Зверь и Скрипка

Игорь Фарбаржевич

Как стать еще одним Князем Тьмы? Очень просто! Нужно лишь собрать 666 творческих душ. Так же решил поступить и чародей Вольнор. Но для полного «Числа Зверя» ему не хватало одной-единственной души – души скрипача. И так случилось, что в городе Мэргороде появился Антон-скрипач, и, как водится в сказочном сюжете, сразу же влюбился в дочь мэра – Марию. Его любовь соединилась с мелодией скрипки, и это волшебство все преобразило вокруг: зима превратилась в весну, Мария стала красавицей, а снегирь, что жил в клетке, обернулся мальчишкой-подростком. На Музыканта охотятся злые силы во главе с князем Вольнором. Его пытаются запугать, купить и сломить, чтобы овладеть его душой – как это уже было со многими творческими душами в городе и королевстве. Но когда его возлюбленной Марии угрожает опасность, он идёт ей на помощь с другом Снегирём и своей Волшебной Мелодией. Они побеждают Вольнора – ведь Добро, Искусство и Любовь – непобедимы.

Духи ада любят слушать эти царственные звуки,

Бродят бешеные волки по дороге скрипачей…

Николай Гумилёв «Волшебная скрипка»

Глава первая

Плохой город

По мерзлой декабрьской дороге, ведущей в город Мэргород, двигались два путника. Идти было трудно. Дул встречный ветер, метель колола лица и руки, пробирала до костей. Но молодые люди — и одеты были не по-зимнему, и не ели со вчерашнего утра. Так что мысль о возможном ужине и тёплой постели неутомимо гнала их вперёд. Звали их Антон и Снегирь.

— Долго ещё?!.. — повернулся к товарищу Антон, с трудом пытаясь перекричать ветер.

— Скоро!.. — махнул рукой Снегирь. — Полчаса, не больше!.. Видишь во-он ту сосну?!.. — На пригорке недалеко от дороги стояла разбитая молнией кривая сосна. — Это верный знак, что город близко!..

— Руки закоченели!.. — посетовал Антон.

— Потерпи!.. — успокоил его Снегирь. — Когда я в прошлом году пролетал над городской площадью!..

Тут его странные слова заглушил новый порыв ветра, юноша посильнее затянул шарф и замолчал…

Над городом стоял Поздний Вечер. Казалось, он небрежно облокотился на крыши домов, попыхивая печными трубами и пуская дым под облака.

Метель утихла, разбросав лиловый искрящийся снег на дома, деревья и тротуары.

Мчались богатые экипажи, дребезжали пролётки. Прохожие, кутаясь в пальто и шубы, спешили к домашнему очагу, и никому не было дела до двоих путников, оказавшихся волею судьбы в их городе.

На башне Ратуши, в центре циферблата, поблескивала дата уходящего дня: 28 декабря.

А в центре площади стояла нарядная высоченная ёлка с диковинными игрушками и цветными фонарями.

Неподалёку от Ратуши высилось старинное здание, на котором огненными буквами было написано:

ГОСТИНИЦА «ВОТ БОГ, А ВОТ ПОРОГ!»

Вход охраняли два мраморных льва, с выпученными от бессонницы глазами.

Снегирь постучал в дверь медным кольцом.

За стеклом отодвинулась тяжёлая портьера, и за ней появился заспанный Гостинщик с услужливой улыбкой. Однако, разглядев гостей, он погрозил им кулаком и скрылся.

— Эй! — сильней задёргал кольцо Антон. — Мы хотим переночевать!

— И поужинать! — добавил Снегирь.

Прямо над входом с треском растворилось окно, и наружу высунулась всклокоченная голова Гостинщика:

— Подите прочь! Или я позову стражу! Моя гостиница не для бродяг!

— Мы не бродяги, сударь! — с достоинством ответил Снегирь. — Мы — музыканты! Разве не видно?

Но прежде, чем он успел закончить фразу, окно громко захлопнулось.

— О, гостеприимство! — прорычал в бессилии Антон и пнул ногой дверь.

Подмётка сапога сразу же отлетела в сугроб. Пришлось её разыскивать в снегу. Снегирь расхохотался, да так громко, что мраморные львы, казалось, недовольно скосили на него безжизненные глаза.

— Ничего смешного! — угрюмо сказал Антон, возившийся с подмёткой, привязывая её обрывком верёвки к сапогу. — Что будем делать?

— Выступать! — внезапно предложил Снегирь. — Прямо здесь! Ты погляди, какая сцена! Какие кулисы! — показал он на крыльцо со львами.

— Что?! — взвился Антон. — Прямо здесь?! Играть перед невежей?!

— И — немедленно! — твёрдо повторил товарищ.

— Ну, уж нет! — обиженно ответил скрипач. — Да и как играть? Пальцы заледенели…

— Доставай скрипку, — всерьёз промолвил Снегирь.

Антон тяжело вздохнул и принялся сгибать и разгибать одеревенелые от холода пальцы, согревая их своим дыханьем. Затем расстегнул плащ и потянулся к скрипичному футляру, висевшему на плече под плащом.

— Не мешкай, — поторопил его товарищ, пританцовывая на морозе. — Чего копошишься?

— Её… нет!.. — сдавленным голосом вскрикнул Антон, раскрыв старый футляр. В его глазах сверкнули слёзы. В футляре лежало сырое берёзовое полено.

— Вот беда-то!.. — огорчился Снегирь. — Я догадываюсь, чья эта работа! Хозяин дорожного трактира! Он забрал её, вместо платы за приют, когда мы прикорнули на часок.

— Да весь его трактир не стоил и одного скрипичного колка! — воскликнул потрясённый скрипач. — Что же делать?!..

Он закрыл лицо руками и присел на занесённую снегом ступеньку.

В домах гасли окна, прохожие и экипажи мелькали всё реже и реже. Вновь закружилась позёмка.

— Ну-ну, — обнял загоревавшего Антона Снегирь. — Не отчаивайся!

Эх, умей он сейчас летать — слетал бы к трактирщику да вернул бы другу скрипку!..

— Эй, Антон! Спишь, что ли?..

Скрипач спал, уронив голову на плечо.

— Ах, несчастные мы с тобой, разнесчастные!.. — сокрушённо прошептал Снегирь. Затем замолчал и тоже прикрыл глаза…

…И почудилась ему, а может, и приснилась — земля с высоты птичьего полёта, чистые небеса… Послышались свист ветра и утренняя песня, которую он пел, когда был птицей…