Мастер боли

Игорь Фурсов

Умереть, чтобы, воскреснув, обрести силу, силу владения болью, силу защищать и наказывать. Человечество, признано неуспевающим учеником, но ему дан шанс.

Глава 19

В субботу, он узнал о поездах, идущих в Братск, после чего зашел в контору, что занимается арендой квартир. В ней он сказал, что хочет в ближайшее время сдать свою квартиру на длительный срок. Его невыносимо тянуло к храму, да и хотелось бы напоследок почувствовать энергетику икон, да и самого храма. Неспешно он почти добрёл до храма, как был остановлен оцеплением. Местность вокруг храма, да и сам храм значительно изменились, в принципе в лучшую сторону, но вот эмоциональный запах тоже изменился, от храма несло гниющим эмоциями бомонда, правда, в потоке этой вони пробивались маленькие потоки приятно пахнущих эмоций. Вадим огляделся, толпа зевак, обсуждала приезд Президента, строя при этом такие бредовые предположения, что можно было дать виду от фантазий.

Найдя, знакомый оттиск чистых эмоций отца Фомы, Вадим коснулся их. В этот момент ему почудилось, что рядом отец Фома, с радостью, прошептал.

— «Вадим, это вы?»

Вадим оглянулся, да это ему только почудилось, желая узнать, как там сам отец Фома он опять коснулся его и снова услышал шёпот.

— «Вадим, где вы, я вас не вижу»

Отец Фома вместе с Патриархом, сопровождал Президента и его друга в хоспис, когда ему показалось, что его коснулся Вадим. Остановившись, он осмотрелся, игнорируя вопросительный взгляд Патриарха, потом вздохнув, пошёл дальше. Патриарх, точно так же внимательно осмотрел дворик храма, не обращая внимания на взгляды бомонда, а потом с достоинством догнал посетителей. Отец Фома, пройдя ещё метров, пять опять замер, прикрыв глаза. Патриарх догнал его и тронул рукав его рясы, вопросительно глядя на него. Отец Фома прошептал.

— «Он где-то рядом, но не хочет ни с кем общаться»

— «Фома, вы уверены?»

— «Да, идёмте, догоним Президента, сейчас он излечит друга Президента. Думаю, вас это убедит в его силе»

— «Фома, я уже имел возможность познакомиться, так сказать с его „тёмной стороной“ Очень впечатляет, аж до больничной палаты»

Так с разговорами они догнали Президента, и подошли к входу в хоспис. Друг Президента с отдышкой остановился передохнуть. Президент с участием посмотрел на него и предложил посидеть пяток минут на скамейке, тот не отказался. Его лицо, то бледнело, то наоборот наливалось кровью. Оба священнослужителя стояли рядом с скамейкой, не смотря на предложение присесть. Патриарху, было тяжело это сделать, а вот отец Фома, стоял как бы погружённый в себя, как бы прислушиваясь к чему то внутри.

Вадим, слышал внутри себя монолог Фомы, благодарящего его чудесное спасение от смерти. Рядом с Фомой, ощущались ещё три источника эмоций, сказать, что они были чисты как отец Фома, было бы неправдой. По шкале Вадима они были серыми, а их эмоции не имели запаха гнили, по крайней мере, он был неощутим. Но от них исходила очень сильная энергетика людей дела, не бизнеса, а именно Дела. Именно такие становятся или правителями, остающимися в истории навсегда, или злодеями, точно так же отметившимися в истории. Правда один из них, полыхал пламенем как факел в тёмной ночи, другие, тоже были подсвечены, но совсем немного. Вадим чувствовал, обеспокоенность Фомы, в отношении этого источника. Вот они остановились и объятый пламенем источник, запылал ещё сильнее. Вадим вдруг увидел линию, объятую пламенем, готовую осыпаться невесомым пеплом.

Фома с тревогой глядел на друга Президента, было видно, что тому становится всё хуже и хуже. Он, продолжая задыхаться, полез в карман и достал ингалятор. Но его применение, увы не помогло. Становилось понятно что, дело плохо. В этот момент Фома почувствовал знакомый поток энергии, метнувшийся к больному и прикрыл глаза. По дорожке к хоспису, бежали врачи, сопровождаемые охраной. Бомонд, во дворике взволновался и качнулся в сторону сидящих на скамейке, но был осажен оцеплением. Когда Фома открыл глаза, он увидел что, ситуация кардинально изменилась, друг задышал ровно и глубоко, его лицо начало розоветь, а глаза до этого заполненные болью, вдруг просветлели и наполнились удивлением. Он руками стал ощупывать себя, потом встал, в этот момент до них добежали врачи и настойчиво усадили его обратно на скамейку и даже пытались уложить. Но тот, отмахнулся от этих попыток, радостно что-то сказал Президенту. Тот, ответив, стал наблюдать за действиями врачей. Те, развернув мобильную реанимационную аппаратуру, стали проводить обследование. Прошло, наверное, минут тридцать, после чего старший из них встал и смущённо развёл руками.

