Отец. Как воспитать чемпионов в спорте, бизнесе и жизни

Игорь Рыбаков, 2020

За великими чемпионами всегда стоят те, кто их воспитал. Эти люди нечасто оказываются в свете софитов, но именно они влияют на становление кумиров миллионов. Их вклад – на самом глубинном уровне. Их поле битвы – не сотни и тысячи часов тяжелой работы на результат. Это – отцы-основатели. Игорь Рыбаков и Абдулманап Нурмагомедов имеют много общего. Каждый стал мировым лидером в том, что делает. Оба долгие годы посвятили развитию – себя, проектов, детей. И теперь вы держите в руках первую совместную работу двух гранд-мастеров – книгу, посвященную воспитанию в спорте, бизнесе, в жизни. 5 принципов – убеждение, личный пример, поощрение, требование и принуждение – образуют универсальную систему достижения результата. Примерьте ее на себя прямо сейчас!

Часть I. Убеждение

Глава 1. Абдулманап Нурмагомедов

Итак, первый принцип. Как я его претворяю в жизнь. Начинаешь просто говорить человеку: сегодня ты делаешь свое дело не для того, чтобы только выиграть в краткосрочной перспективе. Ты этим занимаешься, потому что продолжаешь нечто более крупное и великое. Что именно? У каждого ответ свой. Дело брата, отца, тренера, школы, города, страны. Нет нужды достигать целей только ради себя любимого. Ведь так очень легко сдаться: человек всегда сможет договориться сам с собой, если за эго ничего больше не стоит. В том-то и суть, что самые высокие вершины покоряются тогда, когда огонь в глазах не угасает на протяжении всего пути. Двигаясь на голом энтузиазме, далеко не уедешь. Нужно нечто, что будет мотивировать стремиться вперед, даже когда кажется, что все против, когда опускаются руки.

Путь долгий, и правильный настрой требуется на всей дистанции. Вот мы, к примеру, живем в России. Наша задача сначала завоевать золото чемпионата своей страны. Затем выйти на континентальные соревнования и стать первыми там. После — мир, а затем и Олимпийские игры, если это возможно. Это сложный, но реальный путь. И реальный он оттого, что имеется наивысшая цель. Она манит, заставляет вставать рано утром и работать столько, сколько нужно, и даже больше. Обратите внимание, что цель у каждого своя, ведь не всем же стремиться к победе на Олимпиаде. Даже в спорте есть дисциплины, которые не являются олимпийскими. Тот же MMA, к слову. Но здесь есть топовый на данный момент промоушен — UFC. Стать его чемпионом — чем не наивысшая цель? Суть в том, что вы можете заниматься чем угодно в своей жизни, но сто процентов всегда можно определить и установить для себя наивысшую цель в том, что вы делаете.

А вы можете это сделать прямо сейчас? Хорошо, если так. А если нет, то тут вопрос: вы просто еще не думали о цели — или тратите свое время на что-то, чем заниматься не особо хотите? Тяжело давать результат в том, от чего тошнит. Так что, в любом случае, в вашем деле вы должны определить, что представляет собой наивысшая цель.

Следующее: чемпионами становятся универсальные солдаты. Продолжу пример с UFC. В этом промоушене хотят драться мальчишки, они мечтают себя проявить именно там. Но я охлаждаю их пыл. Примерно с 16-и лет я начинаю разъяснять, почему парень после самбо начинает ходить на грэпплинг. Или, допустим, после борьбы отправляется осваивать дзюдо. Да потому что и то и другое универсальному бойцу просто необходимо. Объясняешь, доносишь мысль, почему на этом этапе мы не деремся в профессионалах. Там жесткие длительные бои, они могут нанести здоровью серьезный ущерб. По 15 минут идут обычные схватки — три раунда по пять минут, а чемпионские длятся все 25. Так что если у тебя на сегодняшний день нет готовности, то ты не можешь выступить на том уровне, чтобы удивлять людей, не сделаешь все идеально. Поэтому лучше выходить на такие бои вовремя — здоровым, крепким, подготовленным. Это будет обязательно, но позже. А пока делай из себя универсального солдата. Я убеждаю людей в этом.

Да, в пяти пунктах убеждение идет самым первым. Если ты ни в какую не можешь убедить человека, то надо спросить себя: стоит ли с ним вообще иметь дело?

Некоторым людям тяжело объяснить что-то, к примеру, своим детям. Они не понимают, что, начиная с малых лет, ребенок и так берет пример со старших. Если вы дома каждый день, вы отец или близкий родственник — дядя, старший брат, — то вы уже влияете. Но если вы объясняете, что нельзя курить, потому что это плохо отразится на здоровье, а сами регулярно выходите на перекур — эффективно ли будет ваше убеждение? Когда ребенку говорят одно, а делают другое, он воспринимает только поступки. Слова не всегда совпадает с реальностью — часто это понимаешь еще ребенком. Поэтому на первом месте не то, что мы слышим ушами, а то, что видим глазами, то есть реальные дела, а не абстрактное сотрясение воздуха.

