Практическая психология. Разрушитель

Ирина Успенская, 2020

Виктория Вавилова, запертая в теле герцога Алана Вас'Хантера, продолжает бороться за свой разум, свою душу и свое существование. Впереди обучение у храмовников и возвращение в город, из которого Алана изгнали еще до рождения. Интриги Храма, предательство друзей и помощь врагов. И возможно… новая любовь, как награда за испытания.

Глава 6

И сказал Ирий светлый людям:

«Все ваши дела возвратятся к вам

Добром или злом, любовью или ненавистью».

А Вадий обещал каждого встретить на берегу реки Забвения

И судить по поступкам, и приговор выносить справедливый.

IIVI Песнь Жития

Барон Семух не подвел, возле покоев Валии тоже стоял пост. Воин в накинутом поверх формы теплом плаще пялился в стену напротив. Увидев герцога он моргнул и сделал шаг в сторону, освобождая проход. Алан постучал и не дожидаясь ответа, вошел. Лис скользнул следом, а ветераны застыли напротив двери готовые отразить любую атаку.

В первой комнате, небольшой, заставленной шкафами и столами, суетилась заплаканная Светика. Она протирала посуду, стоящую в буфете, и, увидев герцога, чуть не уронила чашку.

— Кир Алан! — шмыгнула она носом. — Жалко-то как!

— Ты же их не знала, чего ревешь? — Алан погладил ее по голове и отстранился.

— Все равно жалко, чай, не анчута, а люди.

— Ты одна не ходи. Как побежишь куда, бери одного воина из тех, что за дверью стоят. Как там наши кирены? — прислушиваясь, понизил герцог голос. — Не поубивали друг друга?

— Ой, ну вы скажете, — хихикнула Светика. — Зира, конечно, высказала свое недовольство, да так грозно, что я даже немного спужалась. Руки на живот опустила и таким строгим голосом говорит: «Если обидишь наших сыновей, я вызову тебя на бой по законам горцев».

— А Валия? — с любопытством поинтересовался Алан.

— Ну, по ней не скажешь, сами знаете, какую ледышку пригрели, — Светика понизила голос, собрала бровки домиком и отчаянно зашептала: — Она рот открыла и ничего не сказала, только на дверь пальцем ткнула, да Зира даже не посмотрела, куда там кирена тычет. Села на диван и сказала, что никуда не пойдет — ей спина, мол, болит по крепости бегать. А коль младшей жене, — тут она выкатила глаза, косясь на герцога с восхищением, — что-то не нравится, то пусть сама и идет.

Алан застонал, а Виктория захихикала. Ну Зира, ну умница! Вот вам и простая девушка из горного аула, а как сразу расставила все по своим местам. Младшая жена — и будь добра подчиняться.

— А дальше? — нетерпеливо поторопил Алан служанку.

— А дальше они поорали друг на друга, а потом плакали долго, — шмыгнула носом Светика. — Я уж и травок им для спокойствия заварила. Да вроде помирились, даже ткани вместе смотрели. Небося, не выгонят. — Она смахнула с груди герцога паутину, убрала с плеча волос и легонько подтолкнула к двери. — Идите, не бойтесь, чай, с двумя бабами управитесь. Вы же у нас вон какой…

— Какой? — подозрительно спросил Алан.

— Красивый, — вздохнула Светика.

— Я вас здесь подожду, — очень серьезно, так серьезно, что Виктория сразу заподозрила подвох, произнес Лис. — Если что, кричите.

Виктория усмехнулась, прислушиваясь к ощущениям. Что она испытывает после рассказа Светики? Облегчение — в первую очередь, все же женских войн ей не нужно, и любопытство — до чего же они договорились? Младшая и старшая жена…дурь полнейшая! Зира, говоря откровенно, досталась волей судьбы, а не собственным желанием, а теперь еще и Валия как-то оказалась в списке жен. Нет, в ЗАГСе есть определенная прелесть!

Алан толкнул дверь и вошел в гостиную, напевая:

Я на горке стою,

Слёзки катятся;

Мне жениться велят —

Мне не хочется.

Без меня меня женили,

Я на мельнице был.

Приманили домой,

Да и потчуют женой,

Хозяйкой молодой.

Они сидели рядышком на диване и рассматривали большую вышивку. Услышав, что кто-то вошел, одновременно подняли головы. Зима и лето, холод арктических пустынь и тепло домашнего очага. Зеленые глаза смотрели с любовью и радостью, голубые — с холодным отчуждением. Ничего не изменилось, если Валия и сделала какие-то выводы, то по ней этого заметно не было. Да шла бы она замуж за брата Чеха и оставила их в покое!

— Муж мой! — вскочила Зира. — Я приготовлю напитки!

— Сиди, — перехватил ее герцог. — Светика все сделает. Как вы тут? Не подрались?

Он усадил Зиру на диван, себе подвинул кресло и уселся напротив. И все это под пристальным взглядом Валии.

— Я объяснила младшей жене наши обычаи, мой вождь. — Зира погладила кирену по руке, а Алан поперхнулся матерными словами, застрявшими на кончике языка. — Знаешь, мне кажется, что горцы намного свободнее — у нас выбирает женщина.

— Я не принуждаю кирену Валию ни к чему, — быстро проговорил герцог.

Алан сразу решил расставить точки. Не хватало еще, чтобы Снежная Королева решила, будто он хочет на ней жениться. Нет! Никогда и ни за что!

— И к замужеству? — холодно поинтересовалась Валия.

— Я вам делал предложение? — Алан удивленно округлил глаза. — Это было в состоянии умственного помешательства.

— Вы прекрасно поняли, что я имею ввиду брата Чеха.

— Так вы все же не хотите за него замуж?

— Не хочу, — спокойно ответила Валия.

— Ну и не выходите, — пожал плечами герцог.

Виктория про себя выматерилась. Отчего ей не нравится ксен? Вышла бы за него замуж, и скольких проблем удалось бы избежать!

