Интимный ужин на чердаке

Ирина Хрусталева, 2014

Как можно ходить на таких каблуках?! Поднос тоже страшно мешается, вот будет номер, если она опрокинет его на кого-нибудь из гостей! Ведь это прием для важных шишек, а Наташу сюда никто не приглашал. Она проникла в особняк обманом в качестве официантки. А все из-за этого надутого индюка Андрея Савинского, хозяина дома! Расхаживает под ручку с надменной красоткой и не догадывается, что от него очень хотят избавиться. Уже успели нанять убийцу, работающую под псевдонимом «Дама Икс». Если бы Наташа не была хозяйкой женского журнала с таким же названием, она бы не получила по ошибке заказ вместо киллерши и не расхаживала бы сейчас в передничке, пытаясь предупредить Андрея о готовящемся покушении. Опустошив для храбрости несколько бокалов, девушка сама не поняла, как оказалась под кроватью в его спальне… Ранее роман Ирины Хрусталевой «Интимный ужин на чердаке» выходил под названием «Седьмая вода на коньяке»

Глава 3

— Что значит — не пришел? — недоуменно спросил мужской голос. — Он отзвонился мне буквально час назад и сказал, что все передал адресату, то есть вам.

— Я не знаю, кому он там все передал, только мне пришлось просидеть и прождать его в этом кафе целый час. Имейте в виду, что мое время — это деньги, и я не привыкла тратить его попусту. Ваш курьер так и не появился, поэтому я и звоню, — резко проговорила женщина в трубку. — Если вы решили отменить заказ, то нужно было сказать мне об этом заранее. Я не собираюсь терпеть подобного неуважения! Теперь мой гонорар возрастает вдвое, иначе можете искать другого исполнителя. Хотите, платите сами, хотите, передайте мои слова вашему клиенту. Мы работаем вместе уже два года, и я не ожидала от вас такой неорганизованности, — с раздражением высказывалась она.

— Я не понимаю, в чем дело, — пробормотал мужчина. — Свяжитесь со мной через десять минут, я постараюсь все выяснить.

— О’кей, я позвоню через десять минут, — согласилась женщина и отключилась.

— Что бы это могло значить? — хмуро проговорил мужчина и начал торопливо набирать нужный ему номер телефона. Как только его соединили, он заорал в трубку, как оглашенный: — Что, черт возьми, происходит?! Почему мне звонит «Дама Икс» и говорит, что ничего от тебя не получала?

— Как это — не получала? Я лично вручил ей кейс, — растерянно проговорил курьер. — Что за неуместные шутки?

— Я тебе сейчас такие шутки устрою, что мало не покажется! — взревел мужчина. — Ты что это, козлиная морда, на бабки меня кинуть решил?

— Да что вы такое говорите? Я?! Вас на бабки? Говорю же, что я все передал той бабе! Чем хотите могу поклясться, — заверял хозяина курьер, от волнения покрывшись испариной.

— А почему же она мне звонит и говорит, что так и не дождалась тебя? Что происходит? — не сбавляя тона, орал не своим голосом мужчина.

— Может, это она решила вас на бабки кинуть, вот и придумала сказку? Я вам честное слово даю, что лично отдал кейс ей в руки! Вы же меня не первый год знаете, я вам верой и правдой… Зачем мне это нужно? Сорок тысяч — не настолько большие деньги, чтобы ради них терять доверие и уважение такого человека, как вы, да еще срывать заказ. Здесь что-то не так, уверяю вас, — взволнованно сыпал словами курьер, обливаясь потом.

— Что ты подразумеваешь под этим «не так»? — моментально насторожился его собеседник.

— Вроде я ничего не перепутал, — между тем продолжал говорить тот. — За столиком у окна сидела женщина со светлыми волосами, заколотыми вверх. Когда я подошел и спросил у нее, который час, она, как и было положено, ответила, что у нее остановились часы. Я тихо спросил: «Дама Икс?» — и она подтвердила.

— А что было потом? — раздраженно спросил мужчина.

— Она повернулась и спросила у меня: «Вы, наверное, заказчик?» Меня, конечно, удивил этот вопрос, но я вида не подал и ответил, что я всего лишь курьер, но лицо доверенное. Отдал ей кейс и быстро удалился. Вот, собственно, и все. Не понимаю, почему она говорит, что не дождалась меня, это неправда, я все сде…

— Ну, ты и муд, — охнул мужчина на другом конце провода, перебив курьера на полуслове.

— Это почему? — искренне удивился тот.

— Тебе нужно было ноги делать вместе с кейсом, как ты только услышал вопрос про заказчика, идиот! Твою мать, что же теперь делать? — простонал мужчина.

