Скорей рисуй дракона!

Ирина Алымова (2024)

Книжная серия «Ты такой не один» — о тебе. Когда хочется выговориться. но своих слов недостаточно. О преданной дружбе и горькой потере. О страхах и об их преодолении. О весеннем солнышке и сладкой влюблённости. О выборе профессии и своего пути. А кем захочешь быть ты — классическим шаром на новогодней ёлке пли гирляндой разноцветных огней? Это рассказы о таких же подростках, как ты. — волнующие, глубокие, приглашающие к диалогу. О грустном — весело, о страшном — со «светом в конце тоннеля», о ненависти — с любовью, так говорят наши авторы. Если тебе кажется, что ты одинок, вспомни: ты такой не один.

6 класс. «Лекарство для Геры»

— Лиза, этого не изменить. Жизнь Геры бежит намного быстрее нашей. Мне очень жаль, дорогая, — сказал папа. Потом обнял меня и продолжил:

— Знаешь, если записать все переживания на бумагу, станет легче. Попробуешь, дочь?

И я попробовала. В блокноте формата А5, который купила в магазине по пути из школы. На обложке была изображена собака — почти такая же, как моя Гера.

Моя собака стареет.

Всё реже, распуши́в

сугробов белый веер,

Гулять мы с ней бежим.

Не носится кругами,

На солнце чаще спит.

За ухом гладить станем —

Не вертится, лежит.

Всё больше просит ласки

взамен весёлых игр.

Забыла рот зубастый

её игрушка — тигр.

Не хочет бегать с палкой.

Всё смотрит и молчит.

В глазах всё так же ярко

«Люблю тебя!» горит.

Прижмётся, боком греет.

Не ищет птиц в окне.

Моя собака стареет.

Что с этим делать мне?

Станет легче, сказал папа.

Легче не стало. Но стало понятно, что делать.

Нужно попробовать всё исправить.

Сколько я себя помню, все постоянно говорили мне:

— Ли́зка-ли́ска, снова твоя чуйка тебя не подвела! Ну у тебя и нюх! Точно, лисий!

Я всегда чувствую, когда что-то должно случиться, — приятное или не очень.

Как-то Маша, моя одноклассница, принесла в школу банан. Мне резко стало не по себе, и я сразу ей сказала: «Машка, кожуру выкидывай чётко в мусорку, не промахнись!» Она лишь посмеялась надо мной, а перед третьим уроком на этой самой кожуре, которая валялась недалеко от мусорной корзины, поскользнулся Руслан — упал и ногу вывихнул.

Ещё был случай: я не стала делать домашку по литературе: ну вот чуяла, что не будет последнего урока завтра! И что вы думаете? Нас действительно отпустили домой раньше: Виктория Андреевна, наша учительница, уехала на конференцию!

Или вот если я, допустим, решаюсь и трачу последние карманные на орешки, папа получает зарплату — и вот у меня в кармане снова густо. А если не пью чай, настойчиво жду маму вечером — она приходит и приносит что-то сладенькое!

Пусть мой «нюх» поможет мне и сегодня — в настоящем, личном, важном деле! Ну, Лизка-лиска, вперёд!

В прихожей на приплюснутой лежанке отдыхала Гера. Услышав меня, овчарка чуть приподняла голову, скосила глаза, один из которых видел всё хуже, удержала на мне преданный взгляд, привстала — ноги зашатались, и Гера тут же снова легла.

— Герочка, дорогая, я постараюсь помочь — ты только подожди! — приговаривала я, поглаживая густую жёсткую шерсть.

Гера лизнула мою руку, и я поняла: пора!

Я вышла на улицу. В сентябре в воздухе витает запах неумолимо бегущего времени — пряный, свежий. Острое лезвие воздуха аккуратно соскабливает с листвы защитное зелёное покрытие, обнажая сердцевину — яркую и беззащитную — жёлтую, оранжевую, красную, а потом и вовсе беспощадно срезает эти листья со стволов деревьев. Тело листьев, тело времени… Острый, свежий, пряный — да, таков он, запах осени. И сейчас он пытается сбить меня со следа. Но я уже почуяла, куда идти.

Забор, калитка, столбики, маленькая лесенка и длинная перекладина. Это площадка для дрессировки собак. Сюда мы с папой водили маленькую Геру.

— Для начала, — учил тренер, — нужно мотивировать щенка вкусненьким. Носите с собой сосиску, разрезанную на маленькие кусочки, и угощайте собаку после выполнения каждой команды.

