Зеркальный Храм. Легенда о странствующем Рыцаре и древнем Драконе

Каролина Инго

«Зеркальный Храм» – это таинственная философская легенда и романтическая сказка…Однажды в вечности один ангел полюбил колдунью, и его назвали падшим, а колдунью нечестивой, и их прокляли сами небеса. Прошли века, но их любовь пересекла все океаны времени, миров и пространств. И смелый рыцарь отправился в путь, чтобы сразиться со всеми силами, которые однажды прокляли его бессмертную любовь. И единственным настоящим другом в этом мистическом путешествии ему стал лишь один древний мудрый дракон…

Часть 1. Дракон охраняет сокровища

Вступление

Так каково же имя Дракона?

Однако вся правда в том, что ты никогда не узнаешь его имя, потому что у него его просто нет. Но ты можешь сам дать ему его.

И для одного это имя станет символом его самых жутких и ужасных кошмаров.

А для кого-то — это будет образ его доблести и благородства.

Однако для большинства — это будет образ злого Дьявола.

А какое имя будет у твоего Дракона?..

Глава 1. Чтобы ни случилось, соблюдай молчание

Роберт Кинг был автогонщиком. Да не просто каким-нибудь там автогонщиком, а самым настоящим виртуозом своего дела. И эта история о нём.

Он много чего повидал, много путешествовал, видел разные страны, большие города, был ценителем искусства и музыки. Спортивный, высокий, хорошо сложённый молодой мужчина. Светловолосый и светлоглазый красавчик, каких очень любят женщины. Однако сам он уже нашёл свою настоящую любовь, и у других девушек теперь уже просто не было шансов.

Это была Марион. Утончённая и хрупкая молодая женщина с длинными вьющимися каштановыми волосами и глубокими синими как два огромных сапфира глазами.

Любовь между ними была счастливая и необыкновенно глубокая. Это была любовь с первого взгляда, как удар током под высоким напряжением, который вдруг возник ни с того, ни с сего на ровном месте при первой же встрече, нарушая все законы мирового порядка и установленных его силами правил.

Так бывает, когда встречаются два взгляда в мировом пространстве, взгляд мужчины и взгляд женщины, и по какой-то совершенно необьяснимой сверхъестественной причине они погружаются друг в друга навсегда.

Так у Шекспира:

«Я хочу жить в твоём сердце, умереть у тебя на груди и быть погребённым на дне твоих глаз»…

Марион была художником-декоратором, много лет занималась архитектурой и дизайном, любила читать умные книги и слушать красивую музыку. Она была увлекающейся и эмоциональной молодой женщиной, однако немного таинственной, и бóльшую часть времени любила проводить в одиночестве.

Сам Роберт помимо своего профессионального дела, как и Марион имел несколько образований, среди которых тоже была архитектура. Также он имел высшее математическое и философское образование, и в студенческие годы очень много времени посвятил изучению религий и древних символов. Однако ещё в дни юности автоспорт, который всегда увлекал его, неожиданно принёс ему большие деньги и удачу, и как человек азартный, словно сёрфер на гребне волны, он не мог отказать себе в удовольствии, которое к тому же приносило ему большие дивиденды в жизни, по крайней мере на какое-то время.

Так что оба они были людьми образованными и много знающими. И им всегда было о чём поговорить. И помимо сердечной привязанности их связывали дружба и уважение, что питало их духовное единомыслие на самом высоком уровне проявления, да и вообще много чего такого, что делает людей по-настоящему близкими, а не просто супружеством или любовниками.

Но между ними было и некое совершенно особенное духовное и душевное родство, которое дарило им глубокое взаимопонимание на уровне совершенно необьяснимом, тонком и даже сверхъестественном. И с первого взгляда при первой же встрече они поняли, что это навсегда.

Тогда среди многих людей после удачного выступления он увидел неподалёку прекрасную девушку в толпе своих собравшихся поклонников и репортёров. Она стояла на довольно почтительном расстоянии от всех его обожателей и просто зевак, так, как будто ей и не было до него никакого дела, словно она просто случайно зашла на это автошоу и может в любой момент также неожиданно куда-то навсегда уйти.

Да и сама она была словно таинственное явление и странная случайность в этом мире снов и теней, подобная внезапному всплеску света во тьме, который никто не ждал. Длинные каштановые волосы развевались на ветру, как и длинное приталинное голубое платье. На голове — светлая шляпа-трилби, на руках разноцветные браслеты из самоцветных камней. Она держала в руках свою маленькую чёрную сумку и какие-то папки. И когда он взглянул на неё, она вдруг просто совершенно неожиданно ему улыбнулась.

И это стало моментом какого-то фантастического озарения.

И Роберт просто пошёл к ней через всю толпу, ни на кого не обращая внимания и не разбирая дороги. И когда они оказались лицом к лицу, он уже не зная что делать дальше, просто сказал ей:

— Привет, незнакомка.

— Привет, — также просто ответила она и неожиданно приподнялась к нему на цыпочках, положила руки на плечи и просто поцеловала в губы, притом сделала это очень легко и быстро, а потом просто снова улыбнулась ему и пошла через толпу прочь.

