Отражение бабочки

Инна Бачинская, 2019

Разомлевший от жары город потрясла страшная находка – в обмелевшем озере был найден красный автомобиль с женским трупом в багажнике. Машина пролежала на дне не один месяц, и теперь найти преступника будет непросто. Очень быстро выяснилось, что машину угнали с охраняемой стоянки, когда ее хозяйка отдыхала за границей. По ярлычку на дизайнерском платье жертвы удалось выяснить, что это взбалмошная певичка Лера Огородникова, которая два года назад объявила всем, что улетает в Германию, и закатила прощальную вечеринку, после чего ее никто больше не видел. Даже лучшая подруга Огородниковой Лена Окуневская не знала, что Лера никуда не улетела. Впрочем, расспросить Окуневскую нет возможности: она тоже умерла…

Глава 5. Шаг в нужном направлении

Выстрел насчет сторожей — и осечка. Один умер, другой подсел за разбойное нападение, третий — в наличии, но ничего припомнить не может. Уволили его незаконно, у него вообще был отгул всю неделю. И вообще он работал там всего ничего — три месяца. Нашли козла! Ну и черт с ними. Если тачку угнали с их стоянки, то только свой. Сторож? Вряд ли, а вот клиент мог стопудово. Как? Зашел ночью, показал пропуск, выехал на чужой тачке. Никто бы не кинулся проверять, особенно если старый клиент. На другой день снова зашел, взял свою. И шито-крыто. Тем более если хватились через неделю. Журнал регистрации, конечно, есть, но сами понимаете. А камера все время вырубалась. Как гроза, так сразу и вырубалась!

Мысль насчет когда «хватились» была интересной, и Федор Алексеев, не откладывая дело в долгий ящик, снова позвонил шведской женщине. Она удивилась и, кажется, обрадовалась возможности поболтать с соотечественником. Да, машина исчезла, когда она была в Египте. Вернулась красивая и загорелая, а тут такой подарочек. Заявление написала двадцать пятого августа: «Как сейчас помню!» Она радостно рассмеялась. Помнит ли соседей по стоянке, проявлявших интерес? Она задумалась. Федор терпеливо слушал шорохи эфира. Наконец она сказала, что, да, были соседи, здоровались, перекидывались парой-другой слов, приличные вроде люди. А при чем тут они? Это же хулиганье угнало и утопило. О женщине в багажнике она, разумеется, ничего не знала. Какие имена, удивилась, никто ни с кем не знакомился. Машина рядом со мной стояла американская, «Форд» вроде, серая. Хозяин нормальный мужчина, всегда комплименты говорил, но без хамства. Потом его место заняли. На вопрос, когда он исчез — до Египта или после, она ответить затруднилась. Бегала к ним как дура, надеялась, а вдруг покатались и вернули, а там стояла уже другая машина.

Они почти подружились, и она пригласила его в гости. Федор обещал быть.

«Серый «Форд», — записал Федор на листке. Можно попробовать…

Он позвонил капитану Астахову и напомнил о своей просьбе. В итоге выяснил, что платье жертвы, судя по ярлычку, родом из местного Дома моделей «Икеара-Регия». Бинго, сказал себе Федор. Почти. Владелица Дома моделей была старинной знакомой Федора, приятельницей, можно сказать, еще со времен расцвета его полицейской карьеры. Регина Чумарова, знойная женщина, она же паровой каток, торпеда, хабалка и скандалистка. Такую характеристику однажды выдал партнерше совладелец Игорек Нгелу-Икеара, тоже добрый знакомый Федора. Кстати, пересеклись они когда-то по тому самому делу, о котором упоминал капитан, — убийству известной тележурналистки, чье тело было найдено у Черного озера. Похоже, имели место быть бег по кругу и возвращение к истокам.

