Девушка по имени Дарина

Илья Стейн (2024)

Марат — сильный духом парень, живущий мечтой покинуть деревню и покорить мегаполис. Его жизнь в глухой деревне все больше и больше тяготит его, и его любимая девушка проявляет соучастие, пообещав сбежать из деревни вместе с ним. Его цель — развитие. Его желание — быть выше деревенской жизни. Его задача — построить карьеру, начав с малого. И в этом ему поможет Дарина — его сердце и душа, девушка, которая ради него готова на многое. Но не так все просто с этой девушкой. Что если, от одиночества среди ветхих захолустных домов парень ее себе выдумал? Тем не менее, эта девушка-призрак помогает и наставляет на всем его пути, способствуя безболезненному контролю эмоций во время преодоления жизненных препятствий.К чему же это приведет?....

Глава 4

Ночь все ещё таилась среди деревьев и постепенно растворялась в светлой дымке рассеянного полусвета. Марат подошёл к своему дому и осторожно открыл калитку. Её петли, как обычно, скрипнули, но парень не боялся разбудить бабушку. Он был уверен, что та ничего не слышит, поскольку её и пушкой было не разбудить. Здоровый старческий сон — счастье для того, кто видел жизнь. Пройдя в свою комнату, парень опасливо, но не слишком торопясь, стал собирать свою сумку, укладывая необходимые вещи. Так… Пара футболок, пара трусов, спортивные штаны (грязноватые, но ладно), полотенце, сложенное в несколько раз небольшое одеяло, раскладной нож, паспорт…

— Мыло и зубную щетку в ванной возьми, — одёрнула его Дарина.

— Да, точно, — шепнул Марат. Взял из ванной принадлежности, а из кухни захватил железную кружку.

— Деньги… Главное, деньги, Марат. Без них ты не купишь билет.

— Я помню.

Он снял защитную сетку с колонки магнитофона, и ему на руку выпала пачка купюр небольшого достоинства. Сумма составляла всего 3800 рублей. Эти совсем небольшие деньги он прятал от бабки для непредвиденных карманных расходов. Так как старушка любила копаться в его вещах и найденные деньги присваивала себе, то приходилось откладывать совсем по чуть-чуть с каждой зарплаты и прятать их в импровизированном тайнике. В доме этой старушки было негласное правило — все заработанные деньги идут на хозяйство, на карманные расходы брать только с согласования.

На горизонте уже светлело. Марат вышел из калитки с сумкой на плече и подошел к наклонившейся над водной гладью иве. Дерево не шумело как днем и спокойно дремало, посапывая маленьким ночным ветерком.

— Как думаешь, Даринка, я еще вернусь? Ведь если я уеду, то назад пути уже не будет. А оставаться не могу и прятаться не могу…

— Я верю, что ты добьешься огромных высот в мегаполисе, и однажды ты вернешься. Но вернешься уже успешным. Тебе только нужно не бояться, а я всегда тебя поддержу и всегда буду с тобой.

— Честно говоря, этот омут пугает. Смогу ли я там устроиться? Найду ли жильё? Смогу ли найти отца? Согласится ли он мне помочь…

Дарина молчала.

История рождения и жизни Марата была довольно непроста. Его отец был государственным служащим — попросту чиновником — который, будучи женатым, провел ночь с одной из рядовых работниц офиса, увезя её на тайную квартиру с очередного корпоратива. Она, как водится, забеременела, и все девять месяцев этот чиновник скрывал её существование, тайно спонсируя её. Она родила мальчика, но сама вследствие тяжелейших родов умерла. Чиновнику мальчик был не нужен, и он решил избавиться от нежелательного балласта, отправив ребёнка в глухую деревню к женщине, матери его друга, которая согласилась вырастить ребёнка, получая определенную сумму ежемесячно. Ребёнок, названный Маратом, рос смышлёным и сильным и вскоре стал помощником для стареющей женщины, которая, заимев сильные мужские руки в доме, решила построить сарай и завести домашний скот. Впоследствии, это стало смыслом жизни для неё, и все силы она отдавала хозяйству, при этом внушая Марату, что он обязан ей всем, поскольку она его вырастила.

Дарина поглаживала руку Марата, расслабляя напряженные нервы. Она пыталась, будто бы смягчить эмоциональное напряжение так же, как спортсмен стремится успокоить себя самого перед стартом.

