Лучшее время для любви

Кенди Шеперд, 2020

Нэд Хадсон всегда знал свое предназначение – он должен управлять огромным семейным поместьем в Австралии. И теперь он, заядлый холостяк, даже готов остепениться и обзавестись семьей. Вот только список требований к будущей жене слишком «суров», к тому же она должна разделять его любовь к жизни в сельской местности. И вот загадка, почему же Нэд с первой минуты знакомства так сильно очарован фотографом Фрейей Делани, городской жительницей? Смелая, активная и амбициозная, она ни дня не может прожить без суеты мегаполиса… Смогут ли такие разные люди пойти навстречу друг другу?

Глава 2

Фрейя не могла отвести взгляда от Нэда Хадсона, шагавшего перед ней к веранде. От его широких плеч, упругой походки, крепких ягодиц, обтянутых синими джинсами. На какое-то мгновение их взгляды встретились, и она увидела отголосок того же недоумения, которое испытала при мысли, что их встреча может иметь… какое-то значение. Это была безумная мысль, и ей пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от нее. Во-первых, Фрейя никогда не чувствовала себя комфортно рядом с такими мужчинами. Нэд Хадсон был наследником состояния, эквивалентного небольшому княжеству. Семьи вроде Хадсонов называли «скваттократией», с некоторой иронией обыгрывая слово «аристократия».

Их предки в первые дни существования австралийской колонии либо получили в дар, либо захватили огромные участки земли и упорно удерживали их за собой на протяжении многих лет. В Австралии в принципе не существовало классовой системы, но такие люди, как Хадсоны, считались представителями голубой крови.

Молодые люди из этого класса были надменны, с раздутым чувством собственного достоинства. Несколько лет назад она встречалась с одним из них. Тогда она думала, что Генри не такой. Пока не рассказала ему о своем прошлом: дочь семнадцатилетней матери-одиночки, которую воспитывали бабушка с дедушкой, а в двенадцать лет отдали на попечение государства. Все, чего Фрейя достигла, являлось результатом ее собственного труда и таланта.

Генри тут же отвернулся от Фрейи. То, что она была фотографом, делало ее крутой, но ее прошлое все нивелировало. Генри дал ей понять, что, хотя им и весело вместе, он может жениться только на женщине из своего круга. Она ушла, и веселье закончилось.

Не то чтобы Фрейе так уж хотелось замуж. Наоборот. Она не собиралась давать другому человеку власть над своей жизнью, но намек на то, что она не соответствует каким-то там стандартам, ее все же ранил. С тех пор она встречалась только с людьми своего круга. По крайней мере, она знала о возможных проблемах в отношениях с ними. Быть недостаточно хорошей — не было одной из них.

Когда Хью поручил ей эту съемку, Фрейя зашла в Интернет, чтобы изучить своего клиента — Джеки Хадсон. Но если бы она заглянула в прошлое Нэда, то он показался бы достойным отпрыском «скваттократии». Она нашла бы дорогую частную школу и все остальные привилегии, которые можно купить за наследственные деньги.

Однако прошлый опыт научил ее не судить о других сразу. В конце концов, именно семья Нэда распахнула дверь в их привилегированную жизнь для Уилла — мятежного, обиженного на весь свет подростка. Это никак не вязалось с поведением так называемой элиты, с которой она столкнулась в Мельбурне.

Фрейя следовала за Нэдом к дому и неожиданно остановилась, когда поняла, что он ведет ее туда, где сидела черно-белая колли. Вблизи она могла видеть, что морда у нее серебристая, а один глаз мутный. Когда она приблизилась, Молли постучала хвостом по деревянному полу в знак приветствия. Но собака — это собака, и Фрейя предпочла бы держаться от нее подальше. Ее беспокойство не ускользнуло от Нэда.

— Молли скорее облобызает вас с ног до головы, чем причинит какой-то вред, — сказал он. — Слюнявые собачьи поцелуи — ее любимое занятие. Но я посажу ее на поводок, иначе она будет ходить за вами по всему дому. А когда пойду в офис, возьму собаку с собой.

— Спасибо. — Фрейя вздохнула с облегчением. — Я знаю, это смешно, но в детстве меня очень больно укусили, и я боюсь даже маленьких собак.

— Это вовсе не смешно. Но Молли вам не стоит бояться.

Привязав длинный поводок к кольцу на стене, Нэд взглянул на часы.

