А единороги будут?

Ирина Смирнова, 2023

Вы когда–нибудь мечтали перенестись в другой мир? Признайтесь честно! Хоть раз, но было. И, конечно, вокруг вас скакали эльфы на единорогах, вампиры падали вам под ноги, гномы подпрыгивали, чтобы чмокнуть вас в щечку… понятное дело, если вы девушка. Хотя гномы – они такие затейники…И, естественно, королевство было на краю гибели, а лучше весь мир… и тут вы! Неотразимы, храбры, прекрасны, на единороге. Спереди эльф, сзади вампир и внизу гном подпрыгивает… И всей толпой – мир спасать. А потом вечная молодость, бессмертие, богатство… М–да.ОБА ТОМА в одной книге!

Глава 13

Я затихла мышкой, пытаясь понять, что происходит. Рикиши шантажирует Сонолу? Почему–то сразу подумала именно о ней, не о Марими, хотя фраза «Вы же сами меня ей подарили!» могла относиться как к одной, так и ко второй. Но тон… Странно было представить моего нетопыря, разговаривающего подобным образом со своей первой хозяйкой.

И, главное, что там за договор такой, который Сонола нарушать собирается, да еще и настолько важный, что Рикиши готов пойти на шантаж. Причем… учитывая наше текущее СОчувствие друг друга, я была уверена, — он нервничает, действительно нервничает.

И тут я ощутила довольно сильный ментальный удар, не по мне, но… Влетела в комнату и, ожидаемо, увидела бледное до синевы тело, валяющееся на полу.

Идиот! Придурок! Безмозглый кретин!

Не помню, кричала ли я все эти ругательства вслух или про себя, но, упав рядом с Рикиши, я принялась его трясти, вливать в него свою силу, запихивать запястье чуть ли не прямо ему в рот…

И пришла в себя от взволнованного голоса Марими у себя в голове:

— Киш, что происходит?!

— Леди?! — я произнесла это вслух, но она меня услышала.

— Говори через Рикиши, девочка. Что с ним?

— Он… Он разговаривал с Сонолой, а потом побелел и теперь лежит без сознания, — я с трудом мыслила спокойными четкими фразами, стараясь не разрыдаться.

— То есть он до сих пор нормальный? — мне показалось, что в голосе женщины послышался намек на ревность, но потом она перешла на чисто деловой тон: — С Сонолой? Странно. Кстати, почему ты не появилась в поместье в понедельник? Я ждала тебя.

— Ждали?! Но… — я растерянно замолкла, потом попыталась фразами в голове пересказать все, что произошло в тот день. Теперь на пару минут замолчала Марими. А я вдруг начала чувствовать себя глупой трусливой девчонкой: мне просто всучили коробку с платьями, а я воспользовалась этим, как поводом избежать неприятной встречи с Сонолой.

— Ты удивительно предсказуема, но очень странно, почему Киш не насторожился, — подтвердила Марими мою догадку.

— Он был очень растерян, — сообщила я своей невидимой собеседнице.

— А должен был связаться со мной и уточнить, следует ли вам появляться в поместье или нет.

— Я пытался, леди, — в нашем диалоге зазвучал третий, слабый голос.

Уф! Живой… Выпорю… Упокою и выпорю!

— Странно. Наверное, что–то произошло с артефактом удаленной связи.

Судя по голосу Марими, она и сама не очень верила в такое редкое совпадение.

— Леди, я пытался связаться с вами в течение всего времени пребывания здесь! Между нами была глухая стена. Я волнуюсь за вас, леди…

— Уверен, что не за себя? — в голосе Марими прозвучал легкий укор, на который Рикиши тут же отреагировал:

— Леди, я разве хоть раз позволил вам усомниться в моей преданности?!

— Конечно, нет, — она улыбалась, это чувствовалось, но меня неприятно кольнули уверенность и легкое пренебрежение в голосе. — Теперь это не твоя проблема. Лучше расскажи мне, что это за история с Сонолой?

