Сердце горного тролля

Ирина Иви (2024)

Обитает в горах безобразный и злобный тролль. Слухи ходят, что владеет он богатствами несметными. Только сокровища эти не так-то просто раздобыть — тролль уж больно умен да яростен. Но когда это останавливало скорбных умом безумцев? А еще в окрестных селениях дети стали пропадать, тоже, говорят, дело рук… лап того тролля. Дескать, питается он детишками невинными. И столь алчен и бессердечен тролль, что само сердце его окаменело, превратилось в рубин. И рубин этот сокрыт в самых дальних пещерах. Кто тот рубин добудет, приобретет власть безграничную над злобным монстром. Если разобьет рубиновое сердце, то околеет чудище, а если поцелует, то вызовет преданную любовь тролля и тот сам отведет его в свою сокровищницу и будет исполнять любые прихоти. Вот и устроили на этого тролля охоту. Красная девица идет, дабы завладеть сердцем чудовища, а добрый молодец хочет убить его, чтобы не похищал больше деток человеческих. И никому из них невдомек, что ужасный горный тролль — это всего лишь я…

Глава 2

…Я послушно подняла руки, и Василиса начала ловко и споро снимать с меня мерки.

— Так, а теперь спиной повернись… Все, готово! Три-ин, угости нашу гостью чаем с баранками, пока я сорочку ей буду шить!

— Да я лучше потом зайду, позже, — скромно потупилась я. — Не хочу вас стеснять.

— Никакого стеснения, милая, — улыбнулась мне мастерица. — Заказ твой легкий, управлюсь с ним быстро, чего ты будешь туда-сюда ходить. Вон, попей чайку с моей дочкой. Вы с ней ровесницы, поладите, думаю.

— Добрый день, — в комнату вошла Трин, встала рядом с матерью — вот от кого унаследовала она и волосы рыжие, и веснушки, и губы в пол лица! Только у Василисы в волосах уже больше серебра, чем ржавчины.

— Вот, дочка, познакомься с Дагмарой. Дагмара, это моя дочь Трин.

— Да мы вроде как знакомы, — приветливо глядя на меня, заметила дочь белошвейки. — Встречались как-то на танцах.

— Так и есть, — кивнула я. — Да только знакомство тогда какое-то поверхностное получилось.

— Это легко исправить, — улыбнулась она. — Пойдем пить чай! — и Трин, взяв меня за руку, увлекла за собой.

Я ликовала! Все оказалось гораздо проще, чем я думала!

Я даже перестала жалеть о потраченных на ненужную мне сорочку монетах. Деньги — ерунда! Зато теперь мне не составит труда через простодушную Трин влиться в их компанию и познакомиться с тем золотоволосым парнем! А уж когда я с ним познакомлюсь…

В корчме на северной окраине Альвкеля царило непривычное оживление.

— Слышали, еще один ребенок пропал? Сынок Ульрики, вдовы Барни.

— Да ты что! Ему ж всего пять лет, как же это не уследили за мальцом?

— Не пять, а шесть.

— Да один хрен, хоть двадцать шесть! Это все тролль проклятущий, попробуй от него уберечься!

— Мужики, да тролль тот в горах обретается. На кой ляд ему в город к нам переться?

— Так видели его здесь, и не раз! Совсем недавно Параскева его поздним вечером заприметила, крался, словно тать.

— Параскева — девка хорошая, добрая, она не соврет. Раз сказала, что был тролль у нас в Альвкеле, значит был!

— С Парашкой-Распахни-Ворота только в постели хорошо кувыркаться, а словам ее веры нет! Все бабы — лгуньи!

— Так уж и все! Вот моя Марика…

Дьярви поморщился и отхлебнул горячего взвара из большой глиняной кружки.

Разговор свернул с нужной ему темы на обсуждение женских достоинств и недостатков, а слушать про разных там Марик и Параскев ему было совсем неинтересно, да и вовсе ни к чему.

В общем, ничего нового он толком и не узнал, кроме того, что пропал еще один мальчонка, а уж тролль его забрал или другой кто, непонятно совершенно. Ну хоть взвар тут хорош, давненько он такого не пробовал — густой, пряный, сладкий. Хороша была и кулебяка с мясом. Да вот только он сюда не ради взвара с кулебякой топал!

