Глаза цвета неба. Книга вторая

Катя Мерт

Саша Филатова вновь бросает вызов судьбе и отправляется в приключение. Новая работа, новые друзья, новые взлёты и падения.Смогут ли Саша и Пойраз воскресить отношения, которые так внезапно оборвались?Эта история пропитана ароматами восточных блюд, солнцем и приятным шелестом волн. Она переносит читателя на побережье Средиземного моря и знакомит с нетуристической Турцией. На страницах плотно переплетаются преданность и обман, любовь и ненависть, а страна порой показывает не лучшую свою сторону.

Суббота, 2 апреля 2016 года

«Человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нём». (Джоан Роулинг, «Гарри Поттер и орден Феникса»)

Чёрные джинсы. Чёрная водолазка. Чёрные сапоги. Чёрное пальто. Чёрный платок на голову. «Как же я ненавижу этот цвет!» Собирались мы в полной тишине. Мама, конечно, уговаривала поесть, но ни мы с Лизой, ни она сама так и не смогли затолкать в себя хоть что-то.

— Баба Валечка, ты уж не обижайся, — обратилась мама, подойдя к когда-то Лизиной кровати, — но с собой мы тебя брать не будем.

Бабушка сидела и смотрела в никуда. Не шевелясь. И, казалось, не дыша.

— Конечно. Я понимаю. Не хватало, чтобы вы там ещё и со мной возились.

— Мы от тебя венок заказали. Так что…

Бабушка повернула голову. На глазах заблестели слёзы.

— Вы же всё сделаете, как полагается?

— Конечно. Похороним, помянем, — кивнула мама. — Нам не впервой, — добавила она одними губами.

В прощальном зале собрались родственники и давние коллеги. Дед, такой элегантный, лежал в центре светлого помещения, обрамленный лакированной древесиной и белым бархатом. «Как же ему идёт этот костюм», — думала я, стараясь убедить себя в нереальности происходящего. Печальные глаза. Редкие всхлипы. Тёмные фигуры на светлом фоне. Всё слилось в какую-то невообразимо неправильную картину. «Что все мы здесь делаем? Почему это происходит? Ведь так не должно быть?» — я отчаянно боролась с подступающим к горлу комом.

К кафедре подошёл незнакомый мужчина. Высокий, статный, изысканно одетый. Его низкий голос выдернул меня из мысленных блужданий, и я прислушалась.

— Мы с Леонидом Петровичем вместе работали на коксохиме. Он научил меня всему. Настоящий профессионал своего дела! Но не многие знают, что он был не только первоклассным металлургом, очень отзывчивым человеком, но и прекрасным фотографом. Его работы до сих пор хранятся в моём семейном альбоме и останутся там навсегда.

«Мой дедушка профессионально фотографировал?» — дрожью пронеслось по спине. «А я и не знала… Господи! Я не знала, что мой дед был фотографом! Я не знала…» — слёзы нахально прорвали баррикады, искусно выстроенные мной. «Как же так? Я не знала! Дедушка, проснись! Расскажи мне о фотографии! Расскажи! Пожалуйста! Расскажи о своей молодости! О бабушке расскажи! Дед… Ну, пожалуйста!» — я хлюпала, не обращая внимания на говорящих. Мне так хотелось нажать на кнопку и перемотать кассету своей жизни. Мне хотелось больше разговаривать со своим дедом, лучше его узнать. «Ну, почему мы осознаём всё так поздно? Почему понимаем, что уделяли мало времени близкому человеку только тогда, когда он от нас уходит? Почему мы придумываем себе кучу глупых дел вместо того, чтобы поднять трубку и просто позвонить?»

Облако сизого дыма сгустилось над открытым гробом, когда священник начал отпевание. «Это всё», — прошептал внутренний голос. Мне так хотелось насмотреться на дедушку, запомнить каждую складочку на его лице, каждый волосок на его голове… «Папа?» — я еле заметно потрясла головой. А ведь раньше я не замечала, насколько они похожи. Тот же нос, те же губы, тот же профиль. Дышать вдруг стало невыносимо. Дым, неразборчивые протяжные молитвы священника и необычайное сходство моего отца с его отцом сводили с ума. «Хорошо, что я не была на его похоронах… Я бы этого не пережила».

Я совершенно потеряла ориентиры, когда все выходили из зала. Земля с небом как будто поменялись местами, а стороны света перемешались между собой.

— Поехали с дедушкой? — спросил мягкий голос, и чья-то родная рука легла ко мне на плечи.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, кто и что у меня спросил.

— Как это? — удивлённо переспросила я, распознав папину родную сестру.

Тётя улыбнулась сквозь слёзы, ещё крепче притянула меня к себе и продолжила.

— В машине с гробом должны ехать самые близкие. Пойдём со мной?

Я кивнула.

Это была убийственно длинная дорога. Мы с тётей держались за руки, по очереди вытирая слёзы. Ехали молча. Самые близкие. Вместе.

Яма. Гроб. Последние слова. Чёрные вороны. Чёрные люди. Промозглый кладбищенский ветер. Земля. Венки. Звенящая тишина и шёпот тысячи голосов: «Добро пожаловать!»

Рядом с папиным деревянным крестом вырос ещё один. Пугающий. С таким родным именем… «Теперь вы вместе. Заботьтесь там друг о друге. И прощайте».