— А что случилось-то? Я что-то сделал не так? — изумился курьер. — Но этого не может быть, все же сошлось. Я не понимаю…

— Так, хватит демагогию разводить, потом будешь понимать или не понимать, сейчас на это времени нет. Быстро ко мне, одна нога там, другая — уже в моем кабинете, — рявкнула трубка грозным голосом, и тут же запищали короткие гудки.

Курьер недоуменно пожал плечами и направился к дверям. Он начал прокручивать в голове все моменты, которые сопровождались передачей кейса той светловолосой девице.

— Черт возьми, ведь буквально все сошлось, — бормотал он. — И возраст, и волосы, и про часы она верно ответила, и про Даму Икс подтвердила. Еще и про шефа моего начала болтать, заказчиком его называла. Ведь правильно же все? Неужели я что-то напутал? Нет, такого не может быть, я действовал строго по инструкции. Наверняка это она сама темнит. Пусть мне шеф только разрешит с ней встретиться и поговорить с глазу на глаз, я ее быстро на чистую воду выведу. Вон, шеф уже и так подумал, что это я решил его на бабло кинуть. Да разве ж я когда-нибудь смог бы так сделать? Так поступить со своим благодетелем? Да никогда в жизни! Попадись ты мне только на глаза, стерва длинноногая! Я тебе быстро их обломаю, будешь на инвалидной коляске передвигаться, — рвал и метал курьер, торопливо идя к своей машине.

Собеседник курьера, после того как бросил трубку, тяжело опустился в кресло и прикрыл глаза.

— Стопроцентная подстава, — прошептал он. — Кто же это, интересно? Менты? Если так, тогда выходит, что все мои телефоны на прослушке? Нет, такого не может быть, меня бы сразу же предупредили. Тогда кто еще это мог быть? Откуда баба узнала условный пароль? Почему причесалась так, как должна была быть причесана Дама Икс? Почему на пароль ответила верно? Она явно ждала курьера! Тогда почему она не побоялась столкнуться в кафе с настоящей Дамой Икс? Ничего не понимаю, — пробормотал мужчина. — Неужели в моей команде завелся «крот»? Разорву, как Тузик грелку, как только узнаю, кто это такой!

Его размышления прервал телефонный звонок: снова звонила Дама Икс.

— Что вы можете мне сказать в свое оправдание? — резко поинтересовалась она.

— Я не собираюсь перед вами оправдываться, — огрызнулся мужчина. — Вы лучше сами ответьте мне на вопрос. Вы вовремя приехали на встречу?

— У нас была договоренность плюс-минус тридцать минут, и я уложилась в регламент, — холодно ответила женщина.

— Выходит, что, кроме вас, еще кое-кто в него уложился, — проворчал посредник и в сердцах сплюнул.

— Что значит — еще кое-кто? — настороженно поинтересовалась Дама.

— Скажите, когда вы приехали в это кафе, ничего подозрительного не заметили? — проигнорировав ее вопрос, спросил мужчина.

— Нет, ничего такого подозрительного мною замечено не было. Если не считать, конечно, того, что какая-то ненормальная девица чуть не сбила меня с ног в дверях, — ответила Дама.

— Что за девица? — насторожился собеседник женщины.

— Не стоит внимания, — отмахнулась та. — Давайте говорить по существу, — резко добавила она.

— Я именно по существу и говорю, — прорычал мужчина. — Припомните, что за девица! Мой курьер отдал кейс какой-то девке, похожей на вас. И пароль она воспроизвела в точности! Вы понимаете, что это может означать!

На другом конце провода повисла зловещая пауза. Немного погодя Дама прошипела в трубку:

— Забудьте про меня и больше не пытайтесь со мной связаться! Я не привыкла работать с идиотами, — и тут же отключилась.

— Чтоб ты провалилась, стерва, — сплюнул посредник, посылая столь лестное пожелание то ли своей собеседнице, то ли неизвестной девке, непонятно откуда взявшейся в кафе и так нагло умыкнувшей их кейс.

