Двойной сюрприз

Кира Морриган, 2011

Двойняшки Кирстен и Черстин похожи как две капли воды. Их личная жизнь не складывается именно по этой причине: у каждой возникает ревнивое подозрение, что любят не её, а сестру. Однажды порог сувенирной лавочки, в которой работают девушки, переступает Андреас, и с этой минуты меняется жизнь всех троих. Он догадывается, в чем беда сестёр – они словно неотделимы друг от друга…

3

Андреас и сам не заметил, как после работы ноги принесли его к «Двойному сюрпризу»…

Сначала он был зол на то, что ему не досталась заветная красная кружка, потом он все-таки зашел в кафе напротив своего офиса, выпил большое латте и съел два круассана с шоколадом, затем вернулся на свое рабочее место и работал еще какое-то время… Но вскоре он обнаружил, что рабочий день окончен. Андреас совсем забыл, что в пятницу — короткий день, еще не привык к такому, на прежней работе было не так.

Почему-то Андреас подумал о новой чашке кофе. Он вспомнил, что днем собирался выпить кофе в понравившейся кофейне, но от этого благого намерения его отвлекла бруснично-красная кружка в витрине магазинчика… Надо туда вернуться, решил Андреас, и все-таки взять чашку эспрессо.

Ноги сами несли его уже знакомым маршрутом. Андреас тем временем вспоминал.

Длинные русые волосы с платиновым отливом, насмешливые голубые глаза… И серьезные голубые глаза. Серьезные, сочувствующие. Мягкие нежные губы… наверное, мягкие. Откуда ему знать?

Во всяком случае, было очень похоже на это.

Андреас подумал, что эти двое, неотличимые друг от друга близнецы, в постели наверняка сущие тигрицы. А что? Сплошь и рядом такое. Внешне — как нежные цветы, а внутри — буря страстей. Он не отказался бы проверить, так ли это на самом деле, на практике.

Да и кто бы отказался? Андреас не знал таких. Это же одно из потаенных или явных (тут уже зависит от мужчины) желаний каждого уважающего себя парня. Не одна, а целых две роскошные красотки. Стройные, длинноногие, голубоглазые. Улыбающиеся. К тому же абсолютно одинаковые!

Наверняка, если оказаться между ними, если обнимать их обеих одновременно, то покажется, что попал в рай.

А бывают ли райские гурии блондинками?

Тут Андреас уткнулся лбом во что-то холодное и гладкое. Подняв глаза, он обнаружил себя на пороге магазина «Двойной сюрприз», а холодным и гладким была деревянная дверь.

Андреас недоуменно пожал плечами, хмыкнул и… толкнул ручку двери.

Колокольчик звякнул уже знакомым ему звуком.

На этот раз в торговом зале были люди.

Вернее, один человек.

Вернее, одна.

Одна из близняшек сидела за кассой, рядом с ней был еще и небольшой монитор компьютера, но, похоже, девушка скучала и не слишком-то была склонна смотреть на экран.

Андреас поймал себя на мысли о том, что не знает, которая из сестер перед ним.

Ведь, насколько он успел заметить днем, они были одеты абсолютно одинаково. Белые майки, красные жилетки, светлые джинсы. На обувь он не смотрел, — может быть, сейчас он смог бы отличить сестер именно по обуви?

В остальном же они были одинаковыми. Этот вывод Андреас сделал потому, что до этого он успел рассмотреть и маникюр, вернее, его отсутствие (аккуратные чистые ногти, ровно подпиленные), и чистые лица — почти без косметики, — и одинаково распущенные блестящие волосы.

— Добрый день, — встрепенулась девушка, оторвавшись от кассы.

— Добрый вечер, — ответил Андреас.

— Вы что-то хотели?

И тут она узнала его.

А он узнал ее. Каким-то необъяснимым чутьем Андреас понял, что это именно она — та из сестер, кто не пожелал продать ему кружку, выдумывая, что товар с витрины не продается.

