Смотри, как тебя оплакивают

Катерина Келлар (2024)

Его прозвали «сжигателем». Небольшой городок Уилмингтон был потрясен чередой страшных смертей молодых девушек. Родители старались уберечь своих дочерей, запирая их под домашний арест, что совсем не входило в планы юной души, которая стремилась к свободе и первой любви. Отчаянная Мэри Уоллес сбегает из дома поздним вечером, который заканчивается для нее заточением в темном и сыром подвале. Дни кажутся вечностью, в голове Мэри проскальзывают страшные мысли, а похититель, кажется, не торопится заканчивать со своей жертвой. Что ему нужно? Почему каждый день становится психологической пыткой? И почему он просит ее думать и вспоминать о близких? Обложка сделана с помощью нейрости Leonardo.Ai

Глава 9. Я была любимицей

Утром 24-го сентября Сара Уоллес получила новость о том, что ее дочь, вероятнее всего, стала жертвой серийного похитителя. Женщина была дома одна в тот момент, когда с опросом к ней пришел детектив Дэн Гарнер. Отряхнув свое перепачканное от автомобиля пальто, он вжал дверной звонок.

Босая, Сара выбежала за порог дома в надежде увидеть дочь. Ее темные волосы были растрепаны, голубые глаза потеряли свой блеск, а скулы стали более выраженными из-за быстрой потери веса.

Сара Уоллес тоже начала с первой стадии «отрицание». Она присела на диван, уставившись в одну точку. Ее вид был безжизненным. Она не могла поверить в то, что ее дочь, которую она так старательно оберегала, стала жертвой маньяка.

— Мэм. Мы нашли документы. Возле реки были права вашей дочери, — офицер выложил на стол вакуумный пакет, в котором были права на имя Мэри Уоллес, запачканные кровью.

Трясущейся рукой Сара потянулась к ним, но так и не смогла взять, чтобы разглядеть.

— Нет, нет! Это не моей дочери, — она мотала головой в отрицательном жесте. — Я просто не верю. Она наверняка где-то сейчас с мальчишками гуляет или ей стыдно домой вернуться из-за ночной вылазки. Точно нет!

— Мэм, мне нужно задать пару вопросов. Вы готовы на них ответить сейчас?

— Конечно вам нужно! Когда я еще три дня назад молила вас найти мою дочь, что вы мне сказали?! — с вызовом спросила она.

— Ваша дочь сбежала из дома ночью. Это мы увидели по соседским камерам. Полиция не может приступить к поиску ранее чем через трое суток. Она же не ребенок в конце концов.

— И вот к чему привели ваши трое суток!

— Мэм, я понимаю ваше недовольство и сочувствую тому, что вы переживаете нелегкие времена, но сейчас, мне кажется, стоит отбросить принципы и сосредоточиться на поиске вашей дочери. Мэри вообще пользовалась автомобилем?

Вопрос, в котором Сара увидела нелогичность, тут же вырвал ее из приступа гнева.

— Нет, детектив. Она толком и водить не умела и автомобиля своего у нее нет. Зачем же по-вашему… она носила их с собой?

— Может, для покупки алкоголя? Вы можете предположить, куда она сбегала той ночью?

— Я…я не знаю. Я не могу поверить, что она вообще сбегала. Я же… — ее дрожащий голос предупреждал о слезах. — Я же всегда учила ее быть осторожной.

— Главное, не вините себя…Это такой возраст. Скажите, была ли ваша дочь знакома с кем-то из этих девушек? Может, подруги? — он выложил на стол фотографии предыдущих жертв. Естественно, не посмертные.

Сара вдумчиво всматривалась в лица, но не узнала ни одного.

— Не видела их рядом с Мэри. А они…тоже пропали?

— Да.

«Они живы?» — этот вопрос Сара не осмелилась задать, а детектив не стал делать уточнения.

— Я могу осмотреть комнату Мэри? Так, возможно, я смогу найти какие-то записи и зацепки…

— Х — хорошо. Пойдемте, — с большим усилием она поднялась, и, шаркая по полу потертыми тапочками, направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Она поднималась медленно, удерживаясь за перила, словно ноги были совсем ватными и не удерживали её.

Открыв настежь детективу дверь, Сара не стала заходить и даже заглядывать внутрь.

— Я не могу находиться там. Мне тяжело. А вы…, — жестом она пригласила мужчину войти.

Эта маленькая комната напоминала спальню девочки-подростка. И хотя здесь преобладали бежевые тона, а не кричаще-розовые, на стенах висели яркие плакаты, а ручки и стикеры с заметками были словно из магазина комиксов.