О горном тролле том доподлинно никому ничего известно не было, а если и были те, кто за сокровищами к нему сунуться посмели, то рассказывать они об этом явно не спешили.

А что вообще ему известно?

Дети пропадать начали около четырех месяцев назад. Первой исчезла девочка девяти лет, жившая с родителями в деревеньке Викар. Отец ее все селение на уши поднял, где только ее не искали! Да так и не нашли. Затем пропал мальчик-сирота семи лет из деревни Видар, его особо-то и не разыскивали. После него исчезла девочка двенадцати лет из Альвкеля. Альвкель — не деревня, какой-никакой городок, здесь и чужаку затеряться легче, и найти кого-то сложнее. Вот и девчонку эту не нашли.

А теперь еще вот мальчонка здесь пропал совсем махонький…

И все считают, что это дело рук горного тролля, невесть откуда объявившегося в этих краях. Говорят, ест он детишек. Что ж, может и так, по слухам, эти твари готовы сожрать что угодно. Только вот… а существует ли он вообще, этот тролль? Лет триста назад еще водились они в Бьяртмарских горах, есть тому письменные свидетельства, но с тех пор много воды утекло, и никто этих тварей больше не встречал. Вроде как вымерли все от какого-то неведомого тролльего недуга.

Но и слухи тоже на пустом месте не рождаются. Может, и не тролль, но что-то странное в горах определенно обитает. И, возможно, спускается в предгорья и тащит ребятишек из окрестных деревень. Кстати, Викар, Видар и Альвкель рядом ведь совсем расположены, а вот Белстрам и его родной Кьярни чуть в стороне и там никто еще не пропадал. А значит, то, что крадет детей, обретается в этих краях.

— Что-то я раньше тебя здесь не видела, — к нему за столик подсела девица со светлой косой и в нарядном, украшенном золотой тесьмой, синем сарафане. — Такого пригожего парня я бы обязательно заприметила, — дева подперла изящный подбородок маленьким кулачком и устремила на Дьярви мечтательный взгляд.

— Параскева, иди к нам! К нам! — загалдели двое подвыпивших парней за дальним столом. — Крыс-са… ик! краса ты наша ненаглядная!

— Отстаньте! — с досадой отмахнулась от выпивох «крыс-са ненаглядная» и снова обратилась к Дьярви. — Любят меня здесь, — хихикнула она, изображая смущение. — Параскевой меня зовут. А как тебя кличут?

«Похоже, это и есть та самая Парашка-Распахни-Ворота, которую тут недавно обсуждали, — с неудовольствием подумал Дьярви. — О тролле она мне вряд ли что-то поведать сможет».

— Прости, красавица, мне уже идти пора, — и Дьярви, отставив кружку с недопитым остывшим взваром, поднялся со скамьи.

— Да куда торопишься? — с досадой воскликнула девица, тоже вскакивая с места и повисая у него на руке. — Останься со мной, не пожалеешь, — и она одарила Дьярви таким красноречивым, многообещающим взглядом, что тому захотелось брезгливо оттолкнуть льнущую к нему волочайку и помыть руки.

— Отойди, — тихо проговорил он. — Гулящими девками не интересуюсь.

Девица отскочила от него как ошпаренная.

— Да ты… Да я… — с видом оскорбленной невинности забормотала она, побагровев от гнева и унижения, но Дьярви, не слушая ее причитаний, пошел к корчмарю, расплатился и покинул непочтенное заведение.

— В горы надо идти, а не по кабакам шататься, все равно толку от них чуть. Сам все и узнаю, — со злостью процедил Дьярви, закинул арбалет за спину, поправил меч и зашагал прочь.

***

Весело была на ярмарке в Альвкеле, весело, шумно и пьяно. Зазывали к себе торговцы разными диковинками, катались на карусели юноши и девушки, сновали пронырливые ребятишки с мятным леденцом под языком или имбирным пряником за щекой. Сидр лился рекой, на открытых очагах жарили мясо и варили кашу.

Но не было дела до всего этого двум нарядно одетым девицам, увлеченным чесанием языков.

