Расплата

Ирса Сигурдардоттир, 2015

Когда-то ученики одной рейкьявикской школы сделали послание в будущее, написав о том, что, по их мнению, случится через десять лет. Его положили в капсулу времени и зарыли в землю. Спустя десять лет капсула была извлечена, а послание прочитано. И выяснилось, что один из учеников предсказал смерть шестерых человек, указав их инициалы. На всякий случай его записку передали в полицию. Но насколько серьезными можно считать такие угрозы? Оказалось, что очень серьезными. Извлечение капсулы совпало с началом серии жестоких убийств. Инициалы жертв в точности повторяли инициалы из послания…

Глава 4

— Почерк тот же самый, сомнений быть не может. Тот, кто их писал, даже не пытался как-то его изменить. — Эксперт-почерковед оторвал взгляд от увеличенных букв на экране. — Признаков нерешительности или какой-то особенной тщательности тоже не видно, а значит, можно заключить, что он, этот Трёстюр, не пытался копировать чей-то почерк.

— Отлично. — Хюльдар, с интересом слушавший эксперта, склонившись над столом, выпрямился. Раньше ему и в голову не пришло бы тратить время на такие мелочи и заниматься этим делом лично; он просто послал бы кого-нибудь с письмами и спросил мнение эксперта по телефону. Но, хотя после обнаружения отрубленных рук участок поставили на уши, Хюльдару удалось оставить за собой временну́ю капсулу. Никакой роли в новом расследовании Эртла ему не назначила, и он уже засомневался, что когда-нибудь ее получит. Судя по тем разговорам, которые ему удалось подслушать, расследование топталось на месте. Руки отослали на экспертизу, но никаких новостей оттуда пока не поступило. А в полицейском расследовании отсутствие новостей не приравнивается к хорошим новостям.

— Неужели действительно есть смысл тратить на это время полицейских? — скептически спросил эксперт-почерковед после того, как Хюльдар объяснил, откуда взялись письма. — Ну разве станет кто-то приводить в действие план, придуманный десять лет назад, когда он был четырнадцатилетним парнишкой?

— Не станет, конечно, но мы все равно обязаны с этим разобраться. Исключения случаются всегда.

Эксперт хмыкнул, но в знак согласия или наоборот, осталось неясным. Впрочем, Хюльдару в любом случае было все равно.

— Спасибо. Тогда я пойду и поговорю с мальчишкой.

— С молодым человеком. Не забывайте, ему далеко за двадцать.

Хюльдар не стал отвечать и, отказавшись взять предложенные фотокопии, вышел из офиса. Было тихо и безветренно, бушевавшая с утра буря выдохлась. На улице он закурил сигарету. От попыток бросить курить Хюльдар отказался давно, хотя и не афишировал этот факт. Главное, чтобы не узнали сестры; их у него было пять, и каждая норовила прочитать ему лекцию о вреде курения, а он пребывал сейчас не в том настроении, чтобы выслушивать нотации и наставления.

Мобильный зазвонил, когда Хюльдар опускал в карман зажигалку, и он ответил машинально, не посмотрев номер. Таких, кто мог бы ему звонить, было немного. На этот раз честь оказала школьная секретарша, проинформировавшая с должной торжественностью, что выкроила для него время в рабочем графике директора, и тот сможет принять Хюльдара в конце дня. В десять минут десятого. Немного удивленный такой точностью, Хюльдар поблагодарил ее и сказал, что будет, возможно, с детским психологом. На всякий случай.

Фрейя сказала, что дело того стоит, и что нет ничего плохого в том, чтобы жить с надеждой.

Хюльдар решил сходить в офис, хотя и знал, что делать там нечего, разве что порыскать в Сети. После встречи с директором он, надо думать, будет знать фамилию ученика, а значит, сможет к нему наведаться. А потом, когда убедится, что всё в порядке, дело будет закрыто. И на его лотке для входящих не останется ни листочка. Хюльдар затянулся в последний раз, сунул руки в карманы парки и зашагал в направлении полицейского участка.

