Деревенская история. Рассказ

Ирина Шестакова

Деревенская история про рыжеволосую девчонку Женьку и её первую любовь к женатому парню.Незапланированная беременность. Мама и её коварство. Смерть бабушки и потеря ребенка. Как пройти испытания и не сломаться.

Часть 7

Влюбленная Женька или «Здравствуй юность».

Всю первую половину лета, Женька провела в каком-то апатичном состоянии. Она ходила грустная, задумчивая, мало ела. Вставала рано утром, управлялась по хозяйству и даже не позавтракав толком, уходила на огород, который и так был на зависть соседским. Женька повыдергивала все сорняки, какие только можно было.

Евдокия Семёновна не на шутку обеспокоилась за внучку.

— Ох, чует моё сердце, Оксанка, — тревожным голосом говорила она по сотовому телефону, дочери — чё-то с Женькой происходит, не могу понять. Заболела ли чё ли…

— Мама! Перестань панику наводить! Просто моя дочь взрослеет — с гордостью в голосе, произнесла Оксана — тебе, вон помогает, разве плохо? Она учиться скоро уедет, ты одна останешься. Вспомнишь тогда про Женьку и не раз. Какая помощница у тебя была.

— Чёй-то сразу была-то, — пробурчала Евдокия Семёновна — и дальше будет, она баушку свою не бросит, я её почитай одна и вырастила.

— А я что, тогда делала? Я же её не просто так с тобой оставила, я на работу вышла, — с обидой в голосе сказала Оксана.

— Прям уж там на работу, — осадила её мать — кака така работа, в твоём задрипанном театре. Много ли чё ль денег ты слала на Женьку. Хорошо у меня пенсия справная, за мои труды — заслужила.

Оксана в трубке обиженно молчала.

— Ну, извини, мама. Нет у меня таких способностей, как у тебя. Главбухом всю жизнь просидеть на тёплом месте. Приходиться скакать по стране и выступать за копейки.

— А ты не выступай. Иди на нормальную работу и впахивай, как все. Я тебя, как отговаривала не поступать в театральное училище. Больно талант-то у тебя актёрский хорош. И похлеще тебя вон таланты есть. Неет, вбила себе в голову, актрисой стать захотела…

— Мама! — перебила Оксана — ты мне позвонила жизни учить? Не поздновато ли, в мои почти сорок лет!

— Матери своё неразумное дитя, никогда учить не поздно. На то, она и мать! А ты слушай и не перебивай. Вот, помру и некому будет вас с Женькой учить, — слезливым голосом произнесла Евдокия Семёновна.

— Хорошо, мама. Извини, ты же знаешь, почему я сорвалась из деревни и так у меня сложилась жизнь.

— Ксанка, горемычная ты моя… Пошто, теперь вспоминать о плохом. Зато Женька родилась, разве об этом будешь жалеть, глядя на неё? Замуж-то, он всё одно тебя не взял бы.

— Жалеть не могу. Дочь я люблю, но ведь она прямо его копия! — воскликнула Оксана.

Евдокия Семёновна вздохнула:

— Да и пущай. Всё равно красавицей растёт, ты мне скажи, щас с ей, чего мне делать?

— А ничего, — решительно произнесла Оксана — она тоскует, видимо, что из деревни в город скоро уедет. Пусть, свою тоску переболеет, не приставай к ней, пока. Если что серьёзное, звони. Всё равно уж скоро и приеду к вам.

Женька тихо вошла в дом. Лицо её было бледным и расстроенным.

— Опять ты не в духу, — проворчала бабушка, спрятав телефон в карман — есть будешь?

— Не знаю, — девушка села за стол — там баба Лиза приходила, приглашала на запой.

— Ой, ли! — всплеснула руками Евдокия Семёновна — Андрейка что ли женится?

— Да — Женька, нахмурившись смотрела на свои руки.

— Тогда надо сходить до ней, можт помочь чё надо, — бабушка засуетилась, переодеваясь в чистую одежду.

— Да не надо, баба Лиза сказала, они столовую сняли. Там и меню уже обговорили, приглашает всех соседей, — Женька помолчала и добавила раздражённо — радостная такая ходит.

Евдокия Семёновна внимательно посмотрела на внучку, вдруг что-то вспомнив, она мысленно охнула и присев рядом с Женькой, тактично спросила:

— Уж не по Андрейке ты сохнешь? Ведь маленькая была, о нём только и разговоров было.

Женька вспыхнула и вскочила.

— Бабушка! Ерунду, не говори, — и убежала во двор.

— Дааа, повзрослела твоя маленькая внучка, Дунька… Повзрослела, — она покачала головой и собравшись, всё-таки решила дойти до Лизаветы, в гости.