Ведьма на зелёной фишке

Ирина Громова, 2014

Активистка и общественница Капитолина Сермягина всегда в центре событий. Но сейчас, устав от приключений, она, наконец, вышла замуж и построила домик в тихом, как ей казалось, рабочем посёлке Разумеется, она с радостью бросится на помощь любому. Однако ночной звонок Остапа Донюшкина с мольбой о помощи застаёт врасплох даже её. В Остапа только что стреляли, и Капитолине придётся действовать очень быстро, потому что преступник уже направился убивать оставшихся дома тёщу, жену и маленькую дочку Ксюшу. Кому же нужен Остап и его семья? Мрачным лесозаготовителям, конкурирующим с бизнесом самой влиятельной в области семьи? Спецслужбам соседней страны, в одном из спецподразделений которых когда-то служила тёща? Или, может быть, убийце не даёт покоя знаменитый клад семейства Галучевых, и кто-то убирает наследников? Может быть, виноваты заключенные, сбежавшие из островной тюрьмы? Или совсем распоясался знаменитый Светлопутейский маньяк?

2

Я уже достаточно живу на свете и понимаю, события, из которых сплетена ткань жизни, не являются чем-то обособленным и самим по себе. Одни события мы выпрашиваем. Другие — зарабатываем и получаем как следствие определённого поведения. И мы должны сделать выводы или исправить старые ошибки. А третьи? Третьи нам даны в качестве испытаний. Жизнь как будто, проверяет на прочность — а можно ли доверить нам нечто важное и ценное?

Что хотела сказать жизнь, отправив меня из Петербурга в Жабино? До конца эту тайну мне пока раскрыть не удалось. Но оказалась я здесь из-за мужчин. Точнее, из-за моего непреходящего желания выйти замуж.

Двадцать пять лет я не оставляла попыток найти нормального парня. Моя активность могла привести к полной катастрофе, если бы не Вовка.

Нет, ну конечно, до этого момента я не была старой девой в буквальном смысле этого слова. Конечно, у меня были мужчины, и мужья, если брать в счёт сожительство, политкорректно называемое сейчас гражданским браком. Просто ни одни отношения не завершались вершиной женского торжества — реальным штампом в паспорте. До сорока трёх лет я оставалась в непреходящем состоянии вечной невесты, так и не развитого ни разу до состояния законной жены.

Я искренне любила своих мужчин и посвящала им всю себя до капельки. В целом, они тоже относились ко мне хорошо, и даже оставили кое-какие подарки, навыки и наследство.

От первого жениха мне достался ребёнок, привычка слушать и читать лекции про международное положение и навык аналитически мыслить — Артём был офицером ГРУ.

От второго жениха, крупного издателя и третьего — мелкого нефтяного магната, мне достались соответственно, умение писать заметки в районные газеты и кое-какая недвижимость, которая сделала меня если не жутко обеспеченной, то вполне независимой женщиной.

Четвертый жених оказался криминальным авторитетом и, зная о моем военно-патриотическом воспитании, скрывал это от меня, сколько мог. До тех пор, пока на его похоронах я не увидела людей, чьи имена недвусмысленно мелькали в криминальных сводках.

Потом пришли мрачноватые ребята и, за небольшие деньги, предложили выкупить у меня три бензоколонки и два крошечных казино, которые успел записать на моё имя четвёртый жених, Витька. Непосредственно перед аварией, в которую он случайно попал. Разумеется, я с большой радостью и благодарностью согласилась на их предложение. После чего поспешила перебраться в другой субъект Федерации.

Решила пожить пока в маленьком тихом рабочем посёлке с таким романтичным названием Светлый Путь. Хотя бы до тех пор, пока всё не уляжется.

В посёлок из Питера меня перевозил новый сосед по участку. Володя имел грузовичок, микроавтобус и небольшой трактор. Этой техники хватило, чтобы перевезти в деревню мой нехитрый скарб, джакузи и косметику. Парень оказался спокойным, рукастым, доброжелательным и простым. И через некоторое время мы решили объединить наши участки и построить один домик на двоих. На моей зеиле в то время было пусто. А Вовка тоже пока не построил дом, обитал в красивой рубленой баньке. И мы вместе начали завозить стройматериалы на будущий дворец. А что может быть романтичнее строительства совместного гнёздышка на двоих?

И если уж совсем честно, то за Володьку я должна сказать спасибо именно Жизни и посёлку Светлый Путь. Потому что здесь, благодаря огромному количеству приезжающих на заработки хохлов, создался уникальный демографический перекос в пользу женщин.

Случилось это в 2010 году. Весь июль стояла немыслимая жара и люди спасались, где могли. Половина поселка почти сутками не вылезала из обмелевшей речки. Но вдруг небо пострашнело, и откуда-то налетел чёрный ураган. За двадцать минут буря снесла половину крыш в посёлке, положила на бок несколько автомобилей и свалила шестьсот старых берёз, которыми так гордились добрые светлопутейцы. Потом ураган покружил над районом и исчез, оставив после себя миллионы и миллионы кубометров сваленного делового леса. Так мы узнали слово ветровал.

Обрушенное ураганом дерево в переработку надо брать сразу, пока не заскорузнуло, и в нём не завелись жуки. Буквально через неделю на ветровал со всей нашей могучей родины потянулись тысячи лесорубов и заготовителей леса всех цветов мастей и окрасок, которые, в свою очередь, начали нанимать бригады рабочих из других стран.