Черстин, вредная и несгибаемая.

Вторую сестренку звали Кирстен, это Андреас тоже запомнил.

— Я был у вас днем, — начал он, хотя собирался говорить совсем не это.

Он вообще не собирался ничего говорить.

Он даже не собирался идти сюда. Как его занесло в этот дурацкий магазин?

— И?..

Белокурая Черстин, поднявшись со своего места и распрямив плечи, вышла из-за прилавка и оказалась на одной линии с Андреасом.

— Я хотел извиниться, — неожиданно выпалил Андреас.

Черстин округлила голубые глаза. Они стали казаться еще более наивными, чем раньше.

— За что извиняться? — нерешительно спросила она.

Андреас объяснил:

— Нагрубил вам. Расстроился, что товар с витрины не продается. Мог бы купить что-нибудь другое, у вас же немало чашек?

— Немало, — согласилась Черстин, все еще глядя на него с некоторой долей сомнения.

Они замолчали, глядя друг на друга. Никто не знал, что делать дальше, и что, собственно, происходит.

Черстин не знала, зачем этот странный дерганый парень, любитель земляничных кружек, вернулся сюда и извиняется.

Андреас тоже не знал, зачем он снова оказался здесь, а, самое главное, какого рожна он извиняется перед молоденькой хозяйкой магазина, время от времени, кажется, оставляющей свою совесть в кладовке или подсобном помещении.

В наступившей тишине было слышно лишь, как тикают часы.

Причудливые часы с бирюзовой кукушкой, висящие над дверью подсобки.

Изящные дамские часики Черстин, слегка болтающиеся на ее слишком тонком запястье.

Часы Андреаса не тикали, потому что были электронными, но зато и самыми дорогими в помещении часами…

— А давайте я у вас часы с кукушкой куплю! — снова огорошил девушку Андреас, лишь бы хоть что-нибудь сказать и нарушить неловкую тишину.

Та пожала плечами в ответ с недоумением, а потом рассмеялась:

— Вам что, деньги некуда девать? Они же не нужны вам.

— Часы или деньги не нужны? — не понял Андреас.

— Деньги. То есть, конечно же, часы.

— Почему не нужны? Вы опять решаете за меня? А, может, я хочу как-нибудь декорировать свое жилище?

— Вы меня дурачите, — нерешительно проговорила Черстин.

— Зачем бы я стал это делать?

— В отместку? — предположила она.

— Бросьте. Вот послушайте, я лишь недавно переехал в Стокгольм из Мальме. Предложили более выгодную работу. Подписал контракт, снял квартиру. А там казенно, пусто и неуютно. Что бы вы мне предложили в качестве украшения комнат?

Черстин совсем потерялась. Она думала, что он разыгрывает ее, хочет отомстить за дневной инцидент.

— Так ты поможешь мне, Черстин? — он протянул девушке руку для рукопожатия, и она, поколебавшись немного, в ответ протянула ему свои тонкие холодные пальчики. — Кстати, меня зовут Андреас.

— Приятно познакомиться…

Еще немного, и Черстин проявила бы себя, как законченная идиотка — она предложила бы Андреасу дождаться сестры, чтобы та помогла ему с выбором вещей. К счастью, дверь скрипнула, колокольчик в очередной раз прозвенел, и на пороге появилась разрумянившаяся, словно дышащая паром Кирстен. Она прижимала к себе многочисленные пакеты и сверточки с фирменной символикой ближайшей кондитерской.

— Кирстен, у нас снова гости, — подала голос Черстин.

— Вот как? — удивилась сестра. — Ах, это опять вы!..

— Да, — скромно согласился Андреас, — это опять я.

— Черстин, надеюсь, ты извинилась за то, что присвоила себе ту кружку с витрины?

Черстин ойкнула. Сестра, с мороза и с порога не разобравшись в происходящем, выдала ее с головой. И с кружкой.