— Я зашел сообщить, что запрещаю передвигаться по крепости без охраны. Особенно это касается вас, кирена Валия.

— Почему меня?

— Потому что Зира со мной не спорит.

В дверь заглянул Лис, окинул всех внимательным взглядом и, посторонившись, пропустил в комнату Светику с подносом.

— Я чай принесла, как вы велели, кир Алан. Зира, может, кушать хочешь? Так я на кухню сбегаю, тетка Райка как раз пироги затеяла.

— К жене герцога Вас’Хантера следует обращаться уважительно, — сделала ей замечание Валия.

— Кирена, что ли? — Светика растерянно посмотрела на Алана, но тот, откинувшись на спинку кресла, молча наблюдал, не вмешиваясь.

— Я не привыкла к такому, — улыбнулась Зира.

— Кирена Валия права, нужно привыкать, — Алан протянул руку, и пунцовая Светика подала ему чашку с чаем. — Здесь не Кровь.

— Да, здесь не Кровь, — тихо буркнула Светика, но так, что герцог ее услышал. — Там все было настоящим, а здесь картинки неживые.

Служанка бросила на Валию красноречивый взгляд.

— Светика, скажи Райке, чтобы накрывала обед.

— Кир Алан, я очень плохо выгляжу? — дождавшись, пока Светика выйдет, Валия огорошила герцога неожиданным вопросом.

— Не плохо, — осторожно ответил Алан.

— Тогда отчего ваша служанка меня постоянно кормит? Она приносит еду, даже когда я не приказываю!

— Она просто заботится о тебе, — мягко произнесла Зира. — Разве это плохо, когда кто-то о тебе заботится?

— Для кирены это удивительно, — язвительно произнес Алан, поднимаясь и протягивая Зире руку. — Она просто не знает, что это такое — забота о других.

Валия сверкнула глазами и, судя по полному негодования взгляду, собралась выдать герцогу целую тираду, но тут вмешалась Зира:

— Бешеный Кузнечик! — с укоризной воскликнула она. — Не говори так!

Валия тихонько прыснула, прикрыв рот ладонью, но затем не удержалась и расхохоталась в голос.

— Бешеный Кузнечик… ой… не могу… простите… но… нет, не могу! Простите…

— Вы что, не слышали раньше, как меня называют горцы? — недовольно буркнул Алан, чувствуя иррациональную обиду.

Чтоб Гадюке на том свете икнулось!

— Слышала, — со смехом произнесла Валия. — Но тогда это было официально, а сейчас… это как-то… смешно. Простите, кир Алан, — она промокнула глаза зеленым платочком. — Простите.

— Вам очень идет улыбка, кирена, — усмехнулся герцог и, обняв Зиру, направился к выходу. — Улыбайтесь чаще.

Они уже выходили, когда Валия окликнула:

— Кирена Зира, спасибо. Я постараюсь следовать вашим законам, коль мой сын теперь и ваш сын тоже.

— Младшая жена, говоришь? — зловеще прошептал Алан, прижимая к себе улыбающуюся Зиру. — Ты действительно хочешь, чтобы я женился на этой ледышке?

— Муж мой, — она потерлась щекой о его плечо, — она мать Турена. Как иначе?

Алан зарылся носом в ее волосы, вдыхая родной аромат, и умиротворенно вздохнул. Зира действовала на него успокаивающе. Хотелось обнять ее крепче и так простоять целую вечность, никуда не спеша, не думая о проблемах, об убийце, о женах, о детях… просто стоять, вдыхать ее аромат, слушать тихий голос.

— Зира, приходи сегодня ко мне, — шепнул он.

— Обязательно, муж мой, — лукаво улыбнулась она. — Все будет хорошо, я ведь с тобой.

Да, теперь обязательно все будет хорошо, все наладится.

«Не будет», — угрюмо сообщил внутренний голос, но Алан его отогнал подальше и все же поцеловал свою женщину.

«Стоим в продуваемом сквозняками коридоре на виду у охраны и целуемся, как школьники, — подумал он. — Ну и черт с ним!»

В Синей гостиной царило уныние. Турен лежал на диване и дремал. Дарен играл со щенком, Эвелин перебирала рисунки из большой стопки, лежащей на столе. Горели ароматические свечи и их терпкий запах будил неприятные воспоминания. Похороны, лилии, поп с кадилом…

Алан тряхнул головой отгоняя неприятные мысли, он редко сюда заходила, ему не нравилась мрачность этой комнаты. Синяя с золотым рисунком ткань на стенах, темно-синяя, почти черная обивка диванов, деревянная мебель темного дерева и одно узкое длинное окно, застекленное цветным мозаичным стеклом, практически не пропускающим света. Все вместе создавало довольно гнетущее впечатление.

— Папа! Нашли убийцу? — Дарен выглядел немного испуганным.

— Нет, и поэтому передвигаться только под охраной. Турен, ты ничего не замечал подозрительного?

Алан встал возле камина. Спину окутало приятным теплом, и моментально накатила усталость. Скорее бы лето. Турен сел и отрицательно мотнул головой, его заспанный взгляд скользнул по лицу герцога и остановился на огне, паренек хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Виктория окинула взглядом комнату. Странно, что маркиза не задала сто пять вопросов. Молчит и взгляд прячет.

— Эвелин, ты что-то знаешь?

Девушка вздрогнула, но глаз от рисунков не подняла.

— Может быть, что-то слышала? Кто-то вел себя странно? — настаивал Алан.

— Кир Алан, неужели вы считаете, что мне есть дело до рабов? Никто никогда не расследует убийства рабов. Купите новых и все.

— Я тоже был рабом, — зло ответил ей Турен. — И ты можешь стать рабыней в любой момент. Захоти отец от тебя избавиться — ойкнуть не успеешь, как окажешься на невольничьем рынке. Подумай об этом, кузина, и если что-то знаешь, лучше сразу расскажи.

— Я ничего не знаю! — выкрикнула Эвелин и расплакалась. — Вы просто меня ненавидите!