— Так, еще не все потеряно, — сам себя начал успокаивать мужчина. — У нее, у девки этой, наш мобильный телефон. Координатор должен связываться с ней каждый день в одно и то же время. Нужно будет подключить все ресурсы, чтобы вычислить местоположение аппарата, и тогда — она у нас в руках! Пока нужно будет вести себя как ни в чем не бывало и ни в коем случае не показать ей, что мы знаем о подмене. Координатор мне тоже отзвонился и сказал, что в положенное время выходил на связь с исполнителем. По его словам, девица вела себя совершенно спокойно. Если бы получилась какая-то ошибка с нашей стороны, это сразу же проявилось бы. А так — девка ничего не сказала о том, что мы ее с кем-то спутали, и внимательно выслушала координатора. И что же это значит? Это значит, что она не случайно оказалась в том кафе! Это значит, что мои планы относительно Савинского известны теперь еще кому-то. Но кому? — задумчиво и нервно бормотал мужчина себе под нос. — Это нужно выяснить. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше для нас, иначе…

* * *

— Алло, могу я попросить к телефону Савинского Андрея… э-э… Юрьевича? — проговорила Мария в трубку, как только номера соединились.

— Кто его спрашивает? — задали ей вопрос бесстрастным женским голосом, похоже, это была непробиваемая секретарша. — Представьтесь, пожалуйста.

— Мое имя ни о чем вам не скажет, да и вашему шефу тоже. Но я уверяю вас, что для него очень важно поговорить со мной. Вы даже не представляете, насколько важно, — как можно увереннее ответила Маша.

Она перевела свой взгляд на притихшую Наташу и сморщила носик, давая ей понять, что, похоже, нарвалась на «цербера».

— По какому вопросу вам понадобился Андрей Юрьевич? — не сдалась секретарша.

— По личному.

— По личным вопросам Андрей Юрьевич принимает по четвергам, по предварительной записи, — стояла насмерть секретарша. — Но хочу предупредить заранее, что это относится только к сотрудникам нашего холдинга. Если вы человек посторонний, то не думаю, что он сможет вас принять, — холодно добавила она.

— И что же мне прикажете делать, если мне необходимо встретиться с вашим шефом и поговорить? — настойчиво продолжала допытываться Маша.

— Понятия не имею, — равнодушно ответила секретарша.

— Да поймите вы, наконец, — не выдержала Маша и повысила голос почти до крика. — Этот разговор очень важен для вашего шефа! Я имею кое-какую информацию, которая явно заинтересует его!

— Любую информацию вы можете послать в аналитический отдел нашего холдинга, и уверяю вас, что она не останется без внимания. Там посмотрят и решат, насколько она важна для Андрея Юрьевича. Запишите номер их факса и адрес электронной почты, — не собиралась уступать секретарша.

— Скажите, а вы не можете мне подсказать адрес личной электронной почты Савинского? — со слабой надеждой на удачу поинтересовалась Маша.

— К сожалению, подобную информацию мы не распространяем.

— Как же он вообще с людьми-то общается, шеф ваш неприступный? — с иронией поинтересовалась Мария, уже закипая от негодования, как чайник на плите.

— Ему приходится общаться с очень большим количеством людей, но только с теми, с кем он считает нужным. Для остальных существуют заместители и аналитический отдел, — ответила секретарша железобетонным голосом.

— Ладно, я чувствую, что с вами, непробиваемая мадам, каши не сварить! Уверяю вас, что как только Андрей Юрьевич узнает, какую информацию вы не позволили мне до него донести, ваше пребывание на том рабочем месте, на котором вы сейчас находитесь, сократится до двадцати четырех часов! А потом вы получите ощутимый пинок под зад коленом и будете лететь на максимальной скорости до биржи труда, — злорадно высказалась Мария и сердито шмякнула телефонную трубку на базу. — Черт возьми, не секретарша, а дракон! — сплюнула девушка.

— Она-то здесь при чем? — нахмурила брови Наташа. — У нее имеются инструкции определенного характера, вот она их и придерживается. У меня редакция малюсенькая, и то моя Лидочка ни за что не соединит клиента со мной, пока не выведает: кто это такой, по какому вопросу, ну, и все такое прочее. Знаешь, сколько дебильных звонков бывает? Проснись и пой! Савинский — богатый человек, наверняка всяких попрошаек немерено. Ты же читала, что про него в его анкете написано? Савинский меценатством занимается, сейчас это модно, и я уверена, что очень многие, кто понаглее, напропалую пользуются этим. К тому же, вон он какой мачо, — кивнула Наташа головой в сторону фотографии молодого олигарха. — Его небось бабы своими звонками замучили так, что он уже не знает, куда и как от них скрываться. Богат, красив, удачлив, да еще и не женат к тому же!

— Откуда ты знаешь, что не женат? — спросила Мария, а потом сама же себе и ответила: — А, ну да, здесь же все про него написано, — посмотрела она в сторону большого пакета, который содержал всю информацию на заказанного Савинского.

— Что творится на белом свете? Как только у человека появляются деньги, так сразу же проблем наваливается больше, чем денег. Не понимаю, как можно из-за этих вот бумажек человека убить, — показывая на стопку долларов и пожимая плечами, удивлялась Наташа.

