оказались лишними. А здесь же, может быть и не высший комфорт, но вернуться назад, вроде бы, уже никто не желает.

Высокий разум должен быть гармоничным с окружающими его реалиями. И Облачная Цивилизация такое легко демонстрирует: рыбу, которую здесь ловят мягкими, но прочными сетями отправляют в воде на Землю, выпуская в подходящую для неё акваторию. Выкашивают здесь лишь мелководные водоросли, стебли которых являются незаменимой добавкой к покрытию Пластичных Роботов. Так вот над созданием нового покрытия, имитирующего земной травяной покров, и трудился сейчас Радомысл.

Вошёл Риоси:

— Измельчил, но только до семи клеток в одной ячейке. Если убираю седьмую клетку, то ячейка начинает гибнуть. Какая — то цепная реакция.

Водных экранов в доме Радомысла было целых четыре, которые были равномерно распределены по жилому пространству, поэтому быстро прочитать перевод не составляло проблем. Однако информация Риоси озадачила Радомысла:

— А почему так? Такие большие ячейки не срастутся с ячейками с закисью водорода.

Риоси только пожал плечами:

— А ты спроси у неё. — И он кивнул на Главный Экран в дальнем углу, тускло подсвеченный холодным паром.

Уже ставший банальным, спиральный зрачок и…

— Добрый день, уважаемая Хозяйка. Вы сейчас можете контактировать?

— Да, могу, Радомысл. Говори о проблемах.

— Ячейки, с меньше чем семи клетками водорослей почему — то не выживают.

— Это значит, скосили слишком молодые стебли. Я напишу косарям… Или лучше не так. Поговори с ними сам, тем более, что один из них русский.

— Уж раз я вышел на контакт, то хочу сказать ещё об одном, Хозяйка. У меня там… Там остались у меня мать, бабушка… Как бы мне им чем — нибудь помочь?

— Мы думали об этом, Радомысл. Разумеется, не только именно о твоих родных. Скоро кое — что придумаем, но, скорее всего, у каждого из вас, это будет сугубо индивидуально. Сейчас у тебя всё?

— Всё. Спасибо.

Главный Экран снова покрылся холодной испариной.

— Отработали они свой перевод. — Заключил Риоси, читавший на водном экране их диалог в иероглифах. — А сначала: и долго, и ошибка на ошибке… Кстати, Радомысл, вашу родню, наверно они как — то поддержат. А я? У меня же там никого! Даже имени моего, в деревне вряд ли кто помнит. Риоси да Риоси.

— Зато я помню твоё имя: Мэсэйоси.

— Да… Ещё бы акцент твой убрать… Наверно, деревенские потому мне это и приклеили, что с именем прозвище хорошо рифмуется. Хотя, может я и не заслуживаю такого яркого имени. Риоси короче, да и сжился я с «рыбаком».

Пластичные Роботы, по совместительству, служили здесь и общественным транспортом. В транспорте, разумеется, нуждались только люди, летавшие на сказочных коврах — самолётах, но вопреки сказке, лёжа ногами вперед. Кабину или фюзеляж здесь создавать было не для кого, тем более что они ухудшили бы аэродинамику мчащейся над землёй пластины. Но дышать на такой скорости можно только уткнувшись носом в «шкуру», и ногами рассекая встречный воздушный поток.

Вот такой транспорт и подлетел к дому Радомысла. С робота спрыгнули здешние «старожилы» Таня и Ингвар, в руках последнего была сеть с очень большим куском рыбы.

— Это вам подарок, инженеры. Поймали огромного осетра, и как было не удержаться? Я такого осетра в жизни не видел. Таня, вот сварила… Огонь — то наши научились получать. Едим привычное потихоньку.

— Ты, Ингвар, думаешь там об этом не знают? — Радомысл кивнул головой вверх. — Не думаете, что они и молнию могут нацеленно метнуть?

— Значит, Радомысл, ты есть не будешь? — Таня явно обиделась. — А ты, Риоси?