Хорошая попытка сменить тему, да только мы таких манипуляторов видели не раз. Виктория открыла дверь и приказала:

— Отведите кирену Эвелин в ее покои, никого к ней не пускать и не выпускать без моего приказа. — Алан повернулся к рыдающей уже в голос девушке. — Захочешь поговорить, пришлешь за мной. И запомни: я все равно узнаю правду, и тогда наказание последует неотвратимо.

— Я их не убивала! За что вы меня наказываете?

— За ложь!

— Но я не вру вам! Я не знаю, кто их убил!

— А за что их убили, знаешь?

Взгляд маркизы затравленно заметался по комнате.

— Ничего я не знаю!

Когда Эвелин вышла, Лис, до сих пор молча стоящий у двери, подал голос:

— Кирена лжет.

— Я знаю, Лис.

— Раньше она не позволяла себе так с вами разговаривать.

— Она знает, что отец терпеть не может истерик, и специально устроила скандал, — подал голос Тур. — Когда мы обсуждали убийства, она хохотала и совершенно не переживала. А когда Иверт сказал, что убили Саша и Милу, она испугалась.

— Где Длань, когда он мне нужен? — задал риторический вопрос Алан, вспоминая, как быстро Алвис смог выяснить правду в замке Рогана.

— Брат Алвис прибудет сегодня, — как ни в чем не бывало ответил ему Лис. — Я получил от него сообщение вчера вечером.

— Впервые буду рад его возвращению, — хмыкнул герцог. — Парни, ступайте обедать.

Алан направился к выходу.

— Мэтью с дочерью ждут в кабинете, — тихо сообщил Лис.

— Откуда знаешь?

— Хват сказал.

— А ты пойдешь обедать? — подал голос Дарен, когда герцог уже дотронулся до дверной ручки.

— Я перекушу в кабинете.

— А Зира с… мамой Тура помирились?

Виктория услышала в голосе младшего сына напряжение. Дарен нервничал, он всегда переживал даже из-за малейших намеков на разлад и до сих пор боялся, что его бросят. Она кивнула Лису, чтобы ждал за дверью, и вернулась в комнату.

Тур смотрел хмуро и немного зло, Дар — чуть испуганно, хотя и пытался это скрыть. И как им объяснить… да и что объяснять? Черт, как сложно!

— Да, они помирились. Кирена Валия согласна принять законы горцев.

— Ты на ней женишься? — напряженно спросил Турен.

Жениться? На Валии? Да Алану даже мысль такая в голову не приходила!

— Ты считаешь, это будет правильно? — осторожно спросил Алан.

Турен глубоко вздохнул и посмотрел не пряча взгляд, с вызовом, открыто и прямо.

— Ты ведь знаешь, король Ратии — дядя моей матери. Женившись на ней, ты укрепишь союз с этой страной. Думаешь, прежний герцог почему ее не убил? Потому что не хотел проблем с Ратией. А тебе нужны союзники.

— Из тебя выйдет прекрасный правитель, Турен, — задумчиво произнес Алан. Парень прав. Брак с Валией принесет только бонусы, но… — Но я не люблю ее.

— Тогда мне придется жениться, несмотря на то, что я тоже никого не люблю. Ты сам говорил, нам нужны союзники. У Ратии нет выхода к морю, а держать в герцогстве несколько кораблей очень соблазнительно.

— А что им помешает напасть на нас и завоевать герцогство?

— Твое родство с королевским домом Мирии, горцы, Храм за спиной и твои права на трон самого богатого государства.

— Турен, ты не устаешь меня удивлять, — Алан улыбнулся. — Я горжусь тобой. Но знал бы ты, как я не хочу жениться! — не выдержав, воскликнул он. — Давай пока не торопить события, но обещаю, если у меня не будет выхода, я женюсь лучше на твоей матери, чем на ком-то еще.

— Я понимаю, — вздохнул Тур и пригладил отросшие волосы. — Я тоже не хочу жениться, но правители не вольны в своем выборе.

— Я не стану вас заставлять, — твердо пообещал Алан. — У тебя есть минимум пять лет, чтобы не думать о женитьбе. Сперва мы выдадим замуж Эвелин…

Дарен о чем-то сосредоточенно думал, ковыряя маленькую дырочку в кладке камина. Наконец он поднял голову и смущенно произнес:

— Ты же заказал портреты невест для Тура.

— Ну, присмотреть девушку надо заранее, познакомиться, пообщаться…

— А как же дочка Зиры, на которой он обещал жениться?

— Она же теперь моя сестра! — возмутился Турен, но без особого энтузиазма.

— Не по крови, поэтому, если ты все же влюбишься, я не стану возражать, — усмехнулся Алан.

Викторию веселили эти рассуждения, но она понимала, что такие вопросы следует обсуждать с детьми, чтобы потом у них не возникало желания что-то скрывать. И вдруг так остро, так болезненно накатила тоска по потерянному дому, по сыновьям, по внукам, которых она никогда не увидит, что Виктория качнулась, упершись рукой о стену. Как там ее мальчики? Хоть бы одним глазком посмотреть…

— А мне тоже надо будет жениться на принцессе? — отвлек ее вопрос Дара.

— А тебя это пугает? — сделал страшные глаза Турен.

— Я вообще не хочу жениться!

— Дарен, тебе не обязательно будет родниться с королевскими домами, — улыбнулся Алан. — А отчего ты так этого не хочешь?

— Эта Эвелин такая дура! — искренне воскликнул мальчишка. — А она ведь родня короля! Вдруг они все там дуры?

Алан лишь руками развел на это заявление младшего сына. А что говорить, когда Эвелин действительно не производит впечатление умной девушки. Зато она непосредственная и веселая, а еще коммуникабельная и милая…

Когда он выходил из комнаты, ему в спину неслись заливистый хохот Турена, обиженное бормотание Дарена и веселый лай-вой Снега.

В кабинете его ждали хмурый Мэтью Гарнер и улыбающаяся Мая.

