Ты снова станешь моей

Инна Стужева (2024)

— Дем, ты че там завис? Партия уже началась! — Да ниче. Захожу на страницу Занозы и как дурак пялюсь на свежие фотки, выложенные час назад. Виола с младенцем на руках. С младенцем, мать твою, на руках! Сука, которая год назад пробралась под кожу, а потом изменила мне с лучшим другом. Забеременела от него, а ко мне подвалила за решением. Хотелось убить, но сдержался. Сунул ей пачку баксов на аборт и отправил далеко и надолго. А сейчас у нее маленький ребенок, который, блин, …подозрительно, похож на меня самого с фоток из семейного альбома.

Пролог 1

"Любовь прекрасна? Нет, она плохая, жестокая и колет как шип!"

Уильям Шекспир

Демьян

— Че думаешь, норм?

Уже шестой гребаный костюм примеряю, на этот раз от Бриони, который стоил мне целое состояние, и все никак не пойму, в нем ехать или лучше как-то попроще?

Чтобы не думала, что я типа специально для нее.

Скидываю пиджак и остаюсь в белоснежной рубашке и брюках. Неплохо. Заодно сразу оценит мою отличную физическую форму. А также часы, само собой. С ценником, дороже, чем стоит весь их поселок вместе с землей и домами.

Красные поля, блядь.

Нервяк зашкаливает.

— Эй, — тороплю с ответом Гордея, — так че скажешь?

Мне хочется запустить в братца чем-нибудь тяжелым, чтобы уже оторвался от дум и, наконец, оценил всю степень серьезности ситуации.

Еду не куда-нибудь, а на встречу с Занозой, которую, блядь, больше года не видел, но все никак не могу выдавить из башки.

Хочется предстать перед ней при всем параде.

— Класс! — лениво отвечает Гордей, едва мазнув по мне взглядом.

— Да? А стрижка? Может в барбершоп по дороге заехать?

После того, как узнал о ребенке, не просыхал почти две недели. Сейчас мне важно скрыть от Занозы любые следы передоза.

— Ты еще маникюр по дороге сделай, и педикюр, — ржет брательник, а дальше режет прям по живому. — Или у тебя долгоиграющие планы насчет девчонки?

— Иди нафиг, — отстреливаюсь. — Просто не хочу лохом каким-то престать перед этой сучкой. Чтобы не думала ничего такого.

— Уверен, что она про тебя вообще сейчас не думает, — отбивает тот прямо по нервам.

Вот, скотина, нет бы промолчать! Но бля. Его красивая до приторности рожа так и просит крепкого кулака.

— Ладно, расслабься, я шучу, — усмехается Гордей. — Захочешь, и через неделю снова бегать за тобой начнет, сам же знаешь.

Нет, он все же у меня сейчас дождется.

— Ни черта я этого не захочу.

Хватаю брательника за грудки и сближаю наши лица.

— Ни черта она мне не сдалась. Ты понял? — пытаюсь донести, чтобы осознал. — Разберусь с ребенком и назад, только за этим еду.

— Только за этим! — подкрепляю.

…

Около тачки ошиваются две девки, которые мне нафиг не сдались, но тем не менее предлагаю им прокатиться вместе с нами.

Тупо на автомате.

Чисто чтобы развлекали нас по дороге, иначе от непрошенных мыслей о Ви недолго и свихнуться.

Ожидаемо оказываются двумя тупыми пробками.

— Я Ольга, — закидывает та, что сидит за мной и быстро облизывает губы. Глазами так и шныряет по салону.

Да, детка, дорогая тачка, ты о такой и не мечтала. А была б голимым Фордом, глядишь, и не села бы.

— Я Марина, — вторит ей подружка.

Что Оля, что Марина, один хер. Овцы, блин.

Уселись к двум незнакомым парням и думают, ща их в ресторан повезут.

— А вас, мальчики, как зовут? — интересуется та, что Оля.

А тебе, детка не похрен ли? Ну как тут удержаться и не процитировать классика.

Открываю рот и начинаю зачитывать с выражением.

— Что в имени тебе моем?

Оно умрет, как шум печальный

Волны, плеснувшей в берег дальный,

Как звук ночной в лесу глухом…

— Ой, ты поэт? — восклицают обе в унисон.

