PS: Проиграй мне

Кира Сорока, 2023

Он нашёл меня за сутки. Я испортила его машину и теперь, должна была ответить за свою шалость, которая очень быстро превратилось в самую настоящую войну с мажором Русланом Гуреевым. Он – старший сын нашего мэра. Элита. Золотой мальчик с потрясающей внешностью и мерзким характером. Ему не нужны мои извинения. И он не станет меня прощать. Потому что собирается превратить мою жизнь в ад!

Глава 6

Вика

— Добрый вечер, Виктория Эдуардовна.

— Добрый, — сухо бросаю я, проходя мимо поста охраны.

Глеб — амбал два на два, с совершенно лысой черепушкой — провожает меня внимательным взглядом до тех пор, пока я не скрываюсь в доме.

Шагнув за порог, сразу попадаю в приятную прохладу климат контроля, скидываю капюшон и с наслаждением вздыхаю.

В этой толстовке безумно жарко, но я не хочу снимать её. Пусть лучше люди видят во мне невзрачного синеволосого эмо, чем Викторию Юсупову — дочку крупного бизнесмена Юсупова Эдуарда Викторовича.

Ненавижу его! Он разрушил наши жизни! Мою, моего брата, нашей мамы…

Однако сегодня мне придётся наступить себе на горло и обратится к отцу за помощью. От одной лишь мысли об этом, мне становится мерзко на душе. Но выбора просто нет.

Я пересекаю холл, заглядываю в столовую. В нашем доме как и всегда царит гробовая тишина.

— Пап… — негромко зову я отца. — Пап? Ты где?

— Значит сегодня я папа, да? — слышу его голос из гостиной и нехотя иду туда.

Мой отец стоит возле полки над камином, там в рядок выставлены фотографии в рамочках. Чертов уголок болезненных воспоминаний, чтоб его.

— Помнится вчера я был сатаной, — задумчиво произносит отец, стоя ко мне спиной. — А позавчера тираном и зверем. А сегодня я значит папа. Хм… Интересно.

Я не вижу, что он там делает. Но готова поспорить, что он разглядывает фото моей матери. А ещё я не вижу его лица поэтому не знаю, какие эмоции на нём написаны. Наверняка очередное притворство, что он так сильно тоскует по ней.

Я молчу, стиснув челюсти. Мысленно перебираю другие, наиболее безболезненные варианты, к кому ещё могу обратится за помощью. Но их нет.

Когда разукрашивала машину сына мэра, думала дело дойдет до полиции. Я несовершеннолетняя, а значит привлекли бы моего отца. И пока план был только в теории, я с удовольствием смаковала все возможные варианты позора, которые обрушились бы на моего отца.

Так и видела заголовки новостной ленты:"Бизнесмена Юсупова опозорила собственная дочь, размалевав машину сына мэра"или"Владелец RMJ (Русс моторс джинирейшен) не в состоянии совладать с собственным отпрыском, поэтому его бизнес тоже под большим сомнением".

А на деле ничего подобного не случилось, потому что Руслан, черт бы его побрал, не побежал в полицию.

— Чего тебе нужно, Вика? — наконец нарушает тишину отец, повернувшись ко мне лицом.

Он брезгливо морщится, взглянув на мои волосы. А я так же брезгливо морщусь, увидев фотографию, которую он держит в руках. Там я. Милая, синеглазая блондинка шестнадцати лет. Эта фотография была сделана мамой, ровно за полгода до того, как её не стало. А через полгода после её смерти, я узнала, что в аварию она попала, потому что поехала искать отца. Кто-то сказал ей, что он завел любовницу и даже адрес где они обычно встречаются, тоже сообщил.

Отец сам мне признался. В очередной раз заливая своё горе крепким алкоголем, взболтнул лишнего… О том, что мама ему позвонила. Как она плакала ему в трубку, что всё знает. А потом видимо поехала его искать… И всё. Я в этот момент в школе была. А утром мы с ней поссорились из-за какой-то мелочи. И у меня больше не было возможности с ней помириться.

Ненавижу его! Он отнял у меня маму! Отнял возможность попросить у неё прощения!! Обнять…

Слёзы того гляди хлынут по щекам, и я часто моргаю, чтобы не дать им пролиться.

Поспешно перехожу к сути:

— Мне нужна твоя помощь, — кажется в горле встаёт острый ком, но я пытаюсь его протолкнуть и сбивчиво тараторю: — Точнее я должна одному человеку, и теперь он выставил счет. Нужно покрасить его машину. Кто-то из твоих ребят может это устроить?

Сначала отец смотрит на меня с недоверием. А потом и вовсе отворачивается. Ставит рамку с фотографией обратно на полку.

— Зачем ты это сделала со своими волосами, Вик? — резко меняет тему.

Черт! Он что не слышал меня?

— Я уже говорила и не раз. Мне так нравится, — отвечаю я как можно спокойнее. Сделав шаг к отцу, вновь говорю с его спиной: — Ну так как? Ты поможешь мне? Позвонишь куда нужно? Тебе ведь не сложно, правда? Там работы-то на день!

— Была такой миленькой, маленькой девочкой… — отец вздыхает. — Моей маленькой дочуркой… А сейчас…

Я закипаю.

— Пап! Просто скажи поможешь или нет? Зачем эта лирика? Я уже такая, какая есть! С синими волосами! В толстовке своего брата! Без матери!

Он резко оборачивается и теперь его взгляд переполнен отчаянием.

— Каждый может ошибаться, Вик.

— Да, только вот твою ошибку невозможно исправить, папа!

— Ты всю жизнь будешь меня ненавидеть, да? — он вновь вздыхает.

— Да, буду.

— Тогда, — отчаяние в его взгляде сменяется отречённостью: — Тогда помогай себе сама, Виктория. Тебе пора учится выбираться из проблем, которые ты и сама постоянно создаешь. И делаешь это с блеском!

Даже так?.. Что ж…

Больше не сказав не слова, я бросаю уничтожающий взгляд на отца и покидаю гостиную. Возвращаюсь в холл а оказавшись возле двери, выкрикиваю:

— Сегодня я буду ночевать у бабушки! Опять!

Выхожу за дверь и с грохотом её захлопываю!

Зачем вообще приехала?

Зачем говорила с этим бездушным тираном? Изменщиком!

Да, папа! Когда-то я и правда тебя любила… А теперь…