— Как Фари на тебя смотрит! — завистливо вздохнула Марте и украдкой поправила белую — в знак того, что она ищет жениха и готова принимать ухаживания — ленту в косе.

— Что мне Фари, — передернула плечами красавица Свана. — Он всего лишь подмастерье кузнеца.

— У него золотые руки, — возразила Марте. — Все хвалят его мечи, топоры и… и… что там он еще делает. Говорят, он очень искусен в своем деле, хоть и совсем молод еще.

— Ну а умеет он пользоваться этими своими мечами? — презрительно выпятила губу Свана, теребя красные дешевые бусы, обвивающие ее нежную, белую шейку. — Мне не нужен ремесленник, и тем более не нужен бедняк!

Марте растерянно моргнула и посмотрела на подругу.

— Ну да, он пока не богат, но он же только учится своему ремеслу. И ему не нужно уметь владеть оружием, ему нужно уметь его делать. А уж с этим он прекрасно справляется, как я слышала. А как он хорош! Такие широкие плечи и задорная улыбка! А глаза…

— Вот и забирай его себе! — фыркнула Свана и потерла мочку уха — от мельхиоровых сережек разболелись уши. Ей бы золотые! У них и вид совсем другой, и носить их можно не снимая. Но золото ей не по карману… пока.

— Да я бы с радостью! — вздохнула Марте. — Но он на меня смотрит, как на пустое место. Будто и нет меня вовсе. Кинет взгляд случайный и рассеянный, да отвернется.

Свана скосила глаза на подругу и красные губы ее тронула снисходительная улыбка. Да, Марте не красавица — не чета ей. Коса жидкая, брови бесцветные, фигура не женственная, да и лицо… так себе. То ли дело она, Свана! Истинно лебедь, имя ей это очень подходит! Кожа молочно-белая, на щеках румянец нежный играет, шея тонкая, длинная, не то что у Марте — у той будто из плеч голова растет. Брови тонкие, черные, а коса с кулак толщиной. И лицо словно у фарфоровой куклы, какую она у заезжего торговца видела.

И подмастерье кузнеца ей точно не пара! Да и кто пара в их городишке? Нет, не здесь ее счастье ждет! И хоть и боязно, и противно, а надо к троллю идти. Вот уже ей ведунья и амулет защитный справила, хоть и цену за него запросила… чудовищную. Но она, Свана, не жалеет ни о чем — амулет этот ей как воздух необходим, если она одна в горы пойти надумает. А она надумает обязательно! Смелости бы поднабраться!

— Ну может, еще все изменится, — равнодушно промолвила Свана в ответ на горестные причитания подруги. — Поймет, что мне не мил и на тебя внимание обратит.

— Твоими бы устами да мед пить, — печально вздохнула Марте, исподлобья глядя на предмет своих воздыханий. — Понять-то поймет — не дурак чай, да вот ко мне ли переметнется? У нас вон сколько девок пригожих, куда краше меня. Взять хоть Рогнеду… или Магрит…

Свана нетерпеливо дернула точеным плечиком — сколько уже можно плакаться, решительнее надо быть и увереннее в себе. Вот как она, Свана. Поставила себе цель и идет к ней! Ох, а как хочется поделиться с этой дурочкой, вот, небось, обалдеет! А что… и поделится! На Марте положиться можно — не разболтает, а самолюбие потешить хочется. Пусть восхищается ее смелостью, хитростью да упорством! Ей полезно будет, может, пример, с нее возьмет и начнет уже действовать, а не причитать.

— А знаешь, что я задумала? — нетерпеливо перебила она подругу. — К троллю пойду!

Марте, которую прервали на середине фразы, непонимающе посмотрела на Свану.

— В смысле?

— Да в прямом смысле! Пойду к троллю, который в горах у нас обитает.

— Как к троллю?! Зачем к троллю?! Шутка это такая, да, Свана? Тебя любой парень из Альвкеля с радостью за себя возьмет, а ты — «к троллю пойду». Причем здесь вообще тролль?! На что он тебе сдался?

— Тролль-то как раз и причем! Мне все эти парни наши… тьфу! Неотесанные деревенщины, только и могут топорами да вилами махать! Ничего возвышенного в душе! И за душой ни гроша… Мне такие без надобности.