Офис напоминал потревоженный улей, но рабочий стол Хюльдара словно находился на другой планете. Никто не подходил к нему, а те, что проходили мимо, едва удостаивали его взглядом. Единственным, кто разговаривал с ним, был Гвюдлёйгюр, выглядевший так, словно сходил с ума от стресса. Порученное задание определенно было ему не по плечу, и его потный лоб то и дело появлялся над монитором. Комичная ситуация! Он, один из самых опытных детективов, сидит, изнывая от безделья, а рядом парнишка-новичок обливается потом, не зная, что делать…

В какой-то момент Хюльдар поймал себя на том, что смотрит ролики про котят на «Ю-тьюбе», и этот момент стал точкой перелома. Он встал, подошел к офису Эртлы, постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь. Конечно, она увидела его через стекло и приглашать войти не собиралась.

— Я на пару слов. Обещаю, что не задержусь. — Краем глаза он заметил картину с базальтовыми скалами Рейнисдраунгар, которую сам же и купил, чтобы оживить комнатку, хозяином которой был. Теперь картину сняли, и она стояла на полу, прислоненная к стене. По правде говоря, у стены она простояла едва ли не все время его пребывания в должности. Хюльдар долго не решался повесить ее, чтобы не искушать судьбу. Так и получилось. Вскоре после того, как картина заняла место на стене, Хюльдар потерял свое место за столом… Возможно, черные скалы и впрямь могли проклясть любого, кто посмеет использовать их для украшения. Если так, то пусть бы Эртла оставила их там, где нашла.

Эртла попыталась изобразить невозмутимость, но по тому, как заметались ее глаза, Хюльдар понял, что она ожидает сцены. Он тут же поспешил развеять ее страхи.

— Мне нужно чем-то заняться. Не могу сидеть и раскладывать пасьянс, пока остальные тонут в работе.

— Тонут? Кто тонет? — картинно удивилась Эртла, разыгрывая этот небольшой спектакль, чтобы показать, как все необыкновенно спокойно. Вот только заваленный бумагами стол опровергал ее слова.

— Гвюдлёйгюр, например.

— Гюлли?

— Гвюдлёйгюр. Парень, что сидит напротив меня. По-моему, он не справляется, и я хочу, помимо прочего, помочь ему. — Хюльдар подтянул стул, поскольку Эртла, по всей вероятности, не собиралась предложить ему сесть. — А еще мне нужно знать, как идет расследование. В этом ведь нет ничего противоестественного, да?

— Конечно, нет. Просто я сейчас немного занята. И я тебя не оттесняю. Просто подумала, что у тебя и без того забот хватает с этой… как ее там?

— Капсулой времени. — Хюльдар продолжал сидеть, не обращая внимания на попытки Эртлы показать, что она занята. — Надеюсь, что закрою дело завтра, и потом делать мне будет нечего.

— Господи. — Никакого особенного сочувствия ни голосом, ни выражением лица она не выразила. Как все изменилось… Еще недавно Эртла до неприличия откровенно набивалась ему в напарницы, свидетелями чего были все коллеги. Хюльдар не скучал по тем дням, но хотел бы, чтобы она признала его одним из членов команды. Он не мог понять, почему она так ополчилась на него — разве что боялась обвинений с его стороны и хотела избежать неприятной сцены. Но ему это было не нужно. Пусть остается в кресле; он лишь хочет получить назад свою прежнюю работу.

Хюльдар улыбнулся, но улыбка не поднялась к глазам.

— О’кей. В таком случае я поговорю с помощником комиссара. Если ты не знаешь, чем меня занять, то уж у него что-нибудь найдется. Возможно, он решит, что твоя команда страдает от безделья, и обеспечит вас бумажной работой. Знаю, у него куча всяких бланков и анкет, которыми он с удовольствием поделится с тобой. — Хюльдар скользнул взглядом по столу — среди прочих документов мелькнули особо нудные и хорошо ему знакомые формуляры. Он приготовился встать. Да, результат получился не тот, на который он рассчитывал, но и позволять кому-то делать из него дурака на работе он не собирался. С этим ему и самому нетрудно справиться.

— Сиди. — С Эртлой что-то случилось, и теперь она смотрела на него не как босс или кто-то, давно прячущий камень за пазухой, но как давняя коллега. Такой Хюльдар не видел ее давненько. — Можешь помочь парнишке. В смысле, Гюлли.

— Гвюдлёйгюру.

