Зажигая пламя

Кира Сорока (2024)

Егор Грозный — сын прокурора и пасынок моей родной сестры. Циничный, наглый, опасный тип. Он не нравится мне, я не нравлюсь ему. Мы из разных миров, которые никогда не должны были пересечься. Однако этим летом мы внезапно столкнулись в загородном доме. И теперь Егор с помощью шантажа вынуждает меня ему помогать. Наша обоюдная неприязнь превращается в ненависть, своим пламенем обжигающую нас обоих. Говорят, от ненависти до любви один шаг. И похоже, мы оба шагнули в этом неведомом нам направлении.

5

Алина

Не открывая глаз, шарю рукой в поисках одеяла. По коже бегают мурашки. От работающего в комнате кондиционера довольно холодно, но во сне мне, вероятно, было жарко, раз я отбросила одеяло в сторону.

Безуспешно похлопав ладонью по простыне, открываю глаза. Одеяло лежит на полу. Зевнув, переворачиваюсь на спину и смотрю на окно. Уже светло. Понятия не имею, сколько времени, но будильник еще не звонил, а я завожу его на восемь утра.

Медленно перевожу взгляд на тумбочку. А где телефон?

Резко сажусь, обняв себя за плечи. Ко мне вспышками возвращается память. И в воспоминаниях только Гроз.

Он шастает по дому ночью, следя за моей сестрой. Ведет себя ужасно грубо. И он вчера забрал мой телефон. Нужно срочно вернуть мобильник!

Если Егор и не уехал, то сам ко мне он, конечно, не придет. Уверена, придется за ним еще и побегать.

А вот если Грозный уехал и прихватил мой телефон с собой… Дела будут совсем плохи.

Встав, поднимаю с пола одеяло и заправляю кровать. Подхожу к окну и отодвигаю занавески, впуская в комнату солнце. Теплые лучи ласково гладят по коже. Открыв дверь, шагаю на балкон.

Сделав глубокий вдох, наполняю легкие свежим воздухом с тонким запахом хвои. Наверное, скоро я перестану его чувствовать, просто принюхаюсь, и все. Но пока что наслаждаюсь этим ароматом.

Подхожу к перилам и, крепко обхватив их руками, смотрю вниз, на бассейн. Расстелив коврик для йоги, Юлиана делает растяжку. На ней черный, в розовую полоску рашгард^[1] и розовые лосины. Светлые волосы собраны в высокий хвост. Сестра сидит в полушпагате, ее глаза закрыты. Она дышит размеренно и, кажется, слегка улыбается. Такая бодрая, сияющая и счастливая…

Неужели она правда изменяет мужу с водителем?

Вообще-то это не мое дело. Но я должна предупредить сестру, что Егор все знает и что он может представлять угрозу. Да, именно так я и должна сказать… Но в глубине души все равно ворочается недоумение и возмущение.

Как же так? Зачем она это делает? Ведь она всегда говорит, что безумно любит Захара Андреевича. У них же семья! О детях вчера разговаривали.

Меня это напрягает. Я перестала понимать Юлиану уже давно.

Внезапно сестра открывает глаза, и мы встречаемся взглядами. Ее улыбка становится шире, и она машет мне рукой, поднимаясь со шпагата.

— Ну ты и соня! — говорит Юлиана, встряхивая то одной ногой, то другой. — Ты знаешь, который час?

Качаю головой, а сестра берет в руки мобильный.

— Начало одиннадцатого.

— Сейчас спущусь, — отвечаю я и покидаю балкон.

Схватив джинсовые шорты и футболку, иду в ванную. Чищу зубы, расчесываю волосы и переодеваюсь. Посмотрев на себя в зеркало, со вздохом признаю, что выгляжу моложе своих лет. Этим летом я решила поменьше пользоваться косметикой, но прямо сейчас мне жутко хочется накраситься. И быть такой же красивой, как Юлиана.

Хватаю косметичку, но тут же кладу ее обратно на полку. Нет. Я не стану прихорашиваться.

Собрав волосы в высокий небрежный пучок, выхожу из ванной и спускаюсь.

Вот то самое место, где вчера разбился стакан. Ночью я тщательно собрала осколки и даже протерла пол почти в кромешной темноте, но, переполняемая возмущением, даже не вспомнила про собственный телефон.

Я осматриваюсь. Чисто. От вчерашнего происшествия не осталось ни следа. Перевожу взгляд на окна. Под навесом для автомобилей стоит мотоцикл, машина, на которой мы вчера приехали, и новенькая спортивная «БМВ». Неужели это машина Егора? Интересно, он уже получил права или гоняет без них?