Величественный мажордом в красной с золотом ливрее и фуражке с блистающей надписью «Икеара-Регия» распахнул перед ним дверь. Федор, памятуя, где сидит Регина, поднялся на второй этаж. Из раскрытой двери кабинета несся крик и шум падающей мебели — похоже, там дрались. Федор растроганно улыбнулся — здесь ничего никогда не меняется! Заклятые враги-партнеры пребывали в состоянии перманентной войны. Прущая напролом крикливая Регина и иезуит Игорек, убивающий спокойствием и сарказмом. И ревность, конечно. Регина в свое время заведовала скромным ателье индпошива и звезд с неба не хватала, а Игорек — дизайнер от Бога. Сказывалась кровь двух рас, белой и черной: мама Игорька — наша женщина, папа — кениец, в итоге — великий артист. Однажды они пересеклись, Игорек стал работать на Регину, дела пошли в гору, и гадкий утенок, ателье «Ромашка», превратился в прекрасного лебедя — Дом моделей. Но Регина была бы не Региной, если бы не лезла командовать и давить местечковым вкусом. Игорек брыкался, сколько хватило сил, а потом сдался и укатил делать карьеру в столицу. Ателье «Регина» стремительно пошло на дно. Потом дизайнер вернулся, не преуспев, и они снова сцепились в клинче — боец в весе пера, легкий и подвижный Игорек, и молотобоец и каменная баба Регина. В итоге родился совместный проект «Икеара-Регия», в статуте которого черным по белому записали, что совладелец Регина сидит на финансах и отчетности, а творчеством занимается совладелец Игорек. Совладельцы! Регина сопротивлялась и торговалась изо всех сил, Игорек высокомерно поворачивался спиной и хлопал дверью. Через месяц Регина сдалась.

Федор вырос на пороге в тот момент, когда Регина занесла руку, собираясь швырнуть в делового партнера голого деревянного человечка с руками-ногами на шарнирах — символ Дома, придуманный Игорьком. При виде Федора она от своего намерения отказалась и со стуком вернула куклу на место.

— Федя! — воскликнул Игорек, бросаясь к не успевшему увернуться Федору, заключая его в объятия и расцеловывая в обе щеки. — Федечка!

— Философ! — рявкнула Регина. — Живой!

Она выбралась из-за стола, отпихнула Игорька.

— Отпусти! Задушишь! — И тоже обняла гостя. — Красавец ты наш!

Растроганные, они молча смотрели друг на дружку, вернее, присматривались, отмечая метки времени. Седина в волосах, три-четыре лишних кэгэ, морщинки, обильно заштукатуренные и закрашенные… Эх, время!

Регина была, как всегда, в белом. Белая открытая блузка, белый жакет на спинке стула, короткая юбка, открывающая коленки с наплывом, каскад бирюзовых бус и браслетов — не иначе, дизайн Игорька. Тот был в желтом, расшитом золотом длинном сюртуке с большими золотыми пуговицами, в желтой же, распахнутой до пупа атласной сорочке, в оливковых кожаных очень узких штанах с напуском на щиколотках. Оба были до невозможности хороши.

— Регина, прекрасно выглядишь, — искренне сказал Федор. — Все молодеешь!

— Да ладно тебе! — отмахнулась Регина. — Этот же, — она кивнула на Игорька, — все кишки вымотает! День за три, не поверишь.

— Ага, как же, кто кому! — Игорек подмигнул Федору. — Отметить надо бы… Регина!

— А как же! Моментом сообразим! — Женщина проворно достала из тумбы письменного стола квадратную бутылку виски. Приказала Игорьку: — Достань там из холодильника!

Тот снова подмигнул Федору. Вынул из блестящего холодильника пластмассовые коробки с какой-то снедью, лимон и ведерко со льдом.

Они пододвинули стулья к столу и сели. Регина разлила.

— Первая колом! Поехали, мальчики! Эх, хорошо!

Они выпили. Регина крякнула, закусила лимоном. Страшно сморщилась. Игорек цедил медленно, насыпав в стакан доверху ледяных кубиков. Федор не допил и отставил рюмку, соврав, что за рулем.

— Не свисти! — Регина ляпнула здоровенной лапой по столу. — Не выпустим!

— Не выпустим, — вторил Игорек. — Как ты вообще, Федя?

— Не женился? — ухмыльнулась Регина. — Бабы небось на шею вешаются?

— Не встретил пока, — сказал Федор. — А ты?

— Я? — Регина задумалась. — Разве сейчас мужик пошел? Хлипкий, капризный, все на халяву норовит. Был бы ты постарше, Федя…

Игорек фыркнул.

— Ладно! Поехали! — Она снова разлила и смерила Игорька ироническим взглядом: — Тебе тоже или хватит?

Игорек прикрыл стакан ладошкой.

— Кто б сомневался, — хмыкнула Регина. — Вторая соколом! Федя, за тебя!

