Асьенда

Изабель Каньяс, 2022

НОМИНАНТ НА ПРЕМИИ «БРЭМА СТОКЕРА», «ЛУЧШИЙ ХОРРОР 2022» И «ЛУЧШИЙ ДЕБЮТНЫЙ РОМАН 2022». ИДЕАЛЬНОЕ СОЧЕТАНИЕ «МЕКСИКАНСКОЙ ГОТИКИ», «РЕБЕККИ» И «ПРИЗРАКОВ ДОМА НА ХОЛМЕ». Мексика. Начало XIX века. Она – хозяйская жена. Он – священник, хранящий мрачную тайну. Их пути не должны были переплестись так тесно, но Зло не оставило им выбора. После окончания Войны за независимость юная Беатрис оказывается в затруднительном положении: ее отец убит, их дом сожжён, а им с матерью приходится прислуживать знатным родственникам. Все меняется, когда богатый землевладелец Родольфо Солорсано делает ей предложение. И не важно, что смерть его первой жены выглядит подозрительно. Беатрис нужен собственный дом. Но поместье – асьенда Сан-Исидро – оказалось вовсе не тем убежищем, которого искала девушка. С отъездом мужа каждую ночь ее одолевают жуткие и слишком похожие на реальность кошмары. Хуана, сестра Родольфо, смеется над страхами Беатрис. Но почему тогда она сама отказывается входить в дом с наступлением ночи? Зачем кухарка украшает дверной проем кухни странными символами и жжет копаловые благовония, изгоняющие злых духов? И что на самом деле случилось с первой доньей Солорсано? Беатрис обращается за помощью к падре Андресу. Молодой священник, скрывающий от всех свою истинную натуру ведуна, испытывает к девушке непреодолимое запретное влечение. Он должен совершить немыслимое, чтобы защитить ее и очистить асьенду от тьмы. Если они проиграют, его ждет огонь Инквизиции, а ее – вечное заточение в стенах этого дома… «Книга сверхъестественной, леденящей душу красоты. Призраки, изгнание нечистой силы, запретная любовь – «Асьенда» переносит нас в мир, где любовь торжествует над демонами». – The New York Times «Готическая история об обреченной любви и мстительных духах». – The Washington Post «История о любви, ужасе и потусторонней угрозе». – Harper’s Bazaar «Восхитительная, красивая и полностью заслуживающая сравнения с «Ребеккой», «Асьенда» – незаменимое чтение в готическом возрождении». – CrimeReads «Если вы любите жанр готического хоррора, хотите увидеть свободолюбивую героиню и историю с большим количеством остроты, то «Асьенда» может быть именно тем, что вы искали». – Mystery & Suspense «Этот исторический роман привлекает выразительным языком и погружает нас в зловещий мир. По сюжету эта история напоминает «Ребекку» Дафны дю Морье, но наполнена гораздо более мрачным ужасом… Каньяс создала притягательных персонажей Беатрис и Андреса, и да, самого дома, но остерегайтесь крови и сверхъестественной жестокости. Страницы быстро переворачиваются к безупречному и удовлетворяющему финалу». – Historical Novel Society

И мужу, благодаря которому у меня есть смелость продолжать это дело.

Isabel Cañas

THE HACIENDA

Copyright © 2022 by Isabel Cañas

All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form.

This edition published by arrangement with Berkley, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC.

© Радчук Е.Ю., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

1

Андрес

Асьенда Сан-Исидро

Ноябрь 1823

Тонкая полоса южного горизонта казалась идеальной линией — незапятнанной даже кляксами лошадей, стоящих вдали и вскидывающих головы. Дорога зияла пустотой.

Экипаж уехал.

Я стоял спиной к воротам асьенды^[1] Сан-Исидро. Высокие оштукатуренные стены белого цвета возвышались надо мной, словно кости давно почившего зверя, торчащие из темной, растрескавшейся земли. Где-то там за стенами, за домом и за свежевырытыми могилами позади капеллы, тлачикеро^[2] несли мачете на поля колючей агавы. Скитаясь мальчишкой по этим полям, я узнал, что плоть агавы не поддается так же, как человеческая; тлачикеро поднимают мачете и обрушивают их раз за разом, и с каждым тупым ударом, нацеленным на добычу сладкого сока из сердцевины, они все лучше понимают, каково это — ощущать податливую мякоть под металлом и каково это — пронзать сердцевины.

С мрачных холмов в долину пробрался легкий ветер; его сухая прохлада жалила мне щеки и увлажнившиеся глаза. Пришла пора возвращаться. Возвращаться к прежней жизни. Но от одной мысли, что придется обернуться и в одиночестве созерцать тяжелые деревянные двери Сан-Исидро, мои ладони стали липкими от пота.

Однажды я, сжав челюсть, переступил порог Сан-Исидро, и тому была причина. Причина, по которой я вошел в эти ворота, словно безрассудный юноша из легенд о путешествиях в подземелья.

Теперь этой причины не стало.

И все же я стоял посреди грунтовой дороги, ведущей прочь от Сан-Исидро, прочь от Апана, устремив взгляд на горизонт с одержимостью грешника, восставшего перед святым. Будто лишь силы моей скорби было достаточно, чтобы противостоять Божьей воле и вернуть экипаж. Вернуть женщину, которую у меня отняли. Эхо удаляющихся копыт и облака пыли, что они оставили за собой, вились в воздухе подобно зажженному копалу, насмехаясь надо мной.

Говорят, земная жизнь пуста без любви Господней. Что послушание утоляет боль от ран одиночества, ибо в служении Богу мы обретаем истинную любовь и целостность.

Но если Бог — это Отец, Сын и Святой Дух, если Он и есть Троица, то Бог ничего не знает об одиночестве.

Бог ничего не знает о сером утре, которое занимается у тебя за спиной, и коленях, что оказываются на пыльной дороге. О ссутулившихся плечах, на которые опускается тяжесть понимания, что можно быть не одиноким, и острого ощущения пустоты в груди.

Бог ничего не знает об одиночестве, потому что Бог не познал дружбы, как смертные: прижавшиеся друг к другу в темноте, кромешной и колючей, будто кто-то сдирает с костей кожу, доверяющие друг другу — даже когда Дьявол дышит им в затылок.

Острые камешки впивались мне в колени сквозь потертые брюки; я был слишком измучен, чтобы плакать, дыхание стало тяжелым.

Я знал, что чувствует агава. Я слышал свист мачете. Я ощущал, как грудь поддается тяжести удара. Я ведал, как мое сердце, мою сердцевину, пронзают, и сладкий мед агавы прокладывает влажные извилистые дорожки по впалой груди. А раны мои, стигматы грешника, дрожат и гноятся на солнце.

Бог ничего не знает об одиночестве.

Одиночество — это стоять на коленях в пыли, глядя на пустой горизонт.

В конце концов, не чернильные тени и не эхо многоголосого смеха Сан-Исидро сломили меня. И не страх вспарывал грудь.

Дело в том, что я потерял ее.

Примечания

1

Асьенда — крупное частное поместье, которое обычно представляло собой скотоводческую ферму или небольшую мануфактуру с батраками. (Здесь и далее — прим. перев.)

2

Тлачикеро — человек, занимающийся приготовлением национального напитка пульке.