— Пусть так. — Она посмотрела на него своими голубыми, покрасневшими и усталыми глазами. — Вообще-то, все не так уж хорошо. Прошло уже три дня, а нам по-прежнему не за что зацепиться.

— Неужели никто не позвонил? — Хюльдар едва удержался, чтобы не добавить какой-нибудь легкомысленный комментарий вроде того, что парню, наверное, трудновато набирать номер. Он все еще не привык сдерживаться в разговоре с Эртлой.

Она бросила взгляд на монитор, словно ожидая письма, которое даст ответы на все вопросы следствия.

— Нет. Пока никаких заявлений не поступало. Что тоже не сулит ничего хорошего.

— Да уж. — «Может быть, — подумал Хюльдар, — пострадавший решил, что лучше умереть, чем жить без рук. Не хотелось бы оказаться перед таким вот выбором». — Так мы, значит, ищем труп? Труп без рук?

— Да мы и не ищем. В том смысле, что мы понятия не имеем, откуда и с чего начинать. Есть идеи? Приму с благодарностью.

— Получается, у вас даже предположений нет?

Эрла покачала головой.

— В отделе установления личности сравнили отпечатки с имеющейся базой данных и совпадений не обнаружили. — Она снова посмотрела на монитор, но результат, похоже, остался таким же удручающим, как и прежде. — В любом случае это было бы слишком легко. — Ее взгляд скользнул по столу и задержался на стопке формуляров. Потом она схватила несколько сколотых в уголке листков. По расположению квадратиков и шапке на верхней странице Хюльдар определил, откуда пришел документ.

— Отчет патологоанатома. Только что прислали. Не самое приятное чтение.

— Да, хорошего у них мало… — Хюльдар даже не попытался скрыть любопытство. — И что там говорится?

Эртла взяла лежавший рядом с отчетом листок с какими-то записями. Почерк Хюльдар узнал — самой Эртлы. Она по-прежнему записывала все, что увидела, услышала или прочитала. Он давно завидовал этой ее привычке, но перенять ее, как ни пытался, не смог.

Основные выводы Эртла прочла на одном дыхании, без остановки.

— «Руки принадлежат мужчине. Возраст — средний. Каким-либо ручным трудом не занимался, разве что очень давно. На четвертом пальце левой руки отметина от кольца, предположительно обручального. Само кольцо отсутствует — снято либо тем, кто отрубил руки, либо владельцем. На четвертом пальце правой руки след более широкого кольца, которое также отсутствует. Отметина указывает на тип кольца, которое люди получают по окончании некоторых заграничных университетов, или, например, на масонское кольцо. Установить точнее невозможно. Следы настолько слабые, что, по мнению патологоанатома, мужчина и не носил эти кольца в последнее время. По крайней мере, нерегулярно». — Эрла оторвалась от листка и подняла голову. — В момент, когда отрубали руки, мужчина был еще жив. Так считает патологоанатом. Хотя и с оговорками.

Хюльдар кивнул. Он слышал спекуляции коллег по этому вопросу, но рассуждения не подкреплялись фактами. Слух о том, что жертва была жива, возник на основании жуткого характера самой находки.

— Они определили, какое орудие использовалось? Что это было, нож или пила?

— Цепная пила.

— Вот дерьмо…

— Да. Дерьмо.

— Определить, умерла жертва в результате этого… этой процедуры или осталась жива, невозможно?

Эрла покачала головой.

— Нет. Но патолог считает, что вероятность смерти весьма велика. Человек вполне мог умереть от потери крови. Второй вариант — шоковая реакция организма и, как результат, отказ жизненно важных органов. Это тоже привело бы к смерти, но во втором случае пострадавший прожил бы дольше, чем в первом.

— Однако полной уверенности в смертельном исходе у патолога нет? То есть жертва может быть жива?

Эрла пожала плечами.

— Теоретически. Но в таком случае, где он? Держу пари, справиться с этим молча, в одиночку, он не мог.

— Не мог. Если только его не держат где-то, накачав наркотиками.

— Не исключаю… — Эрла вздохнула и взлохматила волосы, что придало ей немножко безумный вид. — Но анализ крови ничего такого не показал.

— Где у нас можно взять цепную пилу?

