Мальтийское эхо

Игорь Саврасов, 2018

Главный герой романа – Андрей не только учёный, он ещё и обладает даром Видеть сокрытое. Он приезжает в краеведческий музей в Ленинградской области, чтобы ознакомиться там с трудами своего учителя. В них таится связь библейской легенды об апостоле Павле с крушением Византии. С двумя племянницами профессора, Верой и Ириной, Андрей отправляется на Мальту и в Сиракузы – по следам апостола Павла. Захватывающая динамика опасных приключений и сюжетных поворотов дополняется таинственным светом зарождающейся любви. Книга обращена к тем, кто готов ощутить связь времен, к тем, кто верит в мистику Санкт-Петербурга.

— 9 —

Андрей с девушкой поднялись в квартиру. Иришка открыла дверь своим ключом. Их встретила Юлия Станиславовна — высокая светловолосая женщина с приветливой улыбкой. Мама и дочка обнялись и расцеловались. Ирина представила Андрея, изложила его «легенду».

«А ведь соврала и глазом не моргнула! — подумал мужчина про девушку. — Ангел, небесное создание».

— Садитесь завтракать, дорогие! Вы, Андрей Петрович, бывали в Петербурге раньше? Мы с Иришкой могли бы после вашей работы погулять вместе, сходить в театр. Какой театральный жанр вы предпочитаете? — и она еще пару минут рекламировала интересные театральные постановки.

«Точно любит общение! — вспомнил Андрей слова Ирины. — И театр. Вечером мне достанется!»

— Да, я бывал в Ленинграде частенько. А погулять вряд ли получится. Очень много работы… и допоздна… — вымучивал слова «конспиратор».

— Не беспокойтесь. Мы, театральные люди, привыкли ложиться спать за полночь… — весело и шумно говорила хозяйка, накрывая на стол.

— Мамуля, не хлопочи, нам надо убегать уже. Я к тебе сегодня загляну еще, часа в три-четыре ты будешь дома? А сейчас мне нужно срочно повидаться с Соней. Ночую сегодня у Веры, она редактирует новую книгу — ей нужна помощь. А завтра у тебя.

Соня — видимо, подружка, и это — единственный кусочек правды во всём эпизоде встречи! Какие-то сложности были в отношениях матери и дочери… Мать как-то виновато опустила глаза и закивала головой.

— Ах, да. Вот гостинцы вам с Пашулей от Анны Никитичны. Кстати, где Пашка?

— Спасибо. Павел в гимназии. А к двум часам я буду дома. Схожу ненадолго на репетицию в студию и вернусь. Какой замечательный получается спектакль! Мольер! Ребята очень стараются. И заинтересованы. Мы нашли уже несколько площадок для показа: вот Дом культуры на «Фрунзенской»… — она торопилась рассказать дочери многое.

Дочь торопилась.

— Мама, потом! — уже с укором сказала дочь.

— Ах, да! Извините меня, болтушку! — В руках женщины нервно застучали друг о друга сахарница и заварочный чайник.

Тому сахару и тому чаю не суждено было соединиться в чашке ароматного напитка, дарящего тепло и уют. И понимание.

Андрей и Ирина вышли на улицу и направились по Садовой в сторону Невского. Мужчина весело помахивал тростью, изредка опуская ее на асфальт. Трость ему нравилась.

— «Очки дворнику были не нужны, но он к ним привык и носил с удовольствием», — девушка на память процитировала «Двенадцать стульев».

На Невском Ирина посмотрела на часы, потом виновато на Андрея и сказала:

— Извините меня, Андрей Петрович, но уже начало двенадцатого — я не могу вас более сопровождать… Мне нужно повидать Соню, мою подругу. Я ей обещала…

— Вы и мне обещали сводить меня на «холю ногтей и одулянсион», — грустно процитировал классиков Андрей. — В парикмахерскую.

— У Сони неделю назад был день рождения. Да и не виделись мы с рождественских каникул — с тех пор как она приезжала к нам в усадьбу. Кстати, она работает редактором в журнале «Нева». Может быть, по приезде с Мальты заглянем к ней — отдадите свою повесть. Я могу поговорить об этом сегодня. Она отличный филолог и тонкого восприятия человек.

— Ради бога, избавьте, ради бога! — нервно отрезал Андрей. Потом мягче: — Может быть, позже…

Он припомнил опыт общения с редактором в своем университете. Редактирование научных сборников и учебных пособий по истории особенно не занозило душу Андрея, но однажды он доверил одной дамочке-редактору свою повесть о Св. Павле, по неопытности не оговорив условия: только корректура! Андрей полагал, что, поскольку расходы на редактирование и издание он оплачивает за свой счет, то к рукописи отнесутся доброжелательно. Произошло обратное: целые абзацы были так «переписаны», что ушли из повести «кровь» автора, его стиль, его юмор, где-то даже смысл поменялся. Он брезгливо бросил эту «редакцию» в печь! Чужое! Андрей Петрович доверил ключи от своей «творческой лаборатории» (она выспрашивала: что да как…), а дамочка сделала там свою «лабораторную работу» — бездарную, школьную.