— Я ее немного разозлил и отвлек, — если бы не наше СОчувствие, то я бы не заметила промелькнувшее на заднем фоне смущение, так уверенно даже мысленно прозвучала фраза. — И только тогда мне удалось пробить стену между нами.

— И ты потратил на это всю свою энергию? Чтобы предупредить меня? Как это трогательно!

Мне пришлось очень сильно напрячься, чтобы заглушить в себе желание придушить кого–то из этих двух голубков. Учитывая, что разговор шел на ментальном уровне, это было равносильно подвигу. — Кстати, приятно удивлена, что ты до сих пор жив, — ну, вот насчет «кстати» — согласна, а насчет «приятно» она приврала, точно. — Раз уж ты столько времени с этой девочкой и до сих пор не деградировал… Я позволяю тебе совершить обряд полной передачи прав. По крайней мере, это не позволит моей сестре отомстить тебе завтра слишком легко. Но, вообще, надо думать, кого злишь!

— Да, леди. Спасибо, леди!

— Надеюсь, ты выживешь завтра, — снова легкое пренебрежение в голосе, как будто на самом деле ей просто интересно, сумеет ли Рикиши выкрутиться. — Икари, девочка, я, конечно, очень расстроена, что мы не повидались перед поездкой во дворец, — такое ощущение, что Марими неожиданно забыла о третьем участнике беседы, потому как резко изменилась интонация. Нет, она не стала матерински–заботливой, но нотки стали ощутимо теплее. — К сожалению, — кстати, в передаваемых эмоциях действительно фонило легким расстройством, наверное, от того, что весь завтрашний спектакль пройдет мимо, — я не смогу завтра оказаться там и поддержать тебя. По делам семьи я сейчас нахожусь на другой половине Яхолии и не могу все бросить и вернуться. Ведь официально твоя опекунша — моя сестра. Да и с дроу ей общаться привычнее. Но я уверена, что ты готова к приему и не опозоришь семью Тарнизо. В конце концов, от тебя не так уж много и требуется. Зато, если будешь хорошей девочкой, вместо смерти в каком–то забытом всеми богами мире, получишь жизнь при дворе императрицы Ноакиндомской империи. Ты станешь женой ее четвертого сына. К трону тебя, конечно, не подпустят, но и на дороге ты ни у кого стоять не будешь. Так что у тебя впереди прекрасное будущее, за которое ты должна быть нам благодарна, — тут Марими выдержала небольшую паузу и продолжила: — Я, конечно, обещала тебе помочь создать своего личного нетопыря, и мое обещание в силе. Так что, как наиграешься в Киша…

— Спасибо, леди, — я очень постаралась, чтобы в моей мысленно сказанной фразе действительно прозвучал хотя бы намек на благодарность.

— Не понимаю, почему ты злишься, девочка, — судя по звучащему у меня в голове голосу, Марими, и правда, была в недоумении. — Но очень рассчитываю на твою благоразумность.

— Пусть тогда Сонола держится от моего Рикиши подальше! — буркнула я. — И будет здорово, если она выдаст мне краткий курс выживания среди дроу.

Марими засмеялась, как будто зазвенел серебряный колокольчик.

— С Кишем я чем могла, тем помогла, проведешь обряд — и он твой. Соврать он тебе не сможет после того, как я дала свое согласие на полную передачу прав. То, что Сонолу он постоянно провоцировал — его вина. Если сейчас сестра посчитает, что предел ее терпения наступил… Значит — наступил. Меня их противостояние достаточно долго забавляло, но раб должен знать свое место. Насчет краткого курса выживания…. — Марими снова тихонечко засмеялась. — Я скажу сестре, может, она и захочет тебе помочь.

Что–то я в этом сомневаюсь. Как говорится, ничто не предвещало.