— Добрый день, сир.

Мэтью поклонился, Мая чмокнула герцога в щеку. Их отношения так и не стали прежними, но Алан с удовольствием общался с этой задорной и неунывающей девушкой. Просто не доверял ей больше.

— Мирийские послы прибудут через сутки. Их корабль в дне от берега.

— Я не ждал, — Алан лихорадочно соображал, что это может означать?

— Среди послов есть друг Мати. Очень близкий друг… — многозначительно кивнул Мэтью, бросая на герцога внимательный взгляд. — Я считаю, им необходимо встретиться.

— Иверт это не одобрит, — Алан побарабанил по столу пальцами.

— А откуда он узнает? — беззаботно спросила Мая.

— Кир Алан, из Мирии приходят очень нехорошие слухи, и нам лучше заранее знать о планах ваших родственников.

— Мая рискует?

— Не больше, чем находясь рядом с вами.

— Мая, ты опять обманываешь Иверта. Мне это очень не нравится, сразу предупреждаю.

— Сир! — Мэтью откинулся на спинку стула и снисходительно улыбнулся. — Она не будет с ним ложиться в постель! Я же сказал — друг, а не любовник.

Виктория облегченно вздохнула, посчитала до десяти, чтобы унять злость, и только после этого спокойно произнесла:

— Надеюсь, так будет оставаться и дальше. Я не люблю… вертихвосток.

— Кого? — с любопытством переспросил Мэтью.

— Непостоянных девушек.

— Я стала очень постоянной с тех пор, как влюбилась в Иверта, поэтому тебе не о чем переживать, хозяин, — Мая показала язык и выпорхнула из кабинета.

— Несносна. Это моя вина — я ее баловал в детстве, и она всегда получала, что хотела, — произнес Мэтью, но раскаяния или сожаления в его голосе не было. — Сир, я привез последние отчеты о ваших финансах.

— Оставь, я посмотрю. Мэтью, у тебя нет на примете толкового человека, которому можно было бы поручить организовать сыскную службу?

Теневой король задумался.

— Не будь Мати девчонкой, я бы предложил ее. Она умна, изворотлива и умеет надавить, когда нужно. Она только кажется ветреной и глупой, на самом деле дочь сможет заменить меня через некоторое время. Ее уважают и побаиваются.

Алан недоверчиво улыбнулся. Нет, возможно, уважают, но бояться? Эту пигалицу?

— Сир, вам просто не приходилось видеть, как Мати владеет длинным ножом. Жаль, что она не парень.

Хм… ну, для Виктории не имело огромного значения, парень или девушка. Ее волновало другое.

— А смогу ли я ей доверять? Ведь ее легко можно перекупить.

— А вы назначьте такую цену, чтобы это стало сложным, — не улыбаясь, предложил Мэтью.

— И какова же эта цена?

— Ваша дружба. Мати не показывает, но она очень переживает, что вы отвернулись от нее. — Он встал. — Но ведь наш разговор не может быть серьезным, женщине не место среди мужчин.

— Ты плохо меня знаешь, Мэтью, — оскалился герцог. — Я собираюсь опровергнуть это утверждение.

Виктория давно планировала создать женский монастырь и дать его настоятельницам равные права с ксенами. Подрывать устои, так со всех сторон! Почему бы и не попробовать дать Мае шанс? Это стоило хорошо обдумать.

— Мэтью, не мог бы ты меня проконсультировать в вопросах семьи?

Гарнер поднял брови, ничем не выказывая своего удивления. Именно за это Алан его и ценил, за умение слушать и браться за любые дела, моментально просчитывая варианты и сулящую выгоду.

— Кем сейчас приходится Турену его мать?

— Никем, — не раздумывая, ответил теневой правитель герцогства. — В момент усыновления вами мальчика она была пленницей, лишенной имущества и прав. Во всех документах она проходит как вдова герцога Вас’Хантера кирена Валия. Без титула и земель.

— Но она племянница короля Ратии. Как мы объясним послам ее положение при…

— Дворе? Сир, перестаньте смущаться. Вы король и вождь, и все это… — Мэтью с улыбкой развел руками, — ваш двор. А кирену представим как вашу фаворитку. Это никого не удивит.

Ага, Версаль! В понятии Виктории королевский двор — это вельможи и дамы в шикарных платьях, роскошь, балы, интриги, а не мрачное, продуваемое сквозняками каменное здание, в котором нормально отапливались лишь покои господина и его семьи, и где спокойно разгуливает убийца.

— Ты знаешь, что у нас произошло?

— Да, мне Иверт рассказал. Позволите дать совет?

Алан кивнул. Советы от Мэтью Гарнера лишними не бывают.

— Ищите среди родственников и их приближенных, именно им ваше присутствие в крепости может казаться незаконным.

— И какие у них причины?

— Эвелин вы лишили отца и статуса выгодной невесты, кирену Валию — сына, барона Семуха — возможности выслужиться до генерала, — Алан удивленно поднял бровь. — Вы не знали, что герцог обещал ему звание и пенсию по выслуге? — Герцог отрицательно покачал головой. — Касима лишили комиссионных, которые он получал от купцов, делая закупки. Теперь золото платят мне. — Мэтью подбросил на ладони небольшой кошелек.

— Кто такой Касим?

— Ваш управляющий.

— Не знал, что у него еще и имя есть.

— Имя, любовница и долги.

— Долги?

— Долги есть у всех в этом списке, сир. Эвелин любит побрякушки, кирена Валия вынуждена сама покупать себе необходимое…

Алан почувствовал стыд. Опять его ткнули носом в собственную невнимательность. Очень хотелось обвинить в этом Валию, но это было бы несправедливо, поэтому он только скривился, но промолчал.

— Капитан недавно выкупил меч и кольчугу, которые ему явно не по карману, Касим слишком любит женщин и просаживает почти все деньги в борделе. Любой из них мог замыслить против вас, а рабы могли оказаться ненужными свидетелями.