— Я вижу, задела что-то болезненное, — встревожилась девушка.

— Ничего особенного, — закончил тему мужчина, проделав в воздухе удар тростью, как саблей, и поставив ее, как «точку», на землю. — Авторская гордыня.

— Вы перейдите на противоположную сторону проспекта и идите в сторону площади Восстания. Попадутся и парикмахерские, и книжные лавки, и магазины одежды. Да вот хоть «Гостиный двор». Но… мой совет: сестра забракует ваши новые наряды. Лучше купите вместе с ней!

— Хорошо, Ирина, я последую вашему совету.

— С Верой у вас встреча в пять. Магазины-рестораны часа два-три. В семь я позвоню. До встречи и удачи! — девушка скрылась в метро.

Андрей следовал намеченному топографическому плану. Вот салон-парикмахерская. Присел за столик в фойе, полистал журналы — пустые, глянцевые. Его быстро пригласили в зал. Парикмахерша оказалась молоденькой симпатичной девушкой. Она весело поддерживала болтовню Андрея, рассказывала ему, что она с Украины, что в Питере второй год. Мужчина попросил изменить его закадычную «канадку» на что-то «джеймсбондовское» — как в тех журналах в фойе. Свою просьбу он подкрепил сказкой о том, что по секретному заданию отправляется на Мальту «спасать мир», что в трости у него заряд специальных ядерных мини-боеголовок. На вопрос девушки, подстричь ли брови, Андрей воскликнул:

— Что вы! Ни в коем случае! В славянской мифологии «космы», а особенно брови, — это связь с космосом, а у меня, как у спецагента, тем более!

Он так убедительно и «на серьезе» трепался, что хохлушка выпучила на него свои голубые наивные глаза и выдохнула шепотом:

— Правда?

Из салона мужчина вышел бодрым шагом и продолжил прогулку по Невскому эдаким «гоголем», но осторожно опираясь на трость, будто уверовав, что там и впрямь жуткие боеголовки.

Несмотря на то что часть своих косм он «отринул о земь», душа его была настолько открыта, что Космос помог ему, и в первом же книжном магазине он купил путеводитель по Мальте. А вот по Сицилии не было. Неудачу Андрей отнес на счет того, что этот остров всплыл на повестку дня только утром и сознание не успело сделать правильного «запроса» туда, на самый верх, в Бесконечность.

Мужчина вспомнил себя подростком. Он любил тогда читать классические рыцарские романы. Поэтика Вальтера Скотта с его описанием старинных суровых зубчатых замков на холмах Англии и Шотландии. Странствующие рыцари — не путешествующие, а именно странствующие!

Об Ордене рыцарей-иоаннитов — этом самом аристократическом, самом могущественном и самом таинственном из европейских рыцарских орденов — Андрей помнил самые краткие исторические сведения. Он помнил, в частности, что названия «Мальтийский орден», «Мальтийский крест» отражали лишь часть истории существования Ордена со времени их заселения на Мальте. Помнил и скудные факты о Великой осаде да краткий период в жизни Павла I, связанный с его избранием великим магистром.

Наш герой свернул в тихую улочку, нашел кафешку, сел за столик на улице в тенечке, заказал американо и минералку и начал жадно читать брошюру.

Путеводитель был посвящен, конечно, не рыцарям, а истории, культуре Мальты и отчасти — туристическим радостям: отдых, покупки, еда. Но именно страницы, связанные с историей и культурой, насыщены интересным текстом со схемами и фотографиями. Эти страницы нужно зафиксировать в памяти прежде всего. Андрей Петрович привык за многие годы в своей профессии к необходимости системных знаний. Увлекательное чтение заняло час, после чего мужчина неспешно добрел до маленького сквера неподалеку и снова присел. Вспомнил, что еще в усадьбе Ирина «закачала» в планшет фильм об истории ордена рыцарей-иоаннитов. Андрей убрал путеводитель в сумку, достал планшет.

«Рыцарей изначально, на заре XII века, называли рыцарями-иоаннитами (покровителем их был Св. Иоанн Иерусалимский). Далее их называли чаще “рыцари-госпитальеры”, и покровитель приобрел имя Иоанна Крестителя. Уже затем в разное время — “рыцари Кипра”, “рыцари Родоса” и уж потом “Мальтийские” по мере их переселения».

«Название “рыцари-госпитальеры” наиболее точно выражает суть их монашеского служения: лечение паломников, прибывавших в Иерусалим. Но затем рыцари стали и охранять паломников, носить оружие, строить флот».