— Моя дорогая, ты как будто только сегодня родилась! — всплеснула Маша руками. — Так всегда было, есть и будет. Люди гибли за металл еще до нашей эры. Савинский — олигарх, богатый человек, и ничего нет удивительного в том, что его хотят убрать. Видно, кому-то дорогу перешел, — пожала она плечами. — Сейчас это очень даже модная фенька — отстреливать неугодных.

— Мне совершенно без разницы, олигарх он или еще кто-то. Для меня он просто человек, которого хотят убить. Мне важно его предупредить и снять со своей души камень, — высказалась Наташа. — Знать, что человека могут отправить на тот свет с минуты на минуту, и ничего не сделать, чтобы предотвратить это безобразие, мне совесть не позволяет, — хмуро добавила она.

— «Если совесть вас не будет грызть, то она умрет с голоду», — хихикнула Маша и выставила обе руки перед собой, как бы защищаясь от подруги, потому что та пошла прямо на нее с грозно сдвинутыми бровями.

— Молчу, молчу, не нужно меня убивать, я все поняла, исправлюсь в ближайшем будущем, — засмеялась она.

— Тебе бы все только шутить, Машка. Неужели тебя бы не мучили угрызения совести, если бы ты знала, что могла спасти человека, но ничего для этого не сделала?

— Трудно сказать, — пожала Мария плечами.

— Самое отвратительное, что я сама не знаю, за что мне в первую очередь браться: то ли Савинского спасать, то ли свой журнал, — чуть не плача, проговорила Наташа. — Мой журнал для меня, естественно, важнее, но здесь же живой человек, моя совесть, и вообще… Скажи мне честно, Маш, как бы ты поступила на моем месте? — вновь спросила она.

— Со своей совестью мне как-то не приходилось сталкиваться, она у меня всегда крепко спит, — хмыкнула Мария. — Ну, а если серьезно, Наташ, я бы на твоем месте сейчас засунула бы свою совесть куда подальше и занялась в первую очередь своими делами. Сама сказала, что журнал для тебя важнее всего, а он на грани банкротства. Дела прежде всего, — с нажимом повторила она.

— Дела, дела, — тяжело вздохнула Наташа. — Дела, Машка, как сажа бела. Я и в самом деле уже почти банкрот, и денег у меня все равно не хватает, чтобы вырулить ситуацию. Вся надежда была на Трушина, но… здесь наверняка теперь меня ждет полный облом.

— Я от тебя балдею, подруга. У тебя в руках такие бабки появились, а ты говоришь, что тебе денег не хватает, — хлопнула себя руками по бедрам Маша. — Озвереть от твоей тупости можно, — добавила она и вздохнула, показывая этим самым, насколько тяжело разговаривать с бестолковыми людьми.

— Ты это о чем? — не поняла Наташа.

— Посмотри на эту зеленую пачку американской валюты и не дай загнуться своему журналу, — показывая на доллары, которые лежали на столе, дала дельный совет Мария и посмотрела на подругу кристалльно чистыми глазами.

— Машка, как тебе такая глупость в голову могла прийти? — всплеснула Наташа руками. — Чтобы я эти грязные банкноты пустила в оборот? Да никогда в жизни! Ты только посмотри на них, их же за убийство человека заплатили!

— Подумаешь, — фыркнула Мария. — Деньги не пахнут, между прочим, а ты зато свой журнал спасешь.

— Только не такой ценой, — не сдалась Наташа.

— Скажите, пожалуйста, какие мы белые и пушистые, — прищурилась Мария. — А статью писать, чтобы чью-то фирму угробить антирекламой, это, значит, для тебя цена нормальная?

— Это совсем другое дело. Трушин обещал предоставить мне документальные данные, что это вовсе не антиреклама, а правдивые сведения. Просто их держат в секрете, а Трушин задумал их обнародовать, — парировала Наташа. — И нечего меня обвинять бог знает в чем. Естественно, я прекрасно понимаю, что все это делается для того, чтобы угробить конкурента, но это уж их дела. Для меня важны правдивые факты, которые я должна была напечатать под видом статьи.

— Ладно, проехали, — махнула Маша рукой, увидев, как занервничала подруга. — Еще не хватало нам с тобой ссориться из-за всякой ерунды. Где-то ты, наверное, права, нужно предупредить этого Савинского, — перескочила она на тему спасения олигарха, чтобы отвлечь Наташу. — Только вот как, я даже и не знаю. А что, если тебе попробовать взять у него интервью? Он человек публичный, это будет вполне уместно.