— Ну, женщин можно исключить, — не согласился с ним Алан.

— Женщины могли нанять убийцу.

— Но зачем? Это бессмысленно!

Абсурд! Чтобы добраться до герцога, не было необходимости убивать столько рабов!

— Это нам кажется бессмысленным, сир, а понять женщин невозможно. — Мэтью развел руками. — Прикажите Иверту проверить в первую очередь этих людей.

— Но Семух был со мной, когда это случилось!

— Вы уверены?

Алан задумался. Нет, не все время…

Он сел за стол, взял лист бумаги и расчертил его на графы. Время, действие, люди…

— Кира Турена я бы тоже внес в этот список, — тихо произнес Мэтью. — От вашей смерти больше всего выиграет он. Трон, мать, земли…

— Я не уверен, что замыслили против меня, — буркнул недовольно Алан, но имя Турена вписал. Нехотя, не веря в такую возможность, но… — Может, это просто маньяк, которому нравится убивать.

— Тогда убийств было бы больше, а они начались всего несколько дней назад. И новых людей в крепости не появлялось, кроме тех, кто пришел из Крови.

Мэтью ушел, Алан задумчиво склонился над бумагой. А если он прав? Ели это кто-то из близких? И еще Гарнер прав в оценке убийцы: тот не дурак, раз привязал череду смертей к приходу людей из Крови. Свалить ведь можно на кого угодно…

Алан откинул голову на высокий подлокотник и прикрыл глаза…

В углу заклубились тени. Виктория прищурилась и глубоко вздохнула. Все же опасность угрожает ей, иначе чего бы он пришел?

— Ну здравствуй, Алан.

— Ну здравствуй, галлюцинация.

Вадий белозубо улыбнулся, легко ступая босыми ногами по мягкому ковру. Прошел по комнате, остановился у камина, с интересом рассматривая портрет на раздаточной доске.

— Когда-то этот мир был более совершенен, чем Земля. Наука развивалась по другим законам. Здесь умели выращивать и заменять органы, лечить многие болезни, сохранять светлый ум до самого конца. То, что у вас называется эзотерика, в этом мире было очень развитой наукой. Ученые и исследователи не летали в космос, им это было не нужно, они умели выходить из своих физических тел и перемещаться на огромные расстояния в энергетическом теле. С развитием этой науки развивались и возможности «ходоков» — ученых, практикующих и исследующих это явление. Со временем они научились изменять биоэнергетику организма и разрывать связь с физическим телом. Тебе ведь известно понятие «управляемые сны», «управляемый выход»? — Виктория кивнула. — Владеющий этой технологией может притянуть душу в нужное ему место или занять ослабленное болезнью, наркотиками или алкоголем тело. Специалисты могут занимать только что умершее тело, излечивать его и спокойно в нем существовать.

— Ты хочешь сказать, что я тоже это могу?

— В тебе есть задатки, и если бы нашелся тот, кто тебя обучит, то вполне смог бы. Не знаю, как далеко, но взлететь над кроватью ты уже можешь. — Вадий улыбнулся. — Я вижу, как сейчас ты паришь над диваном.

— Потому что я сплю?

— Ты находишься в пограничном состоянии, — кивнул Вадий. — Ты ведь заметил, что наши встречи всегда происходят, когда твое сознание отключено. Это либо измученное болезнью или ранениями тело, либо легкий сон. Тот лишний орган, который ты обнаружил на изображении в анатомическом атласе, и отвечает за энергетический баланс в организме.

— Что случилось с планетой?

— Все очень банально. Извержение супергигантского вулкана. И развитая цивилизация ничего не смогла этому противопоставить. Один из материков был полностью разрушен и ушел под воду, жизнь на втором была смыта гигантскими цунами. По миру прокатились волны землетрясений, кое-где взорвались ядерные электростанции. Радиация. На четыре года повисло облако пепла, наступила зима. Вымерли животные, погибли растения. Большая часть населения, конечно, выжила. Правительства многих стран успели подготовиться к катаклизму. Но тут их настигла другая проблема. Война за ресурсы. Вместо того, чтобы объединиться, остатки человечества начали воевать. Ядерная катастрофа отбросила цивилизацию на сотни лет назад.

Виктория потрясла головой, потерла виски и недоверчиво переспросила:

— Ты хочешь сказать, что кто-то перенес мое сознание в этот мир при помощи эзотерических технологий?

Вадий кивнул. Какой-то он слишком серьезный.

–…твою мать! А у меня спросили, хочу ли я? А видения рая? Это что, тоже галлюцинация?

— Может быть, он существует? Кто знает, сколько миров во вселенных?

Алан вскочил с места и заметался по комнате. Полученные сведения не умещались в голове. Это все было слишком сказочным. Слишком!

— Странно все это звучит, не находишь?

— Для меня — нет. Для тебя — да, но я постарался рассказать обо всем самым примитивным и доходчивым для тебя языком.

Алан решил не обращать внимание на примитивного. А что обижаться, когда по уровню сознания ему, похоже, никогда не дотянуться до собеседника.

— Выходит… я смогу вернуться?

— В свое тело — нет.

— Почему?

Болезненно заныло сердце.

— Некуда.

— Да, точно, меня же давно похоронили.

Виктория почти с ненавистью смотрела на черноволосого мужчину, стоящего напротив. Дать надежду — и тут же ее отобрать!

— Нет, ты была в коме.

— Была?

— Сегодня твои родные приняли тяжелое решение. Час назад врачи отключили аппаратуру жизнеобеспечения.

Ноги подкосились, и Виктория рухнула на диван. Она могла вернуться к семье! Могла увидеть детей, еще немного прожить рядом с ними! А теперь надежды нет. Никакой. Даже если она научится перемещать свое энергетическое тело между мирами, вернуться будет некуда. А если и получится, то ждет ее только сумасшедший дом после первого же посещения родных… В уме всплыли воспоминания о таких случаях. В газетах или новостях иногда проскальзывали сообщения о людях, помнящих чужие жизни, чужих детей, чужие секреты; о людях, говорящих на множестве языков и не знающих, откуда у них эти знания. А все, оказывается, очень просто… Когда-то для жителей этого мира это не было необычным.

