Случайные истории

Ильяс Сибгатулин, 2021

Мир пронизывают истории: мрачные и очень мрачные, от некоторых – мурашки, а от других – нервные смешки. Все это истории удивительных судеб, которые приглашают вас в свой мир. Добро пожаловать, господин случай! Содержит нецензурную брань.

Ласточкино гнездо

Телеграмма.

Год 2021 от Р.Х. Полковнику Маршаку С. А. от старшего смотрителя дворецкого маяка Ласточкино гнездо капитана Чехова Д. И. Докладываю — старший лейтенант Шварц Ф. П. прибыл из Симферопольска к нам в распоряжение в Гаспр для несения службы третьим смотрителем маяка Ласточкино гнездо. За последние три дня близ нашего расположения вражеских кораблей, летательных планеров и дирижаблей не наблюдалось. Турки молчат. Иных новостей не имею. Сим откланиваюсь. Капитан Чехов Д. И.

Дмитрий Иванович отстукал последние клавиши на печатной машине, которая автоматически шифровала текст его депеши, встал и нервно прошелся по верхней комнате маяка. Чувствовал старый вояка, что назревает буря. Сулит она не шторм в море, а настоящие корабли военные, несущие к берегам Крымской губернии в своих тучных брюхах боевые машины и младых горячих турецких вояк с диковинными электропушками.

Уже целых два месяца на побережье было тихо. Дмитрий Иванович, прошедший первую Крымскую войну, точно знал, что такое затишье не к добру. Еще дед Чехова две сотни лет назад говорил, что «война не любит бездействие, ведь в нем кроется поражение», а ведь он стал свидетелем Ренессанса, когда почти одновременно были созданы стиммашины и электромеханизмы, и последующей Великой войны между стимлянами и теслианцами.

В дверь постучали.

— Изволите-с войти? — Осведомился у старого капитана высокий и поджарый старший лейтенант Шварц.

— Да, Федор Петрович, входите. Уже успели расположиться в своей комнате?

— Да-с, весьма польщен роскошной спальней, тем более в такое военное время.

Капитан одобрительно кивнул.

— Да, вы правы, Федор Петрович, целый год уже эти басурмане нам голову морочат войной своей.

— Так они это еще тогда начали, — усмехнулся старший лейтенант, — когда при Великой войне примкнули к теслократам. Электричество и молнии им, видно, милее нашего родненького пара и черного пороха.

Чехов снова кивнул.

В комнату вбежал Колька.

— Батька! У нас подмога что ли прибыла? — весело сказал он, — где он, руку молодчику пожму!

Тут юноша увидел Шварца.

— Колька, етишкий кот! Куда врываешься без стука! — рявкнул Дмитрий Иванович.

— Прошу прощения, — тут же поклонился коренастый парень.

— Простите, Федор Петрович. Сын мой — Николай. Мать его холит, вот он про манеры и забывает!

— Ничего-с! — улыбнулся старший лейтенант, пожимая руку Кольке, — сам такой был.

— Ты чего пришел-то, Колька? Твоя смена только вечером.

— Так матушка зовет вас с Федором Петровичем чай пить и, так сказать, знакомиться.

— Ах да… Федор Петрович, вы как к чаю?.. Гаспр успели осмотреть?

— Признаться нет-с, — пожал тот плечами.

— Решено. Поехали. А ты, Колька, смотри за Ласточкой!

****

Попивая чай на веранде дома, наблюдали, как солнце клонится к закату.

Вдруг. Далекий выстрел, и вспышка. Сигнальная ракета с маяка.

— Турки! Решили нас врасплох застать! — прорычал, вскакивая Дмитрий Иванович.

Чертыхаясь погрузились в машину и рванули к Ласточкиному гнезду.

****

— Что там, Колька? — спросил капитан, поднявшись на самый верх маяка.

— На шесть часов басурманский флот, — указал юноша, — бать, это еще не все. Видишь внизу, у самого нашего берега…

— Ага, разведчики. Высадятся через пять минут.

— Разрешите-с встретить турок шквальным огнем, — вмешался старший лейтенант.

— Разрешаю. Вот и будет вам крещение, Федор Петрович, в должности третьего смотрителя маяка.

Тот кивнул и, быстро захватив в своей комнате двуствольное ружье, отправился встречать передовой отряд врагов.

— А я встану у пушек, надо отогнать их корабли от берега. А ты, Колька, беги в кабинет и срочно телеграфируй в Ялтинск, Алупкиж и Симферопольск, чтоб высылали нам подмогу… только не весь гарнизон, а то, вдруг это отвлекающий маневр, а основные силы этих басурман пройдут западнее иль даже восточнее.

Николай кивнул и помчался докладывать.

Дмитрий Иванович спустился на уровень ниже, в оружейную. Тут стояли пять готовых пушек. Он прицелился и пальнул в приближающийся к берегу турецкий корабль. Не попал. Примерился ко второй пушке. Залп, попал в печную трубу корабля поменьше.

Третий залп… четвертый — все в воду.

Турки начали палить в ответ из своих электропушек и релейных установок, неотвратимо приближаясь.

Пятый выстрел Чехова угодил в корпус большого корабля. Взрыв, дыра, потоп, далекие крики людей, снова взрыв, тишина.

Но остальные два корабля продолжали плыть, как ни в чем не бывало.

Дмитрий Иванович понял, что здесь уже ничего сделать не сможет. Схватил огнемет и ринулся на улицу.

По дороге остановился и рявкнул на весь маяк.

— Колька!

— Что, бать?

— Тут весь гарнизон нужен! И еще… пусть срочно с ближайших аэродромов высылают планеры, пару самолетов…

— Хорошо, бать! — раздался крик.

— Колька, пусть еще цеппелин высылают, бомбить надо этих басурман! А я пошел помогать Федору Петровичу.

— Принято, бать! Осторожнее! Я скоро приду на подмогу!

Чертыхаясь капитан Чехов вышел во двор, где старший лейтенант Шварц во всю свою прыть уклонялся от сверкающих разрядов молний из электроружей. Враги подошли к самому маяку Ласточкино гнездо. Но на то у маяка и есть смотрители.