Сбежавшая от тирана

Ирина Шайлина (2024)

— Ребёнок мой? — Спрашивает он. Кроме него у меня никого не было. — Нет, — отвечаю я и дергаюсь от пощёчины. — Мой, — уверенно говорит он. — Ты не просто сбежала, забыв, что ты моя вещь, ты ещё и унесла в себе моего ребёнка. Но теперь ты вспомнишь, где твоё место. Мое место — на коленях перед ним. Желательно, без одежды. Но я совершила ошибку, полюбив своё, нерожденное ещё дитя. Ради него я готова унижаться. — Пожалуйста, — прошу я. — Пожалуйста, отпусти меня. Он берёт меня за руку. Обманчиво нежно, так, словно любит меня. Но Мартин не способен на любовь, в нём одна лишь ненависть. — Поехали домой, — улыбается он. — Я соскучился. Со стороны мы выглядим, как семья — любящий муж приехал за своей беременой женой. На самом деле — хозяин возвращает свою игрушку.

Глава 8. Юстина

Этой ночью я спала уже более крепко, придвинув кресло к двери. Как ни странно, я немного привыкла и стабилизировалась. По крайней мере он не пытался наброситься на меня и надругаться, издевательства я пережить могу. Поэтому относительно спокойно умылась и оделась в свою одежду — лосины и водолазку я постирала ночью и высушила на батарее. В комнате меня никто не запирал и я справедливо решила — мне нужно изучить дом. Я должна знать, как его можно быстро покинуть, если выпадет такая возможность.

Дом был темен и пуст. Мебелью были обставлены даже не все комнаты — словно тому, кто этим занимался надоело вдруг и он махнул рукой на это дело. Лестниц ведущих вниз было две. Парадная, ведущая в главный холл и черновая для прислуги. Прислуги мной обнаружено не было, я все еще не оставляла надежды, что кто-то передаст записку отцу, скажет ему как и где я. Пыли не наблюдалось тоже, следовательно кто-то здесь все же убирает.

Я вошла в одну из малых гостиных внизу, удивившись тому, что здесь распахнуты шторы и в комнату проникает солнечный свет. Я настолько свыклась с мыслью, что в этом странном доме одна, что, увидев Архипа, я взвизгнула от неожиданности — он сидел в кресле. В очках. С книгой в руках.

Книга в его огромных руках выглядела крошечной. Я прищурилась, но фамилии на обложке разглядеть не сумела, тем не менее книга была толстой и даже без картинок. Он, оказывается, не только говорить умеет, но и читать.

— Гуляю, — с вызовом в голосе сказала я.

Я не знала, можно ли мне вообще передвигаться по дому. Архип же игнорируя мое присутствие снова вернулся к книге. Я сделала вывод — гулять мне можно, но двери стоит распахивать осторожно, за одной из них можно было обнаружить Мартина. До сих пор я на него не натыкалась — часть дверей была заперта, наверное это его личные владения.

Следом я обнаружила подвал. В нем был тренажерный зал и длинный бассейн. Плитка у бассейна была мокрой, значит им регулярно пользовались. Дверей было еще порядком, и я смело дернула на себя одну из них. Пахнуло баней, влажным паром и чужой парфюмерией.

— Ты уже соскучилась? — раздался голос Мартина.

Я сама на себя накликала эту встречу — говорила же, нужно быть осторожнее. Скорее всего, если Архип дома, то и Мартин тоже. Я медленно повернула голову. Мартин стоял у чуть запотевшего зеркала и разглядывал в отражении не себя — меня.

— Простите, — поспешно отвела я взгляд.

На нем было одно лишь полотенце. Я успела разглядеть его спину, достаточно загорелую, несмотря на март на дворе, белесый шрам на плече. На коже капли воды, наверное, только из бассейна.

— Нравится? — спросил он.

— Нет.

Я хотела бежать, но не смела пошевелиться. От Мартина можно было ожидать чего угодно и я боялась его провоцировать.

— У тебя ужасно кислый вид, ты портишь мне настроение. Дорогая, либо присоединяйся, либо проваливай.

Я смотрела в пол и поэтому краем глаза увидела упавшее полотенце. Я выскочила из комнаты с такой скоростью, что Мартин рассмеялся. А у меня — щеки горят. И от стыда, и от унижения.