Совершенно ошарашенный этим неожиданным с её стороны действием, Роберт сначала немного растерялся, а потом бросился следом за ней и, когда сумел догнать, быстро схватил её за тонкое запястье в разноцветных браслетах из самоцветных камней. Она резко обернулась, однако даже не попыталась вырваться из его рук, а просто с интересом посмотрела ему в глаза, не говоря ни слова.

— Постой, не уходи, — сказал тогда он. — Как твоё имя?

— Я Марион, Марион Шелли.

— А я Роберт Кинг. Наверно ты уже знаешь.

— Приятно познакомится, Роберт. Теперь знаю, — сказала так и снова улыбнулась ему.

Тогда он ощутил, что буквально тонет в свете её прекрасных сапфировых глаз, как в океане. И земля навеки ушла у него из-под ног, как будто и не было более ничего и никого вокруг кроме неё одной…

Этот миг в вечности Роберт Кинг запомнил навсегда.

Так бывает, когда встречаются два взгляда и не могут более оторваться друг от друга. Мужчина и женщина умеют порой общаться на столь тонком невысказываемом уровне, что этот таинственный язык не нуждается ни в каком переводе. И оба они знают наверняка, что означает этот миг, когда они навечно погружаются во взгляды друг друга. Именно в этот момент время для них останавливается навсегда…

С тех пор они были уже неразлучны. Словно два магнита в неизбежном волшебном притяжении. Как будто и земля, и луна, и солнце, и все звёзды и кометы, и даже все законы мироздания остановились только для них двоих. Всегда вместе и рядом, как два огня от одного общего пламени.

И всё между ними было также безумно, как и гармонично одновременно. Легко, как дышать…

Они начали встречаться, как это полагается.

Поначалу это были просто встречи и разговоры.

У них были долгие прогулки и путешествия, они много разговаривали и слушали музыку, ходили на классические концерты и в театр. Они ездили на природу и гуляли по городу, переписывались в интернете или разговаривали по телефону, всё как полагается в обычной жизни. А порой они просто могли подолгу сидеть вместе, наблюдая за звёздами или возле огня камина, не говоря друг другу ни слова и просто наслаждаясь этими моментами в вечности.

Это было счастливое время, состоящее из череды множества счастливых и радостных дней.

Парень и девушка, которые безоглядно и навсегда полюбили друг друга с первого же взгляда.

Это как первый поцелуй, если он обретён от настоящей любви. Как в раю…

Их первый поцелуй был при первой же встрече.

Однако их осознанный первый поцелуй был на берегу моря у самого края обрыва, где они неожиданно встретились поутру, даже не договариваясь о встрече, и почти сразу же поддались таинственному импульсу, который словно обьял их обоих.

— Ты как солнечный свет, — сказал он тогда Марион. — Ты — моё Солнце.

Она обернулась, озарившись нежной приветственной улыбкой, а затем положила этюдник на землю, который был у неё до этого в руках, и просто подошла к Роберту поближе.

Это был обычный день, ничем непримечательный. Просто какой-то день из многих подобных ему дней.

В тот момент они оба были просто одеты. На нём — тёмные джинсы и какой-то пепельный пиджак поверх тёмной рубашки. А на ней были простые серые джинсы и чёрная узкая футболка с пепельной розой, которую она очень любила носить, но на шею был небрежно наброшен длинный шёлковый лиловый шарф с лёгкой золотинкой. И этот её фэнтезийный шарф вдруг всколыхнулся на ветру, как у сказочной принцессы, когда она приблизилась к Роберту, и солнечный свет засиял в её каштановых волосах золотым огнём.

— Тогда ты — мой вечный брат Месяц, — ответила она ему.

Именно после этого их руки сомкнулись, и они слились в неотвратимом поцелуе, словно для этого момента остановилось движение небесных сфер и стихий всего Мирозданья.

Тогда казалось, что Вселенная остановилась только ради них одних…

И в итоге они тихо поженились без особых свидетелей и публики.

Так что наверно кроме священника и смотрителя в той одинокой церкви на берегу моря, куда они однажды забрели во время очередной прогулки, пожалуй, там больше никого не было.

Они просто зашли туда, и Роберт совершенно спонтанно стал перед Марион на одно колено и просто по-рыцарски предложил ей руку и сердце.

— Прекрасная Марион, будь моей женой. Я бедный рыцарь, и у меня опасная жизнь, и всё, что я могу предложить тебе — это мою преданность и благородство. Но я люблю тебя. Вот моя рука и вот моё сердце, — сказав так, он протянул ей свою руку.

И она просто взяла его руку в свою, привлекла его к себе, заставляя подняться с колен, и просто ответила:

— Конечно, сэр Роберт, я согласна.

И они поцеловались.

Это был очень счастливый и светлый момент в их жизни.

Так случилось, что в это время там как раз весьма кстати появился священник. И это было очень счастливое стечение обстоятельств для них в тот день.

И когда они одарили друг друга взаимными нежными поцелуями и обьятиями, было ясно, что незачем медлить.

После этого они просто подошли к священнику и спросили его как им можно быстрее обвенчаться, ожидая неопределённый ответ. Однако священник неожиданно ответил:

— Да хоть сейчас, молодые люди.

И они приняли тогда спонтанное решение пожениться немедленно.

— Может ты хочешь красивое платье и букет? — спросил он её тогда. — Может хочешь пригласить подруг и родственников?

