Измена. Жизнь заново

Кира Фарди (2024)

— Как же ты мог?! — горло сдавливает спазм. Я смотрю на смятую постель, на спину мужа и на кружевные трусики на полу. Чужие трусики. — Дина? — Глеб вскакивает. — Я-я подаю на развод, — говорю первое, что приходит в голову от шока. — Не неси чушь! — рявкает муж, уже полностью совладав с собой. — С чем останешься? Дом, сбережения, дочь — все мое! — Лялька уйдет со мной со мной. — И не рассчитывай! Я не дам тебе развод. Не даст? Это мы еще посмотрим. После всех унижений, пережитых за годы брака, теперь я буду бороться. И мстить.

Глава 2

Увиденное в офисе мужа несколько дней не дает покоя: на душе тревожно.

Но Глеб ведет себя идеально: не задерживается на работе, приезжает домой с цветами, сладостями и подарками. Словом, делает все, чтобы загладить неловкий момент.

С Симкой мы обсудили ситуацию и постановили: забить и забыть!

— Кстати, — звонит она мне сегодня с утра. — Ты помнишь, у тебя прием в клинике?

— Что? — спрашиваю, не вникая в суть разговора, потому что перебираю зелень для салата.

— В клинику, спрашиваю, придешь?

— А зачем?

— Динь, ты вообще меня слушаешь? — вопит Симка. — Ал-е-е-е! Прием у тебя!

— Я же недавно была, — наконец выключаю воду и концентрируюсь на разговоре.

— Ты записана к психологу. Да и мне надо еще раз тебя осмотреть.

— А что не так?

— Не нравится мне твой левый яичник.

— И что с ним?

Я с замиранием сердца жду ответ, а в голове мелькают картинки: малыш в коляске, пустышки, игрушки и памперсы. Неужели моя мечта не сбудется? На грудь будто камень ложится.

— Ничего страшного, — успокаивает Сима. — Но хочу еще раз посмотреть на узи. Жду в пять.

— Я не приду. У нас гости.

— Без меня? — в ее голосе звенит обида. — Ну, ты, Динка, даешь!

Подружка отключается, а я устало плюхаюсь на стул, по привычке поглаживая живот. Вот и Симка обиделась. Но что я могу поделать, если это деловая встреча, заранее намеченная Глебом и его мамой.

— Твоя деревенщина Сима в светский круг не впишется! — заявляет свекровь, стоило мне заикнуться о подруге.

— Сима не деревенщина, — обиженно отворачиваюсь я к раковине, полной посуды. — Она столичная штучка от рождения, умница, красавица, хозяйка собственной гинекологической клиники.

Вздыхаю.

Этим прозвищем свекровь наградила Симку из-за экзотической внешности. Моя подруга похожа на одуванчик. Светлые пушистые волосы вечно торчат на голове полупрозрачным шаром, и ни один стилист не может с ними справиться. И это великолепие венчает тонкую, высокую фигуру, похожую на стебелек. Бледно-голубые глаза всегда смотрят встревоженно, будто Сима постоянно боится.

Не знаю, почему родители дали ей такое имя, но для меня подружка — настоящий ангел-хранитель — семикрылый Серафим. Вдвойне обидно, что свекровь относится к ней так высокомерно.

Но долго дуться некогда, я действительно занята. Сегодня хочется быть на высоте, потому что от этого приема зависит карьера мужа. Нового партнера я еще не видела. Он изучал бизнес за границей, имеет развернутую сеть издательств по всему миру и готов сотрудничать с журналом Глеба, чтобы вывести его на международный уровень.

Окидываю взглядом стол. На блюдах разложена рыба, птица, овощи, зелень, фрукты. Сегодня я готовлю форель в сливочном соусе, салат из рукколы с уткой и еще несколько фирменных блюд, рецепты которых шлифовались годами.

Свекровь, минуту назад крутившаяся в кухне, исчезла, как только запахло работой. Но мне она и не нужна, лишь мешает.

