Эра Игры: Возрождение Эрафии

Илья Алексеев

Мир стоит на грани катастрофы: перенаселение, истощение природных ресурсов, политическая напряженность. Чтобы разрешить проблемы человечества, в игру со своими предложениями вступают четыре фракции: церковь, неокоммунисты, реалисты-королевисты и общество «Визитер».

5

Реальность

Бесы сильны,

Но изгнать их можно только лишь через страдания.

Вечерело. Нежный розовый закат украшал собой небо. Ветер молчал. На аллее перед храмом Божьим прогуливался лишь редкий прохожий. Железные ворота церкви уже закрылись.

Никто, кроме бомжеватого вида старика, не обратил внимания на высокую статную женскую фигуру в черном плаще. Плащ скрывал изгибы ее превосходного тела от головы до колен, а из-под капюшона выбивались прямые пшенично-золотистые колосья волос, опускавшиеся на пышные девичьи груди.

Пройдя через всю аллею девушка остановилась у ворот. В ту же секунду из дверей церкви вышла темная фигура священнослужителя. До нее совершенно не доходил угасавший солнечный свет, поэтому и разобрать кто был тот самый загадочный священник не было ни малейшей возможности. Оставалось лишь тонуть в догадках.

— Я рад, что ты все же пришла, — прошептал он, приоткрывая ей одну половинку скрипучих ворот и подавая костлявую руку с красовавшимся на ней огромным красным рубиновым перстнем.

— Разве я могла не придти, святой отец? — без тени лукавства ответила девушка, губами примыкая к старческой руке.

— Дитя мое, твои бесы все так же сильны? — заперев ворота священник поравнялся с прихожанкой, и они не спеша направились к церкви.

— Да, батюшка. Они не дают мне покоя ни ночью, ни днем, — ее мягкий голосок пронизывали кинжалы изнеможения.

— Неужели прошлая наша встреча совсем не помогла? — расстроенным голосом из-за услышанного поинтересовался он.

— Что вы, батюшка, мне стало намного легче, — поспешила успокоить его дама, — но все же они еще сильны.

Девушка сняла капюшон. В последних солнечных лучах еще можно было разглядеть маленькую девичью голову, покрытую черным платком в память о мертворожденном ребенке.

— Ступай мягче — сестры уже спят, — пропуская гостью вперед попросил отец Сергий, чьи знакомые черты проявились под светом свеч. — Не хотелось бы нарушать их сон.

— Они так рано ложатся? — удивилась дама. — Еще нет и десяти часов.

— Мы сегодня все рано встали, а завтра трудный день. Усекновение главы Иоанна Предтечи.

Через зал они шли молча, мягко вышагивая. Лишь оказавшись наверху — в маленькой комнатке священника — собеседники возобновили диалог.

— Чудесно пахнет! — с аппетитом произнесла девушка, ловя аромат отбивных со спагетти и расстегивая свой плащ, из-под которого показалось красное вечернее платье. Оно облегало ее полную округлую грудь и широкие бедра. Девушка являла собой идеал многих и многих мужчин.

— Ты должна отведать плоть и кровь грешника, — указывая на бокал, наполненный бурокрасной жидкостью, которую изначально девушка приняла за томатный сок, — дабы бесы уцепились за нее и покинули твою душу.

В первую секунду девушка испугалась и побледнела, поняв что на самом деле в бокале. Но авторитет батюшки перевесил. Она с лихой уверенностью сбросила с себя плащ и сняла сапоги, оставшись босяком. Красотка уже хотела ринуться к столу, но священнослужитель остановил ее, схватив за тонкое запястье.

— Ты должна быть также гола, как рожденное дитя, иначе бесы могу зацепиться за твою мирскую одежду.

Не задумываясь ни на секунду прихожанка сняла платок и скинула платье, обнажив белоснежные груди. От легкого прикосновения ветра, ворвавшегося внутрь через приоткрытое окно, ее соски нежно-розового цвета мгновенно затвердели.

— Садись, дитя мое, — невозмутимо произнес отец Сергий, отодвигая стул. Кажется, его вовсе не волновало голое женское тело, и мужское естество не подало признаков жизни. Видимо, он настолько стар, что и не способен думать о любовницах.

Девушка повиновалась. Сев за стол она с аппетитом принялась поедать приготовленную для нее пищу, впиваясь зубами в сочный кусок прожаренного мяса. И вдобавок запивала кровью, часто проливавшуюся через край и капавшую ей на колени. Но девушка не обращало на это ни малейшего внимания.

Священник стоял от гостьи в паре шагов, невозмутимо наблюдая за тем, как та поедает человеческое мясо.

— Теперь пора воздать молитву Господу, нашему Богу, — проговорил отец Сергий, когда девушка закончила с ужином.

Лицо ее испачканное в крови походило на безумную вампирскую рожу. А глаза были полны безумства, девушка, словно опьянела от осознания, что сотворила.

Вытащив из шкафа все те же веревки, священник связал ими девушку по ногам и рукам, поставив ее на колени перед фигурой Христа, как уже проделывал ни раз. И прихожанка принялась молиться, повторяя за священником заученные слова.

По испещренной свежими шрамами спине пришелся хлесткий удар плетьми, оголяя старые раны и порождая новые. Девичьи губы сомкнулись, сдерживая крик боли, и тут же разомкнулись, продолжая молитвенный лепет. Из ее глаз покатились кристально-чистые слезы, которые отец Сергий считал очищающими душу.

Еще удар и еще. Удар за ударом святой отец последовательно превращал девичью спину в кровавое месиво. И так бил ее плетьми, пока молитва не была окончена.

Со лба священника стекал водопад пота, а руки его дрожали от усталости. Девушка же плакала и счастливо смеялась. Она очистилась от грехов. От смертей убитых ею мужей.