Ожидание белого Рождества, или Датская сказка для русских золушек

Ирина Якоби

С самого детства Ива мечтает о счастливой жизни в стране любимого сказочника Г.-Х. Андерсена. И когда в свои тридцать семь лет она оказывается у широко открытой двери, ведущей в датскую сказку, то, не задумываясь, заходит в неё, переезжая на постоянное место жительства в Данию. Ива счастлива. Но надолго ли? С какими трудностями ей придётся столкнуться и с какими силами вступить в схватку для защиты своего счастья и даже жизни? Хватит ли у неё сил? Выстоит ли в той борьбе?

* * *

За окном поезда медленно проплывали зелёные поля и холмы, кое-где утыканные белоснежно-серебристыми ветряными мельницами-турбинами. Ольга, ещё совсем недавно, впервые приехав в Данию, была в неописуемом восторге от величественности и совершенства этих, практически крупногабаритных космических, конструкций. Но сейчас, всего через каких-то пять месяцев, настолько привыкла к их существованию, что смотрела на них с полным равнодушием. Особенно сейчас, когда была полностью поглощена переработкой впечатлений школьного дня: «Везёт же кому-то! Кто-то живёт в вилле, в центре города, с богатым мужем и с собакой. А тут, как проклятая, должна ездить за немерено километров каждый день и видеть эти чёртовы мельницы по два раза в день. А, собственно, чем она лучше меня? Да ничем. Ну, конечно, симпатичная. Да и одета она дорого и со вкусом. Чувствуется, что уверенная в себе. Что тут скажешь — типичная баловень судьбы. А самый главный вопрос: Почему мужики на неё так смотрят? Особенно этот парень из Швейцарии? Тут бьёшься, как рыба об лёд, чтобы привлечь к себе внимание! А она вроде бы совсем ничего для этого и не делает, но внимания получает сполна».

По дороге от железнодорожной станции домой Ольгу не покидали мысли об Иве: «Ей хорошо быть великодушной и доброй ко всем. Ведь это ясно, что у неё самой-то нет никаких особых проблем. Какие могут быть проблемы у богатых? А тут, блин, вся жизнь только и состоит, что из проблем. В России из кожи вон лезла, чтобы чего-то добиться и жить хорошо. Два образования получила. Заработала два красных диплома. Мужа достойного нашла. И подполковник, в его-то молодые годы, и красавчик. Ну эта сволочь Лариска всё испортила. Будь она проклята. Вот и осталась, что называется, у разбитого корыта. Ни мужа. Ни приличной работы, соответствующей моему интеллекту… А чего мне стоило окрутить Хенрика? Только одному Богу известно. Не зря получала первое образование».

Мысленно Ольга скользнула назад, в Великий Новгород, когда она переводила с английского на русский и обратно на встрече знакомств, организованной одним из брачных агентств города. Её хорошая подруга работала в этой фирме. Она-то и вспомнила об Ольге, когда их переводчица за день до очень ответственной встречи заболела и не смогла выйти на работу. Ольга сориентировалась мгновенно, понимая, что вряд ли у неё будет другой подобный шанс изменить свою жизнь в лучшую сторону. Она решила биться за своё счастье, что называется, до конца, естественно, не принимая во внимание, что Хенрик приехал на встречу с очень миловидной молодой женщиной, с которой до этого переписывался уже несколько месяцев. Ольга использовала все свои козырные карты, в том числе и прекрасное знание английского языка. И уже через четыре дня скандинавский жених предложил ей приехать к нему в гости, в Данию, абсолютно позабыв о той самой женщине, ради которой совсем недавно решился на путешествие в Великий Новгород.

Когда ольгины мысли вернулись в настоящее, совершенно неожиданно для себя самой, она вдруг ощутила что-то вроде отвращения к Хенрику и жалости к себе: «Собственно, ради чего я так напрягалась? Ради его двух тысяч крон, что он перечисляет мне на счёт каждый месяц? А разве я не достойна чего-то большего? В постели от него радости мало. Это и понятно. Ведь у нас разница в двадцать лет. Заиметь от него потомство мне тоже не грозит. Моряк, чёрт возьми, спички бряк. Нагулялся по полной программе! Наоставлял детей по всему миру! А на старости лет за ум взялся и сделал операцию по стерилизации. И совершенно непонятно зачем. Он ведь и без этого уже, думаю, минимум лет десять, не представляет угрозы для женщин.

Ну, хорошо. Нужно быть объективной и признать, что дом у него очень даже приличный. Хотя, конечно, далеко от города. А с другой стороны, мне-то что от этого дома? Хенрик сразу меня предупредил, что в завещании записаны его датские дети, которых у него трое. И нам с Наташкой ничего не достанется. Это — факт. И — это, собственно, все минусы. Ну, ведь и плюсы тоже есть. Во-первых, две тысячи крон — это двенадцать тысяч рублей. Для Великого Новгорода — хорошие деньги. И Наталье это — хорошая помощь. Во-вторых, Хенрик почти всегда в плавании, а я на всё время его поездок — свободная женщина и могу делать всё, что хочу. В-третьих, и это самое главное. Сейчас я живу в Европе, и даже ещё лучше. В Скандинавии. Где существует масса возможностей для прекрасной жизни. И я должна быстро думать и использовать любой шанс, чтобы сделать жизнь моей дочери, не забывая при этоми мою собственную, счастливее и беззаботнее».