— Маша, я тебя умоляю, — сморщилась Наталья. — Какое, к черту, интервью? Где мне этого Савинского вылавливать? Да и времени на это нет. Завтра в шесть вечера мне уже будут звонить. Что мне делать и что говорить этому номеру первому? Как вообще с ним разговаривать? Сегодня он мне даже рта не дал раскрыть, такое впечатление, что это не человек говорит, а машина. Как посмотрю на этот телефон, так у меня прямо мурашки бегут по коже, — передернулась девушка.

— Да выброси ты этот мобильник на помойку, и все дела, — легко решила проблему Маша. — Нашла, чем голову себе забивать, — беспечно фыркнула она.

— Как это выброси на помойку? — округлила глаза Наташа. — Ты хоть соображаешь, что предлагаешь?

— А что такого сверхъестественного я предложила?

— А как же потом милиция будет искать этих преступников? Это же единственная ниточка, которая связывает с ними!

— А при чем здесь милиция? — не поняла Мария. — Мы же вроде с тобой договорились, что ни в какую милицию ты не пойдешь.

— Да я и не собираюсь никуда идти. С чего ты взяла? Но ведь когда я попытаюсь предупредить Савинского, он же захочет узнать, кто, что и почему? Естественно, захочет и сообщить куда положено, вот здесь как раз телефончик и поможет, — объяснила Наташа.

— Каким, интересно, местом он поможет? — хмыкнула Маша. — Выдаст адрес и имя с фамилией?

— Представь себе, выдаст, — подбоченилась девушка. — Ты что, подруга, разве не знаешь, что все сим-карты по паспортам оформляются?

— Господи, какая же ты темная личность, — в который уже раз вздохнула Мария.

— Что значит — «темная»? Что это ты имеешь в виду? — нахмурилась Наташа.

— Сколько раз я тебе говорила, что нужно не только шоу-бизнесом интересоваться, но и криминальной хроникой. Здесь и ребенку ясно, что паспорт наверняка окажется какой-нибудь левый. Какого-нибудь бомжа-алкоголика. Неужели ты думаешь, что для такого темного дела, как убийство, заказчик свою собственную трубку презентовал? Держи карман шире! Детективы нужно читать подруга, криминальной хроникой интересоваться, — с нажимом повторила Маша. — А еще журналистом себя величаешь, — с иронией проговорила девушка и покачала головой. — А у тебя одна косметика в голове, которую ты рекламируешь, да сплетни про всяких второсортных звездочек.

— Мне некогда детективы читать, — огрызнулась Наташа. — Журнал у меня женский, и ничего нет удивительного, что моя голова забита именно косметикой и звездочками.

— Иногда и другую информацию полезно знать, — не уступила подруге Мария. — Тем более криминальную. Я не понимаю, как это можно не любить детективы читать? — пожала она плечами.

— Мне бы твои заботы, Машка! Ты как будто не знаешь, что я с утра до вечера в редакции, как проклятая, сижу! Того и гляди, журнал закрывать придется. До криминальных хроник мне всяких сейчас, как ты думаешь? Мне бы денег раздобыть, чтобы номер вовремя вышел, а ты про детективы мне здесь толкуешь, — с раздражением высказалась Наташа.

— Ты мне на психику не дави и не изображай из себя сироту казанскую. Вон они, деньги, лежат себе спокойно и ждут, когда их пустят в дело, — как ни в чем не бывало вновь проговорила Мария. — Ты, между прочим, из-за этих бандитов не встретилась со своим Трушиным, а это значит, упустила потенциального клиента и соответственно предполагаемую прибыль. Ты же мне сама только что говорила, что возлагала большие надежды на этого Трушина и его деньги.

— Да, это был мой шанс, — со слезами на глазах ответила Наташа. — Теперь он наверняка не захочет со мной вести переговоры, а обратится в какой-нибудь другой журнал.

— Вот, а я про что? — оживилась Мария. — Твоя встреча сорвалась из-за этих придурков, и это значит, что ты, совершенно не страдая угрызениями совести, можешь заплатить за номер журнала из этих денег. В конце концов, потом вернешь, если ты такая чокнутая. Тебе главное сейчас — оплатить номер, а дальше будет видно.

— Ты так думаешь? — дрогнула Наташа и покосилась на конверт с деньгами.

— Я не думаю, я уже вовсю высказываюсь. Бери деньги и прекрати мучиться по этому поводу. И поверь, моя милая подружка, от этого никто не пострадает. А если не пострадают бандиты, почему, спрашивается, тогда ты-то должна страдать?

— Да мне так много и не нужно, мне бы вполне четвертой части хватило, — начала сдаваться Наташа. — А потом, когда номер распродадут, я сразу же подложу эти деньги обратно.