— В любом магазине «Сделай сам». Или в компании по прокату оборудования. Хочу проверить последние покупки и аренду. Надеюсь, это даст нам хоть какую-то ниточку. Бензопилами пользуются, когда нужно спилить дерево и обрезать ветки, так что зимой спрос на них небольшой. Думаю, когда соберем все имена, список не будет длинным.

— А что тот тип, на участке которого находится горячая ванна? Его-то проверили? Должна же быть причина, почему выбрали именно его дом. Я про то, что с улицы или из соседского сада ванну увидеть нельзя, а значит, преступник не мог просто ехать мимо и ни с того ни с сего решил избавиться от рук. Должна же быть какая-то связь, разве нет?

— Ты про Бенедикта Тофта? Мы к нему присматриваемся. Пока ничего подозрительного не обнаружили. С него сняли показания, проверили — все так. И вел он себя естественно, не притворялся. Тофт — пенсионер, вдовец, у полиции на него ничего нет, что не удивительно, поскольку он был прокурором.

— А это не может быть как-то связано с его старыми делами? Месть за приговор, что-то в этом роде?

— Может быть. Надо поговорить с ним как следует. Он постоянно откладывает встречу, а теперь и на звонки перестал отвечать. Если не застанем его сегодня, прикажу доставить сюда. Но сомневаюсь, что из этого что-то получится. Возможно, просто совпадение. Возможно, преступник уходил через сад, и ему было нужно поскорее избавиться от улик… Что-то в этом роде. — Заметив, что Хюльдар скептически слушает это ее объяснение, Эртла вспыхнула. Возможно, вспомнила про наводку; кто-то хотел, чтобы полиция нашла руки, так что место вряд ли выбрали случайно. — В общем, Тофт выглядит совершенно обычным гражданином. И он очень-очень зол.

— Это я понять могу. Надеюсь, когда выйду на пенсию, у себя ничего подобного не найду.

— Нет, от потрясения Тофт вполне оправился. Сейчас он требует компенсации за сломанную крышку. Может, попробовать заманить его сюда обманом? Приглашу для обсуждения оценки ущерба…

Хюльдар не нашелся, что сказать. Люди ведут себя по-разному, и он редко чему удивлялся, но в данном случае такая реакция показалась ему по меньшей мере странной.

— На твоем месте я присмотрелся бы к нему повнимательнее. Любому нормальному человеку понадобилась бы неделя, чтобы прийти в себя после такого шока и начать думать о компенсации.

— Понимаю, — Эртла нахмурилась. — Хотя годы работы в суде не проходят даром и наверняка серьезно его закалили. — Сложив руки на груди, она откинулась на спинку стула. — Ничего, справлюсь.

Вместо того чтобы вздохнуть, Хюльдар улыбнулся.

— Я и не говорю, что не справишься. Но позволь помочь. Ни это место, ни вся эта ерунда нисколько меня не интересуют. — Они одновременно взглянули на сваленные на столе бумаги. — Можешь мне поверить.

Зазвонил телефон, и Эрла, не ответив Хюльдару, отвернулась. Поверила ли она в его искренность? Трудно сказать. Но когда Эртла, даже не посмотрев на него, махнула рукой — мол, разговор окончен, — Хюльдар понял, что ни в чем ее не убедил.

Он вернулся за стол и сообщил Гвюдлёйгюру, что получил приказ помочь ему. Парень вынырнул из-за монитора с горящими щеками и уставился на старшего коллегу. Возможно, он и заподозрил неладное, но скрыть облегчение не стал даже пытаться и принялся, торопясь и путаясь, объяснять, чем именно занят. Слушая и представляя, какая тягомотина его ждет, Хюльдар вынужден был напомнить себе, что иной альтернативы, кроме видео с котиками, у него нет.

Приступив к работе — просмотру старых дел в надежде отыскать связь с руками или ампутациями, — Хюльдар невольно улыбнулся про себя. Похоже, Гвюдлёйгюр в своей наивности свято верил, что его старший коллега вот-вот сотворит чудо. Парень снова и снова выглядывал из-за монитора, вероятно, ожидая скорого решения. К сожалению, его желаниям не суждено было сбыться. Что-то подсказывало Хюльдару, что они столкнулись с редким и действительно трудным случаем. В Исландии большинство насильственных преступлений раскрывались в тот же день или в течение сорока восьми часов. Он не сомневался в конечном успехе, но подозревал, что до конца еще очень и очень далеко.