Она снова лихо опрокинула. Игорек возвел глаза горе, чуть отхлебнул и выразительно взглянул на Федора.

— Третья мелкой пташечкой! — объявила Регина.

Она побагровела и все время улыбалась. Язык у нее стал слегка заплетаться. Похоже, она сделалась совершенно счастлива и все время повторяла:

— Федечка, красавец ты наш! А вот сделаю тебя лицом Дома, а? Согласен?

— Я уже предлагал, — сказал Игорек. — Он не хочет! Федя, может, передумаешь?

— Ученики не поймут, — отбивался Федор. — Засмеют, им только попадись на зуб. Кстати, хотел спросить…

Он попытался перейти к делу — не дали.

— Есть замшевый пиджак, твой размер, — закатил глаза Игорек. — Со скидкой! Элитная продукция.

— Я подумаю, спасибо. Кстати, о пиджаках. Хочу спросить о женщине, возможно, вашей клиентке…

Игорек и Регина переглянулись.

— Старые дрожжи, — сказала Регина. — Без тебя никак? Как там твой дружбан, этот… Старлей Астахов!

— Капитан. Нормально, трудится.

— Хочешь спросить о женщине с Черного озера? — ухмыльнулся Игорек. — Между прочим, я так и сказал Регине: без нашего Федора тупик! И оказался прав. Ты хочешь сказать, что она была нашей клиенткой?

— Снимаю шляпу! — восхитился Федор. — Думаю, она была вашей клиенткой. На ее одежде ваша этикетка.

— Что это?

— Жакет, цвет красный, отделка коричневая, длинный…

— Помню! «Мулен Руж»! — воскликнул Игорек. — Шикарная модель!

— Это правда, что ее убили? Или сама упала? — спросила Регина.

— Что значит сама? В багажнике? — фыркнул Игорек.

— В багажнике?! — не поверила Регина. — Он засунул ее в багажник? Сволочь! Ну, мужики! А ты говоришь.

— Ты прямо как пришелец, — сказал Игорек. — Андроид! Я ж тебе рассказывал. Память тренировать надо.

— Пошел ты! Ничего ты мне не рассказывал, я вообще неделю болела.

— Ага, болела она! Не надо ля-ля. Ты еще скажи, что…

— Не вспомните, кто купил такой жакет? — перебил Игорька Федор. — У вас, как я понимаю, штучный товар, не массовый…

— Четыре было. Два купили приезжие, два местные. Местная дива из драматического, Стася Вильмэ. Вроде жива, забегала на днях. Еще один… Не помню, как звали, типа Лера, фамилии не знаю, платила кешем. Этой давно не было. Ты думаешь…

— Как она выглядела?

— Платиновая блондинка, рост сто шестьдесят семь, девяносто, шестьдесят, девяносто пять. Она?

— Что ты о ней знаешь? Где работала, статус… Все!

Игорек пожал плечами.

— Не работала, — сказала вдруг Регина. — Помню я ее. Лера, точно, примерно тридцать, не замужем. Был мужик, не жадный. Она еще взяла «Горный ирис» и…

— Платье! Моя модель, — похвастался Игорек. — Синее.

— Что-то о себе рассказывала? Где проживала, адрес? Доставка ваша или забирала сама?

— Сама. Помню, он заезжал за ней.

— Какая машина?

— Темная… Не очень.

— Может, серая?

— Может. Не помню.

— Какие-то особые приметы? Может, рассказывала про друга…

Регина задумалась. Игорек выразительно дернул бровями.

— Они жили около площади рядом с башней! — вспомнила Регина. — Она говорила, что башня портит пейзаж и сквозняки от нее. Из себя ничего особенного, смой краску — в толпе не заметишь.

Башней назывался семнадцатиэтажный жилой дом, строительство которого было сопряжено со скандалами и судебными процессами. Под него откусили часть сквера и старый двор с детской площадкой. Народ протестовал, ложился под самосвалы, но башня росла как заколдованная и все-таки была построена.

— Она была певицей! Точно! Пела в «Прадо». Лера! — воскликнул Игорек.

— Спасибо, ребята! Вы мне очень помогли, — сказал Федор искренне.

Платиновая блондинка по имени Лера… Валерия? Элеонора? Пела в «Прадо» — самом крутом городском ресторане, жила в центре, около башни, даже параметры в наличии. Ну что ж, это результат.