— В каком это смысле — присвоила? — не выдержал Андреас, хотя собирался больше не касаться скользкой кружечной темы…

Черстин вздохнула.

— Андреас, мне, безусловно, очень стыдно, но…

— Но?

Андреас выжидающе смотрел на девушку. Его лицо и голос были строгими, смеялись только синие глаза.

— Мне самой безумно понравилась эта кружка!

— И?..

— И я решила, что мы не можем продать ее тебе. Понимаешь, я искала именно такую чашку для себя вот уже несколько месяцев…

— Во всем Стокгольме не найти подходящей кружки, надо же, — вполголоса проворчала Кирстен, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

— Именно поэтому кружка оказалась на витрине? — с интересом спросил Андреас. Он уже с трудом удерживался от того, чтобы не засмеяться в голос. И сдерживала его лишь непонятно откуда взявшаяся боязнь обидеть Черстин.

— Черстин была занята, когда я приняла товар и выставила новую кружку на витрину, — вступилась Кирстен. — Давайте будем считать все произошедшее досадным недоразумением!

Черстин часто закивала.

— Давай я подарю тебе эту кружку просто так? — предложила она. — Даже денег не надо!

Между тем кружка была совсем недешевая. Она стоила сто крон.

— Это еще зачем?! — поразился Андреас.

— Некрасиво себя повела, — смущенно призналась Черстин.

Она вытащила кружку откуда-то из недр прилавка и поставила ее рядом с Андреасом.

— Вот. Возьми, пожалуйста.

— И не подумаю, — заявил тот.

Кирстен даже отступила на пару шагов от уморительной парочки, чтобы не упустить ничего из разворачивающейся комедии положения.

— Но я настаиваю.

— Не надо настаивать, — возмутился Андреас. — Что я, зверь или разбойник, лишать девушку такой желанной вещи?

— Не так уж она мне и нужна.

— Мне тоже. Кирстен, продай мне, пожалуйста, салатную кружку. Сколько она стоит?

— Кирстен, заверни Андреасу мою… то есть заверни ему красную кружку. А я пробью это в кассе и отдам чек.

С этими словами Черстин подтолкнула в сторону сестренки кружку, которая стояла на самом краю прилавка.

Но в тот же самый момент Андреас, которому успела надоесть эта никчемная словесная перепалка, захотел пододвинуть драгоценное произведение из красной керамики в сторону Черстин и тем самым положить конец полемике.

Их руки сошлись в одной точке, то есть на кружке. Изначальные траектории перемещения кружки были нарушены, и это породило хаос. Проще говоря, кружка — дзынь! — оказалась на полу…

— Ой, — сказала Кирстен, расстроено глядя на яркие керамические осколки.

Вопрос решился сам собой. Кажется, случившееся обескуражило только Кирстен. Андреас тихонько фыркнул, потом засмеялся в голос. Он спохватился только тогда, когда подумал о том, что, наверное, Черстин досадно и больно смотреть на ягодного цвета черепки.

— На счастье! — весело сказала она, и через секунду Кирстен уже присоединилась к здоровому смеху, наконец-то разрядившему обстановку.

Отсмеявшись, Кирстен предложила:

— Андреас, давай, хоть пообедаешь с нами, в качестве компенсации за моральный ущерб.

— Это еще кто кому должен компенсировать? — усмехнулся Андреас. — Я оставил Черстин без кружки мечты. Придется сначала мне пообедать с вами, а потом вам обеим поужинать со мной. Годится?

Девушки переглянулись и прыснули со смеху. Андреас терпеливо дождался, когда очередной приступ веселья подойдет к концу, и продолжил:

— Я тут недавно, города не знаю, мест отдыха — и подавно… Может быть, вы покажете мне что-нибудь, что в Стокгольме нравится вам самим?

— Отчего же, — кивнула Кирстен, — покажем.

Черстин промолчала, улыбаясь, и лишь кивнула.

А Андреасу подумалось, что ему было бы гораздо приятнее, если бы на приглашение первой согласилась именно она.