Дублёр, или Звезда земная

Инесса Невес (2024)

История одного очень знаменитого актёра. Или двоих… А точнее двоих братьев-близнецов. У глянца, оказывается, тоже есть душа. О самореализации, соперничестве, медных трубах, но и взаимопомощи, и самоотдаче, и, конечно же, о любви. Где-то трогательно, где-то с юмором.

Дублёр или Звезда земная

Твори в позитиве

— 1 —

Рейс «Анталия — Санкт-Петербург» подходил к концу. Туристы, отдохнувшие и счастливые, возвращались домой в родные пенаты. Группа молодых людей в конце салона всё время шумела и громко шутила. Старшему бортпроводнику даже пришлось сделать им замечание.

— Всё, остался последний рывок. Вот защитим дипломные работы, тогда оторвемся.

— Да, но говорят, последний курс — самый сложный.

— А, чего сложный-то? Вон кого-то уже на роль утвердили, — парень похлопал друга по плечу, — Главную роль, прошу заметить! И как, вживаешься ты в роль пилота?

— Ага, вживаюсь. Летаю во сне.

Парни громко захохотали.

— Вообще режиссёр — крутой чувак. Он мне сказал, что нельзя сыграть небо, стоя обеими ногами на земле. И… и отправил меня в лётную школу!

— Да, ладно?!

— Серьёзно!

— И что ты уже летал? Сам летал?

— А… мне бы хотелось сказать: «Да! Я летал!» Но, если честно, то скорее держался за штурвал.

— Самолёт легонько качнуло. Потом тряхнуло сильнее. Борт немного наклонился вправо. По салону быстро пробежала бортпроводница.

— Что происходит? — молодой актёр заметил, что-то не так. Бортпроводники попросили пассажиров с первых сидений пересесть дальше. Из кабины пилотов вынесли мужчину в кителе и уложили на кресла.

— Это кто? Наш пилот?! — взволнованно перешептывались ребята, — Что с ним?

— Минуту внимания, пожалуйста. Среди пассажиров есть медицинские работники? Нужна помощь.

В салоне стояла полная тишина.

— Я — доктор, — наконец раздалось в конце салона.

— Слава Богу! Пожалуйста, проходите. Командиру экипажа стало плохо. Он потерял сознание, — как можно тише говорила девушка, — Аптечку уже несут.

Доктор принялся осматривать пилота. Тут самолет тряхнуло снова, уже сильнее, и он наклонился на другой борт. Люди запаниковали. По коридору весь красный прошел быстрыми шагами второй пилот.

— Я сейчас, — бортпроводница последовала за ним, — Без паники. Оставайтесь на своих местах. Пристегните ремни.

«А кто же за штурвалом?» — промелькнуло в голове молодого актера, — Автопилот? Нам же снижаться через несколько минут». Он прошел к отделению бортпроводников и услышал разговор.

— Второй пилот не может сажать самолет. Это его первый полет. Он только после летного училища. У него истерика. И его тошнит в туалете. Что делать? — кратко излагал старший бортпроводник.

По спине парня прокатился холодок. Он прошел через салон в кабину пилотов. Она была пуста. На панели управления лежали наушники, из которых надрывно орал диспетчер.

— Прием, прием! Борт триста семьдесят пять! Меня кто-нибудь слышит? Доложите ситуацию! Да куда вы все подевались?!

Парень повернулся к выходу. На минутку задумался. Потом взял наушники и сел в кресло пилота.

— Прием. Говорит борт триста семьдесят пять. Первому пилоту стало плохо. Второму… тоже.

— Кто это говорит? Кто за штурвалом? — скороговоркой говорил диспетчер.

— Я — пассажир. За штурвалом… никого.

На другом конце провода воцарилась тишина. Было слышно, что они что-то громко выясняют.

— Прием, — парень с ужасом смотрел в лобовое стекло и видел перед собой только небо.

— Прием, — наконец послышалось из наушников, — Парень, ты как оказался в кабине пилотов? У тебя есть лётный опыт?

— Просто зашел. Да, лётный опыт есть небольшой.

— Опыт посадки воздушного судна?

— Два раза я это делал, — честно отвечал он, до сих пор не понимая, однако к чему все эти вопросы.

— Значит, сейчас будет третий. Приготовиться к снижению. Парень, будешь сажать самолет, — отозвался голос в наушниках.

— Подождите, подождите! Как сажать самолет?! Я — нет! Я — не пилот! Тут же люди! — молодого человека бросило в жар от услышанного.

— Вот именно! Будешь сажать! — истошно заорал диспетчер, — Спокойно, парень, я буду говорить тебе, что нужно делать. У тебя всё получится.

В этот момент в кабину зашел старший бортпроводник.

— С нами связались из командно-диспетчерского пункта. Среди пассажиров нет никого с летными навыками. Мы передали нашу ситуацию. Сажать самолет придется тебе, — старался как можно спокойнее говорить он.

— А как же второй пилот? — актера охватила паника, — Он же в норме. Ну, вколите ему что-нибудь успокоительное! — его руки дрожали, лицо раскраснелось от волнения.

— Да, пойми ты! Мы пытались привести его в чувства! Доктор сказал, что он не сможет. Истерика у него.

— Так, я-то вообще не могу! Я не умею! Чего я летал-то? Несколько раз на легком самолете! С инструктором рядом. И без никого. Без людей в салоне!