— Простите, леди, — Рикиши вновь напомнил, что нас тут трое, и мы общаемся через его голову. — А можно вас попросить не сообщать леди Соноле, что вы совершили мою полную передачу леди Икари? Оставьте мне маленькую фору в противостоянии с вашей сестрой, пожалуйста! — О, да, мой нетопырь умеет умолять профессионально, сразу до слез пробирает. — Если я выживу, то буду охранять свою новую хозяйку…

Марими задумалась, потом чуть слышно усмехнулась:

— Ну, хорошо, я забуду сообщить сестре о такой мелочи. Иначе, действительно, совсем не интересно будет.

То, что мы остались вдвоем, я заметила не сразу. Нет у меня привычки общаться напрямую через голову, тем более чужую. Никаких гудков — ни вызова, ни занятости, никаких кнопок, ничего привычного, только отсутствие «дыхания» чужого сознания где–то рядом. Зато осталось бледное до синевы тело, запекшиеся губы, закрытые глаза, как будто утончившиеся пальцы, обострившиеся и удлинившиеся ногти… КрасавчЕк!

Ради меня он, значит, жизнью рисковать не готов, а чтобы связаться со своей драгоценной хозяйкой, не отвечающей на его зов…

— И что это было? — поинтересовалась я, поглаживая бледное тело по щеке и обдумывая, что сейчас секс будет чем–то сродни некрофилии, а если поделиться кровушкой, то есть шанс, что до начала приема во дворце не восстановлюсь.

— Эксперимент, — хмыкнул Рикиши, не открывая глаз, но потихоньку розовея, наслаждаясь моей лаской и восстановлением сил. — Ехать во дворец, не понимая точно, что нас там ждет и не имея никаких козырей, было бы чистым самоубийством. Особенно учитывая то, что между приказами леди Сонолы и вашими мне пришлось бы выбирать ее.

— Хочешь сказать, что это не Сонола тебя… Это ты сам?! — приду–у–у–урок нетопыревый! И тут глупая надежда сверкнула где–то в глубинах подсознания: — То есть ты все же заботился обо мне?

— О себе! — устало буркнул Рикиши. — Я всегда забочусь в первую очередь о себе, леди! И между вами и леди Сонолой я выбрал вас. Придется много работать над вашим воспитанием, конечно, но я уже как–то привык к тому, что меня любят и с моим мнением считаются, — говоря все это, Рики кривил губы в ехидно–презрительной улыбке, но я чувствовала, что за этой маской пытаются просто скрыть раздражение своей слабостью.

— Ты даже не знал, получится у тебя или нет? — дошло до меня с небольшим запозданием.

— Как–то раньше надобности к такому экстремальному средству связи не было, да и вспомнил я о нем, только когда ту книжку увидел. У леди Марими была такая же.

— А если бы меня рядом не оказалось?! — убью, запорю, упокою. Ух, как я разозлилась… И тут же успокоилась, увидев, как уже начинающее розоветь тело снова бледнеет. Откат был гораздо быстрее. Так, спокойствие, главное, спокойствие! Не сейчас, не сегодня, позже…

Я нагнулась и поцеловала сухие губы, выдыхая внутрь все хорошее, что я испытывала к этой вампирской заразе.

— Ну вот, и как я могу променять вас на леди Сонолу? — Рикиши обнял меня и прижал к себе, крепко–крепко, как будто собирался выкачать из меня все тепло, а я растекалась по его обнаженному телу, расслабленно наслаждалась. И неожиданно вспомнила, что за окном ночь, завтра тяжелый день и, вообще, время спать.

Проснулась я на рассвете от очень плохого предчувствия в кровати в обнимку со своим непутевым нетопырем, который выглядел уже более–менее прилично, хотя и знавал лучшие времена, если уж честно.

Рикиши уже не спал, лежал и смотрел на меня очень задумчиво, как будто обдумывал, правильный ли выбор он сделал.

— Ну что, время проводить обряд? — я натянула на лицо подобие бодрой гримасы, и спрыгнула на пол.

Тэлефию я на сегодня отпустила, так что никто и ничто не должно было нам помешать.

— Вы уверены?

Сомнение в голосе Рики задело меня за живое.

— А ты?!

— Леди! Я — уверен, но вы понимаете, что берете на себя ответственность за мое существование?