— На мне нормальное платье, — сказала она тогда, чуть поправляя длинное шёлковое платье цвета чайной розы. — Да и ты вроде одет нормально.

На нём в тот день были чёрные джинсы и пепельная рубашка, на шее висел серебряный медальон с гравировкой в виде какой-то рыбки.

— Полностью согласен, — радостно подтвердил священник, снова проходя мимо в этот момент.

— Да и не люблю я все эти шумные сборища, — продолжила Марион. — Разве что ты, может, хочешь кого-то пригласить? — после этих слов она посмотрела на него немного вопросительно.

— Мне без разницы, — спокойно согласился Роберт.

— Но я не знаю, что делать с кольцами, — добавила она несколько неуверенно.

— Да тут есть маленький магазин за углом возле церкви, — снова услышав их разговор немедленно предложил им священник, сам мужчина средних лет, седоватый и худощавый, добрый, спокойный и благожелательный.

Недолго размышляя, они пошли и просто купили в тот день два одинаковых кольца, на каждом из которых оказался выгравирован символ бесконечности. Это было довольно странно, но очень мило. И им обоим понравился этот таинственный ювелирный дизайн…

В тот же день, буквально через пару часов священник их быстро обвенчал.

В руках у Марион был маленький букет розовых роз, который дал ей перед церемонией священник.

А когда они с Робертом обменялись взаимными «Да», и их обвенчали, они поцеловались.

Именно тогда почти сразу после окончания церемонии, когда они уже немного отошли от алтаря, Марион совершенно неожиданно сунула свой букет в руки священнику.

— Святой отец, вы следующий, — вдруг сказала она, чем, очевидно, немного его смутила, но он всё же вежливо ей улыбнулся и в довершение пожелал им обоим счастья…

В тот день было светло и красиво на вдохновляюще живописном пустынном побережье. Им повезло, почти нигде никого не было вокруг. Было тепло и спокойно. И ничто не нарушало этот идеальный мир красоты и волшебной гармонии. И они были искренне рады, что церемония прошла в очень мирной и красивой атмосфере.

Это была тёплая европейская страна, где они оказались по случаю.

Светило закатное солнце, на небе появился ещё бледный диск полной луны и сама благоухающая весенним цветением природа приветствовала их союз для бесконечной любви и бесконечного счастья.

В тот же день ближе к ночи они отчалили на катере на какой-то ближний южный остров недалеко от Майорки, где смогли спрятаться ото всех больше, чем на месяц, чтобы разделить радость совместной жизни далеко ото всех и вся.

На катере горел старый медный фонарь с разноцветным стеклом. На небе уже появились первые звёзды. И пока пожилой капитан спокойно вёз их на остров, Марион тихо подошла к Роберту, стоящему на палубе, просто взяла за руку и молча прижалась лицом к его плечу…

А когда они причалили к острову, на берегу их уже ожидал смотритель со старинным кованным фонарем в руке и потом просто пригласил следовать за собой по узкой лесной тропинке, которая в итоге вывела их к маленькому снятому ими дому прямо на берегу моря среди старого и немного запущенного цветущего сада.

Зрелище оказалось впечатляющим.

— Это ещё более фантастично, чем можно было подумать, исходя из слов арендодателя, — сказал тогда Роберт. — Кто знает, может и дракона удастся встретить? Это таинственные острова.

— Говорят, здесь есть одна его пещера, — вдруг неожиданно заметила Марион.

— Ты тоже знаешь эти сказки? — поинтересовался тогда Роберт.

— Бытует местная легенда, что когда-то здесь обитал один очень древний и мудрый дракон. Звучит впечатляюще!

— И вдохновляюще, — добавил Роберт. — Ты уверена?

Она просто кивнула ему в ответ.

— В таком случае у нас просто нет другого выбора. Мы должны здесь остаться как можно дольше, — согласился он.

— Пойдём скорее внутрь, — чуть улыбнувшись ему, предложила тогда Марион.

Ночь выдалась немного прохладной. С моря шла лёгкая свежесть, и им захотелось разжечь камин. Однако это ничуть не испортило им атмосферу покоя и счастья.

Уже совсем глубоко ночью, когда они сидели вместе у камина и пили шампанское в честь своего прекрасного приключения, наслаждаясь волшебной музыкой Баха «Air», на небо вдруг вышла необыкновенно красивая розовая луна полнолуния.

— Даже луна нас с тобой приветствует, — сказала тогда Марион.

— Как и сама ночь, — ответил ей Роберт и отставил свой бокал на кофейный столик, а потом извлёк её почти пустой бокал из её рук и поставил туда же.

Марион попыталась выглядеть чуть насмешливой и непосредственной, но когда Роберт поцеловал её в шею, а потом в губы, она просто закрыла глаза от удовольствия, которое они разделили вдвоём этой же ночью сполна.

Шёлк её платья упал на пол к его ногам…

И только одинокая розовая луна озарила для них комнату ещё более ярким лунным светом.

Прозрачные белые занавески резко всколыхнулись порывом тёплого морского бриза через неожиданно распахнутое окно в ночь…

И в тот момент Роберту вдруг показалось, что у его девушки словно немного вспыхнули огнём глаза в отражении лунного света, словно у неё был взгляд самой луны, как у кошки или волчицы. Это был всего лишь какой-то миг, но это было довольно странно и таинственно. Однако тогда ему это показалось не особенно важным, а как раз напротив, даже чарующим.