— Я буду! — Поспешил Риоси и потянулся за сетью.

— Таня, да я просто предупредил вас, а ты сразу обижаться… — Радомысл понял, что его язык иногда отплывает от мозга. — Скоро мы все будем есть привычную пищу, мы, как раз, сейчас над этим и работаем.

— Это что, под такой шкурой настоящего зверя вырастите? — Засмеялся Ингвар.

— Конечно нет. Данный робот будет имитировать собой луг. Он отберёт самых здоровых во всех отношениях бычка, корову или барана и доставит сюда. А потом, скорее на их Основной Планете, создадут точную их генетическую копию и мы будем есть, к примеру, говядину, которая никогда не была коровой.

— Так дома мы уже едали такое… И что хорошего?

— Не путай: то было дома… Кстати, как вы оказались за чертой бедности, если у вас, в Норвегии, был сейнер?

— О!… Списанная посудина, я еле её заставил плавать. Если бы не оказался здесь, то точно Таня уже вдовой бы стала!

— Бери свои слова обратно, Ингвар! — Таня демонстративно сдвинула брови.

— Бери не бери, а в море ты со мной только один раз была и почему — то больше не захотела. На сейнере вообще в одиночку не плавают, а кто — нибудь соглашался на такой посудине выходить со мной в море?

— Зато ты ценный опыт заработал, вот теперь уже не плавать, а летать собираешься.

— Да не собираюсь я… Радомысл, представляешь, Облака на Земле вертолёт стащили, и теперь хотят научить меня его вождению. Теперь я понимаю истинный смысл выражения «плавать в облаках».

— Насколько я знаю, это электролёт. Меня же с Риоси научили делать то, что ни один землянин пока не может, почему же ты, человек набивший руку на транспортных средствах, не освоишь вождение винтокрылого транспорта?

— Я в детстве — то учился плохо, куда уж теперь…

— Учителя бывают разные. Эти что надо! — И Радомысл опять кивнул в небо.

— А где я возьму смазочные материалы? Даже если он электролёт, его механика все равно требует смазки.

— Если достали сам электролёт, то таким же способом найдут и то, что лётчик им скажет.

— То есть, опять украдут. А ведь ты их так уважаешь.

— Как я понимаю их политику, последнее или даже предпоследнее они не заберут. Из металлов они сами ничего сделать не могут, их рабочие материалы только вода и электроэнергия. А перемещаться людям на короткие расстояния на электролёте для них же будет куда комфортнее, чем вцепившись в робота гадать: сдует — не сдует.

Тем временем, Риоси, разделив кусок осетрины на две части, с аппетитом поглощал свою порцию. Он что — то сказал Радомыслу, но водный экран фразу, произнесённую с набитым ртом, не понял, и на нём появились только какие — то каракули. Уже с пустым ртом Риоси повторил:

— Радомысл, ты с косарями намеревался поговорить. Тебе подвернулась оказия.

— Да! Ингвар, подбросите меня до косарей?

— А есть — то будешь?

— Только тс — с… — Радомысл взял свою половину осетрины и протиснулся за Главный Экран, хотя хорошо знал, что Белотучки не столько видят, сколько читают мысли.

Через пару дней пятиклеточными ячейками была покрыта вся внешняя поверхность создаваемого робота. Ещё один день потребовался для сбора травяных корешков и вживлению их в клетки водорослей. После этого, к работе приступила уже сама Хозяйка:

— Радомысл, Риоси, ближе вашего земного метра к роботу не подходите. Но смотрите внимательно, при искусственной вегетации растение может упасть не бок, а мне сверху этого не видно. Сразу же мне сообщайте о таком случае.

Обработка корешков велась токами каких — то непривычных частот. Вокруг корешка поднимался сноп маленьких искр, после чего вверх, буквально на глазах, начинал тянуться стебелёк. Но сильно вырасти ему Хозяйка не давала, искры тут же начинали мерцать около соседнего объекта. Процедура создания окончательного облика Пластичного Робота для наземной функции оказалась долгой, но Радомыслу с Риоси она не надоедала. Известно, что можно подолгу смотреть на то, как горит огонь или как течёт вода, оказывается, что бесконечно можно смотреть и на сверкание разноцветных искр.