— А до этого в течение трех недель, что я делала? Получала удовольствие?

— Надеюсь, — на губах Рикиши появилась самая любимая из моих улыбок. Самоуверенно–довольного засранца.

— Короче, сколько там времени занимает этот обряд?! — я была готова сама надавать себе ремнем за то, что так не вовремя вырубилась в ночи, но уж очень хотелось спать. Да и нетопырь у меня был более готов к обряду упокоения, чем к передаче от хозяина к хозяину. Хотя, если верить методичке, никаких особых энергетических затрат в процессе не планировалось.

— Минут пятнадцать–двадцать, — насмешливо фыркнул Рики.

— Текст договора довольно длинный. Странно, что для этого не нужно присутствие леди Марими… — озабоченно выдала я, успокаивая себя, что обманывать меня, вроде как, никому не зачем. Тем более, как я поняла, это вообще в интересах Рикиши. В книжечке вроде было какое–то упоминание для частных экстренных случаев.

— Просто иногда такой обряд происходит между нетопырем и наследником мага уже после смерти мага–создателя, — точно, именно это.

Ну, мы действительно довольно быстро отмучились. Рикиши говорил текст, я за ним повторяла, почти не запоминая и не вникая в смысл. Причем мне категорически запретили записать текст на бумагу или хотя бы на диктофон, чтобы потом прослушать. «Я повторю вам текст в любой момент, как вы пожелаете, но если он попадет в чужие руки…» Логично, но немного обидно — мне в чем–то клянутся, а я даже не совсем понимаю — в чем. Потом я королевским жестом протянула своему нетопырю руку, чтобы этот кровопийца хлебанул немного для восстановления сил и как часть ритуала, ну, и напоследок он прокусил свое запястье, и уже я глотнула его крови. Солоновато–сладкая, обычная… В общем, одно сплошное разочарование. Проделала что–то жутко важное, а никаких там громов и молний, внутренних изменений, вообще, ничего не произошло!

— Слушай, а со стороны тоже ничего не заметно?

— Нет, — хмыкнул мой нетопырь, только как–то странно.

Я перестала разглядывать себя в зеркале и обернулась. Рикиши изучал небольшую татушку у себя на плече. Приглядевшись, я заметила, что она изменилась. Был орнамент из прямых линий, стал — из витиеватых и что–то мне очень напоминающий… М–да! Узор обоев на моей кухне… Как его там продавец назвал–то, вспомнить бы еще. Как–то красиво, что–то со сталью связано или с ножиками. Точно! Дамасский орнамент, вот! Еще втирал долго о том, что у меня хороший вкус, и это один из знаменитых растительных орнаментов, потому что удивительно красивый. Для меня же тогда главным был цвет обоев — кофе с молоком, и то, что они — моющиеся. Ну, и узор был красивый, да. Запоминающийся.

— Под одеждой незаметно будет, — буркнул Рики и посмотрел на меня: — Но зато сразу видно, что у меня произошла смена владельца.

— Как ты думаешь, какое платье…

Тут дверь в номер распахнулась, и, вылетев из комнаты, я наткнулась на стоящую в коридоре Сонолу.

— Пришлось воспользоваться личным порталом, — пояснила она мне, небрежно отодвигая меня в сторону.

Рикиши, уже одетый, склонил голову в вежливом поклоне.

— Проспался? — с презрением в голосе поинтересовалась Сонола. — Это хорошо! А то уж я было решила, что придется все переигрывать. А у меня столько планов на вас двоих завязано, прямо сама себе удивляюсь. Есть, конечно, пара–тройка вариантов для подстраховки, но они не такие интересные. Ладно, отбросим лирику в сторону, — Сонола сделала едва заметный жест пальцами, и мне в руки упало бирюзовое платье, а под ноги — темно–голубые туфли. — Надеюсь, ты вдосталь начиталась об этикете дроу?

Я пожала плечами, позволяя Рикиши запихивать меня в выбранный Сонолой наряд.