И счастливое молодое супружество отправилось в свой тайный медовый месяц подальше от всего мира…

Глава 2. Ищи Свет во Тьме

Они много путешествовали и много чего повидали вдвоём…

И вот однажды случилось так, что Роберту предстояли очень ответственные гонки, где он должен был завоевать очень важный Кубок, как один из самых выдающихся мастеров своего вида спорта…

Была осень. Чистая и красивая.

А как известно из многих древних легенд и мифов этого мира, осень — это один из самых необычных и мистических периодов времени года…

Было утро и было очень тепло в тот день. Стоял сентябрь.

Перед самым стартом Роберт и Марион как обычно обнялись и поцеловались.

— Давай, давай, Ромео! Что ты там застрял?! — окликнул его друг и помощник издалека, прямо у гоночного автомобиля. — Машина уже готова! Твоя Джульетта подождёт! Она умная девушка!

Он помахал ему рукой, когда Роберт обернулся.

— Майк меня съест, — усмехнулся Роберт и снова взглянул на Марион, — мне уже пора.

— Он просто кусается, он не питается мясом. Забыл? Он веган, — она тоже усмехнулась.

Роберт снова обнял её, а потом просто сказал:

— Пожелай мне удачи, голубка.

— Беги давай, — она чуть насмешливо отпихнула его от себя. — Ты их всех порвёшь. Но вот что, сэр рыцарь, я требую, чтобы ты надел на сегодняшний турнир цвета своей дамы, — сказав так, она совершенно неожиданно сняла со своей шеи длинный шёлковый шарф цвета чайной розы и просто повязала ему этот шарф на предплечье. — Вот так, думаю, правильно. Так, кажется, делали дамы и рыцари?

— Ты уверена? Но у меня нет ни пики, ни меча.

— А ты срази всех своим дьявольским обаянием, — она лукаво ему подмигнула, и он снова крепко обхватил её за талию и поцеловал в самые губы, а затем снова взглянул и прямо спросил:

— И даже дракона смогу сразить своим обаянием?

— Ну, перед твоим шармом, благородный сэр Роберт, не устоит даже дракон, особенно, если ты и дальше будешь действовать с таким напором.

— Серьёзно?

Она не ответила, а только многозначительно повела бровью.

В этот момент он почему-то взял её за руку и внимательно взглянул на её тонкое запястье, а потом сказал:

— Никогда не мог понять этот странный знак у тебя на руке. Что это? Ты когда-нибудь скажешь?

На её левом запястье и впрямь была какая-то татуировка в виде лунного серпа, лежащего как бы на боку, как лодка, а над ним — маленькая роза с восемью лепестками, как звёздочка с восемью лучами.

— Тебе это так важно, сэр рыцарь? — также непринуждённо и словно шутя спросила она. — А вдруг я какая-нибудь злая ведьма?

— Ну уж нет, — ответил тогда Роберт совершенно уверенно. — Даже если ты и ведьма, то точно не злая.

— Беги давай, Роберт, скоро старт. Не то твой друг и впрямь может попробовать перейти на мясо, — насмешливо добавила она.

— Люблю тебя, Марион, — кратко сказал он и быстро побежал в сторону своего гоночного авто уже готового к старту.

Однако на какой-то миг он снова обернулся в её сторону и увидел её светлый образ среди шумной толпы: стройная молодая женщина с длинными волнистыми каштановыми волосами, одетая в джинсы и чёрную футболку с рисунком в виде пепельной розы, в чёрной шляпке-«хулиганке» трилби и с несколькими разноцветными браслетами на руках. Она помахала ему рукой и послала воздушный поцелуй…

Когда Роберт надел шлем и сел в свою вишнёво-алую с золотой поперечной полоской машину, уже почти объявили старт…

Сигнал. И начались гонки…

Поворот за поворотом, трасса за трассой… Рёв мотора, как музыка в его ушах…

Вот уже и несколько его противников сошли с трассы и выбыли из гонок. Осталось только несколько человек, среди которых и он сам, притом в тройке лидеров…

Гонки уже подходили к явном концу, и было очевидно, что именно он, Роберт Кинг, должен быть единственным победителем.

И вот, когда это уже стало очевидным, и трибуны взорвались от криков восторга и аплодисментов, Роберт ощутил, что почему-то теряет управление.

Это было так, словно гигантская стена тумана, пыли и света резко застлали ему глаза.

В последний момент он понял, что небо темнеет от солнечного затмения.

Он просто прищурился и чуть закрылся рукой от вспышки тёмного света, когда случилось непредвиденное никем и ничем…

Последнее, что он увидел — это была Марион, которая смотрела на него с трибуны с широко раскрытыми глазами от ужаса. И ему тогда показалось, что она вдруг закричала словно от боли:

— Не-е-е-е-ет!..

И это «Нет!» внезапно растянулось во времени словно бесконечное многоголосье боли и отчаяния.

В конечном итоге осталась только бесконечная тьма, постепенно поглощающая свет.