Ага, бля, поэт.

— А вы, видимо, в школе плохо учились, — отвечаю.

— Так это что-то известное?

— Это что-то известное, — соглашаюсь.

— Значит, ты полиглот?

Боже, пиздец, как скучно. Где был мой мозг, когда я решил, что эти дуры нас развлекут. А брат так вообще за темными очками закрылся и музон погромче включил. Какой-то симфонический концерт.

Его девки в принципе в последнее время не интересуют, хоть и вьются вокруг косяками.

Сохнет по какой-то там девственнице, позже надо будет узнать, что к чему.

— Не то, чтобы, — объясняю нехотя, чтобы спустить девчонку с небес на землю, — так по паре абзацев выучил. Чтобы впечатление хорошее производить.

Минута молчания и Оля начинает неприятно визгливо смеяться.

— Ой, а ты классный. Такой шутник.

— А ты?

— Что я?

— Классная?

Зависает, а я усилием воли подавляю зевок.

— Оу, так это был сам Александр Сергеевич? — восклицает вдруг Марина, видимо прогуглив инфу в интернете.

— Оу, ну надо же, — пародирую, не удержавшись и тут же вспоминаю, как смеялась надо мной Заноза, когда выяснилось, что литературу в школе я тупо всю проспал.

Хоть и учились мы с братом, стараниями бати, в самой элитной гимназии. Для типа «самых одаренных».

Назло ей перечитал всего Шекспира, и Пушкина, и Чехова, и… много еще кого.

Чтобы заткнулась на эту тему та, которая сама заканчивала сельскую школу в голимом Мухосранске.

— А ты тоже классиков цитируешь? — переключается на брата Оля.

— Не, он у нас все больше по другому делу, — не удерживаюсь. — Но нравятся ему только скромные девственницы. Ты такая?

— Оууу…

И снова мы зависли и никак не отвиснем.

— Эй, а куда мы вообще едем? — запоздало интересуется Маринка.

Похоже, у нее побольше мозгов, чем у ее подружки.

— Как это куда? К нам естественно. Посидим, поболтаем, — обрисовываю перспективу. — Потом в сауне попаримся. В общем, не боитесь, круто сегодня оттянемся.

— Ээээ… Мы вообще-то… — блеет овца.

— Че? Задний ход? А в тачку зачем тогда садились?

Хотя итак ясно, зачем.

— Ну… мы…

— Высадите нас, пожалуйста, — просит истерически.

— Не, поздно, — рублю. — Сели, значит все. Обратной дороги нет. Но если хорошо себя проявите, завтра, так и быть отпустим.

— С бабками, — добавляет брат и называет сумму с четырьмя нулями.

Меня прет от реакции овец на эти его слова. Калькулятор у обеих включился молниеносно и автоматически. Теперь вместо новых просьб высадить сидят и подсчитывают.

Если бы на их месте сидела Ви, она бы нашла способ поставить меня на место. А эти две…

— Нууу, — тянет, наконец, Оля, отмерев.

Ее подружка все еще продолжает калькулировать.

— Сваливайте, давайте, — бросаю устало и начинаю тормозить.

— Что? — восклицают сразу обе.

Брат объясняет более доходчиво, чтобы валили поскорее.

— Вы… вы издеваетесь? — вспыхивают гневно.

— И правда, — соглашаюсь. — С деньгами мы что-то погорячились. Используем, да в леске вас прикопаем. И никаких расходов.

— Придурки, — восклицает Марина. — Я сваливаю!

Минус одна.

— Ну, а я все равно согласна с вами поехать, — пожимает плечами Оля. — Ты ведь шутишь насчет леска? Да?

Вот курица.

— Я сказал сваливай, че непонятно? — начинает выводить уже конкретно. — Или думаешь, мы со шлюхами вроде вас свяжемся?

— Но… тогда… зачем?

— Затем…, — отрезаю безапелляционно.

— Но… вы же нас завезли… как я теперь…

А вот это, красавица, меня совершенно не волнует.

— Доберешься уж как-нибудь, если ума не хватило пройти мимо и в тачку к незнакомым мужикам запрыгнуть. Все. Вали.

Овца исчезает, наконец, хлопнув напоследок дверцей. Да похрен.

Я выезжаю на трассу и разгоняюсь.