— Ну, не разочаровывай меня, — усмехнулась моя опекунша. — Ты две недели вела себя предсказуемо, не с чего тебе вдруг на третьей было провернуть что–то оригинальное. Тем более, тебе же наверняка Ноакиндомскую империю выдали как тему реферата.

Я кивнула, чувствуя, как начинаю тихо озверевать. Еще немного, и сорвусь, нарычу на эту стерву.

— Впечатления полной дурочки ты не производила, значит, сообразила, что подмена настоящей Алисы на тебя произошла именно из–за этого брака с принцем дроу. Не хочу я родную дочь ссылать в эти катакомбы. К тому же, после того, как сама там прожила семь лет.

Точно, сейчас озверею! Правда, пока я просто согласно кивнула.

— Ничего более подходящего, кроме потери памяти, мне тогда в голову не пришло, — Сонола почти пожаловалась, признавая, что идея была не самая умная, но времени на что–то более оригинальное у нее не оказалось, вот и пришлось как–то выкручиваться. Ей. Ну, и мне потом…

— Надеюсь, ты понимаешь, что если вдруг решишь с кем–то поделиться правдой, я просто печально констатирую факт, что болезнь вновь проявилась и, мало того, начала прогрессировать? Да, выдать втихую мою девочку удачно замуж здесь же на Яхолии уже не получится, но даже в монастыре ей будет лучше, чем в пещерах этих мерзких поклонников пауков… — Сонола вся передернулась от омерзения. — А вот ты просто возвращением в свой мир и тихой смертью не отделаешься. Я очень изобретательна, когда злюсь, можешь спросить у этого… — последовал небрежный кивок в сторону Рикиши. — Сестра уверена, что ты и так должна быть благодарна нашей семье после того, как узнала, что мы подарили тебе вторую жизнь. Ну, а я люблю, знаешь ли, подстраховаться, тем более дроу попросили короля пересмотреть условия брачного договора, и этот олух согласился! Так что ты не будешь доучиваться в академии, а сразу из дворца отправишься в пещеры вместе со своим мужем. Без права возвращения на родину! — Сонола хмыкнула и посмотрела на меня с легким сочувствием. — Поэтому знания, даваемые в академии, тебе не понадобятся, и дальнейшее оттягивание брака бессмысленно, — женщина подошла ко мне, и неожиданно сама надела мне на шею полагающееся к данному платью ожерелье. — Изображать, что мне тебя жаль, и что, вообще, испытываю к тебе какие–то чувства, не буду, — почти ласково проворковала она, любуясь нашими отражениями в зеркале. — Но ты столько времени была умной и послушной, что заслужила небольшой подарок.

Сонола достала из глубокого выреза маленькую заколку и воткнула ее мне в прическу:

— Это украшение много раз спасало мою жизнь. Вместительность у этого артефакта небольшая, но на что–то очень важное и необходимое — хватит.

Я прямо чуть не прослезилась от умиления, сжимая зубы, чтобы не сказать какую–нибудь колкость.

— Постарайся использовать свой второй шанс более насыщенно, чем первый, — ласковая Сонола меня пугала гораздо больше, чем привычно стервозная гадина. — Возможно, я даже помогу тебе в какой–нибудь мелочи, если это не сильно меня напряжет или будет необходимо, чтобы поддержать легенду, будто ты — член нашей семьи. Но советую рассчитывать только на себя. И не пытайся сорвать свое собственное бракосочетание попытками выдать правду, — насчет последствий я не шутила. Тем более, если ты вдруг забыла, я тебе сделала еще один маленький подарок, так вот его, само собой, придется упокоить. Но это мелочи, конечно… — И Сонола с ехидной усмешкой махнула рукой в сторону Рикиши.

Выбора у меня не было, поэтому я, сначала попрощавшись с Абагэйл, отправилась во дворец, как теленок на заклание. Во мне боролись два противоречивых желания — разрыдаться и разнести все к чертовой бабушке. Тормозов тоже было два: слившийся в единый комок страх за себя и Рики, а еще глупейшая в своей наивности надежда на лучшее. Ну да, дроу… Жрицы, пауки, катакомбы… Но ведь и там люди выживают!