— Умница, возьми с полки пирожок, — засмеялась Маша. — А вообще-то, я бы на твоем месте все эти деньги сейчас же пустила в оборот. Если ты увеличишь тираж, то, соответственно, и прибыль увеличится. Какая разница, сколько денег ты из этого конверта возьмешь, десять тысяч или все сорок? Ты прекрасно знаешь, что твой журнал раскупается быстро, поэтому риск минимальный, — подала идею она.

— Ты так думаешь? — снова растерянно спросила Наташа.

— Да, я так думаю, — твердо проговорила Маша. — А тебе советую больше не думать, а брать деньги — и вперед! Пусть твои конкуренты позеленеют от зависти. Небось уже ручки потирают, ждут, когда твой журнал загнется окончательно.

— Не говори глупости, — сморщилась Наташа. — Мой журнал не такой крутой, чтобы кто-то заметил его исчезновение.

— Крутой не крутой, а глаза кое-кому мозолит, — возразила Мария.

— Ну, если только Катьке, нашей с тобой «задушевной» подруге, — улыбнулась Наташа. — После того, как я отказалась печатать в своем журнале ее рекламу, она вообще со мной не разговаривает.

— Не поминай дьявола всуе, — захохотала Мария. — У меня сразу же нервный тик начинается. Еще порчу какую-нибудь напустит, будем тогда с тобой кривобокими! Я тут недавно в газете одной ее рекламу видела, смеялась до упаду. «Верну мужа в семью за один день. Гарантия 300 %». Можешь себе представить?! Уходит один муж, а возвращаются сразу трое, то есть триста процентов! Ну скажи, пожалуйста, не умора ли? — хохотала Маша, согнувшись пополам. — Мне ужасно интересно, как она этих мужей в семью водворяет, на аркане, что ли, притаскивает?

— А может, у нее и в самом деле дар? — возразила Наташа.

— Я тебя умоляю, Натали. О каком даре может идти речь, когда ее родители от водки не просыхают? Или ты забыла, как она ночевала у нас с тобой по очереди? А в школе как она училась? Еле-еле до девятого класса ее дотянули, так она даже в училище не пошла, чтобы хоть законченное среднее образование было. Как только совести хватает писать, что она потомственная ясновидящая, да еще в седьмом поколении?

— Но ведь как-то она работает? — сказала Наташа.

— Работает, здесь нечего возразить, — пожала Мария плечами. — Сейчас таких «работников» в Москве развелось больше, чем грязи по осени, и все «работают». Люди доверчивы, особенно те, у кого проблемы, вот и идут к этим «ясновидящим», и ничего здесь не поделаешь. Есть, конечно, и настоящие целители, но их единицы по всей стране. И они никогда себя не рекламируют, их люди и так знают. Да и денег они никогда не берут, потому что нельзя брать деньги за дар божий. Ведь получается так, что ты продаешь то, что тебе подарили. Я не хочу сказать, что вообще ни во что не верю. Я, например, верю в астрологию и хиромантию, это, как ни крути, наука, основанная на тысячелетних наблюдениях. Мне, как психологу, приходится очень часто к этим наукам прибегать, чтобы разобраться в проблемах человека. По руке я могу сказать о прошлом и настоящем человека практически все, и восемьдесят процентов из ста будет верным.

— Маш, а почему ты почти никогда не говоришь о будущем? Или с помощью хиромантии узнать это невозможно? — спросила Наташа. — Я вообще-то не верю этой чепухе, ты знаешь, но все же интересно.

— Скажу тебе откровенно, что невозможного не бывает. Просто не хочу я говорить о будущем, потому что это своего рода программа. Пока человек ничего не знает, он живет себе спокойно, а когда получает информацию — закладывает ее в подсознание, и некоторое время спустя она начинает работать. Вот, например, на левой руке у человека имеются линии, с которыми он рожден и там написано его будущее. То будущее, которое ему предначертано. А вот правая рука отражает все, что связано с твоим прошлым и настоящим. Линии появляются по мере истечения прожитых лет и количества накопленных ошибок. Но отмечу, что все то, что написано на левой руке, совсем не обязано произойти. Все зависит от очень многих обстоятельств.

— Не понимаю, — нахмурилась Наташа. — Как такое может быть, если это судьба? Недаром же говорится, что от судьбы не уйдешь.

— Здесь ты и права, и не права. Например, человеку дано несколько талантов, и все они пока не проявили себя. Он может быть художником, архитектором или писателем, например. А вот кем он станет на самом деле, зависит от него самого и от той среды, в которой он живет. У человека не бывает одной дороги, их всегда несколько, и какую он выберет, зависит и от него самого, и от обстоятельств, в которые он попадает.