И эхо её голоса всё ещё шумело в его ушах, словно странная навязчивая мелодия, когда он внезапно увидел яркую вспышку света.

А потом всё… Только тьма…

В этом мире существуют вещи, которые никогда не будут сделаны. В этом мире существуют такие мечты, которые никогда не будут осуществлены. Есть миры, которым суждено исчезнуть без следа.

Может быть однажды павший воин снова восстанет и вернётся с поля битвы домой. Но в этом мире обычно это часто происходит уже в другой жизни, а порой и никогда.

И в итоге остаётся только это — ничего.

Но быть может в этом «ничего» можно действительно однажды обрести вечный покой? И тогда не будет больше ни боли, ни страха, ни разочарования.

И в итоге останется только вечный покой для сердца, которое не умело быть спокойным при жизни.

Но иногда единственная возможная победа — это смерть.

Быть может это действительно может спасти в итоге от вечной боли, с которой ты живёшь в этом мире, пока твоё бедное сердце не перестанет биться. И быть может только тогда ты обретёшь свой вечный дом.

И в итоге эта тьма и тишина смогут однажды подарить тебе покой, если в этом мире ты так его и не нашёл.

Это «Dauðalogn» Sigur Rósе, это холодные камни Стоун Хендж, которые нагревает лишь иногда солнечный свет поутру, это далёкие кометы, которые лишь на миг однажды врываются в этот тёмный мир, чтобы озарить его светом, всего на миг… А потом снова только тьма и тишина.

Только тьма…

И Роберт Кинг понял, что он умер.

Ни огней, ни светлых тунелей, ни сияющих ангелов. Просто ничего.

Только холод и тьма…

Глава 3. Будь осторожен

Там был меч. Он был вонзён остриём прямо в потрескавшуюся от знойного солнца землю.

Когда Роберт открыл глаза, он увидел именно этот меч прямо перед собой.

Этот старинный меч сверкал под светом знойного солнца, отливая разноцветными огнями на рукояти с драгоценной инкрустацией с рубином и изумрудом в серебре. И этот меч был на расстоянии вытянутой руки от него.

Роберт лежал на земле посреди какой-то глухой пустоши, похожей на высушенную пустыню. Неподалёку лежал его довольно внушительно покарёженный гоночный автомобиль. А над его головой сияло солнце, но не просто солнце, а чёрное солнце в момент полного затмения.

Роберт всё ещё чувствовал себя как в бреду, словно пьяный или больной, хотя таковым он не был. Он чуть приподнялся на локтях, а потом снова упал без сознания…

— Несите его сюда! Скорее! Наверх! Ну же?!..

Он слышал чьи-то голоса, ощущал суету каких-то людей…

А когда открыл глаза, то первое, что он увидел, это был женский силуэт. Постепенно туман сошёл, и Роберт увидел, что над ним склонилась Марион. Вид у неё был встревоженный.

— Марион, это ты? — он попытался приподняться, но не смог.

Он понял, что лежит в постели. Он был раздет, а на руке у него была какая-то примудрая повязка, каких он раньше не видал. Но от повязки не исходил запах медикаментов, а слышался запах какой-то травы.

Он чуть пошевелился и сразу ощутил боль в руке, в ноге и во всей черепной коробке. Он тихо застонал.

— Пожалуйста, не двигайтесь, сэр рыцарь, — вдруг сказала Марион вполне серьёзно, и только после этих её слов Роберт уже более внимательно взглянул на неё, пытаясь хотя бы смутно сообразить, что происходит, и именно тогда понял, что она одета как-то слишком необычно, словно на карнавале средневековых дам, да и находятся они в комнате, похожей на спальню в королевском дворце.

За окнами чернел лес и возвышались горные кручи, слышался шум морского прибоя.

На стрельчатых замковых окнах развевались длинные занавеси, а в огромном очаге в виде пасти льва горел огонь.

— Марион, что это значит? — спросил он недоумевая. — Что это за маскарад? Позови врача. Мне кажется, у меня сотрясение.

Он попытался встать, но тут же ощутил, что снова падает в обморок.

— Я же говорю вам, сэр Роберт, не надо так волноваться, — услышал он её мягкий, но довольно властный голос и ощутил лёгкое, но настойчивое прикосновение её рук.

Она явно пыталась заставить его снова лечь в постель.

— Ты красавица, Марион, — вдруг ответил ей Роберт почти в бреду, окинув взглядом её стройную фигуру, затянутую в чёрный с золотом шёлк и бархат длинного платья средневековой знатной дамы, отороченное собольим мехом и расшитое жемчугом.

— Конечно, сэр Роберт, — чисто автоматично согласилась она. — Только успокойтесь и не двигайтесь слишком резко. Вам надо отдохнуть.

Он внимательно взглянул на неё и в этот момент понял, что снова теряет сознание…

Когда Роберт открыл глаза, он увидел, что снова находится в высушенной солнцем пустыне, как и было до таинственного появления Марион в платье средневековой принцессы.

Над мечом воткнутым в землю сияла слепящая солнечная корона вокруг тёмного солнечного диска похожего на чёрный провал в небе.

Повеял ветер, и солнце начало медленно выходить из затмения.

Роберт услышал крик ястреба.

Наконец, он смог как-то подняться и сесть.