За полчаса до прихода гостей несусь в спальню. Прическу делать некогда, поэтому просто распускаю выпрямленные утюжком волосы по плечам, накладываю легкий макияж, трогаю розовым блеском губы и морщусь: опять болью охватывает живот. Делаю несколько легких вдохов, пережидая приступ. Что со мной? Никогда не болела, а тут…

Может, позвонить Серафиме?

А, ладно, пройдет!

Приступ действительно быстро проходит. Осматриваю критично приготовленный наряд и откладываю его в сторону: в нем неудобно будет подавать блюда на стол и выполнять прочую работу.

Надеваю свободные домашние брюки и темную блузку.

— Мам, у тебя ничего понаряднее нет? — в спальню врывается Лялька. — Ты сейчас на прислугу похожа.

— Что? — обидные слова режут острее ножа.

Дочь презрительно кривит губы. Она роется у меня в шкафу, а я невольно краснею: за годы сидения дома потеряла чутье, не слежу за модой, превратилась в домашнюю клушу.

— Вот это надень, — Лялька кидает на кровать короткое черное платье.

— Не в ресторан же идем.

Я с сомнением разглядываю наряд, представляю, как при каждом движении он будет ползти вверх.

Вздрагиваю от звонка и, проигнорировав платье, счастливо несусь к входной двери.

Но меня шустрой ласточкой опережает свекровь.

Вот уж кто постарался на славу. Алла Борисовна гордится тем, что является тезкой знаменитой певицы, и старательно поддерживает статус, непрозрачно намекая знакомым и чужим на некие дальние родственные связи.

Она только что вернулась из дорогого салона, благоухая духами, сверкая драгоценностями и шурша шелками. Стройная, моложавая, любительница фитнес-центров, шопинга и посиделок в кафе с подружками, свекровь выглядит свежее меня.

Как рачительная хозяйка, она нажимает кнопку видеофона, бросив мне небрежно:

— Смени лед в ведерке с шампанским, растаял.

Хитрость свекрови неприятно задевает, отдается тяжестью в солнечном сплетении. И чего она так суетится? Почему хочет убрать меня от двери?

— Вы тоже ждете гостей? — соображаю наконец я.

Она загадочно улыбается и поправляет кокетливый локон.

— Лед, Дина, растаял.

И я бросаюсь на веранду, где сегодня накрыла стол.

Глеб хотел похвастаться не только семьей, изысканной едой, особняком, но и английским садом, разбитым за ним. Несмотря на конец марта, газон уже зеленеет юной травкой, вечнозеленые кустики бордюрного самшита расположились ровными шарами по периметру. В подогреваемом бассейне искрится бирюзой под светом фонарей вода, и на ней скачут зайчики лучей.

Как здорово! Красота радует глаз.

И чувство неудовлетворенности отступает, привычно прячется в глубине души.

Расслабляюсь, все это сделано моими руками. Не совсем моими, но под пристальным вниманием и с моим участием это точно.

Люблю свой дом, сад, семью.

Зря Симка считает, что я потеряла себя, растворилась в быте. Это и есть мое счастье.

Я оглядываю стол. Все в порядке, лед не растаял, а свекровь настоящая гадина, но я сама виновата, позволяю ей управлять собою.

Просто хочу мира и покоя в семье. Разве не это первостепенная задача каждой домохозяйки?

Оборачиваюсь на громкий смех и расправляю плечи.

Муж, его мать и гости входят на веранду.

Я вздрагиваю: блондинка Маргарита опирается на локоть плотного мужчины в очках.

Я стискиваю пальцы в кулаки и молюсь про себе: «Господи, дай мне терпения!»

И тут же делаю шаг навстречу, радушно улыбаясь в тридцать два зуба.

— Вот ты где, дорогая! — Глеб обнимает меня за талию.