«Госпитали на высочайшем уровне, всё лучшее брали из европейской и особенно из сильной медицины Востока».

«Обеты, которые предусматривались для рыцарей, были воистину монашеские: послушание, благочестие, нестяжательство, личная бедность, безбрачие».

«Короли и прочая европейская знать давали Ордену деньги, угодья, замки. По всей Европе создавались приорства, командорства. Римский Папа признавал великого магистра свободным князем и духовным руководителем Ордена, Папа утверждал избранного нового магистра, и тот подчинялся только Папе».

Воображение Андрея рисовало яркие картины этого забытого прошлого. «Белый» шум, исходящий с улицы, абсолютно не мешал. Андрей со студенческих лет любил работать не в уединении. Хотя в последние пять лет его одинокой жизни внешний покой был необходим для внутреннего. И мил сердцу!

Он настолько увлекся фильмом, что только привычка устанавливать будильник на сотовом телефоне вернула его в реальность. Пора к Казанскому собору. От долгого сидения разболелись колени, и, не полагаясь на трость (которую чуть было не забыл), он сел в троллейбус и проехал пару остановок.

Нагретый за полуденные часы асфальт теперь держал над своей поверхностью душный слой задымленного воздуха. От этого воздуха и долгого чтения и просмотра фильма разболелась еще и голова, и хотелось быстрее укрыться в каком-нибудь прохладном местечке. И в размышлениях о том, что нужно обязательно купить светлую легкую соломенную шляпу, Андрей добрел до памятника герою Отечественной войны 1812 года и уныло встал в его тени, опершись на трость.

Посмотрел на часы: 16:55. Через десять минут раздался звонок.

— Андрей Петрович, вы где? — звонила Вера Яновна.

— Да вот, у памятника фельдмаршалу.

— Какому фельдмаршалу? Барклаю-де-Толли?

Андрей поднял глаза и в ужасе узнал Кутузова!

— Кутузову… Извините… — ему было крайне стыдно. Мужчина, историк, доцент, пришел на «первое свидание»!

— А, вот вижу, узнала по трости. Иду к вам.

К Андрею Петровичу легким летящим шагом приблизилась стройная молодая женщина. «Какая красавица!» — подумал Андрей и раскрыл глаза пошире. Головная боль вмиг прошла. «И светская львица, аристократка — это за версту видно».

— Я Вера, — она подала узкую ладошку, — а вас, Андрей Петрович, отныне я буду величать фельдмаршалом! — и засмеялась. — Ничего, не смущайтесь.

— Добрый день, Вера Яновна, я, наверное, зачитался и перегрелся. — Он повертел в руках путеводитель.

— Вот, молодец, купили, — она взяла в руки книжечку. — Отлично, у меня такая же. А про Сицилию?

— Не было. — Мужчина неприлично внимательно и вдохновленно всматривался в лицо Веры.

— Ничего, «Сицилия» у меня тоже есть. Просто удобнее иметь каждому. — Она бросила короткий и тоже внимательный взгляд на Андрея. — Что вы такое увидели на моем лице?

— Вы очень… — он запнулся, — очень похожи на одну женщину.

— Какую? Нет, продолжайте, пожалуйста, фельдмаршал! Мне интересно знать!

Похожесть сумок для дам является темой острой, а уж лица — тем более. Большая опасность, Андрюша! Фу, медведь неуклюжий!

— Я недавно по телевизору смотрел «Игру в бисер», тема была «Ромео и Джульетта» Шекспира. Среди приглашенных литераторов была одна сотрудница журнала «Вопросы литературы» — Елена. Мне… я… мне запомнилось ее лицо.

— Понравилось, хотите сказать, — не отставала женщина. — Что, понравилось?

— Да, — честно признался мужчина.

— Красивая? — напирала Вера.

— Очень необычное лицо, очень притягивающее.

— Очень любопытно. Раньше мужчины сравнивали мое лицо с ликом Марии Магдалины, английских королев позднего Ренессанса, наконец. — Женщина рассмеялась. — «Вопросы литературы» тоже ничего. Я же бабулина внучка!

— Да-да, именно так… английских королев, — довольно пылко подтвердил доцент истории.

— Хорошо, поскольку вы говорите о лице этой Елены Прекрасной с таким искренним чувством, я отнесу сравнение на счет комплимента. Хотя… хотя лучше было бы сказать в мой непосредственный адрес…

— Я еще успею, — он смутился вновь.

Вера взяла Андрея под руку.

— Я голодна, а вы?

Тот только что сообразил, что ничего не ел с самого утра.

— Давайте обойдем Казанский — там в двух шагах замечательный и модный ресторан «Рибай».