Всё это время Фома, опять молился за Вадима, ведь случись что-нибудь по плохому сценарию, к храму народ не подошёл бы и на пушечный выстрел, а сейчас, самое время Патриарху выступить на авансцену. Фома не заметил, погружённый в свои мысли, что за ним очень внимательно наблюдал Президент, было видно, что он читает эмоции отца Фомы по мимике лица. Затем Президент переговорил с врачами, удивлённо приподняв брови, он пару раз переспросил их. Затем пожав им руки, отправил их обратно, после чего опять присел на скамейку. Итальянец начал тараторить, импульсивно жестикулируя руками, всю дорогу пытаясь схватить Президента за руку и пожать её. Президент что-то отвечая, попросил Патриарха подойти к ним. Когда он подошёл, Президент передал то что ему говорил итальянец. Было видно, что Патриарх изумлён и оглянувшись подозвал отца Фому.

— «Сын мой, я просто в затруднении, господин Сильвио изъявил желание перейти в святую православную церковь. Мало всего этого, он хотел бы что именно вы стали его пастырем. Он будет считать счастьем, быть прихожанином храма, находящегося под покровительством Бога. Как вы ответите, отец Фома?»

— «Церковь открыта для всех, а поэтому если будет соблюдён устав, я готов наставлять господина Сильвио»

Президент внимательно смотрел на отца Фому, потом кивнув самому себе, спросил.

— «Ну а ещё одного прихожанина примете отче?»

Патриарх был просто поражён, случившимся. Как же так ведь раньше именно он окормлял всю верхушку, в частности при этом получая преференции, как для церкви, так и для самого себя. Мир начинал рушиться. В расстройстве он не услышал, что начал говорить отец Фома.

— «Господин Президент, я был бы польщён этим, но для блага церкви будет лучше если вы не оставите своего духовника, что вам помогал до сего времени. Поверьте, всё случившееся не от меня исходит. А просто приходить в храм, где вам всегда будут рады, будет много лучше»

Патриарх, услышав это ожил, всё же нельзя не отдать отцу Фоме, умён, ничего не скажешь. Но всё же хотелось бы встретиться с чудотворцем, но увы единственный канал — это Фома, а стало быть будем его пестовать. Хотя, тяжело будет с этим идеалистом. Но с этими мыслями он отвлёкся от продолжения диалога с Фомой, а вопросы были интересные.

— «Отче, я вижу, вы знаете что происходит, но почему-то не хотите говорить об этом. Этому, наверное, должно быть объяснение»

— «Это не моя тайна, да и честно, поверьте, не стоит, право не стоит. Надо принимать это как данное и просить, что бы источник не иссяк»

— «Ну что же, отче, возможно, вы и правы, как бы не оказаться в роли кошки, которую погубило любопытство»

В это время на крыльцо хосписа выскочил служка.

— «Отче, ещё двое излечились, радость какая»

Вадим, вздохнув, повернулся и пошёл прочь. Он знал, что здесь где-то рядом Демченко, но это его не сильно волновало. Воскресенье Вадим провёл, в какой-то полудрёме, прерывавшийся только на выгул Фимки. За это время, он увидел, множество линий, стремящихся к нему. Некоторые пылали, от других тянуло смрадом смерти. Среди них были те, что сплетались с множеством других и поэтому казались очень толстыми. Отдельно просматривалась линия, что в субботу, чуть не сгорела, она немного посветлела и излучала не прикрытую радость. Но вот настал понедельник и когда он пришёл на работу, то попал в филиал Армагеддона в смеси с борделем. В бюро сидела комиссия, внимательно изучающая отчёты. Он взял бегунок и пошёл получать на нём визы, решив начать с отдела снабжения. Он принципе не общался с ними, а по роду работы, ни какой материальной ответственности он не нёс.

Уже получив, почти все подписи, он зашёл в первый отдел. Как раз подошло время, назначенное ему через отдел кадров. Постучавшись, он открыл дверь, сидевший за столом мужчина перевернул бумаги, что читал. Поднял глаза и вопросительно посмотрел на Вадима.

— «Мне назначено на это время»

— «Вы Вадим? Вас ждут»

Он указал, на дверь, за своей спиной. Опять возвращаясь к своим документам, Вадим, недоумённо пожал плечами и проследовал к двери. Вежливо постучав, он открыл дверь и попал в небольшой кабинет. За столом сидел сам начальник первого отдела, в чине генерал-майора. Он, поднял усталые глаза на Вадима, в них мелькнуло узнавание. Точно так же как и раньше, молча он указал на пару кресел у журнального столика. И сам, поднявшись и захватив, пару папок направился туда же.