— Ты справишься. Я с тобой.

Парень еще раз посмотрел на свой дом, в котором он прожил почти всю свою жизнь. Мысленно попрощался с бабушкой, мысленно попрощался с друзьями и вдруг резко ухватился за ветку ивы и дернул, обломив её, а потом оторвал маленький кусочек и положил в карман. Это было своего рода прощание с любимым местом, прощание с прошлым, и, уходя, нужно было забрать частичку прошлого с собой.

Он вышел на дорогу и двинулся в сторону городка. До райцентра было 19 километров, но Марат надеялся на удачу, что, быть может, ему удастся поймать ночную попутку. Хотя обычно по ночам машин было немного, а точнее, практически совсем не было. Но ведь дело близилось уже к раннему утру… А удача имеет свойство сопутствовать тому, кто на неё надеется и берёт жизнь в свои мягкие руки, которые в дальнейшем отвердеют и покроются коркой уверенности.

— Ты слышишь, как колотится сердце, Даринка?

— Это от страха неизвестности. Беспокойство будет сопровождать тебя весь твой путь. Ведь ты не знаешь, что тебя там ждёт. Главное, не конфликтуй ни с кем, будь покладистым и добрым, но, в то же время, никому не доверяй. Помни — какой бы человек ни был приветливый и дружелюбный, в конце концов, он тебя обманет в угоду себе.

Марат с силой пнул камешек, попавшийся ему на пути. Вышло так, что тот точно попал в деревянный столб старого шлагбаума.

— Страшно резко что-то менять, — сказал он.

— Оно и будет страшно. Но пусть этот страх не будет тебе препятствием, а будет лишь призывом к действию. Страх — это не что иное, как нежелание разума реализовывать непривычную для него среду и опасный способ уговорить себя оставить все, как есть.

— Ты говоришь очень правильные вещи! В очередной раз говорю тебе — спасибо, что ты есть!

— Или что меня нет…

— Если я хочу, чтобы ты для меня существовала и была рядом, то ведь так и будет. Представлять то, как ты красиво улыбаешься — это самое ценное!

И он это сделал. Представил её смущенную улыбку. От этого нерв Марата приходил в норму и возбуждение утихало. Вдруг послышался скромный шорох шин, и этот одинокий путник почувствовал свет фар автомобиля где-то позади. Он обернулся и увидел, что к нему приближается старая иномарка с огромной трещиной на лобовом стекле. Марат знал эту машину и был знаком с её хозяином. Александр Григорьевич Шилин — старожил из его деревни, который много лет зарабатывал тем, что торговал зеленью на рынке. Вот и теперь, видимо, он двигался в сторону райцентра, чтобы одним из первых начать торговлю на арендованном месте.

Дарина, чуть торопясь, проговорила:

— Марик, следуй своей мечте! Помни: на пути к ней тебя все будут отговаривать! Не слушай никого! Если ты что-то решил, то позволь себе потворствовать именно своему решению, а не внимать каждому встречному «умнику».

Машина остановилась рядом с идущим. Пассажирское стекло опустилось, и из салона послышался чуть хрипловатый голос:

— Здорово, Маратик! Как жизнь молодая? Куда это ты бредёшь среди ночи?

— Здрасте! В городок наш, в райцентр. Ну, а вообще, мне на вокзал надо.

— Ну, садись, подвезу, что ли!

Марат уселся на пассажирское сидение, бросил сумку назад и пожал руку Григоричу.

— А за каким тебе на вокзал, если не секрет? — спросил Шилин, когда они, тронувшись, разогнались до приличной скорости. Старый забугорный драндулет ещё был живчик.

— Да вроде не секрет… — ответил парень и, чуть подумав, продолжил. — Уезжаю я, Ксан Григорич. Нет мне здесь места… Хочу жить в большом городе.

— Ооо, боец! Да ты никак прописку сменить решил? Что, надоело в деревне?

Молчание.

— Не, ну ладно! Дело-то твоё, я ж не наседаю… А есть где жить-то? Где работать?

Ты ж в Майский едешь, поди? Там-то не просто сейчас!