Несколько корешков Хозяйка забраковала, но проблем в связи с этим не возникло, так как вдвоём они надёргали корней с большим запасом. Окончательный «луг» на роботе выглядел не столь убедительно — травинки пробивались из корней совсем еле — еле, но только в таком состоянии они перенесут предстоящую центрифугу, а дорасти им помогут уже на Земле.

ВСЕЛЕННАЯ

После отправки коварного «луга» на Землю, двое обученных здесь Белотучками до уровня инженеров, не без интереса ожидали другого задания. Но действительность оказалась ушатом холодной воды. Для того, чтобы создавать строго выверенную искусственную пищу, необходима полная биологическая информация о самих землянах, а такие исследования могут провести только на Основной Планете.

Да, они попали на данную Землю — 0 с планеты Земля, но было это как — то неправильно, на Основную Планету же надо именно лететь через космос. Белотучки, похоже, совсем не любили долгих приготовлений, они доходчиво объяснили Радомыслу и Риоси, что от них самих ничего не требуется, просто надо дать себя исследовать. Обитаемая среда Основной Планеты для человека не пригодна, поэтому Межпланетный Робот из своей полости их не выпустит. Как только исследования там завершатся, земляне тут же вернутся обратно.

Радомысла идея слетать в космос просто захватывала, хотя интуитивно он чувствовал, что достаточно наивен, Риоси же к грядущему событию относился с нескрываемой прохладой.

— Риоси, ну неужели тебе не интересно побыть в невесомости, посмотреть на планеты с огромной высоты, затем оказаться на самой планете, где ещё ни один человек не бывал?

— Я видел, как отправляют в космос японских астронавтов. Ничего хорошего. Сам я на такое ни за что бы не согласился.

— А я Белотучкам верю, у них должно быть всё продумано. Ну, или почти.

— Мы с тобой сюда как попали? Считай, через мясорубку. Другие, вон, даже сознание теряли… Да и почему мы вдвоём лететь должны? Тебя одного им мало?

— Да, может, и двоих мало! Просто на остальных они не надеются…

Не предвкушая ничего хорошего, Риоси поднял глаза на плывущие облака. Вдруг его взгляд остановился и стал заинтересованным.

— Радомысл, облака играть начали. Видишь мыльный пузырь?

Действительно под облаками плыл прозрачный пузырь. Но направлению ветра он подчинялся не долго: пузырь, словно с невидимой горки, покатился именно к ним, оставляя за собой длинную радугу в форме ленты. Настоящий диаметр пузыря оказался метров пять.

— И это ракета? Значит, нас в замороженном виде повезут. — Проворчал Риоси.

— Не скрипи, Риоси. — Радомысл и сам был не уверен в безупречности такой идеи, но цеплялся за веру в высокий уровень Белотучек. — Это может быть промежуточным аппаратом.

Но тут заработал Главный Экран, где Хозяйка написала как им дальше действовать. Конечно, Радомысл спросил её, всё ли в этом шаре для них, землян, предусмотрено?

— Конечно всё. — Написано было в ответе. — Единственное, ввиду того, что невесомость мы отменять не пробовали, а она для нас не актуальна, вам надо будет продеть стопы своих ног под крепления.

А самая последняя фраза Хозяйки была обращена персонально Радомыслу:

— Радомысл, дорогой! Если в космосе увидишь что — то необычное, напиши об этом либо мне, либо там, на Основной Планете.

Я что, очень часто летал в космос? Для меня будет всё необычным! Но это Радомысл только лишь подумал.

Что такое данный пузырь? Конечно же, вода. И они вошли в него, как входят в воду. Внутри его был не только воздух, но и скромный интерьер, почему — то не заметный снаружи. Интерьерчик составляли два включенных водных экрана и подставочка с брикетиками облачной пищи.