— Алан, наш договор остается в силе. Выполни его, и мы что-нибудь придумаем.

— Да пошел ты!

— Я не виновен перед тобой, — в голосе Вадия проскользнула жесткая нотка. — Но я готов извиниться.

— Не нужны мне извинения. Научи меня.

Может быть, ей удастся увидеть своих детей хоть во сне?

— Проще всего входить в чужие сны. Мертвые часто так делают, когда им есть что сказать родным и связь с ними еще не ослабла. Я попробую дать тебе теорию, но что получу взамен?

— Я не стану бить тебе морду, — огрызнулся Алан в смеющуюся «морду».

Хотя… Виктория присмотрелась внимательнее. А ведь симпатичный мужчина. Жесткие, но не отталкивающие черты лица, и глаза красивые…

— Бешеный Кузнечик! Я нашел убийцу!

Алан вздрогнул и раскрыл глаза. Черт! Это был сон или правда? Как понять? Очередной выверт нездорового мозга, или так и было на самом деле? Библиотека. Следует немедленно идти в библиотеку. Не может быть, чтобы нигде не осталось хоть каких упоминаний об этих способностях. И Учителя. Обязательно поговорить с отцом Жиришем. Они явно что-то знают. Не могут не знать!

— Алан! Проснись! — В дверях стоял довольный Иверт. — Я нашел ур-рода!

— Уверен?

Алан потер виски. Как не вовремя. Столько вопросов не успел задать Вадию. Жди теперь, когда этот гад появится вновь.

— Мы бы еще долго возились, если бы не Оська. Хитрый он, — Иверт подошел камину и протянул к огню руки. — Он по «очень большому секрету» рассказал всем в замке, что ты уже знаешь, кто убийца, но не хватаешь его, потому что решил посмотреть, кто тебе предан. А предан тебе тот, кто сообщит первым правдивую версию. Тому ты дашь золотой. А если кто тебя боится, то пусть он Оське сообщит, как твоему доверенному лицу. Все знают, что ты ему позволяешь многое. Поверили. Он мне притащил целый список подозреваемых. И знаешь, двое подошли! Неженка лично проверил их линии на ладони. Хотя метод Рэя мне понравился больше.

— Это который? — с интересом спросил Алан.

— Два удара по почкам и иголки под ногти.

— А если они невиновны?

— Ну, Рэй извинился, — пожал плечами Иверт. Он подошел к двери, открыл ее и скомандовал: — Забрасывай.

— Погоди, сперва надо застелить, а то грязи с него много. — В дверь протиснулся слегка смущенный Рэй. — Кир Алан, вы, это, не серчайте сильно, немного разозлился я.

Следом за ним зашли двое «салажат» Иверта, синхронно поклонились и расстелили на полу какую-то серую тряпку, напоминающую замызганное одеяло, затем на нее из коридора швырнули «тело». Иверт самодовольно покосился на Алана, мол, как мои мальчики сработали?

Герцог усмехнулся. Молодые воины горца боготворили, хотя гонял он их нещадно и проклинали они его так же искренне, как и любили. В кабинет тихонько зашли Ворон и Неженка. Телохранитель встал у двери, а художник сразу прошел к дивану и сел на пол у ног Алана. Зачем его сюда притащили? Как свидетеля?

— Ну и кто это у нас?

В избитом окровавленном теле в мокрой одежде Алан никого не узнал. Но камень, который придавил сердце после разговора с Мэтью Гарнером, пропал. Это явно был кто-то чужой, а значит, можно больше не подозревать никого из членов семьи. «Если только его не наняли», — тут же влез противный внутренний голос.

Иверт наклонился и за волосы задрал голову бездыханного тела.

— Он мертв?

— Да еще дышал, как волокли, — растерянно пробормотал Рэй.

— Сдох, — недовольно констатировал горец. — Эх, а я хотел показать на нем одну занимательную казнь, которой мы казним убийц детей.

— Не узнаю, — Алан как ни всматривался, а не мог понять, кто это.

— Управляющий Касим, — подал голос Леонардо.

— Вы что натворили? Да не мог он быть убийцей!

Вашу мать! Убили невиновного человека!

— Хозяин, у него линии сошлись, — виновато прошептал Леонардо, словно это он избил несчастного до смерти.

— Да признался ур-род! — в сердцах воскликнул Рэй.

— А я предупреждал, — тихо произнес Ворон. — Но капитана можно было остановить только молотом.

— Так он же сбег! Уйти хотел через тайный ход, уже в горах взяли. Из-за него я в снег по пояс провалился!

— Да, это повод убить человека, — хмуро буркнул Алан. — Ворон, рассказывай.

— Оське кухарка шепнула, что покойный печник, перед тем как сгинуть, хвалился, что скоро разбогатеет, что он секрет услышал такой, за который ему кучу золота отвалят. Да только вместо золота получил шилом между ребрами. Я так понимаю, что в тот тупик, где мы нашли тела, он пришел получить плату за молчание. Потому что убили его там, кровь на земле была, остальные были задушены. Когда Касима взяли, он сразу сказал, что только с вами будет говорить, что он знает, кто за всем этим стоит. Мол, после того как вы узнаете правду, вы его еще и наградите.

— А потом сбежал, пока мы других проверяли, — попытался оправдаться Рэй виноватым голосом. — Ну как пошли за ним, так я и… сорвался.

— Я же говорил, бей вполсилы! — встрял Иверт.

Судя по довольной роже горца, его совесть не мучила. Главное, они поймали убийцу, а то, что он не выжил, так воля духов. Жизнь в этом обществе гроша ломанного не стоила.

— Так я и бил вполсилы, — поскреб Рэй макушку. — Видать, нечаянно сломал ему что-то.