Выходя из комнаты я думала обследовать еще и двор, на предмет обнаружения лазеек к бегству, но сейчас направилась в комнату — провокаций достаточно на сегодня. Дернула дверь в свою комнату спокойно — гораздо комфортнее, когда знаешь, где твой враг сейчас находится. Но в комнате я была не одна.

На моей кровати, закинув ногу на ногу сидела блондинка. Я тоже блондинка, но эта была другой. Она была вызывающе роскошной. Из тех, на которых что ни надень, будет выглядеть откровенно. Но особо она и не смущалась — под тонким свитером ничего нет и явственно торчат соски, брюки облегают, как вторая кожа.

— Ну и долго же пришлось тебя ждать, — недовольно сказала она.

Я опешила, вновь не понимая, что происходит. А потом вспомнила слова Мартина за ужином.

— Вы та, кто будет учить меня быть шлюхой?

Блондинка поджала пухлые губы — обиделась.

— Шлюха слишком категорично. Назовем меня сильной и независимой. Я притворяюсь слабой и позволяю мужчинам играть собой, а взамен получаю много денег. Я могу считать себя богатой, а сколько на твоих счетах?

— Несколько миллионов долларов, — спокойно ответила я.

Девушка удивлённо вздернула брови — мораль басни, к которой она меня вела, не пришлась к месту.

— Тогда какого хрена ты здесь делаешь?

— Меня удерживают здесь против моей воли. Если вы позвоните в полицию или передадите мои слова отцу, чтобы он знал, где я…

— Не-не-не, — перебила девушка. — Я в эти игры не играю.

— Я заберу тебя с собой. Хочешь в Париж? Или в Ниццу?

Девушка поднялась, и сладко, словно кошка потянулась.

— Мартин псих, — сказала она. — И голову мне оторвёт. А мне знаешь, как-то приятнее с головой здесь, чем без головы в Ницце. И вообще, давай уже учиться.

— Чему?

— Так шлюхой быть, — удивилась девушка. — Я Белла. Правда Белла, по паспорту, мама намудрила. Можешь Белкой звать.

— Юстина, — протянула руку я.

— Твоя мать тоже не без причуд, — покачала головой Белла.

Она прошлась по комнате. Брюки облегали идеальные ягодицы, и больше показывали, чем скрывали. Я должна была признать — ее тело великолепно.

— Тебе не нужно пытаться кого-либо подкупить, — сказала наконец она. — Чтобы стать свободной.

— А как?

— Ты сама ключ к свободе. Ты юна. Красива. Ты пахнешь чистотой, знаешь, как младенцы. Немного хитрости и Мартину от тебя крышу снесет.

— Не нужна мне его крыша, — нахмурилась я. — Я просто хочу обратно свою жизнь.

— Дурочка. Ты просто никогда не чувствовала власти над мужчиной. Она пьянит. Ты не только обретешь свободу, ты и ему отомстишь. По нему знаешь, сколько девок сохнет? Так что за всех отомстишь. Главное, знаешь что?

Я считала ее слова бредом, я не планировала пытаться влюбить в себя человека, которому приносит наслаждение унижать меня. Но Белла была забавной. Она была больше человеком, чем кто-либо из живущих в этом странном доме. Я первый раз в жизни разговаривала с женщиной, торгующей своим телом, но девушка мне и правда нравилась.

— Что? — переспросила я.

— Ты главное секса не бойся. Вы, хорошие девочки, трахаться не умеете, вот в чем ваша беда. Вот от вас и гуляют к нам. Секс — это не страшно. С Мартином так даже приятно. Вот запер бы тебя какой-нибудь старый толстяк, было бы ужасно. А Мартин красавчик.

— Я скорее умру.

— Дурочка, — с какой-то нежностью повторила Белла. — Ты лучше живи. Живи и будь счастлива, это лучшая месть. А то, что происходит сейчас…он наиграется, ты потерпи.

В ее жизни все было так просто. Главное — уметь подстраиваться. Я подстраиваться не умела и не хотела учиться. Я не хотела притворно улыбаться человеку, которого ненавижу, в надежде, что он не ударит меня и не изнасилует. Я не хочу изменять себе и своим принципам.