— Нет, Риоси, это хорошо, что мы летим добывать искусственную говядину. Такие брикетики нам потом нам будут сниться лишь в страшных снах.

Риоси потрогал изнутри обшивку шара — она была твёрдой. Тогда, как же мы сюда зашли? Прозрачное крепление для ног пришлось искать на ощупь. Но когда оно было найдено, и в него были вставлены стопы, креплению этого показалось мало, и оно стало расти вдоль ног и замерло только в районе колен.

— Теперь нас ещё и поймали. — Подытожил Риоси, хотя в шаре он всё же немного повеселел.

Раздался грозовой гром! Внизу, под их стопами, сверкнули молнии, и сильный ветер чуть не свалил их с зажатых до колен ног.

— Да он ещё и худой! — Оба они локтями прикрывали лица, стараясь не упасть на спину, поскольку встать из такого положения им было бы не просто.

Но, к счастью, ураган в пузыре продлился не долго. Постепенно ветер утих, а стенка шара, к которой они были обращены лицом, зашевелилась и стала от них отдаляться. В результате идеальная форма Межпланетного Робота превратилось в недоступную математическим формулам полость, чем насторожила, и без того перепуганных, своих прикованных пассажиров.

— Радомысл, а ты уверен, что не полетим сейчас колом вниз?

— Прямо так и колом?…Смотри, а вокруг чернота! Уже космос?

Обилие звёзд вокруг развеяли все сомнения.

— Риоси, а по — моему не холодно. Тебе как кажется?

— Не знаю. Ещё не вечер.

— Не знал, что в японском языке такое выражение есть…

— Радомысл, смотри! Под нами наша Земля! У нуля огней нет!…Видишь, на ночной стороне столько огней! Получается, что мы взлетели с нашей планеты, а Белотучки нам только голову туманили!

— Да, наверно где — то, ты прав. Хоть нам и раздали водные светильники, но сто человек столько света не создадут. К тому же, у нас сейчас день. Как мы попали на Землю — 0? Крутились, как бешеные! А не похоже ли это на слив воды в отверстие ванной? И мы остались на Земле, но в четвёртом измерении…

— Радомысл, я не силён в том, о чём ты сейчас говоришь.

— Да я и сам тоже… Но это точно наша планета! Вон, твоя Япония, видишь? И смотри, как мы быстро от Земли отдаляемся!

Действительно, космическая красавица — Земля, отдалялась очень быстро и за считанные минуты уменьшилась до звёздочки, а затем и вообще пропала. То же произошло и с Солнцем.

— Это с какой же скоростью мы летим, Риоси? Случайно, у нас с тобой не коллективный бред?

— А молний под нами больше нет!…Я что — то есть захотел, только пристёгнутый, до брикетов я не дотянусь.

После появления на водном экране перевода его слов, подставочка с пищевыми брикетами подплыла к нему сама и отплыла на прежнее место, когда один брикетик оказался в руке японца.

— А ты был недоволен. Ресторан!

— Я никогда не был в ресторане.

— А молнии, Риоси, в космосе не заметны. Они сияют только в атмосфере.…Тебе не кажется, что наш летательный аппарат ещё удлинился? Переднюю стенку я уже не вижу.

— А по — моему, наш Межпланетный Робот принял форму облака при сильном ветре. У нас — то ураганы не редкость. Смотри, что это под ногами?!

Под их ногами проглядывалась огромная чёрная планета, не освещённая никакой звездой и еле различимая на фоне почти беззвёздного космоса.

— Вот это громадина… Почему — то не хотел бы я туда…

Но чёрная планета едва ли не в точности повторила результат визуального обзора ими матушки — Земли. Она стала быстро уменьшаться и пропала с поля зрения даже ещё раньше, минуя стадию звёздочки.

— Риоси, а не было ли это Чёрной дырой?