— Я знаю, что вам не терпится поскорее уйти, так что давайте начнем. — Фрейя достала из сумки пачку распечаток. — Ваша мать прислала список комнат, которые нужно сфотографировать. Если вы скажете, где находятся эти комнаты, я буду вам очень благодарна.

— Дайте-ка взглянуть. — Он протянул руку к бумагам и пролистал их. — О’кей. Похоже, вам будет нужен проводник. — И снова Фрейе пришлось заставить себя не смотреть на него. У него была такая теплая улыбка, что нельзя было удержаться, чтобы не ответить на нее.

— Возможно. Дом огромный, и мне не хотелось бы заблудиться или перепутать комнаты.

— Тогда следуйте за мной, — сказал Нэд.

Он распахнул высокие двойные двери и пропустил ее вперед. Испытывая странный трепет, Фрейя вошла в просторный холл со стенами, обшитыми деревянными панелями, и восточным ковром на полу. Она остановилась, чтобы взглянуть на лепной потолок и вдохнуть аромат пчелиного воска и роз, исходящий от огромного букета на низком столике. Нэд двинулся вперед по коридору, распахивая по пути двери — в большую впечатляющую гостиную с мраморным камином и в не менее впечатляющую столовую.

— Это, скажем так, официальная часть дома, — пояснил он со спокойной небрежностью собственника.

Интересно, каково это, подумала Фрейя, всю жизнь иметь вокруг себя такое великолепие? Этот дом был совсем не похож на дом ее бабушки и дедушки с двумя спальнями и террасой в тени пивоварни, где большую часть своей жизни работал ее дед.

— Раньше я думал, что все это ужасно старомодно, — признался Нэд. — Теперь этот дом мой, и мне здесь все нравится.

— Мне тоже, — сказала Фрейя. Помимо впечатляющего великолепия, эти комнаты и их обстановка символизировали богатство, стабильность и преемственность — все то, чего у нее никогда не было.

Нэд направился в конец коридора.

— А здесь находятся комнаты, которые были полностью переделаны: гостиная, музыкальная комната, мой кабинет, комната, которая была маминой студией, и новая кухня. Мама постаралась придать этим помещениям действительно новый вид для «новой эры Нэда», как она выразилась. — Он закатил глаза, и Фрейя улыбнулась. — Честно говоря, меня всегда больше привлекала природа. Ремонт дома? Я ваш человек! Меня совершенно не интересуют образцы тканей, колористика и пропорции настольных ламп. Единственным моим условием была крепкая удобная мебель, куда можно упасть, не боясь ничего сломать.

Нэд был крупным мужчиной, высоким и хорошо сложенным. Закатанные рукава рубашки, не скрывая мощной груди, обнажали сильные загорелые руки. На остальные части его тела Фрейя не позволила себе отвлекаться.

— Мудрое решение, — сказала Фрейя, вдруг ощутив странное удушье. — Пожалуйста, ведите меня дальше. Вы меня заинтриговали.

Первая комната, которую он ей показал, была гостиной. Французские двери выходили на веранду, откуда открывался восхитительный вид на грушевый сад с разноцветными осенними листьями. Дизайн интерьера, отдавая дань истории дома, в то же время казался неожиданно свежим. Фрейя сразу увидела нужные ей ракурсы и детали, которые хотела бы запечатлеть на фотографиях.

Нэд указал на кресло с высокой спинкой, обтянутое темно-синей льняной тканью.

— Мое любимое кресло, — сказал он.

— С виду вполне крепкое и красивое и, думаю, очень удобное. — Вроде вас.

Да что это с ней?

Кроме того, что богач, он был совсем не в ее вкусе.

— Так и есть, — согласился Нэд. — Не то чтобы у меня было много времени для отдыха. Особенно сейчас — в сезон посадки и подготовки к зиме.

Хотя Фрейя мало чего понимала в сельском хозяйстве, но это было огромное поместье. Вряд ли, конечно, он сам стриг овец или чинил изгороди. Его роль, несомненно, была лишь административной, но все равно это был огромный труд.

Нэд показал ей остальные комнаты, которые она сверила со своим списком.

— Надеюсь, что смогу воздать должное этому прекрасному дому, — сказала Фрейя.

— Я в этом не сомневаюсь. У Хью Трана всегда работали только самые талантливые фотографы.

— Спасибо за комплимент.

— Он друг моей матери, я знаю его много лет.

— Я постараюсь оправдать его доверие. А… как насчет верхнего этажа? В моем списке нет ни одной спальни. Неужели ваша мать забыла…

— Наверху она ничего не трогала.