Высокий, стройный, занятия в тренажерном зале несколько раз в неделю помогают сохранить фигуру, красивый. Невольно любуюсь своим мужем.

Черт! Да этот перчик — лакомый кусочек для таких вот дамочек, как эта Рита-Маргарита — жертва синусита. Правда, носик у нее точеный, но это не важно.

— Добрый вечер, друзья! — широко улыбаюсь и прижимаюсь к плечу мужа, с вызовом глядя на кривую ухмылку дамочки.

— Дина, позволь тебе представить, — муж поворачивается к гостю.

Тот опережает Глеба, протягивает широкую ладонь. В бездонных темных глазах мелькают искорки огней.

— Игорь Гвоздев, к вашим услугам.

— К моим? — игриво поднимаю бровь, пусть его спутница немного подергается.

— Конечно, — он хватает мою ладонь и прикасается к ней губами.

— Ой, щекотно, — хихикаю я, отдергивая руку.

— Риточка, как я рада тебя снова видеть! — воркует за моей спиной свекровь. — А ты нисколько не изменилась. Все такая же красавица.

— Да и вы не стареете Алла Борисовна, — кокетничает Маргарита.

Я оборачиваюсь.

Вот это номер! Откуда свекровь знает сотрудницу Глеба?

— Господа, проходите! — я перебиваю их обмен любезностями. — Игорь, вот ваше место.

— Дина, займись столом! — приказывает свекровь. — Я сама усажу гостей.

«Вот стерва!» — возмущаюсь про себя, и тут замечаю рядом с ней высокого мужчину, одетого по последней моде. На нем элегантный блейзер от кутюр, белая рубашка с пуговицами в тон и слаксы. Все прекрасно сочетается, словно он только что вышел из салона стилиста.

Незнакомец смотрит поверх головы свекрови и улыбается мне одними глазами. Что-то знакомое чудится в нем. Но что?

— Диана, — я протягиваю ему руку.

— Владислав, — отвечает он и осторожно пожимает ладонь.

Я машинально оцениваю его. Лицо красивое и очень серьезное, но глаза лучатся смехом. Невольно всматриваюсь в радужку, она так и притягивает взгляд. Никогда не видела такого чистого серого цвета.

И сразу чувствую покалывание в кончиках пальцев: хочется не принимать гостей, а взяться за кисть и перенести эти глаза, будто подернутые туманом, на холст.

Кто это? Почему мать Глеба притащила незнакомца в дом?

— Дина!

Окрик свекрови приводит меня в чувство, и я бросаюсь к сервировочному столику. Глеб торопится за мной.

— Динка, что сейчас было? Ты никогда так себя не вела! — шипит он.

— Я флиртую. Неужели не получается? — смотрю на него, невинно хлопая ресницами.

— Прекрати немедленно! Хочешь испортить прием?

— Я? Ни в коем случае! Ты зачем притащил в дом эту…? — шиплю сквозь зубы.

— Динка, не начинай! Мы с Ритой сто лет знакомы.

— Почему я ее не знаю?

— Рита жила в другом городе, приехала недавно.

Глеб возвращается к банкетному столу с бутылкой коньяка, в которую мне хочется подсыпать яду.

Но держусь, привыкла, покой в семье — самое важное.

Вечер наконец-то запущен и катится строго по плану. Гости веселятся, я их обслуживаю, свекровь мною командует, муж раз за разом поднимает бокал. Маргарита отчего-то злится, и ее развлекает Лялька.

Ничего нового, разве что мне до чертиков это все надоело.

Хотя нет, в поведении свекрови наметились новые нотки. Эта престарелая жеманница открыто кокетничает с Владиславом: и кусочек лакомый на тарелочку положит, и соусник подаст, и салфеточку поднесет.

А еще она хохочет, запрокидывая голову, манерно вытирает уголки рта салфеткой и постоянно одергивает платье, углубляя декольте.

И этот альфонс благосклонно принимает ее заботу.

Тьфу!