Учитывая мое состояние, неудивительно, что все прелести дворцовой архитектуры и трудов садовников прошли мимо меня с песнями и плясками народов севера. Более–менее адекватно реагировать я стала, уже оказавшись в отдельной комнате, стоя у окна и согреваемая объятиями Рикиши.

— За нами сейчас придут, леди, — настойчиво прошептал он мне в ухо. Только вместо привычного сексуального желания я едва удержалась от слез.

Так, не жалеем себя, не жалеем! У меня все будет хорошо… Я справлюсь!

Ясно, что Сонола не простит мне, если я устрою сцену во дворце. Она ни разу в нашем разговоре не упомянула о своем сыне, но я не удивлюсь, если и его судьба тоже здесь замешана. Потому что иначе Алису просто признали бы тяжело больной и оставили под опекой матери. Никто бы не стал настаивать на браке с не совсем здоровой на голову девушкой, если только этот брак не выгоден семье этой девушки.

Значит, от моего хорошего поведения зависит судьба двоих детей Сонолы. И, понятное дело, если я попробую все испортить, то умирать буду не мгновенно и в своем мире, а в этом — долго и в муках. И сначала у меня на глазах так же долго и в муках умрет Рикиши…

— Леди Элис Тарнизо? Король ожидает вас!

Ну, вот и все… Идем приносить себя в жертву во имя призрачного шанса на вторую прекрасную жизнь.

Я вошла в большой зал самой последней, как и положено невесте. Все взоры были устремлены в мою сторону, я же внимательно изучала ковер под ногами. Потом выполнила необходимую последовательность поклонов и реверансов вокруг трона, слабым голосом прошептала положенные по этикету слова приветствия и замерла слева от короля рядом с Сонолой.

Только после этого я позволила себе осмотреться и поизучать представителей Ноакиндомской империи, приехавших за женой для своего принца. Одна женщина зрелого возраста, с виду постарше моей опекунши и рядом с ней две молодые девицы с задранными вверх носами и презрением в черных с красным оттенком глазах. Женщины выглядели удивительно хрупкими и миниатюрными, создавалось ощущение, что это — копии Марими, только облитые черной краской. Да, их кожа была черная, как уголь, а волосы белые, как снег. Черные плотно обтягивающие грудь и живот платья из поблескивающий при свете свечей ткани от бедер были разрезаны на широкие полосы. На ногах — высокие, до колен, сапоги из мягкой на вид кожи. Плотным кольцом вокруг трех женщин стояли десять мужчин, тоже обманчиво хрупких из–за тонкой кости, но под кожей их обнаженных рук были заметны напрягшиеся мышцы. Сначала они все мне показались на одно лицо, бесспорно красивые, но совершенно неотличимые один от другого. Потом я потихоньку начала вычленять различия, даже заметила, что у кого–то волосы отдают в рыжину, у кого–то отливают золотом, а у пары человек были намеки на шатеновость.

Пока я занималась изучением людей, то есть эльфов, в мире которых мне теперь придется жить, король громким звучным басом произнес торжественную речь, закончившуюся радостным объявлением, что он счастлив отдать свою прекрасную подданную, третью ветвь семьи Тарнизо в жены четвертому сыну императрицы… После того, как он произнес ее имя, я с тоскливой завистью подумала, что у кого–то было время потренироваться, а вот как мне этот непереводимый набор букв запомнить с первого раза?! Но дальше последовало имя моего будущего мужа, и я напрягла все свои извилины, чтобы запечатлеть в памяти хотя бы первую часть. Бхинатар Фейн Алеан Вал… Нет слов, одни буквы!

Бхи–на–тар–фей–на… вал! Как я его ласково называть должна?? И ведь там море таких бхинатавров! Может, сразу Соноле сдаться?

Старшая женщина сделала знак рукой, и моя опекунша подтолкнула меня в спину:

— Она должна убедиться, что ты моя дочь.