— Уберите его отсюда, — устало приказал Алан. — Ворон, что он успел сказать?

— Что его наняли убить вас, когда вы только пришли в крепость, что потом этот человек передумал, но рабы и печник подслушали, и он, чтобы не подводить нанимателя, убрал свидетелей. По приказу. Он сам бы никогда и ни за что! И вас он не собирался убивать! Он бы признался! Но отказать этому неизвестному человеку не смог. А имя только вам скажет. Он не думал, что вы из-за рабов так осерчаете. Это же рабы, но они хотели денег, а денег у него нет. В общем, ни в чем не виновен. Рабы не люди, их можно убивать безнаказанно.

— И из-за несдержанности Рэя мы не узнаем имени заказчика, — Алан смотрел на Рэя, и тот ежился под его взглядом.

— Да я его один раз только и стукнул! Ну, может, три…

— И иголки под ногти.

— Не, это я только пугал!

— Испугал до смерти, — хохотнул Иверт.

— А ты зубы не скаль, задание твой отряд провалил, — жестко произнес Алан. — Я сказал убийцу живым привести! А ты мне труп притащил! Мне теперь ходить и оглядываться, кто еще нож точит? А Зира? Если этот неизвестный решит ударить по ней, раз по мне не вышло? Пошли вон! Оба!

Алан был в ярости. Столько работы коту под хвост! Опросить людей, собрать сплетни, проверить подозрительных — и из-за глупой силищи некоторых потерять нить!

— Кир Алан, виноват… — начал Рэй, но, столкнувшись с взглядом воспитанника, попятился к двери. — Я потом зайду…

— Хозяин, — тихо позвал Леонардо. — Не кричите. Капитан не хотел, просто он за вас испугался. Как услышал, что это вас убить хотели, так и обезумел.

Художник бесшумно поднялся, в руках у него оказался уголь. Он оглянулся в поисках бумаги, не нашел и, подойдя к камину, снял с него поднос. Сел обратно, опершись спиной о диван, и начал быстрыми штрихами делать набросок. Алан вздохнул. Испуган и нервничает. Леонардо всегда начинал рисовать неровными штрихами, когда нервничал. Словно пытался выплеснуть негатив в рисунок. Действительно, нужно взять себя в руки. Уже ничего не изменишь, а поговорить можно и позже.

— Прости, Неженка, — чуть слышно произнес он и, подойдя к художнику, остановился за его спиной, бездумно глядя, как из коротких нечетких линий рождается голова тау. — И никакой зацепки…

Алан отошел к столу, потер кольнувшие болью виски. Кто? Зачем, было ясно — месть. А мстить могли многие. Тот, кому Касим не мог отказать, то-то выше его по положению. Алан зло ухмыльнулся. Таких в крепости много, да и за ее пределами тоже. Тот же Чех или Гарнер… Он до сих пор не мог понять их мотивы.

— Хозяин, — позвал Леонардо, и Алан резко оглянулся. В голосе раба звучал испуг. — Я очень хорошо помню, что, когда рисовал в прошлый раз, тут ничего не было! — Он двумя руками держал на весу доску. — Здесь написано «Эмилия».

— Где?

— Вот! — парень ткнул пальцем в самый уголок доски.

Если не присматриваться — можно подумать, что просто царапины от ножа.

— Узнай, кто, кроме Саша, заходил в кабинет, — бросил Алан Ворону.

Тот, как всегда при таких приказах, укоризненно посмотрел на герцога, но вышел в коридор.

Намек или просто имя любимой девушки?

— Ты уверен, что этого не было?

— Уверен. Я в прошлый раз выбирал ровную сторону, поэтому осмотрел все.

Алан кивнул. Эмилия. Это ни о чем не говорило, женщин с таким именем среди его знакомых не было. Но, может, кто-то из любовниц старого герцога?

— В вашем кабинете, кроме Саша, никого не было, — подал от двери голос Ворон. — Ненадолго заходила его подружка, забрать белье в стирку. Больше никто не появлялся. Длань вернулся.

«Вот как, — хмыкнула про себя Виктория, — вовремя и, небось, уже в курсе происходящего».

Дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошел хмурый Алвис.

— Эмилия — имя маркизы Вас’Хантер.

— И тебе добрый день, Алвис. Странно выглядишь, — ехидно произнес Алан, рассматривая ксена. Потертая кожаная куртка на меху, черные штаны, заправленные в высокие сапоги, мохнатая шапка, которую Длань снял с головы и бросил на кресло. — Еще одна неучтенная дочь бывшего герцога?

— У герцога была одна дочь. Официально. Эмилия Вас’Хантер, которую вы знаете под именем Эвелин.

–…?

— Давно я не слышал от вас новых слов, — улыбнулся Алвис и налил себя вина. — Ей не нравилось имя, и она приказала называть себя Эвелин.

— Так, может, Саш был в нее влюблен и выцарапал имя на доске от избытка чувств?

— Нет, хозяин, Саш любил Милу, — тихо произнес Неженка и сжался под взглядом ксена, он все еще его боялся.

— Ну что же, пойдем и спросим у юной маркизы, что она об этом всем думает? — решил Алан. — Ворон, ты с нами.

— Розги взять? — невинно поинтересовался послушник.

— Если это она заказчица, то я даже не знаю, что с ней делать.

— Она благородная дама, родственница королевского дома Ратии, — подал голос Алвис. — Смерть нескольких рабов — не повод казнить девушку.

— Хочешь правду, Длань? — Алан открыто посмотрел в глаза ксена. — Если бы пришлось выбирать, то я бы предпочел ее смерть, а не смерть Саша.

— Киру Алану нужен был библиотекарь, и он его нашел, — пояснил Ворон.

Виктория зубами заскрежетала. Неужели не понимают?

— Эвелин — пустышка. Симпатичная внешность и пустая начинка.

— Она не глупа, просто слишком юная, милая и непосредственная, — не согласился с ним Алвис, открывая перед герцогом дверь и входя следом за ним в комнату Эвелин. — Она ничего не видела, кроме крепости. Где ей было учиться и набираться опыта?