А наша Гера удивляла тренера даже натощак. Она больше любила не сочный кружок сосиски, а когда мы чесали её за ухом. Я и сейчас чувствую запах тех «дрессировочных» сосисок.

Но лекарство, которое я ищу, не здесь.

Доверяюсь себе — и ноги приводят меня к небольшому ларьку «Чай и кофе». Я втягиваю лисьим носом побольше воздуха — вспоминаю.

Здесь меня маленькую нашла Гера. Мы ходили с мамой в магазин, овчарку в наморднике привязали возле входа. Пока мама доставала кошелёк и расплачивалась за пакетик слоек с маком и нарезной батон, я просто ушла.

Испуганная мама бегала по магазину — искала меня, потом выбежала и услышала, как Герочка скулит. Мама отвязала овчарку, схватилась за поводок — и моя верная лохматая подруга сразу направилась к «Чаю и кофе», где вокруг зарёванной меня уже собрались люди, пытаясь помочь.

А помогла Гера.

Она помогала мне и потом. Когда я сворачивалась рядом с ней клубком и рассказывала о ссоре с подругой, о двойке в четверти или о несчастной любви. Гера внимательно слушала, поскуливала, стирала своим большим языком мои горячие слёзы.

Не время отвлекаться. Возле «Чая и кофе» нет того, что я ищу.

Вдох-выдох. Вдох. Выдох. Лисий нос, веди!

И я иду дальше — в парк.

Наше место. Здесь мы с Герой любили играть. Я бросала красный резиновый мячик с витыми верёвками на концах — Гера бежала, приносила его обратно. Я говорила: «Дай!» — тянула за верёвку, и овчарка отдавала мне игрушку. Слегка наклонив голову и высунув бесконечный язык, с радостью и нетерпением Гера старалась не упустить момент, когда я вытяну руку вверх, отведу назад и снова брошу мячик.

А иногда я кричала: «Догоняй!» — и мы с Герой бегали вокруг старой берёзы.

Но где же нужное мне лекарство?

Сейчас Герочка почти не бегает: прихрамывая, выходит на улицу и старается быстрее вернуться домой — растянуться на полу, вылизывая больные лапы. Уколы и витамины овчарке уже мало помогают. А я никак не найду настоящее, лисье лекарство!

Я прислонилась к старой берёзе — участнице наших с Герой весёлых игр, прикрыла глаза и словно стала частью дерева… И, как дерево весной, наполнилась берёзовым соком.

Но ведь сейчас не весна!

— Для тебя — весна, — услышала я тихий голос. — Ощути в себе эту живительную влагу и выпусти её вместе со слезами — так станет легче.

Не открывая глаз, я увидела большую белую собаку. Она выглядела мохнатой, мягкой, лёгкой — как тополиный пух летом, который собрали с обочин в один большой комок.

Собака сидела на зелёной траве и смотрела на меня. Грустно и ласково.

— Я… — всё, что мне удалось выдавить из себя.

— Я знаю, дитя, — ответила собака, и я понимала её. — К сожалению, нет лекарства от быстротечности времени. Ты не найдёшь его. Но есть другое: оно окутает дни, которые остались твоему другу, облаком тишины, спокойствия, мудрости, благодарности и покоя. Поможет провести их так, чтобы позже не пришлось сожалеть о впустую потраченном времени, и облегчит предстоящее прощание. И помни: никто и ничего не исчезает насовсем…

Берёзовый сок лился из моих глаз.

— Скажи мне, что это за лекарство? И я побегу за ним — хоть на человеческих ногах, хоть на лисьих лапах!

— Тебе не нужно никуда бежать. Лекарство уже у тебя — это любовь.

* * *

Всё свободное от занятий время я гуляла с Герой: мы побывали на собачьей площадке, возле «Чая и кофе», у старой берёзы. Моя овчарка подняла переднюю лапу, коснулась глубоких твёрдых морщин на теле дерева и гавкнула — она почувствовала Белую собаку.

Дома я лежала возле Геры, гладила её, а она слизывала с моих щёк и ладоней берёзовый сок — подарок старого дерева. Каждый раз я благодарно улыбалась ей.

Время неумолимо бежало. И даже колючий, морозный запах зимы, жёстким ластиком стирающий из носа все воспоминания о пряной осени, не помешал Гере учуять тропинку, на которой ей в скором времени предстояло встретиться с мудрой Белой собакой.

Прижмётся, боком греет.

Не ищет птиц в окне.

Моя собака сумеет

Во сне прийти ко мне.