— В горле пересохло… Чёрт, где я?

Он огляделся по сторонам, но ничего кроме пустыни так и не зацепил взглядом. И только в этот момент он понял, что ни гоночного трека, ни автомобилей, ни вообще каких бы то ни было людей здесь не было.

Роберт Кинг, философ, математик, архитектор и автогонщик, очень привлекательный молодой человек возрастом двадцать семь лет, блестящий спортсмен и очень «умная светлая голова». Теперь он находился в какой-то совершенно непонятной пустыне в совершенно непонятном состоянии, определения которому и сам не мог до конца найти.

Внезапно к нему подлетел стервятник и тихо сел неподалёку.

— А вот и новый друг, падальщик, — мрачно констатировал Роберт и быстро поискал глазами какой-нибудь камень, а когда нашёл, взял в руки и резко бросил в птицу: — А ну брысь отсюда, дрянь! Я ещё жив… Я ещё жив… Но наверно уже не на долго…

Он почувствовал резкое головокружение, и готов был уже снова упасть в обморок, как совершенно неожиданно перед ним возникла чья-то длинная чёрная тень. Он поднял голову и уже почти в полутумане увидел тёмный силуэт какого-то человека во вполне современной для 21 века одежде. Он был элегантно одет как настоящий интеллигент с аристократическими манерами. На нём был растёгнутый длинный чёрный плащ поверх костюма и рубашки более пепельного цвета, и на голове красовалась чёрная шляпа, а в руке он держал длинную утончённую трость с серебряным набалдашником в виде головы волка с рубиновыми глазами.

Он возник совершенно неожиданно, словно из под земли, очень аристократичный и ухоженный мужчина средних лет, похожий на английского джентльмена из высшего общества с головы до ног, учитывая тот факт, что даже на ногах у него были отличные утончённые ботинки высшего качества.

— Вы кто? — спросил тогда Роберт, держась за голову от боли и чуть прищурившись, чтобы попытаться хоть как-то разглядеть незнакомца. — Я вас не знаю.

Между тем незнакомец просто присел рядом с ним на корточки и протянул ему серебряную флягу.

— Выпейте, сэр Роберт. Вам это нужно, — предложил он. — У вас явное сотрясение мозга. Вам нужна вода.

Роберт неторопливо взял у него флягу из рук и сделал несколько глотков. Это точно была вода.

— Благодарю вас, — сказал он и отдал флягу незнакомцу. — И кому я обязан этой честью?

Незнакомец внимательно посмотрел на него и снова встал в полный рост пока прятал флягу куда-то в свой плащ. Элегантный до мозга костей, похожий на утончённого и глубоко интеллигентного актёра 20 века Джона Бэрримора, но в тоже время и на загадочного Мефистофеля. Последнее — возможно, из-за чуть заострённой испаньолки, однако не так резко и гротескно, как по классике жанра традиционных стереотипов и представлений адамитского мировоззрения, а в более изысканной форме.

В глубоких зелёных глазах незнакомца читалось внимание и понимание одновременно, однако и какая-то грусть, смешанная с лёгкой иронией и философской отстранённостью в единочасье. Он с полминуты помолчал, словно растягивал торжественную паузу, а потом просто ответил:

— Разрешите представиться, сэр Роберт. Я был бы рад вам назвать своё имя. Но думаю, пока вы можете называть меня — господин Никто.

Наверно это был пятый или даже седьмой раз, как Роберт так снова внезапно потерял сознание. Но последнее, что он тогда запомнил, это было сияющее солнце, которое выходило из затмения над головой незнакомца…

Всё как в тумане…

И внезапно сквозь эту пелену он увидел маленькую белую голубку, которая отчаянно билась о стекло тревожного ночного окна, снова, снова и снова…

До бесконечности…

Розы вдруг почему-то резко распустившиеся в ночном саду старого замка… Кости мертвецов глубоко под землёй… Старый филин ухающий на ветке на опушке древней лесной чащи… Пёстрые рыбки стремительно нырнувшие с поверхности до самых тёмных глубин лесного озера, в котором была отражена луна полнолуния… Одинокий волк воющий на луну на дальнем холме у леса… Комета внезапно сорвавшаяся с небес в черноту земного мира… Таинственные белые лилии и алые розы внезапно распустившиеся, оплетая могильные камни на старинном кладбище у заброшенной церкви… Капля воды, сорвавшаяся с ветвей древнего дуба, которая внезапно упала на щёку белокаменного ангела, стоящего как привратник у врат древнего кладбища… Далёкие призрачные огни, внезапно вспыхнувшие сначала в чаще дремучего леса, а затем в глубине замкового парка…

Призрачное мерцание далёкой звезды, вдруг таинственно воссиявшей среди раступившихся лунной ночью облаков…

Всё смешалось в великом многообразии красок и звуков.

Огромный белый филин совершенно неожиданно вспархнул с веток дерева и стремительно спикировал вниз. Один рывок… И маленький зайчик по неосторожности вышедший на ночную лужайку, освещённую лунным светом, уже был в когтях у этого могучего и грозного ночного хищника…

Глава 4. Ты никуда не пройдёшь

— Роберт… О, мой дорогой Роберт, — шептал чей-то нежный мелодичный голос.