— Саш тоже нигде не был, кроме крепости, — гаркнул Алан. — Однако он учился, потому что хотел этого! А из-за этой… дряни…

— Кир Алан, — с укором произнес за спиной Ворон. — Где ваша выдержка?

Алан сжал кулаки, глядя на вскочившую с дивана Эвелин почти с ненавистью.

— Это не я! — закричала девушка. — Я не приказывала Касиму убить вашего раба! Он сам!

— Откуда знаешь про Касима? — резко спросил герцог.

— Слышала, как стражники разговаривали, — тут же выпалила Эвелин.

— Лжет, — коротко бросил Ворон.

— Я знаю.

Как это часто бывало у Алана, следом за вспышкой ярости пришла апатия. Ну вот он нашел заказчика, нашел виновного, и что дальше? Длань прав, убивать ее не за что.

— Кирена, расскажите, как все было? — мягко попросил Алвис, беря девушку за руку. Она тут же попыталась её выдернуть, но не смогла. — Не бойтесь, вас никто не тронет, но киру Алану нужно знать правду.

Правда оказалась до банального простой — девица решила отомстить за смерть отца и не придумала ничего лучше, как нанять для этих целей управляющего замка, который был вхож во все двери и ни у кого не мог вызвать подозрений.

— Он приходил ко мне с тканями и новыми нарядами, и мы обсуждали, что делать дальше. Но это было еще до того, как я познакомилась с вами, кир Алан! — заливалась слезами Эвелин. — А когда я вас узнала, я сразу сказала, что отменяю заказ! А Касим меня пугал, что вам все расскажет! Я ему колечко отдала и пообещала после свадьбы отдать еще из приданого, чтобы он вам не рассказывал. А рабы и печник подслушали наш разговор и… я не знаю, зачем он их убил! Я не говорила ему это делать! Я его боялась! Он мне угрожал! Почему вы мне не верите?

— Мы тебе верим, — Алвис прижал девушку к себе и погладил по спине. — Ты просто ошиблась, не подумала…

— А она вообще знает, что такое «думать»? — громко спросил Алан. — Ты ей веришь?

— Сейчас она не лжет, — Алвис достал откуда-то носовой платок и промокнул Эвелин глаза. — Она испугана, расстроена и сожалеет.

— Раскаялась, — зло бросил Алан. — Она притворяется.

— Нет, — покачал головой Алвис, не выпуская девушку из объятий.

Не будь Алан так зол, он бы обязательно съехидничал на тему «дружеских объятий», но сейчас больше всего ему хотелось придушить дуру.

— Стража!

В дверь заглянул один из воинов Хвата.

— Позови палачаи пусть возьмет розги. Или ремень? — повернулся он к Алвису. — Как считаешь?

— Розги будут в самый раз.

Эвелин затравленно переводила взгляд с одного на другого, но не находила сочувствия.

— А после экзекуции…

— После чего? — Длань с любопытством поднял голову.

— После наказания кирене надлежит собраться и отбыть на фронтир, в Кровь, где она и будет пребывать до тех пор, пока я не присмотрю ей мужа, — мстительно сообщил Алан.

Эвелин отшатнулась от ксена, упала ничком на диван и разрыдалась в голос.

— Лучше отдайте ее мне.

Алан и Ворон с одинаковым удивлением на лицах воззрились на Длань.

— На опыты? — подозрительно поинтересовался герцог.

Нет, он, конечно, зол на глупую девицу, но все же не настолько, чтобы отдать юное существо такому монстру, как Длань. Вдруг она с годами поумнеет?

Эвелин притихла, прислушиваясь к разговору, только плечи вздрагивали.

— Почему на опыты? — в голосе ксена слышалось веселье. — В жены.

— В жены? Тебе? Вот это? — Алан ткнул пальцем в сторону дивана. — Алвис, ты в своем уме?

— Она милая.

— Она дура!

— Она чиста и невинна, а я смогу нарисовать на этом холсте то, что мне угодно.

Виктория стояла посреди комнаты и глупо лупала глазами. В ее мозгу не укладывалось, как такой мужчина как Алвис может позариться на такую девушку, как Эвелин? Зачем? Неужели любовь? Нет, скорее тонкий расчет. Она родственница короля Ратии, а значит брак с нею возвысит Длань и даст ему нужные связи, а этого допускать не хотелось. Девушку нужно использовать на благо герцога, а не Храма. Боже, какая она стала циничная!

Пришел палач. Алан ожидал очередной истерики, но Эвелин покорно легла на кушетку, только тихонько расплакалась от стыда, когда палач задрал пышные юбки и стянул до коленей тонкие панталоны с кружевом. Пока он порол девушку, Алан не произнес ни слова. Отстранено наблюдал за кружащей над крепостью черной птицей, думая совершенно о другом. О ванне, полной горячей воды, о стиральной машине, о запахе весеннего леса, о римских катакомбах… о чем угодно, кроме того, что делать дальше с девицей. Алвис стоял рядом и тоже смотрел в окно.

— Я Длань, мне нужна жена, с которой можно расслабиться, у которой не хватит ума участвовать в заговорах против меня. Жена, с которой можно мило провести время, но которая не будет требовать невозможного. Я смогу воспитать ее так, как надо мне.

«Мир иной, а люди такие же», — подумала Виктория.

— Мне этого не понять. Я сразу ищу подвох, особенно, когда это ты.

— Она двоюродная племянница короля Ратии, — одними губами улыбнулся Длань. — Это хорошая партия.

— Но какая выгода от этого брака мне?

— Разве вам не хочется породниться с Дланью Наместника?

— Это даст мне шанс дожить до нового года? — скептически поднял бровь Алан.

— Это даст вам шанс выжить, — совершенно серьезно ответил ему Длань. — Пришло время Разрушителя. Впереди много перемен.

Алан кивнул. И все равно это подозрительно!