Ружьё

Ирина Калитина, 2021

Избалованная девочка четырнадцати лет обращается в полицию с жалобой на отца, поступать так учит детей школьный психолог, в результате она теряет любовь родителей и пытается устроить собственную жизнь современными способами.

Ветхие одеяла, накидки и плед переплелись между собой и в некоторых местах порвались. Постель стала похожа на гнездо, его «свили» на русской печи в остывшем к концу октября деревенском доме.

За окном холодный ветер стряхивает с деревьев последние листья, да экскаватор долбит и долбит грунт, в село ведут газ. Пока работы не завершатся, бабушка — хозяйка жилища, здесь не объявится. Мобильники выключены, а, значит, взрослые не догадаются, где искать ребят.

Из-под тряпок показалась голова на тонкой шейке с чёрными взъерошенными кудрями и синими глазами.

— Пусть помучаются, — будь у девочки шерсть, она встала бы дыбом.

Её бойфренду терзать «предков» — «западло», но перед игрой в любовь остальные эмоции блекнут.

Поможет ли «атака» на родителей выполнить абсурдные требования детей?

Трудный день для родственников. Бабушка в городской квартире не выходит из своей комнаты, чтобы не раздражать сына и невестку.

Несколько лет назад она спросила у матери внучки:

— Не должна ли Женя убирать за собой?

— Моя дочь никому ничего не должна, достаточно поиздевались над нами родители. В двадцать первом столетии дети получили права, живут и развиваются в соответствии со своими интересами, — особа с ногами «от ушей», «поставила на место» свекровь, в прошлом доцента ВУЗа.

Показалось пожилой женщине, что в их доме повесили на стену «чеховское ружьё», и вряд ли новые тренды в воспитании помешают ему выстрелить.

Теперь бабушка думает, что не так уж виновата внучка. Как всякий ребёнок, она играет во взрослую жизнь, в то, что видит вокруг и на экране.

Жене не исполнилось и семи, они с мамой гостили у знакомых в Европейской стране. За ужином на открытой веранде под трели птиц и лёгкий шум ветерка зашёл разговор об образовании на Западе и в России. Хозяин дома, эмигрант, попросил одиннадцатилетнюю дочь Катю, рассказать, чему её в этот день учили в школе.

— Как будет по-русски….? — девочка назвала два слова.

— Пенис и презерватив, — не дрогнув перевёл мужчина, хотя окружающие заметили в нём некоторое напряжение.

— Нас учили надевать презерватив на пенис, — Катя улыбнулась, посмотрела, какое впечатление произвела на людей за столом.

— Что это такое? — спросила Женя.

— Потом расскажу, — мама перевела разговор на другую тему. Трапеза закончилась, и старшая девочка «просветила» маленькую гостью.

Через несколько лет случился роман Кати с переселенцем из Турции, у парня оказался брат близнец. Девочка не знала, которого из них выбрать, и вступила в интимные отношения с обоими. Ей тогда исполнилось пятнадцать. Мать и отец были в шоке, ссорились с дочерью, но исправно оплачивали контрацептивы.

Потом что-то произошло между девочкой и её возлюбленными, она перестала есть, с диагнозом — анорексия попала в лечебницу, там обвинила в случившемся родителей, пожаловалась, что не может с ними жить. Государство предоставило ей квартиру и психолога, а отец взял на себя содержание.

Женю пытались учить фигурному катанию, игре на пианино, иностранным языкам, водили в бассейн. При первой же неудаче самолюбивая девочка бросала занятие. Чтобы «не ранить неокрепшую душу», никто не объяснял ей, что всякое дело требует труда, создавали для ребёнка «благожелательную обстановку».

Конец ознакомительного фрагмента.