Роберт открыл глаза и снова увидел себя в той самой королевской спальне замка в постели.

Всё как в красивом рыцарском романе. Он лежит в роскошной постели, словно какой-нибудь благородный принц. А рядом сидит Марион, прекрасная средневековая принцесса. Она тихо плачет.

Он снова почувствовал боль во всём теле, но тем не менее неожиданно проворно смог дотянуться до неё и схватить за руку.

— Марион, брось. Не надо так, — достаточно спокойно сказал он. — Я ещё жив.

Она внимательно посмотрела на него, быстро вытерла слёзы, а потом уже более спокойно протянула к нему другую руку и провела бледной ладонью по его уставшему лицу.

— Всё не так просто, сэр рыцарь, — сказала она. — Вы ещё не понимаете. Но скоро поймёте.

— Марион, что происходит?

Красивая утончённая дама в синем бархате с золотом, белая кожа, синие глаза, каштановые россыпи длинных волнистых волос ниже плеч, словно мерцающие волны золотой карамели с нугой. Прекрасная леди Марион снова очень внимательно посмотрела ему в глаза, сохраняя абсолютную тишину и спокойствие.

Она помолчала немного, а потом тихо добавила:

— Чтобы ни случилось, помните, что я всегда буду с вами.

В какой-то момент ему снова показалось, что он тонет в тумане. И только образ Марион по-прежнему был для него единственной реальностью на грани между сном и явью.

Но вот и она постепенно стала превращаться в далёкое призрачное видение в океане вечного безмолвия. И только её злато-серебряный кулон в форме кольца с гравировкой восьми лучей, в середине которого висел лунный серп, украшенный маленьким сияющим изумрудным глазом, по-прежнему мерцал из глубин тумана, в который постепенно начал погружаться Роберт.

Словно далёкий маяк во тьме…

Он открыл глаза и на какой-то миг ему показалось, что он опять увидел свет колдовского, призрачно мерцающего зеленовато-грушевым огнём камня в кулоне Марион, похожего на таинственный изумрудный глаз в центре соединённых навеки в мистическом союзе Солнца и Луны, словно одиноким огнём возникший из тьмы, но вдруг понял, что это диск солнца, выходящего из затмения.

Роберт снова очнулся в пустыне.

Он снова лежал у меча, вонзённого в землю. Однако на этот раз он был уже не один. Рядом с ним совсем неподалёку на каком-то большом камне сидел его таинственный незнакомец в чёрном плаще и шляпе.

— Ну что, уже пришли в себя, сэр Роберт? — спросил он спокойно и весьма уважительно, как бы слегка отвесив лёгкий поклон головой на манер старых аристократов.

— Я отключился, — констатировал Роберт снова поднимаясь, чтобы хотя бы сесть на почти полностью песчаной почве, что было весьма неудобно, однако ему надо было прийти в чувство.

А когда он сел и осмотрелся, то немедленно схватился за голову и тотчас же спросил:

— Надолго?

— Не очень, — учтиво ответил господин Никто. — Но я думаю, нам пора серьёзно поговорить. И поверьте, ваша головная боль будет ещё большей после нашего разговора.

— Вы меня пугаете, господин Никто? Да после всего того, что я здесь увидел, я чувствую себя как под наркотиком… Ой, слушайте! А может я и впрямь лежу сейчас в больнице в отключке и всё это мне только сниться? — озарила Роберта внезапная догадка.

— Как вам угодно, сударь, — спокойно ответил незнакомец. — Но наверно вся жизнь в человеческом мире — это сон, если хорошо подумать. Тогда вполне возможно, что и вы мне просто снитесь, потому что я себя лично сном отнюдь не считаю. Так может вы сами лишь какой-то сон, игра разыгравшегося воображения и не более того? Что ж, в этом мире всё относительно. Я думаю, великий Альберт Эйнштейн со мной согласился бы, если бы был здесь. Хотя на самом деле в это время, где мы теперь с вами находимся, он даже не родился.

— Да бросьте! Эйнштейн уже умер, — ответил Роберт, укоризненно покачав головой.

— Это как посмотреть, сэр Роберт. Возможно, в 21 веке — да. Однако совсем не в 12.

— Вы меня разыгрываете? Где камера? — Роберт недоверчиво прищурился.

— Я не понимаю о чём вы, сэр Роберт. Может всё-таки поговорим серьёзно? Неужели вы и в самом деле не поняли где вы находитесь? И почему не спрашиваете о причине, по которой ваша Марион выглядит столь странно? О зáмке? Об этом месте?

— Вы и об этом знаете? Даже о моих странных видениях?

— Мне кажется, вы и сами понимаете, сэр Роберт, что всё это мало походит на видения.

— Ну ладно, — нехотя кивнул Роберт. — Это всё действительно слишком натурально выглядит. Просто я ничего не понимаю и даже боюсь понять.

— Так может я вам объясню? — и незнакомец встал с камня, и направился к нему.

— Ладно, — согласился Роберт, немного отстранённо и неспешно встал на ноги, отряхнулся от песка. — Давайте поговорим, господин Никто.