Первым делом мы должны разъяснять людям свою точку зрения. Убедить — значит сделать так, чтобы человек поверил в вас. Чтобы он изменил свои принципы и начал действовать по-другому. Личный пример — это уже нечто вспомогательное: идет после убеждения, как усилитель. За ним следует поощрение. После — требование. Поощрение и требование — это отношения почти как между начальником и подчиненным. А принуждение — так вообще диктатура. Когда ты заставляешь делать, хочет он того или нет. Такая схема, если вкратце. Подробнее обо всем — дальше в книге.

На данный момент я хочу, чтобы вы осознали главное. Не получится убедить человека в том, что вам самим не близко. Не верите вы — не поверят и вам. Я как тренер и мой ученик — мы всегда идем к одной цели. К примеру, он становится заслуженным мастером спорта, я — заслуженным тренером. Мы оба движемся в одном направлении — наверх. А что нужно для этого? Мое умение, его талант. Это следует объединять и действовать сообща.

Не думайте, что в тренировочном зале стоит агрессивная обстановка и тренер, пользуясь своим положением, творит что хочет. Нет, все идет по отработанной методике, где основной инструмент воздействия — слово. Не случайно убеждение стоит на первом месте — часто его оказывается достаточно для результата.

Смотрите сами. Если к вам пришел мальчишка в 6 лет, а теперь ему 16 — за 10 лет сколько вы с ним прошли летних сборов? Сколько раз общались? Как много раз проверяли его дневник, решали бытовые, а иногда и какие-то личные или даже «хулиганские» моменты? Сосчитать нереально. У вас в голове понятная мысль: если парень попадет в мою команду, а тем более в сборную России, то должен там быть примером, одним из лучших. И вот вы бок о бок работаете в течение 10 лет. Теперь еще добавьте три года в молодежной сборной. Это вообще самый тяжелый возраст. Воспитанник уже был первым в зале, оказался в сборной страны, был лучшим по юношам. И вот он попадает в «молодежку». А это уже надежда главной сборной. За этим лишь финальный этап — взрослый сборник, выдающийся представитель своей страны. Человек, который поднимает флаг, завоевывает награды для Родины, является примером для подрастающего поколения. Значит, даже если в молодости у него были погрешности, ошибки, то сейчас он стремится получить титул «чемпион мира» или «олимпийский чемпион» и, соответственно, должен быть ну просто идеальным. Потому что на него равняются, все вокруг внимательно смотрят, его боготворят, от него ждут победы. Молодые ребята, которые хотят быть в будущем на его месте, разинув рты ловят каждое движение, каждое слово. У взрослого нет права на ошибку.

Нет разницы, чем он занимается: готовится ли к прыжку с трамплина, собирается ли пробить пенальти или нанести удар по шайбе — он должен каждый миг своей практики оттачивать технику. Плюс, надо вести себя аккуратно вне соревнований — в одежде, в поведении в обществе и так далее.

Итак, если парень 24–25-летний сборник, мы с ним отработали порядка 18 лет. Сколько времени тренер с ним провел вместе? Больше, чем отец. Я думаю, за эти годы наставник ему говорил очень много, в том числе и не всегда приятного. Но при этом, если человек дорос до главной команды страны, слова были поучительными, правильными и сказанными вовремя. В этом и есть суть убеждения. Думаю, вы уже прекрасно понимаете, что речь здесь далеко не о спорте, вопрос стоит шире. В любом деле, слово может быть решающим. Учитель всегда волнуется за воспитанника, отдает душу, может быть, даже «зарабатывает» себе инфаркт, переживая за него. Ученик с тренером преодолевают долгий путь. Воспитаннику бывает трудно понять наставника. А тот, зная это, должен, несмотря ни на что, вести подопечного к пику формы и пьедесталу.

Я знаю, о чем пишу. Сам начал тренировать 11 сентября 1987 года. У меня тогда было две группы мальчишек 1977–1978 годов рождения. Впоследствии некоторые из них стали чемпионами Дагестана, СКФО и России. Дети были очень хорошие, талантливые, некоторые из них выросли в тренеров.