— Почему?

Он замялся.

— Она говорит, что моя… моя будущая жена сама должна решить, какая у нее будет спальня.

— А… — протянула Фрейя, вдруг ощутив странное разочарование. — Вы помолвлены?

— Нет. — Он помолчал. — Но ведь когда-нибудь я все равно женюсь. Ручей Пять с Половиной Миль нуждается в наследнике.

Эту фразу можно было принять за шутку, но она тут же вспомнила Генри и его разговоры о браке.

— Конечно, — сказала Фрейя натянуто.

— А как насчет вас? — спросил он.

— Что? Помолвлена ли я? — Она покачала головой. — Нет. — Не стоило говорить, что она вообще не хочет выходить замуж. Или что уже полгода она ни с кем не встречается. Фрейя приехала сюда как фотограф, а не для того, чтобы делиться жизненными историями с хозяином дома.

— Вы давно работаете у Хью? — спросил Нэд.

— Он взял меня к себе сразу после университета. Мне повезло, что я к нему попала.

— Наверняка дело не только в везении.

— Нет, мне действительно повезло. Когда я училась, я работала официанткой в кафе рядом с его студией.

Чтобы получить диплом, Фрейе приходилось экономить каждый цент.

— Рядом с его студией в Ричмонде?

— Да. Я понятия не имела, кто он такой, но обычно болтала с ним, когда подавала ему кофе.

— Держу пари, он каждый раз заказывал маффин.

— Откуда вы знаете?

— Когда я был маленьким, мы с мамой какое-то время жили в его квартире, и… — Нэд резко замолчал, словно сожалея о сказанном.

— В самом деле? — Фрейя была заинтригована.

— Долгая история, — сказал Нэд и сжал губы. Она не стала вытягивать из него подробности.

— Короче, — продолжала Фрейя, — Хью было известно, что я учусь в художественном колледже, кафе было рядом. Но только когда я спросила, могу ли я сфотографировать его для своего задания — у него такое интересное лицо, я узнала, кто он такой, а он узнал, что я специализируюсь по фотографии. Хью согласился, и за эту работу я получила университетскую премию. Хью был тоже доволен результатом.

— Вы молодец, — похвалил ее Нэд.

— Спасибо. — Раньше она бы не удержалась от какого-нибудь самоуничижительного комментария, но теперь она научилась ценить свой талант и трудом заработанные навыки. — А потом, в последнем семестре, Хью предложил мне поступить в его студию. Я очень многому у него научилась.

— Вы, вероятно, пользуетесь его полным доверием, раз он предложил вам эту работу. Я с нетерпением буду ждать результатов. Но прежде, чем я вернусь в свой офис, — добавил он, — я хочу познакомить вас с нашей экономкой. Мэриан ответит на все ваши вопросы, которые могут у вас возникнуть, и накормит обедом.

— Никаких кафе за углом, где можно перекусить и выпить кофе? — спросила Фрейя и тут же пожалела о своих словах. — Я пошутила, — поспешно добавила она. — Здесь есть много других замечательных вещей, кроме… э-э-э… кофе.

— Будьте уверены, у нас дома есть кофе, — холодно заметил Нэд. — Просто спросите у Мэриан.

— Хорошо… я спрошу, спасибо.

— Так вам помочь с оборудованием?

Да, ей это не показалось. Похоже, Нэд действительно обиделся. Она мысленно пожала плечами. Он был ее заказчиком. В рамках вежливости, он мог говорить с ней как угодно.

— Да. Пожалуйста. — Не то чтобы Фрейя сама не могла с этим справиться, но его помощь позволила бы ей быстрее начать работу.

Как только ее камеры, штативы, отражатели, диффузоры и ноутбук, который она использовала для работы за пределами студии, были перенесены из машины в дом, Нэд повернулся к ней.

— Да, еще. Для съемки вы можете брать цветы из сада.

— Я привезла из Мельбурна цветы в ведрах. Но свежие, конечно, были бы лучше. — Она помолчала. — Но мне не хотелось бы хозяйничать у вас в саду. Я не садовник.

— Я тоже, но наш садовник как раз сейчас работает в Розовом саду. Просите у него все, что вам будет нужно.

Садовник. Экономка. Фрейя попыталась представить, сколько нужно работников, чтобы содержать такой дом и сад в безупречном состоянии, но так и не смогла.

— Спасибо за помощь, — сказала она.

Нэд кивнул, повернулся и ушел, оставив ее одну в доме.