Майя и Шейх. После измены

Иман Кальби (2024)

— Ты вспомнишь, — шепчут губы Шейха Тамера, когда он начинает гладить мое обнаженное тело. И оно откликается. Неужели помнит своего господина? В отличие от разума…– Нет! Я не готова, — шепчу бессвязно.– Отдайся мне, Майя. Ты моя жена. По праву моя. Я ведь вижу, ты тоже хочешь…Шейх Киренаики насильно забрал меня к себе из России. Оказалось, память я потеряла, когда бежала от него полгода назад. Он сделал все, чтобы я вспомнила. Но стоило нам снова обрести друг друга, появляется девушка, которая утверждает, что беременна от моего мужа… Шейх клянется мне в любви, но и сам сгорает от ревности к мужчине, который спас меня… Поверим ли мы друг другу снова?Книга самостоятельная.

Глава 3

— Я слушаю тебя, Даниил. У тебя есть пять минут, чтобы оправдать себя и её, — обращаюсь к Чернову, смотря в окно на осеннюю Москву. Было в этом городе нечто манящее даже в такую гадкую погоду, когда воздух наполнялся сизой промозглостью и усталостью от вечной зимы, а свинцовые тучи давили тяжестью, показывая на твою ничтожность… Небо в Москве очень близко, оно висит над тобой, прибивает к земле. В отличие от неба в пустыне, которое так далеко и высоко, что захватывает дух. И в то же время, именно там, среди звезд и песков, ты чувствуешь себя намного к нему ближе…

–Майя потеряла память, — произносит русский. У Чернова непроницаемый вид и каменное лицо. Но я чувствую исходящие от него вибрации. Нет, не страха. Здесь другое. Ревность и смятение… Он не хочет отпускать Майю. Не хочет отпускать мою законную жену…

В виске начинает колотить острыми уколами дикая ревность. Что между ними было? Как далеко зашли их отношения? Она сказала ему «да»…

Вопросы жгут меня изнутри, как серная кислота. Но я молчу, даю возможность ему высказаться. «Сабр»… Терпение… Это качество единственное и дает тебе истинную силу. Этот завет моего отца я не всегда умел выполнить, но отчаянно стремился не забывать о нем… С Ней контролировать себя было сложнее всего… Даже сложнее, чем, когда расправлялся с изменниками, убившими моего отца и пытавшими сделать то же самое со мной, чтобы захватить власть…

–Ты должен рассказать мне все, Чернов. Ради неё. Чтобы я поверил и не совершил глупостей… — говорю хрипло, отворачиваясь на него.

Нет сил смотреть на мужчину, в котором я всё отчетливее начинаю чувствовать соперника. Это чувство настолько дикое и новое для меня, оно заполняет, как цунами. Каждую клетку, каждый орган. Я захлебываюсь. В смятении. У меня были сотни женщин перед тем, как я встретил Майю — прекрасный невинный цветок с Севера, неотразимую упрямую строптивицу, которая смела все мои принципы, как сель. Кто бы знал, что эта женщина сумеет подарить мне не только рай, но и муки ада, кинув в пекло самого страшного — мужских сомнений и подозрений…

— Это случилось с Майей в тот самый день, когда твой брат Ахмад вместе со своим пособником-заговорщиком, правителем государства Ашанти Ибрагимом Трео попытался устроить переворот против твоего отца. Как ты помнишь, после вашей поспешной свадьбы ты вывел нас к потайному выходу из дворца, чтобы я увез Майю и предоставил ей безопасность до того, как страсти утихнут. Снаружи, как и предполагалось, нас ждала машина. Мы сели в неё, но далеко уехать не смогли. Автомобиль подорвали. Нас настиг твой брат. Они схватили меня и Майю…

Руки непроизвольно сжались в кулаки. Мысль о том, что младший братец-изменник мог делать с моей девочкой…

— Он не тронул её, — словно бы услышал мои мысли Чернов, — не успел… Майю удалось снова выкрасть из дворца в ту же длинную ночь. Мои люди забрали её и отвезли в аэропорт, другие вытащили меня из зиндана — во дворце еще царил хаос, изменники продолжали потрошить богатства вашей семьи, собирая трофеи, и насиловать женщин в гареме. Нам удалось выбраться незамеченными…

–Когда Майя потеряла память, если это правда так? — нетерпеливо прерываю его. Не знаю, утешает меня сейчас эта мысль или напротив, расстраивает. Мучительно больно смотреть в глаза любимой и видеть там пустоту… Но зато менее мучительно знать, что она пошла под венец с Даниилом, потому что не помнила о нашей любви…

— Самолет барахлил на взлете. Бушевал сильнейший хамсин. Совершенно нелетная погода. Но разве у нас был шанс выбирать? На наших бортах всегда, как ты понимаешь, военные летчики. Они прекрасно справляются с проблемой любой сложности. Вот только никто не умалял того факта, что взлет будет крайне жестким… Мы попали в дикую турбулентность. Людей кидало по салону, как картошку в кузове несущегося грузовика. Майя почувствовала сильную боль в животе, расстегнула ремень безопасности и… на очередном резком вираже подлетела до потолка, ударившись о него в кровь… Мы даже не успели среагировать…

Я замер, слушая его… В душе зрело страшное предчувствие. Я не знал еще всей правды, но уже ощущал ее неминуемую тяжесть, неотвратимость, которая сейчас ударит о меня грузом рока… Мне было больно и страшно…

–Почему у нее заболел живот?

Наши глаза с Черновым пересеклись… Мое сердце упало в пятки. Мир во второй раз за сегодняшний день замер на месте. Как тогда, когда я услышал, как она говорит другому «да»…

Русский отвечает не сразу. В его глазах сейчас сочувствие. Проклятое сочувствие, из-за которого я хочу ему выколоть глаза…

–Возможно, это даже лучше, что она не помнит ничего…, — его голос был словно бы испещрен стеклянной крошкой, — Майя потеряла твоего ребенка тогда, шейх Тамер… Это было неизбежно… Сразу две аварии в течение нескольких часов, дикий стресс… Когда Ахмад схватил её, он вылил страшную правду на нее, кипятком — по его словам, ты был уже мертв и твое тело растаскивали песчаные лисы и дикие гады, которым была выстлана пустыня на подъезде ко дворцу Киренаики. Она оплакивала тебя, когда мы вылетали из охваченной бунтом страны… Срок был очень маленьким. Это и выкидышем — то считать нельзя. Факт беременности был подтвержден чисто медицински. Но пойми, помни она о всех своих утратах, она бы не выжила…

В комнате повисла давящая тишина. Я резко отвел глаза на вид за окном. Потому что мои глаза стали влажными.

Я потерял не только любимую, которая совершенно не помнила ни меня, ни наши чувства. Я потерял сына. В тот роковой день сукино отродье Ахмад отнял у меня не только отца и престол, он отнял у меня две души, которые я только и любил в своей жизни…

–Все эти месяцы я был уверен, что ты мертв, Тамер. Все мы были уверены… — хрипло произнес Чернов.

Я нервно хмыкнул.

–И потому решил жениться на моей женщине?

Снова тяжелая пауза. Она камнем лежит на моей груди.