Разия Нажимутдиновна и Бика Газиевна — два классных руководителя в районных школах, где учились мои ребята. Я, молодой тренер, пришел как-то раз к концу урока, попросил всех остаться дополнительно на 10 минут и дать мне дневники учеников, а конкретно тех ребят, которые ходят ко мне на занятия. Женщины были очень удивлены, почти шокированы тем, что на успеваемость мальчишек пришел посмотреть именно я, тренер, а не родители. При всем классе я заявил, что, если мои воспитанники будут учиться хуже, чем остальные, они мне не нужны. Эти ребята должны быть на уровне не только в спортзале, но и здесь, в школе. Пусть не отличники, но чтобы оценки не ниже четверки. Троечники мне ни к чему. Не согласен я на такую успеваемость учеников и все тут. Планка поставлена выше, чем обычно для детей такого возраста, которые не занимаются спортом или которые просто ходят в зал без высокой цели. Одним своим визитом я сделал шаги по убеждению сразу в двух направлениях. Показал классу, что будет особый контроль за моими воспитанниками, и изменил отношение к спортивным тренерам среди учителей в той Кироваульской средней школе.

Это не была бравада. Победитель должен быть образован. Он должен быть воспитан. Помните мои слова про универсальных солдат? Они касаются далеко не только физической формы и бойцовских навыков человека.

Следующим моим шагом стало приглашение учительниц на занятие. Потом одна рассказывала: «Я пошла в зал посмотреть. Была, конечно, удивлена, что тренировка началась с воспитательной части на 5–7 минут. Кто разбил окно, кто себя плохо вел на перемене, кто толкнул девочку и так далее. Обсудили дисциплину. До ребят жестко донесли, что такого не должно быть ни в коем случае. Раз вы сильные, то должны быть примером, только помогать всем и никак иначе. Вы можете больше, чем остальные, а значит, с вас и спрос выше. Помочь, например, учительнице донести сумку, проводить ее — почему бы нет? Если вы встретите ее на улице и сделаете так, ей будет приятно».

Так оно потом и вышло. Да, учителя — молодые женщины были тогда приятно удивлены, что ребята, которые у меня занимались, начали меняться. Они стали выделяться на общем фоне. Сперва шея выпрямилась, плечи расправились, осанка появилась правильная. Потом манеры общения добавились. Ответственность — это взять на себя больше, сделать лучше. Когда все мальчишки на физкультуре подтягивались на двух руках, мои ребята делали это на одной. При этом, я не описываю «безоблачное небо». Окружение не всегда понимает вас, и к этому нужно быть готовым. Одноклассники говорили, что у нас теперь «школа обезьян» какая-то. К сожалению, вас будут критиковать даже за то, что вы лучше или больше подтягиваетесь. Так во всем: если вы начинаете хорошо учиться, то услышите от завистников в свой адрес что-то про «ботаника». Люди будут выискивать разные зацепки, лишь бы представить ваше дело в неприглядном виде, обесценить его.

И здесь опять на первый план выходят правильные слова — убеждение. Ребята росли. Мои ученики успевали хорошо. Они стремились изучать другие языки, не обращали внимание на колкости со стороны. И время показало, что парни, которые занимались честно, воспитывались правильно, оказались в итоге лучше приспособлены и пригодны к новой жизни, переходу на современные реалии. То была последняя пятилетка СССР, происходила смена эпох.

Здесь пришло время написать про эту страну, которой сейчас нет. Точнее, о том, почему я лучше воспринимаю школу, что была создана в СССР. Ее методы используются и сейчас в наиболее продвинутых школах мира. По ее наработкам кубинцы, к примеру, стали лучшими в боксе. Англия также взяла себе наше образование. Плановую экономику перенял Китай — а сегодня это одна из лидирующих стран мира. Поэтому нам не нужно бездумно выбрасывать то, что у нас было. Почему бы не вернуться к своим истокам — во всяком случае, в той части, которая приносила результат? Нельзя допускать, чтобы на помойке оказались результаты десятилетий упорного труда.

Когда сегодня вы читаете книги по истории, бывает тяжело их понять. Они уже при мне переписываются в третий раз. А историю нельзя трогать минимум 300–500 лет, если это настоящая история. Я сам уже предпенсионного возраста — мне 56 лет на момент написания этих строк. И я отчетливо вижу, как сознательно или нет, но меняется отношение к событиям и методологиям, которые имели место в Советском Союзе. Не согласен, что это верно, потому что разрушать всегда проще, чем строить. Сохранить, отреставрировать и преобразовать — значительно труднее.

Вот пример. Я поступал в три разных вуза, в каждом из них написал диктант на 4 балла. Значит, школа, которая меня воспитала, сделала это качественно. Система работала бесперебойно, действовала эффективно, «продукт» был на уровне. А сейчас возьмите и снимите с ЕГЭ ученика, пусть он в трех вузах напишет диктант из 230 слов на оценку 4 (или как там сейчас это считается). Будет ли такой же результат? Сомневаюсь. Даже МГУ жалуется, что из 36 проверенных абитуриентов 12 оказались двоечниками, а остальные троечники. Ни один человек не получил даже «хорошо», чего уж говорить про «отлично»!

Конец ознакомительного фрагмента.