Парочка прошла мимо памятника Барклаю-де-Толли. Мужчина поднял голову: что-то смутно шевельнулось в сознании… Князь посмотрел вниз, кивнул. «Фу ты! Это от духоты, — подумал Андрей. — А может, он подсказал мне нечто, скрытое пока от яви? Да ладно, пустяки, — уже весело рассуждал он, — у одного фельдмаршала всегда есть что сказать другому».

Ресторан и правда был хорош! Они прошли через зал на террасу, где было уютно и прохладно, и сели за столик. В зале мужчина обратил внимание на «фишку»: под музыкальный аккомпанемент официанты, молоденькие парни и девушки в клетчатых униформах, двумя рядами с подносами танцевали, разнося еду. Классно, слаженно!

Быстро подошел мальчик-официант, благородством внешности напоминающий дворцового пажа. Подал меню. Ирина отложила его.

— Не уходите, мы готовы сделать заказ. Вы разрешите, Андрей, предложить вам ужин на мой вкус?

Тот кивнул. И спросил официанта:

— А шеф-повар с поварятами также танцуют у плиты?

— Конечно, — засмеялся мальчик. — Только у них «латина»: румба, когда готовят горячее…

— Милый дружочек, — прервала его женщина, — пожалуйста, побыстрей: нас ждут в мэрии. Две солянки, два стейка и бутылочку белого сухого тосканского вина.

«Дружочек» поклонился и убежал.

— Про мэрию вы серьезно?

— Как вы про танцующего шеф-повара. Так есть же «волшебные» слова: «пожалуйста», «спасибо», «мэрия», наконец. Мы и правда спешим. Я отлучусь на пару минут — «попудрю носик».

— Я тоже — «почищу перышки».

— Вот-вот, нужно успеть купить вам «другие перышки». Трость! — указала она пальцем, когда он уже чуть не ушел без нее.

— Ох, конечно, я полюбил вашу трость с первого взгляда.

— Заметно.

Когда Андрей вернулся, Вера стояла поодаль и с кем-то разговаривала по телефону. Андрей рассматривал ее.

Короткие рыжеватые тонкие волосы. Прическа — «каре» с подвернутыми к шее кончиками волос. Шея высокая, с отчетливыми голубыми жилками на белой коже. Нос прямой, чуть горбинкой. Щёки немножко скуластые, ноздри и щёки иногда слегка подрагивали, как у породистого скакуна. Все эти «чуть» и создавали особый шарм. Но больше всего завораживали глаза! Редкие глаза! «Изюминка»! Большие, серо-голубые, но очень яркие. Чуть выпуклые, в которых то горячо вспыхивали, то тихонько мерцали серебристо-холодные огонечки. Рот маленький, с красивым изгибом губ, который сочетал в себе и пресловутый «бантик», и вздернутые кверху уголки. Манера разговора была в большей мере медлительной и тихой — как бы задумчиво и неохотно произносились короткие реплики. Иногда эмоциональная подоплека реплик становилась выразительной — и об этом сразу давали знать и дрожание щек, и подрагивание ноздрей. Заметно было также, что в спокойном, задумчивом состоянии глаза ее были полуприкрыты. Но вдруг, раз — и вспыхивали, как у прожектора, с которого сорвали заслонку. И еще одна прелестная черточка: Вера, в моменты, когда разговор приносил ей удовлетворение, вытягивала губки, быстро и кратко, как будто целовала пролетающую бабочку.

Андрею нужно было остудить фантазию, и, как обычно, он резко «приземлял» ее: «Просто переполнена изюма. Не женщина, а “ромовая баба!” Как в детстве: свежая, теплая, источающая сладкий, липкий медовый сок и запах».

Наш герой всё-таки «плыл»… Да и немудрено!

Телефонный разговор затягивался. Но наконец женщина присела за столик, подняла свой бокал.

— За знакомство, Андрей! Предлагаю перейти на «ты». Это для дела. Объясню чуть позже.

— Хотя и не выполнен весь церемониальный порядок, соглашусь с тобой, Вера.

Они выпили по полбокала.

— Какой порядок? Что ты имеешь в виду? — лукавила женщина.

— А поцелуй-то? — хитрил мужчина.

— Ах, боже мой! В тебе столько юношеского! За это поцелую.

Вера встала и подошла к Андрею. Тот тоже встал, и они расцеловались в щёки.

— А в тебе, милая Верочка, столько привлекательного! А в нашем путешествии столько увлекательного и загадочного! За удачу!

— «В чарку с вином, ласточки, не уроните комок глины!» — добавила Вера известное хокку.

Поужинали и вышли на улицу.

— Сейчас мы направимся за нарядами для тебя. Мужчины не любят бывать в магазинах, но всё произойдет быстро — ты и не заметишь.

Так обещают стоматологи, собираясь удалить больной зуб.

— Тут недалеко припаркована моя машина, и я знаю один замечательный бутик мужской одежды.

При слове «бутик» у Андрея и вправду заболели зубы. Он скромный.