Марат призадумался: доверить ли этому знакомому свои планы? Открывать ли ему все карты? Ведь если Марата будут искать, то Григорич может проболтаться, а вся идея заключалась в том, чтобы никто не знал, куда делся парень (даже бабка, которая, кстати, была неродная). С другой стороны, может, никому и в голову не придёт спрашивать местного торгаша, что живет на краю деревни. Тем более дружбы как таковой за Маратом и Александром Григорьевичем никогда не водилось. Просто они знали друг друга и приветливо улыбались, здороваясь при встрече. Но парню нужно было выговориться сейчас — освободить накопленные переживания, облегчить сердце, утешить душу перед живым человеком, а не перед призрачной мечтой, Дариной.

— Ксан Григорич…Ты только никому не рассказывай…

С этим мужичком вся деревня была исключительно на «ты», ибо он сам желал этого. Не любил «выканий» даже от местных подростков.

— А что за тайна-то такая? — прохрипел мужичок.

— Ну, как вам сказать… Я бегу от этой жизни, обрубая концы.

Марат нервно барабанил пальцами по коленке.

— А-а, я тебя понял, — засмеялся Шилин, — а бабка твоя знает?

— Нет. Никто не знает. И ты тоже никому…

— Я могила, Маратик! Ты парень взрослый, хозяйственный, не пропадёшь! Я так понимаю, что нет смысла у тебя спрашивать — где именно в Майском ты собрался остановиться?

— Во-первых, действительно, смысла нет, потому как я не скажу, вы это уже поняли. А во-вторых, я еду не в Майский.

— А куда? — удивленно произнёс Григорич, повернувшись к парню, но в глазах его явно уже мелькнула догадка.

— В Омск.

— Ух! Вот это, конечно, в омут с головой!

Григорич заметил, что Марат призадумался, напустив на лицо прохладу сомнения. Тогда мужик спешно затараторил:

— Не, боец, если ты что-то задумал, то действуй! Ты взрослый парень!

Вдалеке показался старый, потемневший от времени, бездыханный торговый центр — первый признак приближения Пироговска.

— Слушай, ну ты мне скажи, есть, где жить-то? Есть, где работать?

— Нет, Григорич, я вот как-то… — замялся парень.

— Э-э, брат, тут дело, конечно, опасное. Но я все-таки верю, что ты не пропадешь! Вон, какой вымахал! Сурьезный мужтшина! — расхохотался водитель.

— На крайняк, я думаю найти своего отца. Может, он мне поможет чем-то…

— Я и не знал, что у тебя есть отец.

— Да я и сам не знал. Бабка не так давно выпалила в гневе, когда я пьяный домой заявился. Отправлю, говорит, тебя к отцу, забирай, мол, своего алкаша! Только вот не нужен ты ему сто лет!А я в непонятках — что это за отец? Я же думал, родители умерли давно, а тут…

— Н-да… И ты думаешь, он в Омске?

— Бабка сказала, что семья у него там своя и что я ему на хрен не сдался…

— Вот так «Санта-Барбара»! — хмыкнул мужик.

— Еще какая, Ксан Григорич, еще какая…

Машина въехала в город.

— Ну, так подкинешь до вокзала, да? А там простимся, дальше я уж сам.

— Да, брат, как скажешь.

После паузы Шилин протянул руку к бардачку и, покопавшись, достал потрепанную картонку — некое подобие визитки.

— Слушай, если ты не знаешь, где твой отец и как его искать, то у меня дочка замужем за сотрудником ГИБДД. На, вот тебе номер его рабочего телефона. Может, он как-то поможет найти… На обратной стороне, кстати, рабочий номер Юленьки моей. Домашнего у них нет.

Марата охватило чувство неловкости:

— Юля — это твоя дочь?

— Вот ты молодец! — заржал Григорич, — ты её не помнишь, что ли? Ты когда был маленький, я с ней пару раз к вам в гости заходил!

— Нет, не помню, извиняй…

— Ладно, это не суть. В общем, живут они где-то на окраине Омска, я точно не знаю, они давно не приезжают.

— Спасибо на добром слове, Ксан Григорич! — воскликнул Марат, когда машина остановилась напротив входа на вокзал.

— Дай Бог, у тебя все получится, боец! Не поминай лихом! Будешь проездом в нашем райцентре на своем личном «феррари», заезжай на рынок, за свежей зеленью, выращенной вот этими руками!

— Обязательно, Григорич, обязательно!