Все возражения я проглотила, вспомнив, что по всем показателям не просто дочь, а копия этой стервы, так что все пройдет отлично, главное — заставить себя дойти до этих страшных в своей нелюдской красоте существ.

Рикиши за мной следом не пустили, хотя он попытался меня сопроводить.

— Не позорь ее сразу! У них матриархат, а она попрется, держась за ручку раба–мужчины?! — услышала я шепот Сонолы.

Точно, у них же матриархат, а я — женщина. Так что вторичные половые признаки вперед, уверенность на лице нарисовать и запинать страх в уголок. Если надо, Рики окажется здесь за секунду.

Старшая в делегации одобрительно покивала, встретившись с моим уверенным взглядом оборзевшей от страха мышки, взяла мою руку своими длинными узкими пальцами, провела по линиям моей ладони, нахмурилась. Потом взяла протянутый одной из девушек ножик и полоснула по моим пальцам. Отдернуть руку я не успела. Тут же под капающую тоненьким ручейком кровь подставили небольшой треугольный артефакт с выемкой в середине, и мы все уставились на него, ожидая чего–то. Он оправдал наши надежды, засверкав, заискрив, даже начав излучать тепло и только не мурча, как сытый котенок.

Обернувшись на шум за спиной я отметила, что двое эльфов перекрестили мечи, наивно надеясь этим удержать ожидаемо возникшего при первых признаках опасности Рикиши.

— Твой мужчина? — заинтересовано уточнила одна из девушек, оглядывая моего нетопыря, как породистого самца на распродаже. Только зубы ему не посмотрела.

— Мой, — рыкнула я, игнорируя предупреждающие покашливания Сонолы. Мой, и все тут!

— Истейл, — спокойно констатировала старшая женщина.

Я кивнула. Странно, но после того как артефакт заискрил, мои порезы почти мгновенно затянулись.

— Он идет с тобой?

Я кивнула, и женщина довольно улыбнулась. Затем она кивнула одному из мужчин, очень молоденькому, с виду не старше Рикиши:

— Теперь ты!

Парень сделал два шага в сторону трона и тоже довольно улыбающейся Сонолы, а одна из девушек потянулась, чтобы зачем–то провести по его руке ногтями. Но вдруг он резко развернулся, упал на колени перед главой делегации и быстро заговорил на певучем, совершенно непонятном мне языке. Единственное, что я разобрала, было раза три с презрением выплюнутое слово «иблит» и произнесенное с уважительным придыханием: «Ллос».

Женщина зло прищурилась и вновь кивнула в сторону уже нахмурившейся Сонолы и короля, по–моему, не совсем понимающего, что происходит. Парень, не вставая с колен, отрицательно замотал головой. Воспользовавшись тем, что все внимание приковано к упрямцу, Рикиши подобрался ко мне поближе и прошептал: «Это сын Сонолы. Быстро попросите его себе, пока не поздно!»

Я, тихо истеря в глубинах подсознания и со скоростью света прокручивая у себя в голове все, что вычитала про этих треклятых гребаных… дроу… пролепетала, как можно более уверенным голосом:

— Мать одного из великих домов, присланная императрицей Брина Мэй Умари Арра Хелви в наш мир, позволь мне принять на себя заботу о моем брате.

Я с перепугу даже имя императрицы вспомнила и, вообще, вроде все правильно сказала, потому что женщина перестала злобно сверкать глазами и как–то очень хищно улыбнулась.

Пнув парня в мою сторону, она обратилась к королю:

— Старший брат Верховной Матери Первого Дома Священной Империи Дроу Мира ТинНигх, у нас был договор, что мы возвращаем живущего под нашей опекой сына женщины из семьи Тарнизо обратно в свой род. Нигде не оговаривалось, что род этот обязательно должен проживать на Яхолии. Согласно нашему договору, мужчина из семьи Тарнизо переходит в род своей сестры и возвращается вместе с нами обратно, вместе с Матерью своего нового рода.