Имеем право

Ирина Перовская

Две молоденькие девушки – Марина и Таня дружили, они были разными, непохожими. Обе хотели любить и быть любимыми, но к своему счастью шли разными дорогами. В течение двадцати лет много загадок оставалось неразрешенными, как вдруг все секреты прошлого были вынуты на поверхность. Имеют ли подруги право на счастье? А их дети? Тайны вдруг начали странным образом выстраиваться в логическую картину, совершенно случайно! А всё потому, что неутомимые феи их судеб трудились все эти годы, не покладая рук.

© Ирина Перовская, 2023

ISBN 978-5-0060-0276-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ну, вот и всё, он уехал…. Вот и всё… Всё…

Юна сидела на диване, обхватив себя руками за плечи, и тупо уставившись в экран телевизора, ничего не замечая и ничего не слыша. Она включила телевизор, чтобы не сидеть в тишине и не чувствовать своего ужасного одиночества, но это не помогло — ей все равно было дико страшно и до слез одиноко. Он уехал…

За окном ее квартиры был теплый, почти летний вечер, и в самой квартире тоже было тепло, а Юну бросало в дрожь. Ей отчаянно хотелось согреться, спрятаться куда-нибудь, ну хотя бы укрыться одеялом, но… не было сил даже протянуть руку и взять плед, который лежал где-то рядом, тут же, на диване. Не было сил. Не было желания. Вообще ничего больше не хотелось. Она осталась одна.

«Попала в сердце мне пуля-дура. Я тобою ранена и пьяна» — с надрывом пела певица Лобода с экрана, и Юна словно очнулась. Мелькнула какая-то шальная мысль — напиться и… и что? Юна горько усмехнулась — не получится напиться! У Юны было стойкое непринятие алкоголя. С тех пор, как она однажды, в 14 лет, так же импульсивно решила напиться до смерти. И ее тогда зачем-то спасли…. Зачем? Вот после того первого своего опыта она пить больше не может. Совсем. А что же тогда делать, как забыть? Как жить? И зачем ей эта жизнь? Отстой…. Раньше хотя бы жила, потому что она нужна была своей матери. Без Юны мама бы не справилась. Ну а теперь, когда мамы нет рядом и, ОН только что уехал…, зачем ей жить? Одной…. Запуталось все и никак не распутать.

Он сказал, чтобы Юна взялась за ум и повзрослела, и придумала себе цель в жизни, и расставила приоритеты, и завела нового друга…. Смешной! Как можно завести себе друга? И как это — завести? Это же не кот и не хомячок. И не нужен ей никакой новый друг, у нее же был и есть он. Он — ее цель, ее смысл жизни, ее единственный друг. Зачем ей расставлять какие-то приоритеты, когда она все уже давно для себя решила. И она выросла, ей уже исполнилось восемнадцать! А он до сих пор так и не заметил, что ли? Не понял? Или не захотел? Тупой или испугался?

Юна зябко повела плечами и потерла их руками, разминая затекшие мышцы от долгого напряженного сидения. В голове было пусто, и ни одна разумная мысль не приходила. Девушка на ощупь нашла подушку и, осторожно, потянув, обняла и прижала ее к себе изо-всех сил. А потом уткнулась в нее лицом и, неожиданно разревелась! Громко, в голос с причитаниями и всхлипываниями. Она не помнила, сколько так прорыдала, но обессилев, наконец-то провалилась в спасительный сон. И ничто уже не могло ей помешать, ни монотонно бубнящий о чем-то телевизор, ни беспрестанно звонивший ее телефон. Ее мозг сам себе придумал, как спастись и отключил все ее восприятия окружающего мира. Она наконец-то уснула.

Проснувшись утром от того, что в квартире кто-то громко разговаривал, Юна испугалась, сердце бешено заколотилось, и она с трудом открыла глаза, которые за ночь опухли от слез и превратились в узкие щелочки. Но когда девушка огляделась, чтобы посмотреть — кто это кроме нее находится сейчас в квартире, то сообразила, что звук идет от не выключенного с вечера телевизора, и немного успокоилась. И, вздохнув, поплелась в ванную умываться.

Многолетняя привычка с утра приводить себя в порядок, сработала и сегодня, что бы там она себе вчера ни говорила. Жизнь продолжается, и мир за ночь не рухнул, значит, придется и ей с этим мириться и как-то начинать жить в этом шатком мире. Как-то…