— Ты проголодалась? — раздается откуда-то сзади голос сестры, и я резко оборачиваюсь.

— Да.

— Тогда пойдем завтракать. — Она улыбается и обнимает меня за плечи. — Я попросила, чтобы нам снова накрыли в беседке в саду. Не хочу сидеть за столом с Егором.

Сестра разворачивает меня и подталкивает к противоположной двери. Выходим в сад. В беседке уже вовсю суетится Вера. На столе какие-то диетические блюда и множество разных экзотических фруктов.

— Чай, сок? — спрашивает Юлиана, присаживаясь за стол.

Мне крайне необходимо немного кофеина этим утром! Отец против того, что я пью кофе, но мне так нравится аромат и вкус… К тому же я всегда добавляю молоко.

— Хотелось бы кофе, — смущенно переминаюсь с ноги на ногу.

И обычный бутерброд, а не вот это вот все…

— Можно, я сама сделаю? — выжидающе смотрю на Веру. Не хочется лишний раз напрягать горничную.

— Да перестань, Вера все принесет, — возражает сестра, но я уже делаю шаг назад и выхожу из беседки.

— Мне совсем не трудно!

Развернувшись, иду обратно в дом. Ночью я точно заметила кофемашину в кухне.

— Ты уверена, что справишься? — долетает до меня насмешливый голос Юлианы.

— Не волнуйся!

Захожу в гостиную и бодро шагаю на кухню. Однако Вера все равно идет за мной.

— Кофейные чашки тут. — Она открывает дверцу шкафа над кофемашиной.

— Ага. Спасибо.

Взяв чашку и поставив ее под краник, изучаю огромный ассортимент капсул. Ни слова по-русски.

— Латте, капучино, ристретто, лунго, эспрессо, — терпеливо перечисляет Вера.

— Думаю, латте.

Она заряжает нужную капсулу и нажимает на кнопку.

— Все довольно просто.

Я смущенно улыбаюсь ей. Чувствую себя плебейкой — даже с кофемашиной не в состоянии разобраться.

— Я могу идти? — вновь этот терпеливый и отстраненный тон.

— Ох да, конечно.

С чашкой ароматного латте возвращаюсь в беседку и сажусь рядышком с сестрой. Она ест йогурт с отрубями и ягодами. Выглядит довольно вкусно.

— Как спалось? — спрашивает Юлиана и прищуривается. — Мне показалось, что я слышала тебя ночью. Гуляла по дому?

— А тебе как спалось? — смотрю прямо ей в глаза. — Мне тоже показалось, что ты куда-то ходила.

— Может быть…

Она прячет улыбку за стаканом с соком и отводит взгляд. Только это совсем не смешно. Ни капельки.

— Юлиана, а ты знаешь, что Егор следит за тобой и все знает о твоих отношениях с водителем? — шепчу я, оглядевшись.

Улыбка сползает с лица сестры, она резко ставит стакан на стол и со злостью цедит:

— Маленький засранец!

Качаю головой. Она даже не пытается это опровергнуть… Не пытается возразить, что это все ложь! Господи!

— Но как же так?

— Ты меня осуждаешь? — изгибает изящную бровь сестра. — Практически двадцать четыре на семь я совершенно одна. Захар либо на работе, либо где-то еще. Я нужна ему лишь как красивая картинка рядом, не больше.

— Зачем тогда… — осекаюсь я.

— Зачем я вышла за него замуж? — договаривает Юлиана за меня. — Потому что я его люблю. Он мне дорог. Вообще-то он очень обаятельный и даже сексуальный. — Она вновь делает глоток сока, отводя взгляд, и беззаботно пожимает плечами. — Или, может, я таким образом просто пытаюсь привлечь его внимание.

Звучит все как-то очень безрадостно. И выглядит нелицеприятно. Я уже жалею, что начала этот разговор.

Выражение лица сестры смягчается. Она расслабленно откидывается на спинку удобного диванчика, на котором мы устроились.

— Нет у Егора никакого компромата. Он просто считает, что я изменяю его отцу, но доказательств у него нет, поэтому расслабься.

Однако я не могу расслабиться, потому что меня не отпускает ощущение, что Юлиана гуляет по очень тонкому льду. Поймав мой напряженный взгляд, она качает головой.

— Нет, правда. Не думай об этом. Давай лучше позавтракаем, наденем купальники и пойдем к бассейну. Пока солнышко еще довольно щадящее.

Подавив внутренние противоречия, киваю:

— Да, хорошо.

Нет, пожалуй, я и недели тут не продержусь.

Примечания

1

Тренировочная футболка, изготавливаемая из специальных материалов, которая плотно прилегает к телу.