Наполеоныч. Шведский дедушка русского шансона

Игорь Шушарин (2018)

Это история шведского подданного, который 140 лет назад поехал в Россию с намерением построить карьеру и прославиться; история иноземца, который полюбил Россию так, что сделался поболее русским, нежели многие родства-не-помнящие иваны; история человека, который в процессе своих творческих метаний зафиксировал и сохранил для нас ценнейшие образцы песенной культуры русской тюрьмы и каторги, попутно став родоначальником нового музыкального жанра, определяемого ныне как «русский шансон». Композитор, пианист-виртуоз, этнограф, литератор, пытливый исследователь, расчетливый авантюрист — это всё о нём. О Вильгельме Гартевельде. О шведе с русскою душою. Или, если угодно, о россиянине со шведскими корнями. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вместо пролога

6 апреля 1909 года в Москве в Большом зале Российского Благородного собрания состоялся необычный концерт, подобрать современные аналоги которому не так-то просто.

Разве что припомнить ноябрь 1963 года, когда ливерпульская четверка давала концерт в театре Принца Уэльского в Королевском эстрадном представлении в присутствии Ее Величества королевы-матери, принцессы Маргарет и лорда Сноудона. В тот день под сводами британской королевской недвижимости гремел хулиганский рок. А вот за полвека с лишком до того чинное благолепие московского Колонного зала было нарушено тягучими заунывными звуками каторжанского пения.

В зале, блиставшем своими балами и симфоническими концертами, где дирижировали Чайковский, Сен-Санс и Штраус, пели Шаляпин, Нежданова и Собинов, этим вечером солировало чудо граммофонной техники — новейшая по тем временам машина производства Генеральной компании фонографов, синематографов и точных аппаратов братьев Пате. Что само по себе, впрочем, уже не событие — к тому времени граммофонные концерты вошли в обычай.

Другим полноценным солистом выступал Вильгельм Наполеонович Гартевельд, полгода назад вернувшийся из поездки по Сибири. Шведский композитор читал почтенной публике доклад о песнях тюрьмы, ссылки и каторги, перемежая вдохновенную речь музыкальными паузами — прослушиванием новеньких грампластинок.

Битком набитая мастеровая, разночинная и студенческая галёрка неустанно бисировала.

Заполненный до отказа аристократический партер благосклонно аплодировал.

Ложи, где были замечены представители городской администрации и сам генерал-майор свиты Его Величества по гвардейской пехоте, московский губернатор Владимир Федорович Джунковский, снисходительно улыбались и неодобрительно качали головами.

Ну, а два дня назад отметивший пятидесятилетие Вильгельм Наполеонович торжествовал. Воистину, то были его звездный час и триумф, к которым он шел долгих…

Стоп! А в самом деле, сколько времени и жизненных сил у Вильгельма Наполеоновича ушло на то, чтобы проделать весь этот нелегкий путь — от замысла до реализации самобытного музыкального проекта? Как ему вообще пришло в голову сменить концертный фрак на походный сюртук? И, сунув во внутренний карман вместо дирижерской палочки револьвер, отправиться в края, куда, по его собственному выражению, «Макар телят не гонял»?

Будем разбираться.