— Я над таким голову не ломаю. Мне интересно, когда мы прилетим. Хоть мы и пристёгнуты, но тело плавает как облако. Не нравится мне невесомость. Смотри, а рядом с ними что — то тоже летит!

Совсем близко от них летел с такой же скоростью шар серебристо — матового цвета. Освещённости вокруг практически не было никакой, но окраска шара, тем не менее, просматривалась.

— Как ты думаешь, Радомысл, мы ещё ни во что не влипли?

— Возможно, скоро узнаем…

Оба они не сводили глаз с нежданного соседа. Вдруг шар словно раскрыл занавес, и в нём, при хорошей освещённости внутри, они увидели висящее там вверху облако, но только капельки его пара были ярко — синего цвета.

— Ну что, Риоси, видишь у Облачной Цивилизации тоже имеется своя Африка.

— Нашёл время шутить…

Вдруг в их летательном аппарате что — то сильно сверкнуло! Оба они, не сговариваясь, присели на корточки и накрыли головы руками…

Но дальше ничего не происходило. Они с опаской подняли глаза, Риоси поводил носом — нет ли запаха гари. Что ещё может быть не так?

К «не так» можно было отнести то, что передняя стенка вновь приблизилась. И только после до них дошло, что шар с синим облаком уже исчез. То ли улетел, то ли растворился — оба они переглянулись и пожали плечами.

Но впереди по курсу просматривалась очередная странность. Одна из звёзд стала увеличиваться, перерастая в чужое солнце. Но чем больше она разрасталась, тем более становилось заметно, что звезду опоясывает какой — то темный обод. Было даже вероятно, что звёздная плазма просто просвечивается сквозь оболочку, которая уже стала твёрдой.

— Риоси, возможно, что именно так начинают гаснуть звёзды.

— И зачем мы к этому объекту летим? Ведь он прямо по курсу!

А передняя стенка Межпланетного Робота вновь приблизилась и, похоже, вновь намеревалась превратить аппарат в шар. Гаснущая звезда по курсу ушла левее, а справа стало расти белое круглое пятно, которое очень скоро приняло очертание планеты со сплошным облачным покровом.

— Это действительно их Основная Планета или нам сбили курс? — Риоси вертел головой, как будто хотел отыскать ответ на свой вопрос.

— Ты видишь, что облачность белая. А ты не думаешь, Риоси, что до этого нас просто сфотографировали со вспышкой?

— Для таких — это было бы слишком примитивно.

Межпланетный Робот, теперь уже опять шар, вошёл в густую облачность. Постепенно тела стали опираться на ноги, невесомость закончилась. Крепление отпустило их колени, и им очень захотелось даже побегать, что стало темой разговора в период, когда шар очень аккуратно спускался к планете. И, в конце концов, облачность закончилась, просто, как — будто оборвалась…

Внизу под ними океан — так и сверкает белыми барашками. И выглядит океан, скорее мрачновато… Никакого местного солнца: небо полностью закрыто мощным слоем облачности. А от океана заметно поднимается вверх испарение, в некоторых местах образуя даже туман. Быстро стало понятно, куда их Межпланетный Робот будет причаливать — вертикально под шаром их ждала белая «тарелочка», которую океанские волны даже не раскачивали. И причаливание состоялось.

То, что выходить из шара нельзя, они, естественно, помнили. Да и выпустил бы их шар? Пока можно просто размяться. Во время разминки Риоси случайно поднял голову, да так её и не опустил, а только показал рукой вверх. Там к ним медленно спускались два облака, одинаковые и маленькие, цветом ближе к тучам, снизу их форма смотрелась круглой.

Далее, игнорируя физические свойства обшивки Межпланетного Робота, на которой земляне стояли как на твёрдом теле, облачные творения без видимых усилий проникли внутрь и окутали собой каждого из них. Ощущений не было никаких, просто видеть друг друга теперь стало невозможным. Иногда в облачках что — то переливалось, такое во многом напоминало зарытые тучами молнии, но, к счастью, никаких ощущений эти молнии не причиняли.

Конец ознакомительного фрагмента.