— Все равно не понимаю, — пожала Наталья плечами.

— Ну, хорошо, я тебе приведу один пример из жизни. В одной книге о психологии преступника очень подробно написано о Чикатило. Ты знаешь, это был серийный убийца. Так вот, я не поленилась, перевернула всю оккультную литературу, потому что вспомнила одну статью про него. Я тогда еще на экономическом училась. Совершенно случайно мне эта статья попалась, и что-то там о линиях его рук было написано. Тогда меня как-то не очень заинтересовало это, но потом, когда я начала включать в сеансы по психологии хиромантию, мне это понадобилось. Как ты думаешь, что было написано на руках этого серийного убийцы?

— Как что? Наверное, то, что он серийный убийца, — пожала Наташа плечами.

— А вот и нет! Рука обычного обывателя. Неуверенного в себе человека, с гипертрофированным комплексом неполноценности. Но отмечу, что наука хиромантия четко утверждает, что человек с такими линиями вполне может стать или не стать убийцей. Он имеет только потенциал, а применить его в жизни или не применить — все будет зависеть от окружающей среды.

— Я, наверное, не очень хорошо в этом разбираюсь, — нахмурила Наташа лобик. — Так может он стать убийцей или не может?

— Все зависит от окружающей среды, в которой человек обитает, я же тебе только что об этом сказала. Если у такого человека есть любящие его люди, если он окружен заботой и вниманием, если он реализовался как личность, у него никогда не возникнет желания кого-либо убить. А если это одинокий, даже при наличии родственников человек, «не личность», про таких обычно говорят, что они неудачники, вот такие и становятся насильниками, преступниками и убийцами, чтобы таким образом доказать свою значимость хотя бы самому себе. И все потому, что у него имеются такие задатки в линиях его руки.

— Это можно про любого убийцу так сказать, — махнула Наташа рукой. — Голодное детство, родители — алкоголики… Чушь все это собачья. Убийца, он и есть убийца, даже с руками пианиста. Ты не обижайся на меня, но я реалист и в твою хиромантию не верю.

— Ну и зря, а я верю, да и вообще, это очень интересная наука, — возразила Мария.

— Годика четыре тому назад, когда я только-только свой журнал организовала, ты мне говорила, что я совершенно внезапно и совсем скоро выйду замуж за миллионера и рожу ему двоих детей, — напомнила подруге Наташа. — Где миллионер? Где дети? — уперев руки в бока, с сарказмом поинтересовалась она.

— Все еще впереди, — не сдала своих позиций Мария. — Ты сама отдалила свой брак на неопределенное время, решив, что сначала будешь делать карьеру. Кто здесь виноват?

— А почему же ты мне ничего тогда не сказала? — удивленно хлопнула глазами девушка.

— Здравствуйте, приехали, — усмехнулась Маша. — Как это — не сказала? Вспомни, подруга, мои слова: «Все будет зависеть только от тебя». Ты не прислушалась к моим словам и с головой погрузилась в свой издательский бизнес.

— Могла бы объяснить, между прочим. Я, может, и прислушалась бы, — проворчала Наташа.

— Это ты сейчас так говоришь, когда тебе двадцать шесть стукнуло, — снова усмехнулась Мария. — А тогда, в двадцать два года, тебе, как пьяному, все моря были по колено, и, как комсомольцу, все дела по… извини, по плечу.

— Маш, да не верю я в это, хоть режь. Ты хочешь сказать, что если бы я не закрутилась тогда со своим журналом, то была бы уже замужем за миллионером?

— Точно так, — улыбнулась Мария.

— Бред! Интересно, где бы я его откопала, миллионера этого? — пробормотала Наталья и с подозрением посмотрела на подругу. Увидев ее смеющиеся глаза, она прищурила свои. — Прикалываешься, да?

— Даже и не думала.

— Ай, да ну тебя на фиг, — отмахнулась Наталья. — Пойду-ка я лучше в ванную, ополоснусь на ночь. Ты сегодня у меня ночуй, а то мне страшно одной оставаться.

— Конечно, я останусь, только матери позвоню, предупрежу, чтобы не ждала, — моментально согласилась Мария. — Бабуля на дачу укатила, поэтому мама сейчас одна. Потом, когда у нее отпуск будет, они местами поменяются: не хотят меня одну оставлять. Никакой личной жизни из-за них, все считают меня еще маленькой, — засмеялась Маша и пошла к телефону.