— Девушке уже 22ой год, — размышлял Дэн, рассматривая обстановку. Читая заметки, детектив не мог понять, что именно имела в виду Мэри. Как будто всё написанное было на каком-то странном языке. Но вскоре он обнаружил исписанную тетрадь, в которой девушка намечала главных героев для будущего фэнтезийного романа. Также там был психологический портрет маньяка для другой книги.

— Так она пытается писать…Хмм. Могло ли это увлечение привести ее к психопату? — с прищуром рассуждал он вслух.

Кроме этих вопросов, в комнате не было ничего, что могло бы помочь полиции и дать новые зацепки. Даже ноутбука, который детектив надеялся здесь обнаружить, не оказалось.

— К сожалению, здесь ничего нет. У Мэри не было компьютера или планшета?

— Нет. У нее вполне продвинутый телефон, так что она не нуждалась в другой технике.

«Странно. Если она писала романы, то ей, вероятнее всего, понадобился бы ноутбук…» — ответил Дэн, но мысленно.

— Ваш муж и сын скоро вернуться?

— Не знаю. Марк все эти дни ездит по округе, сам ищет нашу Мэри. А мужу пришлось выйти сегодня на работу.

Ее голос был настолько слабым а вид изнеможденныим, что казалось, она сейчас же свалиться с этой лестницы, у края которой она стояла.

— Хорошо. Я вызову их сам в отдел. Спасибо за уделенное время. Позвольте, я помогу вам спуститься? — детектив хотел было взять Сару под руку, но та пресекла эту попытку.

— Не нужно. Просто найдите мою дочь, — на глаза Сары вновь начали наворачиваться слезы. — Живой…и невредимой.

Спустившись по лестнице, детектив Дэн Гарнер сделал легкий поклон головой.

— Сделаю все возможное, — с этими словами он вышел за порог дома.

Закрыв за ним дверь, Сара изо всех сил ударила по ней ладонью. Один удар, два, три — с каждым разом её удары становились всё слабее, пока она не упала на колени, разрыдавшись.

— Не-е-ет! — ее голос сорвался на истошный крик с хрипотцой. — Этого не может быть! Мэри! Прошу! — она принялась бить себя кулаком по груди, ей необходимо было заглушить душевную боль физической.

Почти полчаса она проплакала, и слёзы уже высохли на её лице. Она рухнула на колени, а после ее голова коснулась коврика, и Сара потеряла сознание.

К семи часам вечера Марк вернулся с поисков сестры и обнаружил мать, лежащую на пороге дома.

— Мама! — ринулся он к ней и подхватил на руки. — Мама, что с тобой?! — уложив мать на диван, Марк вызвал скорую. Медики приехали через полчаса, как и глава семейства. Томас Уоллес ворвался в гостиную, небрежно кинув в коридоре свой любимый дорогущий чемодан.

— Что случилось?! — взволнованно обратился он к сыну, пока жену осматривала медсестра. — Что-то известно о Мэри?

— Я не знаю. Мама молчит, ни звука не произнесла, — ответил Марк немного виновато.

— Простите, — Томас подошел ближе и, увидев Сару в полной апатии, смотрящей в одну точку на потолке, упал рядом с ней на колени. — Милая…Что с тобой? Скажи…хоть слово.

— У нее переутомление и обезвоживание. Мы поставили ей капельницу здесь, так как она не давала согласия на госпитализацию. Точнее кивала в отрицательно жесте. Но, конечно же, ее должны еще осмотреть другие специалисты. Думаю, вы понимаете, о чем я, — чуть надменно произнесла молодая девушка и направилась к выходу, где ждала машина скорой помощи.

В это время Марк решил впервые за день зайти в сводки новостей. Он настолько был поглощен поисками сестры, что не удосужился проверить новости в интернете, поэтому статья о сжигателе застала его врасплох. Чуть шатнувшись, он удержался за спинку кресла и присел в него. Закрыв рот рукой, чтобы не вскрикнуть, он посмотрел на отца с испугом.

— Марк? — удивился отец. — Ч-что? Что там? — он выхватил телефон сына и, прочитав заголовок, трясущейся рукой отдал смартфон обратно. Он натянул подобие улыбки и повернулся к жене, стараясь сдерживать горечь, чтобы не осложнять ее состояние.

— В-все хорошо, дорогая…Все будет х — хорошо… — но все же его голос дрожал и стал тоньше. — Мы найдем ее, обязательно.

Марк вскочил с кресла и подхватив куртку, быстрым шагом направился к выходу.

— Куда ты?! — бросил ему в спину отец.

— Искать, — ответил Марк вполоборота.

— Не натвори… — не успел договорить Томас, как сын захлопнул со злостью входную дверь.

В этот день вся семья потеряла главную любимицу. Однако у них оставалась эта чертовски отвратительная вещь — надежда.