— Вы находитесь в 12 веке от Рождества Христова. Но это не просто перемещение во времени и пространстве в час солнечного затмения, как вы могли подумать. Это со мной вы говорите, как Роберт Кинг. Во всех остальных своих проявлениях в это время вы — сэр Роберт Дрекинн Эрстерийский, князь Высоких Земель и возлюбленный жених принцессы, благородной леди Марион. Вы уже жили в это время и были вместе со своей женой. Вы часто встречаетесь в разных временах и становитесь супружеской парой. Вы что-то вроде как вечные возлюбленные. И это я забрал вас сюда в это время, как в окно, где ваша душа и душа вашей подруги ещё живы и существуют одновременно.

— Боже, какой бред! Вы сами это придумали? Наверно у вас дар писателя фэнтези, — попытался отмахнуться от него Роберт, однако сделал это как-то почти безэмоционально, как будто ему уже было не особенно важно правда это или вымысел, потому что сути дела это всё равно не изменило бы, и он просто добавил: — Хотя наплевать, что всё это означает. Важно только то, что это какой-то замкнутый круг.

— Круг или нет, но только от вас зависит будет он замкнутым или вы найдете из него выход, сэр Роберт.

— Я тут застрял, — устало констатировал Роберт.

— Вы получите доказательства. Но вот вам мой совет — не надо рассказывать другим в этом месте о своих сомнениях. Они эти разговоры просто не поймут. Может вы слышали, совсем недавно во Франции казнили рыцарей из Ордена Тамплиеров? Того и гляди, сама Святая Церковь вашими разговорами вдруг может заинтересоваться. А про их весьма сомнительные методы поиска правды со времён инквизиции знают даже дети в школе. Так что не думаю, что вам это очень сильно надо.

— Да что вы говорите?! Теперь будет урок истории? А потом что? Может урок географии, естествознания или астрономии? Хотя постойте… Возможно, сразу лучше перейти к уроку оккультизма?

— Ну что до последнего уромянутого вами урока, я думаю, вы с этим и сами в итоге неплохо разберётесь, — ответил господин Никто и сделал к нему всего несколько шагов, после чего остановился почти вплотную перед ним и внимательно посмотрел на него. — Ведь само существование этого места — уже воплощение магии.

— Верю вам на слово, — ответил Роберт и всего на какой-то краткий миг опустил взгляд в песок, а когда снова поднял голову, понял, что рядом с ним никого нет…

Солнце палило нещадно. Но Роберт всё же попытался пройти несколько сотен метров до каких-то холмов, которые поначалу показались ему оазисом. Но не тут то было. Это были такие же точно безжизненные песчаные дюны, как и всё в этом месте. Он был готов уже впасть в настоящее отчаяние, как вдруг его внимание привлёк пронзительный крик одинокого ястреба. Он поднял голову, чтобы найти его взглядом в небе.

Где-то далеко среди облаков и впрямь летал одинокий ястреб, а неподалёку ещё маленькая стайка диких птичек.

В этот момент он услышал какой-то лёгкий свист, который оказался свистом стрелы, потому что одна из этих диких птиц преследуемых ястребом внезапно упала на землю прямо у его ног.

Это был дикий белый голубь, как в том странном сне, который Роберт видел совсем недавно.

Роберт сразу вспомнил об этом и невольно вздрогнул.

Белый голубь, который отчаянно бьётся в туманное стекло ночного окна…

В этом было что-то слишком тревожное. И ему стало грустно и холодно. Сердце сжалось…

— Сэр Роберт! — окликнул его кто-то, и он внезапно очнулся от своих воспоминаний, когда услышал звук приближающейся кавалькады всадников, одетых как средневековые вельможи и их экскорт, состоящий из слуг и охотников.

— Он жив! — снова воскликнул кто-то, и Роберт обернулся.

— Сэр Роберт, мы, наконец, нашли вас! Какая неслыханная удача, — это говорил один из наездников.

Именно в тот момент, когда всадники подъехали к по-прежнему недоумевающему Роберту, снова откуда-то возник странный туман перед его глазами. И он понял, что снова падает в обморок…

Когда он очнулся, он был в той самой королевской спальне, но уже один.

Немного осмотревшись, Роберт смог откинуть покрывало и встать с постели. Он подошёл к зеркалу и увидел себя довольно странного. Волосы его были значительно длиннее, а на обнажённом плече красовалось несколько довольно заметных шрамов. Он был полураздет, но на шее у него висел его неизменный и родной кулон в виде медальона с гравировкой серебряной рыбы, который он всегда носил как Роберт Кинг. Тогда как на пальце сиял какой-то новый для него перстень с маленьким рубином и несколькими изумрудами под гравировкой герба с драконом и с мечом, факелом и короной, который по всем статьям скорее больше подходил сэру Роберту, господину Высоких земель.

— Сэр Роберт, вы проснулись?! — это была маленькая служанка, рыжеволосая девушка с серебряным подносом в руках.

Она быстро поставила поднос на стол. Там была еда и питьё. Кажется какой-то сыр, хлеб и ещё что-то непонятное, похожее не то на суп, не то на соус. По крайней мере Роберт не смог придумать этому никакого конкретного названия.

— Простите, сэр Роберт. Госпожа велела вам принести еду сюда и не велела вам вставать. Вы ещё слишком слабы, — сказав так, она просто налила ему из серебряного кувшина какое-то питьё, видимо, вино.

Конец ознакомительного фрагмента.