— Да ничего подобного! — взбеленилась Марте. — Парни у нас что надо! И рукастые, и головастые, и зарабатывают нормально! Это вон, деревенские, из Видара и Викара, те да, так себе, а наши…

Свана с презрительной жалостью посмотрела на подругу.

— Ой, да хватит тебе, Марте! Для тебя может и хороши, но не для меня. Я в Бернсверд хочу уехать… Большой город, богатый, и люди там не чета нашим. Там жениха себе сыщу по сердцу.

— Да помню я, ты мне все уши уже прожужжала про этот свой Бернсверд! Да только где деньги на проезд и на проживание взять? Бернсверд — город дорогой. И опять-таки, причем здесь тролль?

— А при том, что деньги-то я у тролля и добуду!

— Это как? Пещеру его обнести попытаешься? Вон у нас сколько охотников было, все вернулись несолоно хлебавши.

— Так то потому, что они мужчины! А вот я пойду…

Марте понимающе присвистнула, прикрыла рот ладошкой и испуганно огляделось — не женское это умение, свистеть.

— Ты хочешь найти рубиновое сердце тролля и поцеловать его, чтобы влюбить в себя это чудовище?

— Именно! — торжествующе воскликнула Свана. — Уверена, мне это по плечу. Влюбится в меня тролль и сам, добровольно, все свои богатства мне отдаст!

— Э-э… ох! Свана! А если эта легенда про сердце тролля — всего лишь выдумка, красивая сказка, тогда что?

— Ну нет, не сказка то, — сквозь зубы процедила красавица. — Уж я-то знаю. Откуда — не спрашивай, просто поверь.

Тут уже Марте передернула плечами.

— Даже не знаю, что и сказать на это все. По-моему, твоя затея — чистой воды безумие. Ну допустим, легенда про сердце правдива. Но тебе ведь еще добраться до тролля надо. Дорога полна опасностей, может и дикий зверь повстречаться, и дурной человек. Ты же погибнешь! Ну а если даже до тролля доберешься, он же тебя на куски разорвать может, пока ты сердце его искать будешь. Или, допустим, найдешь, тролль в тебя влюбится, воспылает страстью телесной и… э-э… ну поняла ты меня, да? Вместо сокровищ понесешь ребенка от тролля. А если и не понесешь, все одно — опозорена будешь. Да и не отпустит тебя влюбленное чудовище от себя, домой-то вернуться не сможешь, не то что в Бернсверд свой уехать!

— Все ты правильно говоришь, Марте, но неужели считаешь, что я сама о том не подумала? — рассердилась Свана. — Я к ведунье ходила, ну к той самой. Она мне амулет сделала. Защита от зверья и от людей с нечистыми намерениями. Ну и от тролля он защитить должен — ни убить меня не сможет, ни… э-э-э… чести девичьей лишить.

— К ведунье?! Да за таким амулетом?! Как же ты с ней расплатилась?! Такой амулет должен целое состояние стоить! А у тебя ни гроша за душой.

— Он и стоит целое состояние, да только не деньгами я с ней расплатилась…

— А чем же тогда? — сгорая от любопытства, спросила Марте.

— Не могу сказать — молчать обещала. Да и могла бы — не сказала. Не говорят о таком, — помрачнела Свана и поспешила распрощаться с подругой. — Ладно, Марте, побежала я, нужно мне еще масла и яиц успеть купить до закрытия. До встречи!

— Ну беги, коли пора, — разочарованно согласилась Марте — ее так и снедало любопытство, чем же таким расплатилась с ведуньей Свана, да и о тролле хотелось выспросить поподробней — неужто действительно к нему собралась эта свербигузка?! — Увидимся.

И девицы разошлись в разные стороны. И никто из них не заприметил, как из-под телеги, возле которой они лясы точили, выбрался парень, ошалело помотал головой и уставился вслед уходящей Сване.

— Ах ты дурочка моя ненаглядная! Что удумала-то, а — к троллю идти! Теперь уж я точно глаз с тебя не спущу, следом как тень ходить буду, хочешь не хочешь, а от собственной глупости уберегу! — и насупившийся паренек решительно зашагал вслед за мелькающим в пестрой толпе зеленым сарафаном.