Парень попытался встать из кресла, но рука бортпроводника тяжело опустилась ему на плечо.

— Я знаю, что ты боишься. Но ты сможешь, — сказал он тихо, — Иначе нельзя. Мне в салон нужно к пассажирам. Удачи тебе, мальчик.

— Слышишь меня? — снова послышался голос из наушников.

Молодой человек глубоко вздохнул, взял себя в руки и решительно посмотрел вперед.

— Я слышу.

— Отлично. Отключи автопилот. Выровняй линию горизонта. Знаешь, как?

— Да, — коротко ответил он.

Он крепко взял штурвал и слегка потянул на себя. Он почувствовал, как машина послушно отреагировала.

— Всё, выровнял.

— Отлично. Теперь сбрасывай мощность. Потяни дроссель. Он находится справа. Белого цвета.

— Да, нашел, — он уверенно надавил на рычаг, — Готово. Жду переключения, — он замолчал, прислушиваясь к звуку двигателей. Они загудели глуши.

— Хорошо. Начинай понемногу снижаться.

Самолет неожиданно затрясло.

— Мы попали в турбулентность. Жду прохождения воздушной ямы и приступаю к снижению.

Он только крепче сжал штурвал.

— Хорошо. Плавно опускай нос судна.

Парень надавил на штурвал. Самолет медленно пошел вниз.

— Хорошо, — четко командовал авиадиспетчер, — Веду тебя. Будем сбрасывать топливо.

— Что? Зачем?

— Садимся в аварийных условиях. С топливом в баках очень рискованно. Велика вероятность взрыва.

— Но без топлива я не смогу при необходимости уйти на второй круг, — голос актера дрожал, но руки уверенно держали штурвал.

Сотрудники аэропорта, собравшиеся в центре управления, переглянулись. Они понимали, что при таких летных навыках, а точнее практически при их отсутствии, уйти на второй круг он всё равно не сможет.

— Спокойно, тебе не понадобится. Погодные условия идеальные, — диспетчер тоже нервно сжимал микрофон, словно это был штурвал.

— Какая ветреность? — неожиданно для самого себя вспоминал парень важные для посадки параметры.

— Нулевая, — ободряюще произнес диспетчер, — Справа блокировка топлива. Деактивируй её. Нашел?

— Да. Нажал. Загорелась красная лампочка.

— Всё правильно. Теперь в верхнем углу переключи рычаг в сторону сброса.

— Готово, — он быстро выполнял все указания.

Послышался свист вытекающего топлива.

— Теперь плавно заходи на глиссаду. Когда увидишь взлетно-посадочную полосу, ровняй машину на неё.

Парень усиленно всматривался в картинку проявляющегося ландшафта, пытаясь рассмотреть среди множества зданий и дорог взлетную полосу.

— Я не могу найти полосу! Захожу на глиссаду. Где полоса? Не могу определить, где полоса!

Однообразные линии дорог внизу образовывали неразборчивую сетку.

— Спокойно. Я веду тебя. Ты правильно идешь!

Он неуверенно определил среди этой сетки очертания взлетно-посадочной полосы, отмеченной фонарями.

— Кажется, я её вижу, — вдруг закричал он, — Да, точно! Это полоса, полоса! — облегченно кричал молодой человек.

— Держи штурвал. Ровняй машину строго посередине полосы. Высота сто метров. Выпускай шасси. Жди касания. Знаешь, как гасить скорость?

— Реверсом тяги? — на автомате отвечал актер.

— Умничка! Знаешь, где на панели управления?

Он быстро искал нужные переключатели.

— Да! Нашел! Колесное торможение тоже вижу. Выпускаю шасси. Иду по глиссаде. Выпускаю закрылки. Выравниваю авиагоризонт, — громко и четко докладывал он, будто делал это уже много раз.

— Молодец! Приготовься к приземлению. Есть касание?

— Касание! — почувствовал он резкий и сильный удар шасси о бетон.

— Теперь опусти нос! — кричал голос в наушниках.

Самолет коснулся шасси взлетной полосы и понесся вперед.

— Гаси скорость реверсом тяги!

На удивление парень четко выполнял эти профессиональные указания. Машина стала замедлять ход.

— Теперь колесные тормоза!

В салоне уже раздались оглушительные аплодисменты и радостные крики. Молодой актер ничего этого не слышал. Он помнил слова инструктора, пока продолжается движение, посадка не закончена. Наконец самолет остановился. Послышались сирены скорой помощи. Быстро подогнали трап.

— Молодец, парень! Умница! Просто герой! — слышался восхищенный голос из наушников.

Молодой человек отклонился на спинку кресла и позволил себе отпустить штурвал. По его виску текла струйка пота, вся рубашка была мокрая. Дверь в кабину открыли врачи скорой помощи.

— Герой! Поздравляю! Ты как?

Он устало поднял глаза, попытался встать.

— Никто не пострадал?

— Никто. Можешь встать?

— Нет, — ноги были словно ватные.

— Понятно. У него шок. Поднимайте его.

Его взяли под руки и отвели в машину скорой помощи. Пока он шел по салону, десятки глаз с благодарностью смотрели на него. Этот момент он будет помнить всю свою жизнь: десятки благодарных глаз, десятки спасенных им жизней.

Прошло двенадцать лет.