И здесь вне конкуренции оказались закарпатские хохлы, потому что зачастую организованы и профессионально подготовлены намного лучше, чем их российские хозяева. Те, что посмышленнее, быстро сообразили, что и сами бы хотели держать лесной бизнес у нас. Но для этого нужно гражданство. А самый прямой путь его получить — жениться на гражданке России. Лучше, проживающей в нашем районе. Чтобы не заморачиваться со строительством жилья, открытием бизнеса. Жена с пропиской быстро открывает на себя дело, жильё у неё есть, и всё — иди, работай.

Средняя статистика по стране говорит о том, что на одного нормального мужчину (не пьющего, не женатого, и не идиота) в возрасте от 40 лет и старше, у нас приходится по десять достойных женщин.

В Светлом Пути сложилась ситуация с точностью до наоборот. На одну тётку любого возраста, роста, веса, цвета глаз и волос с любыми привычками или без них приходилось полтора десятка дюжих парней, которые готовы биться за любое чудо в юбке, не просто насмерть. А трижды насмерть. Потому как через нас лежит их путь к российскому гражданству, стабильности и благополучию. Тётки, разумеется, быстро встрепенулись и почувствовали собственную ценность, как та Баба Яга из анекдота, который наши острословы переиначили специально под местную конъюнктуру.

Приезжает Баба Яга погостить в Светлый Путь, Неделю гостит, другую. Месяц, второй, третий.

Не выдержал дома Кощей, звонит:

— Слушай, Баба Яга, ну имей совесть, уже пора возвращаться в родной лес, хозяйство запущено, кошки не кормлены.

Отвечает старуха:

— Это я там, у тебя — Баба Яга, а здесь на площади Революции (площадь, где прогуливаются свободные дамы в поисках партнёра), я вообще-то Донна Белла.

Короче, многим нашим девушкам от сорока лет и старше по сердцу пришлись закарпатские лесорубы. И всё чаще они стали

предпочитать их русским светлопутейским мужчинам. А потом ситуация зашла ещё дальше.

Даже устроенные дамы пошли вразнос, и начали активно примерять к себе новых мужей из вновь прибывшего контингента. Наши мужики, уже ленивые и отвыкшие от борьбы за женщин, начали оставаться без жён. А холостяки вообще попали в зону особого риска, с каждым днём все больше теряя надежду хоть когда-нибудь, на этой земле свою семейную жизнь устроить.

Я думаю, что именно по этой причине свободным оставался мой весёлый, к тому времени уже трижды разведенный Вовка. Возможно, подумав, что рано или поздно около меня тоже появится какой-нибудь хохол и будет мельтешить у него за забором, он однажды предложил сходить в ЗАГС и застолбить наши отношения.

Таким образом, сначала я стала светлопутейкой, которая строит дом вместе со своим законным мужем. А потом и

бездельницей, которую можно всегда о чем-то попросить.

Случилось это после того, как от безделья я накропала заметку в районку по поводу размытой рекой ямы. В полноводье в деревне Лядово река смыла половину дороги и быстро растущая яма грозила обвалить электрический столб. Я ехала туда за картошкой, колесо машины увязло в яме. Сделала фотоснимок и отправила в газету.

Газета опубликовала кляузу — яму зарыли. Жители потянулись ко мне со своими маленькими житейскими проблемками. Кому мостик через канаву перекинуть. Кому журавля на колодце подмонтировать. В деревне всегда что-то происходит. То колонка замёрзла — и уже неделю жители из проруби воду добывают или снег топят, чтобы скотину напоить. То пьяный тракторист не разглядел, где собственные ворота и впилился в соседский забор. Заодно снёс и курятник. А власти не спешат помочь с ремонтом. Пришел человек с просьбой помочь составить письмо — на улицу не выгонишь.

— Ну что ты меня достаешь всё время? — сказала однажды Василиса Премудрая, глава поселковой администрации. — Что я могу? Видишь, я даже фонари летом не включаю, чтобы хоть немного сэкономить и нашим бабкам колодцы и сараи подлатать. У нас государство даёт дотаций из расчета по пятьсот рублей на человека в год. На жилищку, на электричество, на дороги, на мусор, благоустройство, культуру — на всё. Только вить, народу у нас очень мало, а поселение, вон какое, огромное, больше ста деревень и посёлок. Как мне эти деньги на все деревни размазать? Так что давайте, Капитолина, езжайте в район, пусть помогают. Выступите от общественности и очень поможете посёлку, если правильно вопрос поставите. У нас сейчас общественность принято слушать, вот и будешь её голосом в районе и области. Потрудись, не побрезгуй, потом депутатом сделаем. Ты, я вижу, баба адекватная, не пьёшь, мужа не бьёшь, от него не гуляешь. Образование имеешь.

— Два, — вставила я, — законченных высших и три незаконченных. И тринадцать курсов: от кройки и шитья до ландшафтного дизайна.

— Вот видишь, то, что нам надо. Вот и займись благоустройством. Туалет надо общественный хотя бы один в посёлке построить. А этот, около водонапорной башни убрать, воду черти какую пьём.

Вот так это примерно и началось. Мы стали с Василисой потихоньку, где мытьём, где катаньем пробивать нужные для посёлка вопросы. А потом и вместе с главой района Аркадием Яковлевичем, где нужно давление общественности, лоббировать вопросы для района.

Поэтому звонок в дождливую ноябрьскую ночь, а точнее, в 23 часа 38 минут был логическим продолжением моего образа жизни. Человеку срочно потребовалась помощь, человек использовал все ему доступные способы, чтобы эту помощь получить.