Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки

Игорь Матрёнин, 2019

В этой книге «Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки», состоящей из совершенно разных по стилю и тематике 836-ти глав, трагикомически описана странная жизнь вокалиста и автора песен реально существующей рок-группы «Алкоголь – его забавные взлёты и печальные падения, «безответное» сотрудничество с известнейшими продюсерами России и весьма популярными отечественными музыкантами, его любовные «запутки», дикие сны, магические сказки, недописанные сценарии… и просто сотни безумно смешных, грустных до боли и дичайших по нелепости зарисовок ситуаций, что происходили с ним, его друзьями и «завистниками» и прочими случайными гражданами нашей общей Отчизны и остального «иностранного» мира.

Битлов — к стенке

На работе снова пировали. На этот раз без меня. Гуляли Андрюха, Борян, Стас и даже небезызвестный уже вам Колпак. Сразу напомню, что Колпак — это двадцати-двадцати «с копейками-летний» принципиальный побродяжка, который получил своё погоняло от балагура Андрюхи за любовь к ношению диких меховых шапок в совершенно любой, нетрадиционный для таких головных уборов, сезон. Пили долго, вдумчиво, по-российски.

Периодически обычно малоконфликтным Стасоном овладевал «административный восторг» и он «изгонял» не слишком ароматного Колпака: «Так, ну-ка, вышел! Я говорю, вышел! Чтобы я тебя не видел больше! К тебе обращаюсь, к тебе! Вышел сейчас же, чё, не понял?». Неконфликтный Колпак улыбался и сносил «стасовскую паранойю». Разбушевавшегося Стасика всем дружным коллективом пытались усовестить, мол, «ты чего, Стас, это ж наш друг, зашёл в гости, а ты с ним так сурово, он, вишь, ещё и не с пустыми руками». Вновь завидев пузырь «беленькой» монструозных размеров, Стас успокаивался, торжественно выпивалась мировая, и общение текло в ином, миролюбивом русле.

Но проходило каких-то минут десять, и Стасон, вновь обуреваемый демонами высокомерия, снова забывал, что Колпак на настоящий момент не просто подозрительный бродяга из подворотни, а полноправный член выпивающего коллектива. И снова неслись проклятия и брань, будто и не было распитых чарочек и слёзных братаний: «Так, я не понял, ты чё, ещё здесь что ли?!! Вышел по-быстрому, понял-нет?!! Вышел-вышел, кому говорю!».

Таких циклических припадков было несколько, пока степень «градуса» не достиг того неизбежного уровня, когда для выпивающих стирались грани не то что социальных, религиозных, расовых и половых границ, а вообще насрать было с кем ты сидишь и бухаешь — с гномами, собаками или с Григорием Распутиным.

Однако работа в бойком магазине оставалась работой, несмотря на переход сознания в другое, параллельное и даже ирреальное русло. Поэтому в вышеуказанном астральном состоянии Андрюха периодически выходил то в банк, то на почту, не забывая прихватить с собой и Колпака, опасаясь, что будет тому худо, ибо несносный Стас превратился уже к этому времени в совершеннейшего «бармалея».

В очередной раз вернувшись, он обнаружил покачивающегося на ветру Стасончика за раскуркой дежурной папироски. В руках его был ещё один гигантский «пузырёк». Стас меланхолично и задумчиво протянул: «Я тут подумал, маловато будет…». Воссоединившийся коллектив положительно воспринял сие мудрое решение единогласным голосованием и даже стоячими бурными аплодисментами.

Энергетика этого и без того жаркого места накалилась до температуры магмы и начала притягивать всех сумасшедших из близлежащих окрестностей. В дверь просочилась странная худосочная тётка с личиной ведьмы. Я её знаю — она раздает рекламки суши-бара и делает это настолько агрессивно, что я всегда шарахаюсь от её пестрой бумажки, которую она бешено суёт в лицо, словно подстрекатель прокламацию.

Без предисловий и экивоков она выдала: «Хочу вот пригласить вас! Нет, не на свадьбу! В гости!». Недоумённо оглядевшись, до чокнутой тёти дошло, куда её занесло — общих тем для психической атаки было крайне мало, виниловые пластинки враждебно поглядывали на это абсолютное левое тут существо. Но мужественно собрав воедино все остатки своего распадающегося сознания, она закинула первый пробный шар: «А вот джаз сороковых годов у вас есть на виниле? Что? Только рок у вас? Ага, понятно…».

Зависнув уже на выходе, она вот-вот было, в разочаровании чуть не скомандовала себе отбой, но как-то зловеще ретировалась, поскольку в воспалённом психопатическом мозгу родилась роковая догадка: «Это какой рок? Это Пол Маккартни что ли? Этот толстый урод?». И тут-то Андрюха и допустил непростительную ошибку — он включился в диалог! И подвело его врождённое природное любопытство: «А почему это, интересно, он урод-то?».

Тут опасную тётеху реально затрясло, она жутко зашипела, заорала и захрипела одновременно: «Конечно, урод!!! Назвал дочку Стэллой, но такое имя уже существует. Есть уже певица Стэлла, есть! Из-за этого его весь музыкальный мир ненавидит! А этот жирный урод, да он вообще на гитаре играть-то не умеет, бренчит только чего-то! Да вообще этих битлов поганых нужно поставить к стенке и расстрелять, а этого старого маразматика первого!!! Нет, а его вообще сжечь!».

Пирующие разумно решили сию волнительную тему не развивать, пока эта фурия из «дурки» не поставила к стенке их самих через одного, а остальных распорядилась повесить, причём дважды. Прооравшись, эта сущность из преисподней, получила невероятный прилив своих адских сил и невесомой птичкой выпорхнула в московский тёмный вечер.

Собутыльники почувствовали знакомые флюиды энергетического отката. И лишь взятый незамедлительно финальный спасительный «бутылёк» вернул им былой боевой пыл, и, ошалевший от меломанствующей тёти и количества «сорокоградусной» Стасон вновь учинил свою излюблённую выволочку несчастному Колпаку. Наш бродяжка-профессионал уже просто взмолился: «Стас, ты за что меня выгоняешь-то?!!». Стасик важно и квалифицированно разъяснил: «Видеть тебя не хочу!». В высокомерном тоне его читалось явственное: «Разве барское это дело за столом-то с дворовыми сиживать? Не гоже сие!».

Вновь, развеселённые удивительной цикличной сценой моральной экзекуции приятели, по-товарищески стали подтрунивать над гусаром и забиякой: «Стасон, говорят, ты был в своё время «чемпионом полка» по боксу?». Уже не чувствуя ни иронии, ни здравого смысла, раздухарившийся не на шутку Стасик тут же подтвердил факт высокого титула сжатыми кулачками и довольно комичными пьяными хуками в сторону постылого противника.

Смех, пьяная чехарда, братские похлопывания по плечам достойных соперников — вот так, как обычно, по-доброму закончился этот странный и милый вечерок. Как жаль, что меня с ними не было — я сладко бухал в другой компании, и только единственное это меня и извиняет.