Смотреть противно, еле держусь, чтобы не брякнуть что-нибудь не подобающее для светского общества.

Я ловлю недоуменный взгляд мужа.

— Что сегодня с тобой… и с мамой? — удивляется он.

— Спроси у нее. Кажется, она тоже флиртует. В нашей семье вирус флирта.

— Думай, что говоришь! Этот парень ей в сыновья годится.

Я лишь пожимаю плечами, собираю посуду на сервировочный столик и увожу ее в кухню. Здесь моя территория. Никто не помешает мне размышлять о жизни, а она удивляет все больше.

— Дина, вам помочь?

Оглядываюсь: за спиной стоит Владислав, опираясь на косяк плечом.

— Вы что-то хотели? — спрашиваю его.

Нет никакого желания любезничать с бойфрендом свекрови, его вид вызывает неприязнь, и даже красивые глаза уже не впечатляют.

Встряхиваю волосами: мешают, а заколка лежит высоко на полке.

— Помочь.

— Я сама справлюсь.

Ответ звучит грубовато, но, что поделаешь, такое сейчас настроение.

— Сомневаюсь.

И Влад делает неожиданное: берет крабик с полки и собирает мне волосы в хвост.

Я дергаюсь, мурашки бегут по спине, мысли взрываются в голове.

— Что вы делаете? — вскрикиваю я.

— Помогаю, — жемчужно улыбается Влад.

Он снимает блейзер, закатывает рукава белой рубашки. Его руки покрыты татуировками, а на указательном пальце правой руки белый след от кольца.

Точно! Это он, тот мужчина, который поддержал меня на улице.

Бросаю на него быстрый взгляд.

— Ой, это вы тогда?

— Вспомнили?

— Д-да, — я наконец-то расслабляюсь. — Но откуда вы знаете мою свекровь?

Гость начинает очищать тарелки, я складываю их в посудомоечную машину.

— Алла Борисовна консультируется у меня по поводу денежных вложений.

— Что? Ик!

Я непроизвольно икаю, настолько неожиданно звучат его слова.

У свекрови, кроме пенсии и того, что дает матери Глеб, нет других средств. Она ни дня в жизни не работала, сначала жила за счет мужа, а после его смерти пересела на шею к сыну. Сейчас находится полностью на обеспечении нашей семьи.

— Алла Борисовна дружит с моей мамой, — улыбается Влад и смотрит пристально на меня.

— Э-э-э…

Я в полной прострации.

— Я что-то вроде инвестиционного менеджера.

— А-а-а, поняла.

Хотя я ничего не понимаю, но сейчас не место и не время выяснять подробности.

— Мама, — в кухню влетает Лялька. — Вот ты где! Все ждут десерт.

Она заинтересованно смотрит на Влада, цепляет взглядом татуировки, и глаза загораются огнем любопытства.

— Ого как много? А что означает вот этот иероглиф? — дочь нисколько, не смущаясь, тычет пальцем в шею гостю.

— Это знак человека.

— А этот?

Я стою и глупо смотрю на оживленную Ляльку. Дома вечно ходит с недовольной физиономией, а тут раскрывается на глазах, как бутон цветка.

— А разве у тату есть значение? — спрашиваю и понимаю: сморозила глупость, и от неловкости краснею.

— Мама, тебя ждут! — сердится Лялька.

— Уже иду.

— Ляля, не хочешь мне помочь? — спрашивает гость. — Заодно и о тату поговорим.

И дочь решительно оттесняет меня от стола.

Я стою, опустив мокрые руки. Это что сейчас было? Или красивый мужчина для всех возрастов привлекателен? В груди растет тревожный ком. Влад вдвое старше Ляльки, и как минимум вдвое моложе свекрови, а вот поди ж ты!

Смотрю на него неприязненно: явился жгучий перчик и разворошил стоячее болото. Осталось только Рите-Маргарите нарисоваться.

И тут же слышу ее мурлыкающий голос…