Наташа уже взялась за ручку двери ванной комнаты, но вдруг резко отдернула руку. «Нет, мыться и спать нам еще рановато, так можно и все царство небесное проспать, — подумала она. — Времени у меня в обрез, поэтому нужно его использовать с максимальной отдачей».

Она развернулась и понеслась обратно в комнату, где Мария уже разговаривала по телефону со своей матерью.

— Ну все, мамусик, спокойной ночи. Не забудь на ночь намазать лицо кремом, тем, что я тебе из Парижа привезла. Ты должна у меня быть молодой и красивой! Можешь позвонить своему армяшке и сказать, что я сегодня дома не ночую, так что он спокойно может приезжать. Ладно, ладно, не нужно изображать из себя святую невинность, я давно все про вас знаю и ничего не имею против, а даже наоборот. Приятной тебе ночи, дорогая, используй ее на всю катушку, не посрами нашей фамилии — Страстновы, пока, целую, — сквозь смех проговорила Мария и положила трубку.

Родители Марии уже десять лет находились в разводе. Отец уехал в Японию работать по контракту, да так там и остался, женившись пять лет назад на молодой японке. Детей у них не было, да и не предвиделось, поэтому Виталий Назарович не прерывал отношений со своей единственной дочерью Марией, всегда присылал ей деньги, и она уже два раза была у него в гостях, в Токио. Маша всегда любила отца, и когда мать объявила ей, что разводится с ним, долгое время не могла прийти в себя. Инициатором развода была Юлия Сергеевна, а причиной этому стал молодой тренер в фитнес-клубе, куда мать Маши с недавних пор стала бегать чуть ли не каждый вечер после работы. Любовь, естественно, закончилась так же быстро, как и началась, но было уже поздно. Отец не смог простить неверную супругу, прожившую с ним семнадцать лет и так откровенно предавшую его. Он тут же дал ей развод и, приняв предложение руководства фирмы, где он работал, уехал в Японию. Виталий Назарович был талантливым ученым, и в Токио ему создали такие условия, что он не смог отказаться от заманчивого предложения остаться там, правда, не отказавшись и от российского гражданства. Через пять лет он женился на девушке чуть старше Марии, и вполне счастлив. Когда Маша приехала к отцу по приглашению и познакомилась с Сонечкой — так ласково называл ее Виталий Назарович — та ей очень понравилась.

— Японки — удивительные жены, — говорил Маше отец. — Я уже никогда бы не смог заиметь другую жену, просто не захотел бы, — откровенно признался он. — Жаль, что у Сонечки не может быть детей, а то был бы у тебя братик — русский япончик, — смеялся он.

Юлия Сергеевна очень долго не могла прийти в себя после разрыва со своим молодым тренером. Потом она сожалела, что потеряла такого замечательного человека, как Машин отец. И в результате восемь лет прожила в одиночестве, без мужчины. Только год назад она познакомилась с одним очень порядочным армянином и теперь тайком от своих домашних встречалась с ним.

Маша посмотрела на застывшую в дверях Наташу и поинтересовалась:

— Ты что здесь делаешь, вроде мыться собиралась?

— Машка, мне в голову пришла очень хорошая идея, поэтому купание я отменяю, — хлопнув в ладоши, произнесла Наталья.

— Что за идея?

— Собирайся, поехали!

— Куда?

— На Маяковку, в то кафе, где мне сегодня такую свинью подложили.

— Что мы там забыли?

— Мы там ничего не забыли, но, возможно, получим нужную информацию. Официантка видела меня там сегодня и, возможно, заметила, как ко мне подходил тот бородатый. Еще она видела, как я столкнулась в дверях с одной бабой. Я еще подумала, что где-то уже ее видела, но не стала заострять на этом особого внимания. Представляешь, подхожу сейчас к дверям ванной комнаты, берусь за ручку, а меня как шандарахнет! У нее волосы — точно такие же, как у меня, и прическа один в один! Наверняка меня именно с ней и перепутали! Ты же сказала, что она обязательно должна быть похожа на меня, иначе тот курьер не подошел бы ко мне! Вот я и думаю — нельзя нам время на сон тратить, нужно что-то делать, и решила, что следует в кафе съездить. Вдруг удастся хоть какую-нибудь информацию получить? — высказала свои предположения Наташа. — Ведь ту бабу официантка тоже видела, она как раз рядом с дверями стояла, когда я убегала. Думаю, что стоит туда съездить и поговорить с ней.

— А что, это идея! Может, ты и права? — задумчиво проговорила Мария.

— Я всегда права, собирайся, едем, — махнула Наташа рукой и понеслась в прихожую.

— Кто бы спорил, едем, значит, едем, — покладисто согласилась Маша.